– Это Рой! Сердце бешено колотится в груди, отчаянно требуя утешения. Но действительно ли с Роем и Бьерном добровольцы, которых они встретили в пути? Через десять секунд возле нашего дома появляется Мейбл. Ужас, сковывающий меня в течение последних часов, наконец отпускает, и я ощущаю себя почти невесомой. – О, слава богу! Агнес выскакивает из двери на крыльцо и бежит по тропинке в снегу к дочери, слезающей со снегохода. Мы с Джоной бежим следом. Они бросаются друг другу в объятия, и их рыдания перекрывают даже гул работающего рядом генератора. – Мы заблудились! Куда бы ни поехали, все время сворачивали не туда. Будто ездили кругами. Я так испугалась! Мне так жаль. – Слова Мейбл сыплются сплошным потоком. Дочь в объятиях Агнес выше нее ростом, но сейчас выглядит такой маленькой. – Все в порядке. Теперь ты в безопасности. Из дома выходят все остальные, и раздается хор облегченных вздохов и восклицаний. – Нас нашел Оскар! – Мейбл смеется сквозь слезы. – Представляешь? Рой сказал, что он почуял мой запах за полтора километра и побежал прямо к нам. – Ну разве это не чудо? – Агнес смотрит сначала на волкопса, который держится позади, а затем на Роя. – Спасибо, что нашел их и вернул. – Благодари не меня. – Он кивает в сторону Бьерна. – Это он настоял, чтобы мы двинулись на запад. Я до последнего не верил, что они поедут в ту сторону, но он не сдавался. Упрямый, засранец. – У меня было предчувствие. – Бьерн с трудом поднимается со своего места. Он что-то добавляет по-норвежски, и Астрид бросается к нему, чтобы поддержать за руку и помочь спуститься. – Я и забыл, каково это – сидеть на таком четыре часа. Не самые приятные ощущения. – Вы только посмотрите. Все обошлось, – восклицает спешащая к нам Мюриэль. Она забирается на снегоход, с которого только что слез Бьерн. – Я верну его Норин за тебя. – В это время кивает Тедди и Тоби, давая понять, что они должны последовать ее примеру, и побыстрее. – Пойдем, Келли. Давай доставим тебя домой. Уверена, твои родители будут просто счастливы. Келли поворачивается к Рою и робко улыбается ему. – Спасибо вам. Он что-то бурчит в ответ. – На языке злыдней это значит «на здоровье». Он владеет им в совершенстве, – объясняю я, вызывая всеобщий смех и колкий взгляд Роя. – Ладно. Пошли в дом. – Агнес неистово растирает плечи дочери. – Нужно, чтобы тебя осмотрел врач. – Думаю, с ними все будет в порядке. Они отыскали старую заброшенную хижину и развели там огонь. Держались в укрытии. Очень умные девочки. – А ты – хороший человек, Рой Донован! – кричит Мюриэль, перекрикивая гул двигателя. – Приятного всем остатка ночи! И она уезжает. С Келли, Тоби и Тедди. В темноте остаемся только мы: Джона, Рой и я, закутанные в куртки и шапки, а из света – лишь луч фонаря, работающего от генератора. – Пойду проверю, как там Мейбл. – Джона прижимается поцелуем к моей щеке и неохотно добавляет: – И заодно извинюсь перед Бьерном. Я улыбаюсь. Каким бы задиристым ни был Джона, когда он не прав, он это признает. – Прибереги самые пылкие унижения до моего возвращения. Хочу послушать. Он фыркает. – Спокойной ночи, Рой. И еще раз спасибо. Он сразу же уходит, потому что знает, что не дождется ответа от Роя. Обхватываю себя руками. – Ну что за рождественский денек выдался, а? А я-то думала, что прошлый год был незабываемым. – Тебе лучше пойти в дом. До пятницы, глядишь, согреешься. Кстати, о тепле… – Тебе очень идет темно-синий цвет. – Киваю на его новую шапку. Она подбита кроличьим мехом, что меня лично покоробило, но потом решила, что Рой – это Рой и вряд ли он станет носить искусственный мех. – Может быть, теперь Бандит перестанет от тебя прятаться, когда ты будешь заглядывать к Зику. Он поправляет рукав пальто. – Давненько у меня не было обновок. – Теперь есть что надеть на нашу свадьбу. Он фыркает. – Серьезно, Рой. Пожалуйста, приезжай. Тогда, по дороге назад, долго думала о том, каким должен был быть мой ответ ему. – Может быть, «Мы не так важны для тебя, но ты для нас очень важен. Важен для меня. Ты, Мюриэль, Тоби и Тедди… вы – моя семья. И если бы вас не было, не уверена, что до сих пор оставалась бы на Аляске». Не знаю, смогли бы мы с Джоной забраться так далеко. Как бы сильно мы ни любили друг друга, иногда этого бывает недостаточно. Мои родители – наглядное тому доказательство. Чувствую, что глаза начинают слезиться от эмоций. – Я выделю для тебя место за столом и очень надеюсь, что ты его займешь. Даже если будешь в старых грязных джинсах и ужасной шапке Дэви Крокета. – Отхожу, не желая давать ему время придумать очередную ерундовую отговорку. – Кажется, на ужин будут рябчики. Знаю, ты на них охотишься, так что не говори, что не ешь их. Я уже на полпути к крыльцу, когда слышу, как он признается странным мрачным голосом: – Я слишком боюсь с ней разговаривать. Замираю на месте. – Она потеряла и мать, и человека, который ее воспитывал. Она ищет кого-то, кто их заменит, а я всего лишь ворчливый старик, который разочарует ее. У меня не осталось любви, чтобы подарить кому-то. Ни ей, ни ее детям. – Губы Роя кривятся. – Я уже и не помню, как любить. – Уверена, это неправда. – Возвращаюсь к нему. – И не думаю, что она хочет заменить их. Она просто желает узнать тебя получше. Знаю, потому что когда-то была на ее месте. Рой изучает свои поношенные перчатки, и я мысленно делаю пометку купить ему новую пару таких же. – Не так уж и много нужно знать, ведь я довольно скучный тип. Хихикаю. – Про тебя много чего можно сказать, Рой, но скучный – явно не о тебе. Он качает головой, все еще сомневаясь. – Даже после того, что я сделал с ее матерью? – Может быть, она и об этом тебя спросит, – соглашаюсь я. – Захочет узнать, почему это произошло. И может, информация о том, что ты жалеешь о случившемся каждый день, даст ей возможность понять, что она ищет. Ты не узнаешь, пока не поговоришь с ней. Но по собственному опыту знаю, что никогда не бывает поздно, если есть обоюдное желание. И она готова, Рой. Так что наберись смелости и позвони ей. Или напиши. Это станет лучшим решением, которое ты примешь за всю оставшуюся жизнь. – Я колеблюсь. – Могу побыть с тобой, когда ты решишься. Если хочешь. Рой, кажется, задумывается над этим предложением. – Ты превратишься в ледышку, если продолжишь торчать здесь. Иди в дом, слышишь? Он заводит двигатель и уносится по дороге, а Оскар и Гас бегут следом за ним. Улыбаюсь, глядя ему вслед. – И тебе счастливого Рождества. Я уже на полпути к крыльцу, когда электричество снова включается, являя мне ослепительное зрелище белых мерцающих гирлянд. Глава 12