– Мне довелось посещать христианскую школу в Болонье, но там давали совсем другие предметы! Их называли «семь свободных искусств»: грамматика, логика, риторика, арифметика, геометрия, астрономия, музыка. Тот, кто справлялся с ними, двигался дальше, выбирая для себя богословие, право или медицину. Давид торжествующе посмотрел на юношу: – А мой путь определил сам Иегова! Во время магического обряда я услышал Его голос, и на меня снизошло откровение: я – прямой потомок царя Давида и машиах! – Машиах… А что это такое? – По-вашему – мессия… Я послан Иеговой, чтобы свершить великое дело: собрать все колена Израиля, восстановить царство Давида и построить в Иерусалиме, на Храмовой горе, там, где земля встречается с небом, Третий Храм48! Изумлению Ренье не было предела: – Разве это возможно?! – Не только возможно, но и неизбежно! Иегова через Пророка Исайю49возвестил народу Израиля: «От востока приведу семя твое, и от запада соберу тебя. Скажу северу: "Отдай!" и югу: "Не удерживай!" Приведу сыновей Моих издалека и дочерей Моих – от конца земли». – Но ведь Иерусалим принадлежит христианам. Вряд ли наш король допустит пришествие туда множества людей иной веры! – Когда-то крестоносцы отбили Святой город у сельджуков и устроили там страшную резню ни в чем не повинных жителей. С тех пор они держатся там исключительно на силе меча. И эту силу победит большая сила, ибо за мной будет лес копий! Он устремил горящий взгляд вдаль и воскликнул: – Я водружу в городе Давида знамя освобождения не только для избранного народа, но и для всех языков мира. И там они будут утешены! И люди перекуют мечи на орала, и копья – на серпы, и больше никогда не поднимется племя на племя, и никто не будет учиться воевать! Ренье было непривычно слышать столь благостные слова. Но своей искренней убежденностью Давид вызывал симпатию и где-то в глубине души юноша был готов понять его. Он спросил: – А чем ты занят сейчас? – Объезжаю разные земли и призываю соплеменников к единению. А потом я направлюсь в родную Амадию, находящуюся недалеко от Мосула. Я овладею этим важным городом, соберу там моих сторонников и выйду в решающий поход… – На его подготовку уйдет немало лет! – Блажен тот, кто довел дело своей жизни до конца! А потраченное время ничего не стоит! Оно лишь тень самого дела! – А почему Пророк Исайя не свершил этого дела? – Он не только пророчествовал, но и бичевал пороки власть имущих. Тогдашний иудейский царь приказал казнить подвижника… И его распилили живьем. Юноша в ужасе посмотрел на Давида. Тот не дрогнувшим голосом сказал: – Путь праведника прям, и он прошел его до конца… Они замолчали и каждый погрузился в свои думы. Солнце клонилось к закату, ветер стих и на мир опустилась тревожная тишина. Ренье насторожился и стал осматриваться, пытаясь определить возможную опасность. Внезапно вокруг заклубились клочья тумана, появившиеся как будто из воздуха. Он повернулся к Исмиле и схватил ее лошадь под уздцы. Белая хмарь быстро густела и заполняла собой окружающее пространство. Вскоре видимость уменьшилась до нескольких локтей. Он обнаружил пропажу Давида и окликнул его. К счастью, тот быстро отозвался и тут же вынырнул на своем ослике из мутной пелены. Посовещавшись, они решили держаться вместе и идти в прежнем направлении. Через некоторое время впереди послышался неясный говор, и они догнали небольшой караван из повозок в сопровождении всадников. После взаимных приветствий Давид перебросился с новыми попутчиками несколькими словами и сообщил Ренье: – Это арабские купцы, следующие в Алеппо… – Мне по дороге с ними! – Непонятно только, хорошо это, или плохо. Ведь они притягивают к себе всевозможных головорезов и любителей легкой наживы. Они сами говорят: «Или купец двумя руками загребет золото, или его судьба незавидна. И тогда он закончит свою неприкаянную жизнь в неведомых краях. Возможно, он станет пищей для морских чудищ, а может быть, его кости растащат дикие звери. Но самая ужасная судьба ждет тех, кто окажется в рабском ошейнике!» – Несмотря ни на что, этот промысел процветает! Давид пожал плечами и с печальным видом ответил: – Человек несовершенен и его алчность сильнее страха… Есть люди, для которых бедность тяжелее кандалов… Они верят в лучшее и повторяют волшебное заклинание: Жадность делает шаг вперед, Трусость делает шаг назад, Не решившийся – не возьмет, Остерегшийся – не умрет.50 Вскоре стемнело и караван остановился на ночлег. Туман немного рассеялся и сквозь смутную дымку проступили мерцающие звезды. Слуги собрали по окрестностям сухие ветки и развели костер. Купцы придвинулись к огню и один из них начал что-то рассказывать. Остальные слушали его, затаив дыхание, время от времени цокая языками и удивленно покачивая головами. Давид объяснил Ренье: – Арабы очень любят слушать чудесные сказки и нравоучительные притчи. И самым лучшим временем для этого считается поздний вечер. Они с большим уважением относятся к рассказчику, называя его «эссамир», то есть «властелин звездной ночи». Он