Джинджер положила локти на стол и принялась спорить. Мы тщательно обсудили весь план, повторяясь, вертя его и так и сяк, тщательно и серьезно, пока стрелки часов на моей каминной полке медленно двигались по кругу. Наконец Джинджер подвела итоги: – Ну вот что. Я предупреждена и вооружена. Я знаю, что кое-кто попытается со мной сделать. И ни на минуту не верю, что ей это удастся! Если у каждого есть «подсознательное стремление к смерти», у меня оно недостаточно развито! И я в добром здравии. Я просто не могу поверить, что у меня появятся камни в желчном пузыре или менингит просто потому, что старая Тирза нарисует пентаграммы на полу, а Сибил впадет в транс… уж не знаю, что еще вытворяют те женщины. – Полагаю, Белла приносит в жертву белого петуха, – задумчиво добавил я. – Признайте, что все это жуткое мошенничество! – Мы же не знаем, что там на самом деле происходит, – заметил я. – Не знаем. Вот почему так важно все это выяснить. Но неужели вы верите, по-настоящему верите, будто из-за того, что сотворят три женщины в сарае виллы «Белый конь», меня поразит в лондонской квартире какая-нибудь смертельная болезнь? Не можете вы в такое верить! – Не верю, – сказал я. – Не могу. – И добавил: – Но… верю. Мы посмотрели друг на друга. – Да, – сказала Джинджер. – В этом наша слабость. – Послушайте. Давайте сделаем наоборот. Пусть я останусь в Лондоне, а вы будете клиенткой. Можно что-нибудь эдакое состряпать… Но Джинджер решительно замотала головой. – Нет, Марк, – сказала она. – Ничего не получится. По нескольким причинам. Самое важное – меня уже знают в «Белом коне»… Настоящую, неподдельную меня. Они могут разузнать у Роды мою подноготную – и тогда конец. Зато вы уже находитесь в идеальном положении – вы нервничающий клиент, разнюхивающий, как и что, но пока неспособный решиться на дурной поступок. Нет, все так и должно оставаться. – Мне это не нравится. Не нравится сама мысль о том, что вы… Одна, в какой-то там квартире, под чужим именем… И некому за вами присмотреть. По-моему, прежде чем приступить к делу, нужно обратиться в полицию… Сейчас же. До того, как мы испробуем любое другое средство. – Согласна, – медленно произнесла Джинджер. – Вообще, я думаю, что именно вы и должны так поступить. Должны куда-то обратиться. Куда именно? В Скотленд-Ярд? – Нет, – сказал я. – Полагаю, лучше всего будет отправиться к инспектору уголовной полиции Лежену. Глава 15 Рассказ Марка Истербрука Инспектор Лежен понравился мне с первого взгляда. Он держался со спокойной деловитостью. И еще мне подумалось, что у него есть воображение – именно такой человек мог вникнуть в аспекты крайне необычного дела. – Доктор Корриган рассказывал о встрече с вами, – сказал инспектор. – Он с самого начала очень интересуется этим случаем. Отца Гормана в приходе, конечно, хорошо знали и уважали. Итак, вы говорите, у вас есть некая особая информация? – Она касается виллы под названием «Белый конь», – ответил я. – Насколько я понимаю – той, что в деревне Мач-Диппинг? – Да. – Расскажите о ней. Я рассказал, как о «Белом коне» впервые упомянули в «Фэнтези». Потом описал свой визит к Роде и как меня представили «трем странным сестрам»[53]. И как можно точнее изложил тогдашнюю беседу с Тирзой Грей. – И на вас произвели впечатление ее высказывания? Я сконфузился. – Не то чтобы… Я имею в виду, по-настоящему я не поверил… – Не поверили, мистер Истербрук? А мне думается – поверили. – Полагаю, вы правы. Но никому не нравится признаваться в своем легковерии. Лежен улыбнулся. – Но вы что-то опустили, верно? Вы ведь уже интересовались всем этим, когда приехали в Мач-Диппинг. Почему? – Наверное, потому, что у девушки был такой перепуганный вид. – У юной леди из цветочного магазина? – Да. Она совершенно случайно отпустила замечание насчет «Белого коня». И ее ужас подчеркнул, что тут есть чего пугаться. А потом я встретил доктора Корригана, и он рассказал мне про список имен. Двоих из тех людей я знал. Оба умерли. Третья фамилия показалась мне знакомой, и я впоследствии узнал, что та женщина тоже умерла. – Вы о миссис Делафонтейн? – Да. – Продолжайте. – Я решил, что должен выяснить побольше насчет всего этого… – И принялись выполнять задуманное. Как? Я рассказал о своем визите к миссис Такертон. В конце концов перешел к мистеру Брэдли и его офису в Мьюнисипал-сквер-билдингз в Бирмингеме. Теперь Лежен слушал меня с пристальным интересом. – Брэдли, – повторил он последнее имя. – Значит, тут замешан Брэдли? – Вы знаете его? – О да, о мистере Брэдли мы знаем все. У нас с ним была куча проблем. Он увертливый дилер и мастер заниматься тем, за что его не прищучить. Он знает все трюки и уловки в игре с законом и всегда ходит по краешку, но никогда его не переступает. Такой человек мог бы написать книгу на манер старых поваренных: «Сто способов обойти закон». Но убийство, организованное убийство… Я бы сказал, что это не по его части… Да, совсем не по его части. – А теперь, когда я пересказал свою беседу с ним, вы можете что-нибудь предпринять? Лежен медленно покачал головой: – Нет, не можем. Во-первых, нет свидетелей вашего разговора. Вы беседовали с глазу на глаз, и он, если захочет, сможет отрицать, что такая беседа вообще имела места. Не говоря уж о том, что он был совершенно прав: человек может держать пари насчет чего угодно. Он держит пари, что кто-то не умрет, – и проигрывает. Каков тут состав преступления? Если только нам не удастся каким-то образом связать Брэдли с упомянутым преступлением… А это, скажу я вам, будет непросто. Лежен пожал плечами, словно закрывая тему. Помолчал минуту и спросил: – Во время своего визита в Мач-Диппинг вы, случайно, не встречали человека по фамилии Винаблз? – Да, – ответил я. – Встречал. И как-то раз у него обедал. – Ага! Позвольте спросить – какое он произвел на вас впечатление? – Огромное. Просто выдающийся человек, даром что инвалид. – Да. Жертва полиомиелита. – Он может передвигаться только в кресле на колесиках. Но болезнь, похоже, лишь усилила его решимость жить и наслаждаться жизнью. – Расскажите мне о нем как можно больше. Я описал дом Винаблза, его сокровищницу предметов искусства, его разносторонние интересы. – Жаль, – сказал Лежен. – Что «жаль»? – Что Винаблз калека, – сухо ответил инспектор. – Простите, но вам доподлинно известно, что он калека? Он не может… ну… симулировать болезнь? – Мы уверены в том, что он калека, настолько, насколько вообще можем быть в чем-то уверены. Его доктор, сэр Уильям Дагдейл с Харли-стрит, – вне всяких подозрений. Он заверил нас, что ноги Винаблза атрофированы. Хотя наш маленький мистер Осборн уверен, что той ночью видел именно Винаблза, идущего по Бартон-стрит, он ошибся. – Понятно. – И как я уже сказал – жаль. Потому что если есть организация, занимающаяся убийствами частных лиц, то Винаблз – именно тот человек, который способен ею руководить.