Двое парней лет по двадцать-двадцать пять повернули головы в наши стороны. Похоже, пока ни один из них нас не опознал. Ну и отлично. Мы спокойно шли вперед, хотя я заметил, как Ро-Кан небрежно опустил свою руку на меч. Да и Хорик давным-давно, словно бы невзначай, перебросил свой здоровенный топор так, чтобы в случае чего моментально нанести им удар. — Если вы о бочонках, то мы помним, не забыли, — вновь завел свою пластинку дед, — будут утром. Мы вон как раз все и готовим. Или же вы горло промочить решили? Поди, все закончилось? — Закончилось, — наконец, ответил я. — Как?! — удивился дед. — А я-то надеялся, что на ночь хватит… Ну да ладно. Будет еще, чего уж…но и вы не забывайте! Все как договаривались — те две фермы, что к северу отсюда, не троньте! И сатов своих забирайте скорей, как закончат. Иначе все конунгу расскажем… Тэн Хойты все сделал, как было условле… Ага! Вот оно, значит, что! Даже вопросов задавать не пришлось. Эти предатели заранее знали о том, что на остров заявятся саты. Знали и сговорились с конунгом. Что там дед сказал? «Тэн Хойты»? это кого же он таким окрестил? Себя, старшего в семье? Или может, Игги? — И затем будем пировать… — продолжал бубнить дед. — Это ноды! — выкрикнул вдруг один из парней, пристально вглядывавшийся в наши лица. — Как, ноды? — опешил дед. — А вот так! — спокойно ответил ему Ро-Кан, схватив за голову одной рукой, а другой вытащил скрамасакс из ножен на спине и воткнул его деду в брюхо. Двое парней за спиной старика застыли соляными столбами, широко распахнув глаза. Но, стоит отдать им должное, в себя они пришли довольно быстро — Ро-Кан успел еще дважды ударить деда ножом, а потом отпустить его. И едва только тело рухнуло на землю, оба «столпа» ожили, с ревом бросились на нас. Один просто с голыми руками, другой же умудрился схватить какой-то дрын (наверняка служивший ранее деду чем-то вроде костыля). Первого и самого ретивого встретил Торстейн — его секира угрожающе свистнула. Парень попытался отскочить, но опоздал на долю секунды — острое лезвие вспороло одежду, кожу, и теперь через огромную рану наружу начали вылезать кишки. Парнишка заверещал, чисто рефлекторно попытался удержать свой «внутренний мир», попробовал запихнуть его назад, да вот только ничего не получалось — кишки со смачным шлепком упали на землю. Вновь свистнула секира, и визг прекратился — тело парнишки тут же упало, а отсеченная голова с открытым ртом, широко распахнутыми от ужаса глазами, улетела куда-то в высокую траву. Второй противник, занесший для удара клюку старика, был встречен Хориком. Рука с клюкой была молниеносно отделена от тела, а в следующее мгновение парнишка лишился и ноги. От удара он потерял равновесие и упал, вот только Хорик на этом не остановился. Он еще дважды поднял и опустил свой тяжелый топор. Теперь у его ног лежал и голосил не человек, а скорее обрубок, лишенный конечностей, не способный двигаться, истекающий, забрызгивающий все кругом кровью и вопящий во всю глотку. Лично у меня он вызывал только жалость и брезгливость, но только не у Хорика. Он лишь склонил голову, словно бы полюбовавшись делом рук своих, хмыкнул, и просто перешагнул вопящее тело, двинулся в сторону дома. Я занес было оружие, чтобы добить бедолагу, но Ро-Кан перехватил мою руку и покачал головой. — Нет. Предатели не заслуживают легкой смерти… — Он все же человек. А мы не звери, — не согласился я. — Боги велели так поступать с клятвопреступниками, обманщиками и предателями, — пробасил Торстейн, — кто мы такие, чтобы с ними спорить? Я было открыл рот, чтобы как раз поспорить, но заметил движение — кто-то бросился прочь из дома. Мелькнул он довольно быстро, но все же я успел заметить, что это был молодой мужчина со светлыми волосами, худощавый и чрезвычайно быстрый. Ах ты ж… — Я за ним! — заорал я и бросился в погоню. Беглец петлял как заяц. Как только он заметил, что я бегу следом, тут же ушел с тропинки, бросился к лесу через луг, заросший высокой травой и бурьяном. Идея, сразу скажу, была довольно глупая — хоть трава и была высокой, но бегущего впереди человека абсолютно не скрывала. Луна прекрасно освещала окрестности, и я ни на секунду не упускал беглеца из виду. К тому же бежать по лугу было довольно сложно — бедолага пару раз чуть не упал, растительность замедляла его. Мне же было, напротив, легче. Бежал я уже по, так сказать, проторенной дорожке, считай по тропе. Беглец прекрасно справлялся, расчищая дорогу не только себе, но и мне. Так что буквально через минут пять я уже был всего в нескольких метрах позади него, слышал его надрывное уже даже не дыхание, а хрипение. Рывок, и вот нас разделяет всего-то метр. Еще немного, и я смогу схватить его за шиворот. Похоже, мой противник совершенно выбился из сил — он уже даже не дышал, а сипел. Еще один мой рывок, и я таки смог дотянуться до него, вцепиться в одежду и дернуть его в сторону. Не ожидавший этого противник тут же кубарем покатился по земле. — Ну что, отбегался? — тяжело дыша, спросил я. Он перевернулся на спину и уставился на меня затравленным взглядом. Вот черт! А ведь это не Игги. Чертовски похож на него, но явно моложе…брат, что ли? Тем временем незнакомец выхватил короткий нож, вскочил на ноги. — Умри, нод! — прошипел он и бросился на меня. Рефлексы все сделали за меня — я ушел в сторону, перехватил руку с зажатым в ней ножом, вывернул ее, заставив противника завыть от боли, а затем сделал мощный удар под дых. Парнишка всхлипнул, рухнул на колени и захрипел, отчаянно хватая ртом воздух, пытаясь заново научиться дышать. Я не позволил ему оклематься и ударом ноги в голову отправил в нокаут. Вернее я думал, что отправил его в нокаут. К моему огромному удивлению, парнишка не вырубился, а продолжал кататься по земле. Он хрипел, даже в свете луны я видел, как налилось его лицо, да вот только сдаваться он даже не собирался. Левая его рука шарила по земле в поисках оброненного ножа. Нет, ну ты посмотри… Можно бы было просто уйти, но! Корчащийся на земле ублюдок предал свое племя, свой род. Благодаря ему здесь появились саты, и он хотел, чтобы они всех перебили на острове. Так что уйти я не мог. Передо мной был враг, и жалеть его было нельзя. Я наступил на руку противника, в которой был нож, наклонился и выхватил оружие из скрюченных пальцев. Все это время парнишка с ненавистью глядел на меня. Нет…определенно, таких оставлять в живых нельзя. Вон, готов прямо таки испепелить взглядом. Знаю я таких типов. Они могут ждать, долго ждать удобного момента, а затем, когда ты этого совершенно не ждешь, всадить тебе нож в спину или угостить топором по голове. Нет уж, такого мне не надо. Моя рука с зажатым в ней ножом полетела вниз. Лезвие вошло точно в левый глаз, проникнув глубоко, по самую рукоятку. Противник заорал, задергался, но затем затих. Его тело вздрогнуло пару раз и замерло. Готов! Я поднялся, отряхнул одежду и, бросив последний взгляд на бездвижное тело, развернулся, двинулся назад. Когда я прошел как минимум половину пути, впереди вдруг увидел яркое пламя. Это еще что такое? Я ускорился и рысцой добежал назад к ферме. Ферма пылала. Стоги сена, дом, несколько пристроек и нечто вроде хлева было в огне. Яркие языки пламени жадно лизали деревянные строения, за считанные минуты превращая их в ничто. Неподалеку стояли трое и глядели на бушующее пламя. Ро-Кан, опершийся плечом на ствол дерева, Торстейн, поставивший свою секиру, будто меч, и стоявший, словно какой-нибудь рыцарь круглого стола, сложивший руки на рукояти и Хорик, абсолютно равнодушный ко всему происходящему, жующий соломинку и баюкающий свой топор на плече. — Что здесь произошло? — спросил я, подойдя к ним. — Ничего, — пожал плечами Ро-Кан, — мы сделали работу. — Работу? — недоуменно переспросил я. — Вы что, всех поймали?