И кто, спрашивается? А если все-таки это был несчастный случай? При осмотре квартиры Соломко я не заметила следов пребывания другого человека, кроме непонятно как оказавшейся на кухонном полу воды. Лужицы были небольшими, и история их возникновения интересовала меня не меньше, чем все остальное. Я увидела, что кто-то готовился к мытью окон. Но оно по какой-то причине не состоялось. Таз с водой так и остался стоять на полу. Воду в него наливали впопыхах. Прав Горелов, все дело в расположении. Любой, кто сталкивался с мойкой окон, знает, что емкость с водой должна быть рядом, а не стоять в каком-то отдалении. Это неудобно. Это нелогично, в конце концов. Какая-то нелепая ситуация. Тазы, окна, стекла. И разбившийся насмерть человек. Нужно спать. Да пребудет со мной прохлада. Пожалуйста. Глава 6 Адрес Сергея Копылова был у меня на руках. Кирьянов не подвел, позвонил рано утром и продиктовал его. Он торопился, но успел кое-чем поделиться: – Копылов-то твой еще тот ходок, – заметил Кирьянов. – За последние полтора года успел побывать в наших застенках аж семь раз. Но все не по-серьезному. Пьяный дебош в общественном месте – его любимая фишка. В своем отделе полиции он уже дорогой гость. Кстати, по указанному адресу он проживает всю жизнь. Не выписывался из квартиры. Значит, в доме погибшей он жил на птичьих правах, без прописки. – Понятно. Так многие делают, чтобы иметь под боком запасную жилплощадь. – Но сейчас, кажется, он остепенился, – добавил подполковник. – Участковый сказал, что видел его только вчера, тот был совершенно трезвым, шел с полными сумками из магазина. А в сумках и молоко, и яблоки, и зеленый лук. Видать, сел на диету. – Ты и до участкового достучался? – поразилась я. – Когда успел? – Правильный участковый всегда будет на связи в любое время суток, – наставительным тоном произнес Кирьянов. – На твоем месте я бы поторопился встретиться с Копыловым. Насколько я знаю, такие, как он, недолго ведут здоровый образ жизни. От силы несколько дней. О, забыл сказать, что сегодня утром не только я рано встал. Копылов тоже был у участкового, спрашивал о тонкостях продажи жилплощади. Сказал, что пришло время взяться за ум. Так что, Тань, у тебя есть веский повод наведаться к нему под видом покупателя. – А откуда я могла бы так быстро узнать, что он собирается продавать квартиру? – А это ты уж сама придумай. – Блин… Ладно. Уже бегу. Спасибо, Вов. Навигатор выстроил маршрут, и я с удивлением обнаружила, что Копылов проживает недалеко от дома своей бывшей жены. Надо же. Все это время он был совсем рядом с дочкой, но так и не стал с ней общаться. Ну вот как так можно? Поймав себя на мысли, что начинаю судить человека, почувствовала легкий укор совести. С какой стати я вообще делаю какие-то выводы? Я же ничего не знаю. Да, мужик был дрянной. Семью не обеспечивал, никак не помогал. Но неизвестно, в каких условиях он жил в доме Соломко? Анна Ильинична могла сделать все для того, чтобы он исчез из жизни дочери. Он мог пытаться помогать жене и дочери, но ему не разрешали этого делать. Может же быть такое? Очень сомневаюсь в этом. Но все-таки я многого не знаю. Домофона я не увидела. Вместо него зияло прямоугольное пятно на выцветшей краске. Однако дверь подъезда была закрыта на кодовый замок. Кода я не знала. Я обвела взглядом двор и увидела играющего в песочнице маленького мальчика. Неподалеку на лавочке сидела грузная пожилая женщина и внимательно следила за ребенком. – Не ешь песок! – вдруг подорвалась она и привстала, одергивая юбку. – Не ешь ты эту гадость, господи! Бросай, говорю! Вот и умница. Песок есть нельзя. Не меняясь в лице, мальчик отбросил в сторону ведерко, из которого только что радостно зачерпнул совком песочек. Впрочем, он тут же переключился на формочки. Я села рядом с женщиной и шумно вздохнула. – Еще один такой жаркий день, и я не знаю, что будет, – начала я светскую беседу. Женщина с недовольством продолжала наблюдать за мальчиком. На меня даже не взглянула. – Внук? – улыбнулась я. – Младший, – тихо ответила женщина. – Вожусь, пока родители зарабатывают на Турцию. Еще неделю срок мотать. – Он у вас симпатичный, – сказала я. – Я тоже песок в детстве ела. Один раз попробовала – хватило ума не повторять. Когда мы маленькие, то познаем мир именно так. Наконец-то рассерженная бабуля замечательного Игорька удостоила меня взглядом. Но до чего же он был тяжел и неприветлив. – Татьяна, – протянула я ей руку. – Приехала сюда осмотреть квартиру. Хочу купить. Выражение лица женщины изменилось. Она вяло ответила на рукопожатие. – Ираида Петровна, – представилась она. – Серьезно? Хотите купить квартиру в этом свинарнике? – Какой свинарник? Где? Я удивилась, не покривив душой. Нигде не было видно мусора, никаких неприятных запахов я тоже не почувствовала. Газончики, клумбы, чистые дорожки. Правда, урны возле подъездов забиты мусорными пакетами, но хотя бы не на земле валяются. Ираида Петровна, очевидно, говорит о чем-то своем. Она заметила мой взгляд. – Не ищите, – посоветовала она мне. – Вот, вечером приходите, все и поймете. Но мне-то что? Не я же квартиру покупаю. – Поделитесь со мной, пожалуйста, – попросила я. – Буду благодарна. Что не так с этим местом? Ираида Петровна недовольно повела плечами. – С утра все благопристойно, – принялась рассказывать она, – но это только утром. К обеду мусорка полна всяким хламом, а она у нас тут одна. Не резиновая. Некоторые просто не доносят свои отходы до баков, оставляют около подъездов. А в мусоре ведь и еда попадается. Прибегают собаки, растаскивают все по двору. Мы писали и в мэрию, и на горячие линии, но ответ один: «Благодарим за сигнал, меры будут приняты». Но ничего не меняется. Хамло какое-то тут живет. Собачники за своими шавками не убирают. Игорек на днях нашел какашки в песочнице и сразу в рот потащил. – Ой, какой ужас, – содрогнулась я и посмотрела на Игорька уже другими глазами. – Пробует окружающий мир на вкус, – саркастически добавила Ираида Петровна. Я взглянула на Игорька с уважением, одновременно искренне посочувствовав его родителям. – Настоящий мужик. Ничего не боится. – Кроме меня, – заметила Ираида Петровна. – Скажу как отрежу. Я решила вернуться к теме «окузнечивания» своего счастья. – Все дело в людях, конечно, – согласилась я. – Мусорят? Значит, не считают свой двор домом. Но вы молодцы, если не опускаете руки. – Да какой он им дом! – не на шутку завелась женщина. – Вот, для алкашей здесь и дом, и стол, и сортир под каждым деревом. Всю сирень зассали, а ведь она постарше их будет. Тема про алкашей была мне очень интересна. Ираида Петровна сама подняла эту тему, мне даже стараться не пришлось. – Алкоголь – зло, – подтвердила я. – А их тут много, да? – С десяток наберется. Две семьи и несколько любителей-одиночек. Пропащие люди, – с жалостью заметила Ираида Петровна. – Спиваются целыми династиями. И сделать ничего нельзя. А в каком доме вы квартиру купить хотите? – Например, вот в этом. Я указала на дом Сергея Копылова. – Дом нормальный, – смягчилась женщина. – Потолки не крошатся, стены ровные, перекоса нет. Старая постройка, но простоит еще очень долго. Косметический ремонт в подъезде сделали два года назад. – Вы тоже в этом доме живете? – Не я, а Игорек со своими родителями и старшим братом. Я-то с другого конца Тарасова сюда каждый день приезжаю. Переехала три года назад по родственному обмену. Но раньше здесь жила с самого детства. Если не секрет, на каком этаже жить собираетесь? – На втором. Квартира номер восемь. Ираида Петровна задумалась, вспоминая расположение квартиры под номером восемь. Вспомнив, посмотрела на меня с сожалением. – Не советую, – едва слышно сказала она, наклонившись к моему уху. – Даже так? – Вы с хозяином встречались? – Нет. Вот как раз собралась. Но там домофона нет, а код я не знаю. – Код-то я скажу, – перебила меня Ираида Петровна. – Код – фигня. Хозяин восьмой квартиры является человеком пьющим. Очень сильно пьющим. И нервным. Больной он на всю свою башку! Выпалив это, Ираида Петровна отстранилась от меня и сложила руки на животе. – Вы меня только что очень сильно расстроили, – пробормотала я. – А я-то в чем виновата? – обиделась женщина. – Вы ни при чем. Новости плохие. Говорите, там все плохо? Ираида Петровна с готовностью повернулась в мою сторону.