Семнадцатое светозарня Айканир, королевский замок Дилли – Вы с Леаром остаетесь с королем, – безапелляционно заявил Звен, уводя свое маленькое войско в неравный бой. Неясно пока, что победит, количество или качество, но Дилли очень надеялась на второй вариант. По ее мнению, они все предусмотрели и ничего не забыли, но не стоило исключать несчастливую случайность. Ту, что привносит в жизнь самые невероятные совпадения и устраивает невозможные встречи. – Я не хочу оставаться в этой спальне, – ворчал король, брезгливо поглядывая на смятую постель и валяющуюся на кресле возле нее одежду двойника. Дейс осмелился обосноваться в его любимой комнате, да еще и навел тут свои порядки. Теперь везде стояли вазоны и бочки с цветами; на столах, на поставцах и даже на подоконниках исходили сладким ароматом вазы со всевозможными фруктами и пирожными; за драгоценным алмазным стеклом буфета поблескивали гранями бутыли и фужеры. – Посиди на диване или пойдем в кабинет, – примирительно предложила ведунья, с любознательным видом гулявшая по комнате. – Уснуть ты все равно пока не сможешь. А потом придут служанки и все поменяют… Хочешь, мы пока с Леаром выкинем отсюда эти перины и подушки? – Я и сам могу, – отказался от помощи бесцельно бродивший по комнате Леарон. – Никто из вас ничего такого делать не будет, – решительно восстал Эршель. – Вы – мои дети, а принцы сами перины не таскают. – Бедные, – едко пожалела неведомых принцев Дилли. – Ждут полчаса, пока придет служанка, если нужно поправить подушку. Бери за тот край, Леар, снимем вместе, я добавлю себе силы. Под возмущенное сопение короля они дружно взялись за перину с двух сторон и одним махом скинули ее с огромной королевской кровати. – Тьма побери! – ругнулся принц, услыхав грохот и звон. – Это еще что такое? – А это ему смертный приговор, – свирепо процедил подошедший ближе Эршель, рассматривая внушительную кучку фамильных драгоценностей, – Интересно только, зачем он их сюда натаскал? – Как раз это мне понятно, – задумчиво пробормотала ведунья. – Я другое никак не могла сообразить. Зачем Инзерис его цепью заматывал, если шут из этих покоев выйти не мог? Похоже, тут есть потайной ход, и Дейс об этом знает. Вот и напрятал столько, что одному не унести. – Следовательно, собирался идти с сообщником, – сообразил Леарон и уставился на отца требовательным взглядом: – Ну и где этот ход? Поспеши, скоро крысы поймут, что их пирушке пришел конец и пора бежать с этого корабля! – Нужно переложить это добро в надежное место, но не в сейф, он наверняка закрыт заклинанием, – мгновенно приняла решение Дилли, обошла комнату и остановилась перед нарядной керамической бочкой, в которой рос какой-то экзотический цветок. – Леар, складывай все в какую-нибудь тряпку… вот хоть в рубаху. И пока принц беспрекословно собирал драгоценности, запрятанные прежде под периной, девушка легко выдернула кустик вместе с комом земли и поставила на большой щит, снятый со стены. А затем прямо руками выгребла из бочки часть земли, раскладывая ее по узорным вазам. Она работала так споро, что к тому времени как Леарон притащил к бочке увесистый узел, место для него было готово. Цветок водрузили сверху, рассыпанную землю смели валявшейся у зеркала кисточкой для бритья, а руки вымыли в ванной. – Ну и зачем все эти хитрости? – насмешливо буркнул Эршель и тотчас спохватился: – Нет, я не против, делайте все что хотите, но, по-моему, это бессмысленно. – А по-моему, мы успеем вернуть на место перину, – произнес принц, и Дилли тотчас бросилась ему помогать. – Все тайные ходы заперты родовым амулетом, и придворный маг добавил защиту, – снисходительно пояснил король, с незнакомым ему прежде удовольствием наблюдая за их дружными действиями. – А где сейчас этот придворный маг? – мельком поинтересовалась Дилли, поправляя одеяло. – Не знаю, – нахмурился король. – Но какое это имеет значение? Или вы считаете… – Пока не уверены, – вздохнул Леарон, опускаясь в кресло, стоящее в дальнем от короля углу. – Но может быть все что угодно. Он