Через минуту послышался щелчок, и в трубке раздался уверенный мужской голос: — Поручик Якушев у аппарата. С кем имею честь? — Титулярный советник, видок Силаев. Нахожусь по адресу Хутынская улица номер девяносто три. Здесь как минимум полдюжины трупов, и дело касается безопасности императорской семьи. — Вы уверены? — напряженным голосом спросил поручик, которого явно не обрадовал подобный поворот событий. — Абсолютно, — спокойно ответил я. — Если позволите совет, то немедля телеграфируйте в Москву на имя начальника личной охраны его императорского величества. — Вы представляете, что будет со мной, если ваши слова окажутся дурной шуткой? — А вы представляете, что произойдет с нами обоими, если из-за ваших сомнений пострадает член императорской семьи? — в тон ему сказал я, потихоньку начиная свирепеть. После недавних событий нервы у меня были ни к черту. Похоже, с воображением у Якушева все в порядке, потому что буквально через десяток секунд он отчеканил: — Ждите прибытия жандармов. Если явятся полиция или же ушкуйники, дверей не открывать и ссылаться на мой приказ. — Будет исполнено, — отозвался я и вернул замолчавшую трубку на место. Ладно, а теперь немножко подстелем себе соломки. Минут десять у меня точно есть. Вот когда пригодилась моя профессия из родного мира, да и служба в полиции Топинска научила грамотно работать с документами и составлять отчеты. Увы, слой «соломки» оказался тонковат. В столе Дубина обнаружились лишь зашифрованные журналы лабораторных исследований и нечто похожее на торговый гроссбух. И если бы не слова, которыми неосторожно разбрасывались колдун и принц, я бы во всем этом ничего не понял. Теперь же довольно легко вычленил среди записей исследований результаты приживления рунных цепей, позволяющих превратить мальчиков с искрой дара в те самые «сосуды жизни». Если использовать логику и мои прежние наработки, становится понятно, что ребята в красных косоворотках охотились на людей, высасывая из них жизненную энергию. Затем в ходе некоего ритуала они перекачивали сию энергию в тела стариков и больных. И стоило все это удовольствие немало. В гроссбухе значились лишь кодовые имена, а вот цифры там были сплошь с четырьмя нулями. О том, что подобным образом Дубин «излечил» принца, в бумагах, конечно, ничего не было, но определенный вывод сделать нетрудно. Думаю, спецы «волшебного» отделения жандармерии под контролем царских телохранителей разберутся без проблем. Особенно если получат на руки эти журналы и мои собственные рассуждения по сему поводу. Плюс к этому содержимое сейфа, который я даже не пробовал открыть. Заниматься подобным в кабинете колдуна — это надо быть редкостным идиотом. Я успел только написать оглавление будущего подробного отчета об этом деле, как в дверь особняка замолотили, и, кажется, сразу рукоятями пистолетов. — Кто там? — подойдя ко входной двери, задал я вполне резонный в данных обстоятельствах вопрос. Явно просчитавший ситуацию и возможные последствия Леонард благоразумно спрятался под лестницей. — Полиция, открывайте! — Не могу, — честно признался я. — Приказ жандармов. — Каких еще жандармов? Открывай, пока ушкуйники не подошли, они спрашивать не будут, разнесут дверь в щепки, а нам потом отвечай. Эти могут. Наемная гвардия Золотых поясов с древних времен сохранила не только название, но и полную отмороженность. Ушкуйники — еще один фактор раздражения для московских властей, но приходится терпеть: очень уж важен Новгород для Империи. Впрочем, все равно эти политические нюансы в данной ситуации ничего не меняли — впускать в дом кого бы то ни было, кроме жандармов, с моей стороны будет крайне неразумно. Так что появление оных я прокомментировал облегченным вздохом. За дверью с новой силой разгорелась перебранка, которая закончилась настойчивым стуком. В этот раз стучали просто кулаком. — Кто там? — почувствовав себя галчонком из советского мультика, повторил я вопрос. — Поручик Якушев. Мы с вами говорили по телефону. — Входите, — отреагировал я, сдвигая массивный засов. К моему удивлению, в открывшийся проем протиснулся только поручик, хотя, судя по шуму снаружи, помощников у него более чем достаточно. Мне-то благодаря богатому опыту общения с жандармами казалось, что сейчас сюда ворвутся добры молодцы и начнут тыкать меня мордой в ковер. Поручик, едва осмотревшись, тут же потерял боевой задор. Оно и понятно — прямо в прихожей валялся парень в косоворотке, с изрядной такой дырой в груди. На красной шелковой материи кровь была практически не видна, но дыра все равно впечатляла. На ступенях лестницы, ведущей на второй этаж, валялось тело еще одного пособника колдуна. У этого вообще была оторвана голова — фирменный стиль дракуловских ребят. После вечерней встряски меня давила какая-то апатия, так что эти кровавые инсталляции уже не впечатляли, а вот довольно молодого поручика явно пробрало до печенок. — Чт-что здесь произошло? — чуть запнувшись, спросил он. — Много чего, и я не уверен, что подробности пойдут вам на пользу. В ответ жандарм лишь шумно сглотнул и согласно кивнул. — Вы один? — озвучил я мучивший меня вопрос. — Да, остальные оцепили здание до дальнейших распоряжений. — Вам ответил кто-то из императорских охранителей? — Пока нет, но в управлении имеется циркуляр на подобный случай. В нем же мне предписывается удостовериться в том, что возможный член царской семьи в безопасности. Ежели, конечно, таковой здесь