– С ней все в порядке, – ответил мужчина скорее для того, чтобы успокоить ту, которую я не могла видеть. – Просто связалась не с теми людьми, а они научили ее плохим вещам. – Она так и будет со мной в палате? – подозрительным тоном спросила Вика. – Не, – ответил мужчина, – просто у тебя тут свободное место. День или два с тобой поживет, а потом отправят в другую клинику. Я слышал, у нее вроде бы родители обеспеченные. Вряд ли оставят тут. Скорее всего, будет дома лечиться. Ну, чтобы шум не поднялся. Кризис пройдет, а после уже не наше дело. – Ты сегодня в ночь работаешь? – продолжала допытываться Вика. – Ну да, – ответил мужчина. – Вместе с Ниной в ночную. Ну вот. Пойдем, милая. – Как ее зовут? – Мне не сказали. Она не опасна, Вик. Будет все время спать. – Ладно. Парочка прошла мимо. Открылась и закрылась дверь. В палате стало тихо. – Вылезайте, – скомандовала Вика. Я с осторожностью выбралась из-под кровати, но в полный рост подниматься не стала, снова сев на корточки. На соседней кровати, которая до этого была аккуратно заправлена, теперь царил бардак. – Этот мужик здесь работает? – спросила я. – Врач? – Санитар, но учится в меде. Окончит – придет сюда уже врачом, – объяснила Виктория. – Его зовут Сережа… он очень хороший. Он тут давно работает. Помню, когда я попала сюда во второй раз, он встретил уже как старую знакомую. – Это с ним я видела тебя в столовой? – Когда дежурит, то хожу с ним. Если он не занят, конечно. Но такое происходит очень редко. Она замолчала. Я покосилась на дверь. Расспрашивать Вику о житье-бытье можно было бесконечно, но я пришла сюда не для этого. – Вика, ты говорила про то, что у тебя в голосе звучит голос, который отдает приказы покончить жизнь самоубийством. – Скорее направляет, – поправила Вика. – Как будто бы я и сама этого хочу, но сомневаюсь. – Голос, кажется, женский? – вспомнила я. – Надо же, а вы запомнили, – криво улыбнулась Вика. – И жалею о том, что не выслушала до конца, – призналась я. – Поэтому хочу исправить свою ошибку. – Исправляйте, – разрешила Вика. В больничном коридоре все еще царила тишина. – Этот голос тебе незнаком? – спросила я. Вика твердо покачала головой. – В жизни его не слышала, – отрезала она. – И это пугает. – Ты знаешь, подобное случается не так уж и редко, – вспомнила я. – Это как со снами. Нам снится то, что мы уже видели, слышали. То, с чем когда-то имели дело. То, что чувствовали в разных ситуациях. А потом все это соединяется в одно целое и всплывает во сне в виде образа. Он может быть абсолютно тебе незнаком, но это лишь видимость. – Очень интересно, – кивнула Виктория, – но это объяснение мне никак не поможет. Голос звучит не тогда, когда я сплю. Я слышу его наяву, очень отчетливо. Так и кажется, что тот, кто рядом, тоже должен его слышать. Но нет, это только моя карма. Я вспомнила, что именно это и произошло с Викой у меня дома. Тогда она спросила меня, не слышу ли я чего-то. Со стороны выглядело как полнейший бред. – Как давно это началось? Вика задумчиво посмотрела в потолок. – Недавно. Но в последнее время уж слишком сильно и часто. Голос стал громче, стал чаще появляться. Я испугалась и пришла к вам. – Но почему же все-таки ко мне, Вика? Я же не врач. Вика посмотрела мне прямо в глаза. – Нина Тимофеевна считает, что сможет мне помочь, но у нее плохо получается, – тихо сказала она. – Она ищет новые методики, но после всего, что случилось, я, наверное, стану для нее бесперспективным пациентом. Она тянет меня сто лет, а толку никакого. – Все эти годы она помогала тебе удержаться на плаву, – напомнила я. – Время идет, методы лечения меняются. Найдется и тот, который прогонит странный голос прочь из твоей головы. Говоришь, он появился недавно? – Не могу сказать точно, когда именно, – ответила Вика, – но примерно