же не ходит открыто по дворцу? – Я нашла потайные двери, – тихо сообщила Дилли, устраиваясь на диванчике в другом углу. – Две. Панно с правой стороны от камина. И зеркало. – Про зеркало верно, – похвалил Эршель. – А за панно – только каморка для трубочиста. Чтобы он не ломал и не разбирал плитку, когда засорится камин. – Да? – Дилли покосилась на панно, стремительно поднялась с кресла и молниеносной тенью скользнула к камину, попутно подхватив вазу с землей, прикрытую крышкой. Пристроила ее на самом краю каминной полки, так, чтобы ваза свалилась от малейшего толчка прямо на то место, откуда тянуло холодным сквознячком. Совершенно незаметным для всех остальных, но не для ведуньи, усилившей чувствительность собственной кожи. – Я собью, – ответил на незаданный вопрос Леар. – Отсюда как раз удобно. И, взяв со столика большущий персик, принялся лениво крутить его в пальцах. – Хорошая идея, – одобрила сестра и притащила в свой угол одну из ваз с грушами. – Дилли! – встревожился король. – Что за странные приготовления? Неужели ты всерьез считаешь, будто кто-то осмелится?.. Но в таком случае лучше позвать магов. Они дали мне сигнальный амулет. – Не нужно! – в два голоса остановили его бастарды. – Извини, Эршель, – сочувственно глядя в недоумевающее и чуточку недовольное лицо родителя, произнесла ведунья, – мы не пытаемся тебя переупрямить или обидеть. Просто нас воспитывали по-разному. Принцев учат не соваться в опасные места, не бросаться впереди армии на врагов, не проверять собственноручно надежность мостов и безопасность темных мест. А у нас не было ни телохранителей, ни гувернеров, ни слуг. И надеяться оставалось только на себя, поэтому мы и учились выбираться из запертых комнат, лазать по деревьям и скалам, плавать, прыгать и скакать на неоседланных лошадях и стравах, прятаться от злодеев и уходить от безумной толпы. Ведь нет ничего безрассуднее и опаснее, чем распаленная толпа, науськанная опытным манипулятором. Поэтому мы верим, что сможем справиться с подельником Дейса и без помощи магистров. Им сейчас и без того забот хватает. – А если никого не будет? – не сдавался его величество. – Значит, мы ошиблись, и Дейс собирался надорваться в потайном проходе, волоча пять пудов золота, – беззлобно усмехнулся Леар. – Я намного сильнее его, и то едва протащил тот узел десять шагов. – В таком случае я тоже возьму оружие, – упрямо поджал губы Эршель и попытался встать, но на него снова шикнули с двух сторон: – Тсс! Поздно… Сквозняк вдруг усилился, и теперь его ощущали все. Вздулись парусом легкие кружевные занавеси на распахнутых окнах, скользнула по ногам прохлада, и панно неслышно сдвинулось в сторону. Ровно настолько, чтобы пропустить в комнату одетого в темный мужской костюм и шапку лазутчика. На его лице красовалась карнавальная маска, в руках тускло поблескивал камнями амулет. Однако никто из присутствующих не принял визитера за мужчину. И фигура и подбородок полускрытого маской лица, а тем более шея и руки, сразу выдавали женщину. Еще молодую и знатную, судя по ухоженной коже и усыпанным камнями кольцам. – Котик? – позвала она, глядя на постель, поджала губы и осторожно осмотрелась, сразу обнаружив сидевшего в центре комнаты короля. – Ну и чего ты сидишь? Там уже почти захватили дворец, гвардейцы перешли на сторону Эршеля, шаманы уходят. Пора и нам. Ты добыл дорожные баулы? – Нет, – вздохнул король, сразу узнав одну из придворных прелестниц, и презрительно усмехнулся: – Снимай маску, Расталия, побег отменяется. – Что ты там болтаешь, безвольный тюфяк! – сердито прикрикнула леди, почти бегом направляясь к кровати. – Ничего не отменяется. Но если передумал, можешь оставаться, я приду посмотреть, как ты болтаешься на виселице. Надеюсь, с тебя снимут к тому времени личину, мне опротивело целовать рожу Эршеля. Добежав до королевского ложа, Расталия поспешно выхватила из кармана пару плотных кисетов и, уверенно сбросив одеяло, приподняла перину. Несколько секунд недоумевающе глядела на кожаную обивку, потом протянула руку