имеется. — Увы, имеется, но опять же я не уверен, что вам стоит видеть то, что может в дальнейшем принести одни проблемы. — Увы, долг обязывает, — упрямо мотнул головой жандарм. Ну вот бывают же и среди этой братии адекватные люди. Жаль, что мне постоянно приходится подставлять их под неприятности. Савушкину в Топинске досталось из-за меня, теперь этот бедолага… — Извольте, — вздохнув, жестом радушного хозяина пригласил я гостя пройти дальше. Через еще один труп на лестнице в подвал поручик переступил, все еще сохраняя бодрость духа, но тошнотворный запах и вид обгоревшей головы колдуна все-таки добил его. Беднягу вырвало. Я деликатно отвернулся. Затем мы подошли к запертой двери. Взгляд внутрь через окошко показал, что принц все еще без сознания, и это очень хорошо. Войдя в камеру, поручик подсветил себе магическим фонарем, а затем медленно повернулся ко мне. Размеру его глаз мог позавидовать любой лемур. Он явно надеялся увидеть здесь, скажем, двоюродного племянника императора или еще какого-то дальнего родственника, но уж точно не второго по счету сыночка. — Это… — Он, — коротко ответил я. — Может, стоит разбудить? — робко высказал поручик не самую мудрую мысль. — Если разбудить, то вам придется выполнять его приказы, а после отвечать за собственные действия перед начальством. Вы ведь понимаете, что сослаться при дальнейших разбирательствах на устные указания будет трудновато? А так все очень благопристойно — его высочество почивают, если проснутся, то крики и возмущения услышу только я и отвечать тоже мне. А вы, убедившись в благополучии члена императорской семьи, принялись ждать появления здесь кого-то из императорской охраны. По мне — это очень разумный и безопасный вариант действий. Поручик немного подумал и все же кивнул. Перед тем как покинуть дом, он заглянул в кабинет и воспользовался телефоном. Дабы не смущать его, я остался снаружи и, только выпроводив гостя, вернулся за письменный стол, дабы продолжить написание отчета. Сия писанина вымотала меня до предела, но результат понравился. Удовлетворенно откинувшись в кресле, я погладил запрыгнувшего мне на колени кота. Вот в таком состоянии и уснул. Глава 8 Разбудило меня тихое подвывание Леонарда. За окном светало. Только через минуту я понял, что странный звук — это не кошачье урчание, и узнал шум пропеллера. Причем не одного. — Похоже, Леонард Силыч, у нас весьма важные гости. А мы с тобой помятые и голодные. Нехорошо это. Странно, но сейчас на меня снизошло полное спокойствие. Утро, которое мудренее вечера, ничего не изменило в прежнем плане, а значит, я на верном пути. Даже если бы вчера упыри придушили принца и надежно сокрыли труп, все равно оставался шанс на то, что нити преступления могут привести ко мне. Не за тем я отказался от предложения Нартова, чтобы потом всю жизнь дергаться по поводу и без повода в ожидании раскрытия тайны. Без тайн вообще жить намного легче, так что этот узел нужно рубить в лучших традициях Александра Македонского. А спокоен я потому, что теперь, после принятия решения и подготовительного периода, от меня уже ничего не зависело. Точнее, лучшее, что я мог сделать, — это именно сохранять вышеупомянутое спокойствие. Еще во время обыска дома я обнаружил кухню, куда мы с Леонардом теперь и отправились. Так что в момент штурма особняка беролаками императорской охраны мы вкушали кофий. Точнее, я пил кофе с бутербродом, а Леонард пожирал буженину. У него ведь тоже стресс, который кот обычно предпочитал заедать. Конечно, царские телохранители на спецназ из моего мира походили мало — вошли они с легкой ленцой, хоть и с карабинами наперевес. Увидев меня стоящим посреди кухни с руками за головой, сибиряки окончательно успокоились. Леонард с вялой агрессией заурчал и, схватив зубами кусок буженины, забрался под кухонный шкаф. Один из царских телохранителей подошел ближе и сноровисто обыскал меня. Правда, после ребят в косоворотках искать там было нечего. Понимая, к чему все идет, я счел разумным оставить экспроприированный револьвер в кабинете. — Можно, — прогудел оставшийся у двери беролак, сверля меня злобным взглядом, но все же направив карабин в пол. После заявления телохранителя в кухню вошел еще один мужик выдающихся статей. Был он чуть пониже своих подчиненных, но той же ширины плеч. Странно, но дорогой костюм, а также котелок и трость смотрелись на нем довольно органично. Хотя, уверен, парадная форма с массивной цепью царского цепного беролака выглядела бы еще лучше. На меня влиятельный незнакомец посмотрел не так свирепо, как его бойцы, но доброжелательностью в его взгляде и не пахло. И все же он не стал нарушать принятых в этом мире традиций и представился: — Подполковник Гудков, заместитель начальника личной охраны его императорского величества. А ты, как я понимаю, головная боль всего монаршего семейства видок Силаев. — Так точно, ваше высокоблагородие, — встал я по стойке «смирно» и убрал руки с затылка. Не скажу, что ситуация стала намного хуже предполагаемого, но напрячься все же пришлось. Эту фамилию я пару раз слышал из уст Даши. Гудков был не только заместителем полковника Северянина, начальника охраны императора, но и негласным палачом властителя Империи. Похоже, Дашин папа? склонялся скорее к наиболее радикальному решению данной проблемы. Неприятно, конечно, но этот факт все равно ничего не меняет. Подойдя ближе, подполковник уселся на один из стульев у кухонного стола: