— Мой так не работает. — Тим его резко поймал и как бы рывком прижал, будто прихлопнул. Инга размахнулась и со всего размаха хлопнула себя рукой с шариком по центру груди. Шар вспыхнул фиолетовым, обдал Ингу едва заметным свечением и погас. Ингу передёрнуло. — А прикольно! — она улыбнулась. — Мурашечно, будто лёгким разрядом тока по всему телу прошлись, даже приятно. Она подошла к дивану и попыталась его поднять, но, сколько ни пыжилась, тот не сдвинулся с места. — И где моя сила? — Инга растерянно посмотрела на свои руки. Я приблизилась к ней и заглянула в глаза, теперь и у неё в глубине зрачков были лёгкие фиолетовые искорки. — Это теперь внутри тебя. Что ты чувствуешь? Тим чувствовал себя энергичным и очень сильным. — Вообще ничего не чувствую, — Инга пожала плечами. — Может, её как-то активировать нужно? Сим-салабим! Рахат-лукум! Аминь! Инга мотала руками, будто пыталась сотворить какое-то заклинание, я лишь посмеивалась над ней. — Бракованная хрень мне досталась, — вздохнула она. — Не думаю. У тебя в глазах тоже искры появились, как у Тима. Может, твой шар проявляет другую суперсилу? — Интересно, какую? А давай твой в тебя засунем? — вдруг загорелась идей Инга. — Не, не, не! Ты что! Я боюсь. Это же как наглотаться неизвестных таблеток, кто его знает, к каким последствиям это приведёт. — Неужели тебе неинтересно?! — Интересно, но я боюсь рисковать здоровьем. — Тимофей жив и здоров. Со мной вообще ничего не произошло. Давай! — Тим изменился. Мне кажется, именно эта штука меняет его. Когда он Ковалёва толкнул, у Тима такое злющее лицо было, и он словно не слышал меня. И потом такой задумчивый долго ходил. Он что-то скрывает. — Меня пока ничего не меняет, — и Инга продолжала выбрасывать руки вперёд, пытаясь хоть что-то наколдовать. — Фигня какая-то. До конца дня Инга всё пыталась почувствовать изменения, но так и не смогла обрести свою суперсилу. Глава 35. Фингал с рисунком В ближайшие два дня Ковалёв затаился. На всех переменах, кроме большой, я была рядом с Тимом, и даже когда у нас с физиками уроки шли в соседних кабинетах, Илья видел нас, смотрел пристально, но больше не провоцировал Тима и ко мне не цеплялся. Физкультура у нас всегда шла сдвоенной с физиками, и Тим на неё никогда не ходил. Предупредил, что будет либо в атриуме, либо в столовой делать проект по английскому. Парни играли на одной половине зала в баскетбол, а на другой физрук отчаянно гонял нас и заставлял делать упражнения. Парни гремели баскетбольным мячом, орали. И когда мы делали упражнения на шею, сзади от баскетболистов раздался чей-то крик: — Берегись! Я обернулась. И, надо сказать, очень вовремя, потому что мяч прилетел мне прямо в лицо, в правый глаз. Не знаю, кто запустил его с такой силой, но я рухнула на пол, ещё и затылком приложилась. В глазах потемнело, в ушах и голове стоял гул. А перед глазами прыгали разноцветные искорки. Словно из туннеля метро слышала громкий голос физрука: — И кто решил добить нашего инвалида? Инга подбежала и помогла мне сесть. И когда взгляд сфокусировался, кругом стояли девчонки. Физрук, Инга и Петренко присели рядом со мной и заглядывали в лицо. Я машинально приложила ладонь к глазу, скула горела огнём, сам глаз болел, затылок ломило, будто череп треснул, и искры в глазах до сих пор не исчезали. — Сколько пальцев показываю? — физрук показал мне два пальца. — Два… — Голова не кружится? Не тошнит? Идти можешь? — интересовался он. — Вроде бы не тошнит, — неуверенно ответила я. В голове стоял такой гул, что я ни в чём не могла быть уверена. — Ладно, сходи в медкабинет, — Физрук встал и обвёл взглядом всех. — Кто может проводить подбитого инвалида? Инга всё ещё заглядывала мне в лицо: — Ты как? — Башка болит, но вроде норм, — слегка поморщилась от ломоты в затылке, руку от лица так и не убрала. — Я провожу, — встал Петренко рядом с физруком и наклонился ко мне, протянул ладонь. Помог подняться. Ноги меня слабо слушались, я вся была как подбитый самолёт, совершенно дезориентированная. Чуть не оступилась, но Коля прижал меня к себе, и я придерживалась за него. Всё опять стало размытым, тем более я прикрывала второй глаз ладонью. Когда мы вышли из зала, видеть я стала лучше, пол под ногами уже не качался, но Коля всё ещё крепко прижимал меня к себе. — Думаю, дальше я сама дойду, — я попыталась высвободиться. — На четвёртый этаж?! Нет уж, я тебя доведу! Обещал физруку, — и хватку не ослабил. Пришлось так и идти, привалившись к боку Петренко, ладонь я так и не убирала от глаза, горела вся половина лица, а скула неприятно пульсировала. Когда мы пересекали атриум, Тим сидел там, заметил нас и тут же подскочил: — Что случилось? — Мячом зарядили Яне в глаз, — пояснил Коля. — Покажи, — Тим встал прямо передо мной, и я нехотя убрала ладонь, она охлаждала обожжённую кожу. — Жесть! — сморщился Тим и сердито заговорил, спрашивая у Коли. — Кто, блин, такой меткий?! Илюха?! — Нет, Боря. Он не специально, высоко передал, а Ден не взял, и прям в девчонок. Ладно, мы в медпункт. — Я сам доведу, — и Тим протянул руки, но Коля вцепился в меня ещё крепче, отодвигая. — А я что, не доведу?! — фыркнул Петренко. — Коль, мы правда лучше с Тимом дойдём, — попросилась я. — Я обещал физруку, — упрямился тот, обнимая крепче. — Я и отведу! Тим поджал губы, кивнул мне: — Ладно, идите, я сейчас догоню, — он одним рывком долетел до своих вещей, быстро сгрёб их в рюкзак и побежал в сторону столовой. А мы медленно поплелись на четвёртый этаж в медкабинет. Мне было жутко некомфортно под крылом Коли, особенно на глазах у Тима, да ещё и Петренко заартачился и отказывался выпускать меня. Тим догнал нас на третьем этаже, держал в руке пол-литровую бутылку воды и пакет со снегом. — Тебе нужно холодное приложить, иначе отёк будет. Медсестра в кабинете была одна, просматривала карты и заполняла бумаги. Спросила примерно то же, что и физрук, потрогала шишку на затылке, попыталась выгнать Колю с Тимом, но они заупрямились и отказались уходить. — Лёд — это хорошо, — взяла она пакет со снегом у Тима, обернула его в полотенце, вручила мне. — Держи у глаза, десять секунд держишь, на десять убираешь. Сотрясения нет, но посиди тут до конца урока под моим присмотром на всякий случай. Мальчики, а вы свободны! — обернулась она к стоящим у дверей парням. Коля сразу вышел, а Тим ловко проскользнул мимо медсестры и уселся рядом со мной на кушетку. Взял бутылку с водой и приложил к затылку, пояснил медсестре: — Как она сама в двух местах холод держать будет? Та цокнула, но махнула на Тима рукой: — Не болтайте только! — и снова уселась за стол. Какое-то время мы сидели молча, Тим действительно держал холодную воду на моём затылке, смотрел на меня грустно. А я поглядывала на него одним глазом, и в очередной раз, когда на время отняла руку с холодом, Тим вдруг улыбнулся. От этого мне стало теплее, мои губы тоже дрогнули в улыбке, и даже боль чуть отступила. — Ты чего улыбаешься? — осторожно прошептала я, косясь на медсестру. — У тебя теперь будет фингал с рисунком, — еле слышно проговорил он. — В мелкую крапинку от мяча. Улыбка сразу сползла с моего лица. Тоже мне радость! Ходить с фингалом мне совсем не улыбалось, будь он хоть разрисован хохломой. Я вздохнула и вновь приложила холодный свёрток к лицу.