дальше, пошарила и снова сунула кисеты в карман. Рывком откинула перину с одной стороны, потом с другой и, резко выпрямившись, обернулась к Эршелю. – Где мои драгоценности? – едва сдерживая гнев, змеей прошипела предприимчивая леди. – А с чего это они вдруг стали твоими? – изумленно приподнял бровь его величество и усмехнулся, глядя в опасно сузившиеся в прорезях маски глаза. – Это собственность королевского рода. И не подлежит ни продаже, ни передаче в дар. – Ах ты гад! – мгновенно разъярилась леди. – Ты же ими оплатил мне услуги! – Какие? – живо заинтересовался Эршель, но вспомнил про Дилли и поднял в протестующем жесте ладонь: – Не нужно, я не желаю этого слышать! – Мерзавец, – припечатала Расталия презрительно. – Значит, когда я ходила вместо тебя на переговоры к шаманам и к лордам, ты хотел слушать, как я выполнила задание, а теперь не желаешь? Думаешь, старик тебя пощадит, если ты вернешь ему мои украшения? И не надейся! Я-то его буйный характер знаю. Он сначала тебя повесит за все твои выходки и только потом подумает, правильно сделал или нет. – Он не такой, – возмутился король. – Зря надеешься. Если не хочешь бежать, змеи с тобой, оставайся. Только отдай мне хоть половину… хоть четверть… он сразу не заметит! – Женщина упрашивала почти жалобно, но ее побелевшие пальцы очень красноречиво стискивали непонятный амулет, похожий издали на закрытый веер или маленькую указку. – Не будь дурой, Расталия, – сухо произнес король, утомившийся изображать своего двойника. – Никто из ювелиров все равно не купит ни одну из этих вещиц. – Так дай мне золота. Ты же натаскал полный сейф! – подступила она к королю почти вплотную. – Сейф закрыт заклятием, – неожиданно для всех вмешалась в их разговор Дилли. – И никто из нас не может его открыть. – А это еще кто?! – мгновенно обернулась ловкая леди. – И давно ты тут сидишь? – С того момента, как ты вылезла из потайного хода, – с хладнокровной любезностью сообщила принцесса. – Тогда мне тебя очень жаль, – совершенно не печально произнесла сообщница шута и резко взмахнула своим амулетом. Даже не успев заметить, как ведунья, опередив ее движение, стремительно выскользнула из кресла и непонятным образом оказалась рядом. В следующий миг пальцы Расталии, державшие грозное оружие, стиснуло с такой силой, что она взвыла от боли. Амулет выпал из рук придворной дамы, но долететь до пола не успел, Дилли подхватила его на лету. И сразу отскочила от пособницы Дейса, не желая лишать себя возможности побольше узнать об интригах и проделках бывшего шута. Хотя и не сомневалась, что тому хватит наглости ожидать от короля помилования. – Ну, – повертев в руках амулет, мирно спросила она растиравшую руку пособницу двойника, – рассказывай подробно, чем ты тут занималась. Да не вздумай врать, Дейс тебя выгораживать не станет, особенно когда познакомится с палачом. – Где Дейс? – состроила та изумленное лицо и согнулась перед королем в глубоком поклоне. – Ваше величество! Не допустите несправедливости, оградите от наглого наговора! – То есть ты Дейсу не помогала, – едко усмехнулся Эршель, – королевские раритеты из казны не растаскивала, потайные ходы не изучала? – Так ведь все по вашему высочайшему указанию! – рухнула на колени лицедейка, заливаясь натуральными слезами. – Откуда же мне знать, что это Дейс… – Вот если бы не слова про рожу Эршеля, – ядовито ухмыльнулся он, – я бы тебе, возможно, и попытался поверить… – Это наваждение! – убежденно заявила ловкая дама. – На меня так магические вещицы действуют – начинает голова болеть, мысли путаются, тошнит… Она тревожно оглянулась, словно ища, за что бы взяться, чтобы подняться с пола, отползла на коленях к очагу и, ухватившись за выложенную плиткой стенку, с видимым трудом поднялась на ноги. Пошатнулась, оправляя подол, и вдруг стремительной рыбкой нырнула в открытый потайной ход. Вместе с ней туда влетела и ваза с землей, за секунду до этого сбитая персиком Леарона. – Отличный бросок, – одобрительно заметила Дилли. – Ну, будем ее доставать или пусть бежит?