Сторож на складе встретил меня как родного, в предвкушении получения еще одного рубля за беспокойство. И я его не разочаровал. В этот раз я решил зайти в склад, дабы не вести разговоры посреди дороги. Благодаря гогглам я смог увидеть в почти сплошном мраке фигуру Мыколы, сидящего на матрасе в позе лотоса. Ну, или в просто похожем на эту позу положении. — Мыкола, надо поговорить. Легкий кивок вампира показал, что меня внимательно слушают. — Профессор писал, что у тебя есть какая-то возможность связаться с Цепешем. — Я могу послать зов господину и услышать ответ. — Голос стригоя хоть и звучал хрипло, но уже был далеко не таким жутким, как раньше. Однако меня удивило не это, а то, как казак назвал Дракулу. Похоже, он уже принял свою новую сущность. Что опять же непонятно каким образом может отразиться на моей персоне. — Что для этого нужно? Хищная ухмылка вампира была красноречивее любых слов. Да уж, кто бы сомневался. — Скотья кровь подойдет? — спросил я с робкой надеждой, которую тут же разбило отрицательное покачивание головы стригоя. Ну на нет и суда нет. Придется пользоваться телеграфом или вообще забыть об этом варианте и ждать еще одного убийства, чтобы прояснить все с помощью ритуала освидетельствования. Чтобы не напрягать сторожа, Мыкола опять погрузился в багажник и выбрался оттуда в темном переулке за пределами складского комплекса. К названному Витым и найденному совместно с мажордомом на карте перекрестку мы подъехали за пять минут до назначенного срока. К паромобилю тут же подбежал неряшливо одетый мальчишка и чуть ли не на ходу запрыгнул на подножку: — Витой сказал ехать к речному складу. Нажав на педаль, я вновь разогнал паромобиль, и через пару минут благодаря указаниям юного проводника мы выехали на набережную Пахры, но теперь уже намного выше по течению от Андреевского проспекта. Двухэтажное здание каменного склада, стоявшего особняком от таких же строений, утопало во тьме. Если здесь когда-то и были осветительные приборы, то кто-то позаботился об их бездействии. Пацан, как только у него появилась возможность ткнуть пальцем в нужное здание, спрыгнул с подножки и растворился во тьме. Я подвел паромобиль к каменному парапету набережной напротив склада и перевел котел в режим ожидания. Ворота склада смотрели в сторону реки, и о том, есть ли там запасные выходы, можно было только гадать. Небольшие окна имелись лишь на втором этаже. Мрачноватые, скажу я вам, декорации для будущей драмы. А в том, что здесь произойдет именно драма, сомнений уже не оставалось. Место попросту воняло угрозой и засадой. Так что у меня осталось не так уж много вариантов действий. Конечно, можно сказать «фас» и послать Мыколу убить там всех, кроме Витого. Но он ведь пойдет и убьет — в буквальном смысле всех и без разбора. А еще можно просто развернуться и поискать другие варианты передачи информации. Но отступать как-то неохота. Так что придется идти самому, чтобы иметь возможность вмешаться, а значит, нужно побеспокоиться о последствиях. Достав из планшета похожий на яйцо Фаберже предмет, я провернул его верхнюю часть вокруг оси. Внутри артефакта что-то щелкнуло. Что же, теперь можно действовать без оглядки на собственных коллег. Неплохая вещь досталась мне в наследство от погибшего на острове ведьмака. И хоть эта штука в свое время изрядно попортила мне нервы, менее полезной от этого она не стала. — Идем, — сказал я вампиру, вернув глушилку в планшет, и пробежался пальцами по рукоятям револьверов и гранатам. И тут неожиданная мысль заставила меня остановиться. — Мыкола, скажи, в своем зове к Цепешу ты сможешь задать вопрос? Стригой кивнул. — Тогда спроси: посылал ли он в Москву высшего вампира? — Получив еще один кивок, я продолжил инструктаж: — Убиваешь только тех, кто пытается убить нас. Витой в любом случае должен выжить. И еще: выруби парочку, чтобы после зова восстановить свои силы. В остальном можешь не стесняться. Там невинных овечек не может быть по определению. Мыкола в ответ хищно ощерился. Какой же он все-таки жуткий. Движением плеч стряхнув с себя мурашки и нерешительность, я быстрым шагом направился ко входу на склад. Стригой тенью скользнул следом. Небольшая дверь в широких воротах была не заперта, так что войти удалось без проблем. Внутри каменных стен были смонтированы длинные ряды стеллажей, разбитые на два этажа, но сейчас там никакого товара не наблюдалось. Мало того, склад вообще казался заброшенным и можно даже сказать — ветхим. Освещения внутри не было, и лишь метрах в двадцати от входа, посреди незанятого стеллажами пространства, находился стол, явно оставшийся от времен, когда здесь помимо крыс водились еще и кладовщики с учетчиками. На столе ровным светом горела магическая лампа, а больше никого и ничего. Точнее, мои очки все же позволяли различить смутные тени, притаившиеся за освещенным кругом. Пройдя короткий отрезок между стеллажами, я замер, так же как и мои оппоненты, не выходя на