прислушался к разговору у костра и сказал: – Если хочешь, я переведу тебе одну занятную притчу? – Да, конечно! – Как-то тигр, волк и лиса объединились для ночной охоты. К утру они добыли серну, зайца и мышь. Тигр сказал волку: «О, усерднейший из усердных, подели-ка эту еду между нами!» Тот ответил: «О, величайший из великих, серна причитается тебе, заяц – мне, а мышь – лисе». Желтые глаза тигра полыхнули огнем ярости! Молниеносным ударом лапы он вбил волка в землю и на поверхности остался один лишь серый хвост! Затем тигр обратился к лисе: «О, хитрейшая из хитрых, теперь твоя очередь делить добычу!» Лиса кротко промолвила: «О, сильнейший из сильных, заяц должен достаться тебе на завтрак, серна – на обед, а мышь – на ужин!» Глаза тигра потеплели: «О, мудрейшая из мудрых, у кого же ты научилась уму-разуму?» Лиса показала лапой на торчащий из земли хвост и ответила: «У него, о, справедливейший из справедливых!» И тигр, плененный ее смирением, отдал ей зайца! Ренье воскликнул: – Эти плутовки всегда обманывают простодушных зверей и выходят сухими из воды! Давид улыбнулся: – Значит, миром правит не только сила, но иногда и разум, а это совсем неплохо!.. Однако нам пора отдыхать. В тревожном молчании они расположились на ночлег. Ренье, как обычно, лег у входа в шатер Исмили и сразу уснул. Он проснулся от прикосновения к груди чего-то острого. Открыв глаза, он увидел перед собой сверкающий наконечник копья! Незнакомый бородатый воин пристально смотрел ему в лицо. Коротким жестом он дал юноше знак подняться. Ренье встал на ноги и осторожно осмотрелся. Воздух был чист и прозрачен, вокруг теснились невысокие угрюмые горы. И он понял: они сбились с правильного пути и угодили в плен к неведомому племени! Невдалеке стоял Давид, окруженный воинами. Старший из них радостно вскричал: – Какая встреча! Не верю своим глазам! Перед нами неуловимый смутьян! Наконец-то попался! Эмир предаст тебя справедливому суду! И на этот раз ты не отвертишься! На Давида тут же надели кандалы и повели к повозке. Проходя мимо Ренье, он остановился, как бы поправляя цепь и прошептал: – Отважный юноша, сохраняй спокойствие! По обычаю, эмиру принадлежит все самое дорогое из добычи: золото, женщины и скакуны. Так что за девушку не беспокойся, ее довезут до дворца со всей возможной бережливостью. А там я вас выручу! Воины окружили шатер Исмили. Она вышла, закутанная в темную одежду и остановилась в ожидании своей участи. Старший осклабился: – А вот и подарок эмиру, – и приказал воинам. – Отведите ее в самую удобную повозку и выполняйте все ее капризы! И не спускайте с нее глаз! Если с ней что-нибудь случится, ответите перед эмиром своими головами! Он подошел к Ренье и внимательно оглядел его. – Я вижу, ты знатный человек. И, наверное, богатый! Каждое утро повелитель решает, каким будет предстоящий день: добрым или злым. В первом случае все прибывшие иноземцы получают награды. Во втором – они подлежат казни, – он рассмеялся. – У тебя еще есть время поразмышлять о своей доле! Юноша поежился от такого известия, но не испугался. Его больше всего занимала судьба Исмили, и он лихорадочно соображал, как ее можно освободить. Но в голову ничего путного не приходило, и он решил покорится силе. Ему вернули коня и приставили к нему двух всадников. Наконец, старший занялся купцами и их слугами. По его приказу воины тщательно перетрясли поклажу на повозках, обыскали несчастных пленников и выстроили их вдоль дороги. Не скрывая радости, воины приценивались к будущим рабам: осматривали их зубы и ощупывали их мышцы. Затем их приковали попарно к длинной цепи и присоединили к повозке. Старший оглядел скорбный караван и дал сигнал к отправлению. В конце следующего дня путники увидели город, расположенный на невысоком плато. По пологому серпантину они поднялись к нему и вошли в распахнутые ворота. Им приказали расположится на пыльной площади, по соседству с караван-сараем. Ренье отвели к эмиру. Тот сидел в парадной зале на позолоченном троне и сказал: – О, несчастный юноша, в злой день ты пожаловал ко мне! Знаешь ли ты свою участь? – Знаю… Если я провинился перед тобой, скажи – в чем! Девушка не сделала тебе ничего плохого и должна быть отпущена на свободу. Взамен ты можешь взять всю мою поклажу, золотые динары и арабских скакунов. – Все это принадлежит мне и без твоего разрешения! Праведный гнев распалил Ренье, и он воскликнул: – Если дорога тебе твоя честь, прими мой вызов на поединок! Эмир расхохотался и дал знак увести пленника. Но не успели стражники, стоявшие у входа, пошевелиться, как в залу вошел Давид! Юноша почувствовал едва уловимый запах тлеющей ароматной травы и у него закружилась голова. Незваный гость смело пересек залу, подошел к Ренье, незаметно передал ему маленький шарик и шепнул: «Положи его под язык…» Эмир был поражен внезапным появлением своего врага. Он вскочил с трона и прошипел: – О, возмутитель порядка, как тебе удалось вырваться из темницы?! – и не дожидаясь ответа, он крикнул воинам. – Взять его!