неделю. Раньше получалось как-то его заткнуть. А к вам я пришла тогда, когда уже не смогла его контролировать. Он ласково уговаривает убить себя, обещает облегчение от всех мук, которые я испытывала всю жизнь. Не могу я больше. Не могу! Ее лицо пошло красными пятнами. В глазах появились тяжелые слезы. – Нина меня гипнотизирует! – зло прошептала она… – Перешла к шаманским методам. Очевидно, поняла, что лекарства не работают. Пытается внушить мысль о том, что мне нечего бояться. Правда, мне не легче, и она об этом знает, но все равно продолжает добивать. После каждого сеанса этот чертов голос стал приходить еще чаще, чем было раньше. – Гипноз – не шутка, – возразила я. – Должен помочь. – Ага. А по утрам полезно пить мочу. А некоторые вообще ничего годами не жрут, заряжаясь солнечной энергией. Она демонстративно уставилась в окно. Я вдруг испытала какую-то неправильную радость от того, что Вика вышла из себя. Гнев, раздражение, слезы – все это говорило о том, что она все еще способна испытывать обычные человеческие эмоции, о том, что ее разум, хоть и затуманен лекарствами, но может реагировать на то, что происходит вокруг. Значит, живая. – Как скоро вернется Сережа? – спросила я. – Не знаю, – ледяным тоном произнесла Вика. – Уходите. Или лучше так: ползите отсюда. – Не уйду. Я еще не все узнала. – Уходите! – повысила голос девушка, привстав на локте. – Или я закричу. Не хочу вас видеть. «Ну вот и кончился праздник, – подумала я. – Ох, Вика, если бы ты знала, как мне жаль, что все у нас с тобой вышло вот так. Или совсем не вышло». Уговаривать ее продолжить разговор я не стала. Она не станет. Я навсегда останусь для нее той, кто не протянул руку помощи, а столкнул в пропасть. – Хорошо, Вика. Я встала и подошла к двери. Обернулась. Девушка лежала в той же позе, в какой я ее застала в самом начале. – Пусть все у тебя будет хорошо, – шепотом произнесла я и открыла дверь. И тут же впечаталась лицом во что-то мягкое. – Опаньки, – услышала я над ухом. – И куда это мы собрались? Я с улыбкой подняла голову. Мужчина, в которого я врезалась, был выше на две головы. Он заслонял собой дверной проем, и я, как бы ни старалась, не смогла бы уйти незамеченной. И как ему удалось так бесшумно оказаться возле палаты Вики? Ни звука не издал. – Вы кто? – спросил он. Можно было бы попробовать нацепить на себя какой-то образ, но я не стала. Просто не нашлась. – Татьяна, – представилась я. – Очень приятно, – прогудел мужчина и сделал шаг вперед, задвинув меня обратно в палату. – Я вас не знаю. Или знаю? – Сережа, это моя знакомая, – раздался вдруг голос Виктории. – Пропусти ее. Она ко мне приходила. Я обернулась. Наши с Викой взгляды встретились. Мой, должно быть, был довольно растерянным. – К тебе не пускают посетителей, – напомнил ей Сережа. – А если они будут, то только с разрешения Нины. Я ни о каком разрешении не слышал. Он стоял, загораживая своим телом путь к отступлению. Такого и завалить будет проблематично – он меня вырубит одной своей левой ноздрей. – Она пришла без разрешения, – объяснила Вика. – Я попросила. Это я виновата. Отпусти ее. – Ну, меня пока что никто не держит… – начала я. Но Сережа вдруг сделал шаг в сторону, освобождая дорогу. Дополнительного приглашения не потребовалось. Я вышла в коридор и с каменной спиной пошла куда-то в сторону. Вот и уже знакомый стол медсестры, под которым я отсиживалась, чтобы меня не обнаружили. Скоро будет дверь, ведущая на лестницу, а лестница приведет меня в столовую. Обернувшись, я не увидела позади зловещий силуэт санитара Сережи. Очевидно, остался с Викой. Но почему? Почему не преследует меня? Мог бы заломить руку и волоком оттащить в комнату пыток. Или просто стоять и смотреть вслед. Но ничего из этого не сделал. Почему? Как странно. И впереди тоже никого не было.