освещенный участок. Отреагировав на мою заминку, к столу вышел Витой, причем так, словно его подтолкнули. Выглядел бандит неважно — слегка помятым и немного испуганным. Кажется, знакомство со мной не пошло ему впрок. Хотя и не факт, что вина на мне: утечка произошла явно в его зоне ответственности. — Подходи ближе, видок, — стараясь говорить спокойно, произнес Витой. — Я узнал все, что нужно. — Ты уверен, что мне стоит говорить с тобой, а не с теми, кто притащил тебя сюда? — сказал я, не скрывая сарказма и не двигаясь с места. Тени за спиной Витого пришли в движение, причем не только там. Кажется, нас сейчас окружают. На освещенное пространство вышел хоть и пожилой, но все еще подтянутый мужик в котелке и клетчатом костюме. Он с показной медлительностью извлек из набедренных ножен длинный кинжал. Серьезно? Я, конечно, понимаю, что лишний шум для них нежелателен, но угрожать нам этими зубочистками… — Долго же мы искали тебя, видок Силаев, — с легкой хрипотцой и, как ему казалось, пугающей язвительностью произнес незнакомый бандит. — И нашли на свою голову, — проворчал я, выхватывая револьвер. Работали по старой, освоенной еще с Евсеем, а позднее и с Мыколой, схеме — каждый контролировал свою сторону. Я дважды пальнул в бегущего ко мне по проходу слева бандиту и тут же шагнул вперед, чтобы прикрыться стеллажами от тех, кто окружал главаря. В сгнившие доски ударили пули, разбрасывая по сторонам пыль и щепки. Дело принимало серьезный оборот. Стеллажи как защита никуда не годились, так что пришлось срываться с места. Перепрыгнув застреленного бандита, я добежал до образовавшейся на месте рухнувшего стеллажа кучи из обломков ящиков и досок и нырнул за нее рыбкой. Каждый удар пули в эту сомнительной надежности баррикаду отзывался звоном в моих перенапряженных нервах. Кикимору мне в тещи! Довыеживался, идиот! Контролировать он хотел. Пожалуйста, контролируй, если вообще сможешь сделать хоть что-то. Ну кое-что я все же смог. Пытавшегося обойти баррикаду сбоку бандита удалось подловить благодаря гогглам. Я его видел, а он меня нет. К тому же стеллажи действительно оказались слабой защитой, потому-то я сам и побежал к этой баррикаде. Обстрел моего укрытия постепенно стихал, зато испуганные вопли бандитов усиливались, что не могло не радовать. Через пару минут я осмелел настолько, что выбрался из-за укрытия и присоединился к веселью. Мыкола оставил мне всего одного бандита, к тому же не главаря. Мы одновременно вышли в проем между стеллажами и так же одновременно выстрелили. Его пуля порвала мне рукав пиджака, а моя пробила сопернику голову. Пока мы с Мыколой играли в ковбоев, бедняга Витой лежал в круге света, уткнувшись лицом в пол. Я даже начал беспокоиться за его здоровье. — Витой, ты там живой или как? — спросил я, подойдя к своему новому знакомому. — Живой, — прохрипел бандит, поднимаясь с пола, и тут же зашелся в приступе неудержимого чиха. Вся эта возня подняла столько пыли, что видимость в помещении серьезно снизилась. — Пошли-ка отсюда, а то дышать нечем, — предложил я, заботливо подхватывая пошатывающегося бандита под локоток. Сейчас он выглядел уже не так солидно, как в «Парижанке». Подтолкнув бедолагу к выходу, я повернулся к подошедшему Мыколе: — Заканчивай тут. После стащишь тела на кучу обломков, вон там у стены. Закончив инструктаж, я поспешил вслед за Витым, потому что и у самого начало нещадно чесаться в носу. Так что мы несколько минут дружно чихали, усевшись на подножку моего паромобиля. Внезапно из склада раздался жуткий вой. Звук вибрировал на высокой ноте, добираясь до таких глубин инстинкта выживания, что, кажется, задел первую, едва слезшую с дерева обезьяну. Страшнее мне было, только когда тот же Мыкола, сразу после обращения, звал своего названого батьку. Витой тут же перестал чихать, зато начал испуганно икать. Да что же это такое?! — Так, давай к делу. Где спрятался наш клиент? — спросил я, устав ждать финала приступа икоты. Витой даже не пытался говорить, лишь залез рукой в карман и протянул мне бумажку с адресом. Ну что тут у нас? Фолькштрассе, пятьдесят восемь, мансарда. Понятия не имею, где это, но карта мне в помощь. Ясно одно — это немецкий квартал. Пока я читал, Витой перестал икать и начал буравить меня взглядом. — Чего? — не удержался я от вопроса. — Ты меня не убьешь? — Зачем? Ты же ничего такого не видел. — Не видел. — От искренности бандит даже прижал ладонь к сердцу. — И видеть не хочу. Честно, Ловец, давай больше не встречаться. — А как же племянник? Я привык выполнять свои обещания. Пару минут Витой боролся с желанием плюнуть на все и забыть, но страх постепенно выветривался из его души, а бандитский гонор поднимал голову. — Я дам знать, когда придет время. — Ну тогда бывай, — отмахнулся я, увидев, как из склада выходит Мыкола. Лицо Витого от такой простоты дернуло судорогой. Он молча развернулся и пошел вдоль дороги. — Истинно бесноватый, — донеслось до меня его ворчание.