*** После небольшой, вполне естественной суеты, решено было немедленно звонить начальству. Пусть уж оно докладывает, куда следует, о наличии трупа иностранного происхождения. Участковый пошел звонить в комнату, чтобы не нюхать неприятный запах, уже начавший распространяться по кухне. А Герман, вспомнив сон, решил, несмотря на явную нелепость происходившего в нем, попросить Олю об одолжении. — Шурани-ка тут быстренько, Оленька. Вдруг чего найдешь. Увезут труп, поминай как звали, — он мгновенно оценил удивленный взгляд судмедэксперта. — Понимаешь, ведь кто-то из местных должен быть замешан. Нам следует узнать об этом первыми, — объяснил он ей свой неожиданный порыв продолжать расследование самостоятельно. Оля кивнула и окинула взором кухню. В однокомнатной хрущёбе она была невелика. На столе стоял ноутбук, чашка с недопитым чаем (не к месту вспомнился файв-о-клок у Холмса), возле плиты и мойки ничего интересного для следствия не наблюдалось — так, обычная кухонная утварь. — Скачать бы оттуда все, — показала пальцем в сторону ноута Оленька. — Давай! Сможешь быстренько? — Постараюсь! — Оля стянула перчатки, достала флэшку из сумки и стукнула по клавиатуре пальцем. Комп ожил. — Заснуть не успел, — деловито прокомментировала судмедэксперт. — А то вдруг там пароль. Сейчас все скачаю. В комнате бормотал несчастный участковый, которому пришлось докладывать по сто раз ситуацию начальству, переключавшему его, судя по всему, с одного человека на другого, не желая принимать труп англичанки на себя. — Быстрый, — похвалила ноут Оля, показывая на экран, где бежали строчки перекачиваемых файлов. Когда участковый вернулся, дело было сделано. — Ну что там? — спросил Герман, кивнув на телефон. — Сильно осерчали? — Еще бы! — ответил парень, утирая пот со лба. — Спрашивают, откуда она вообще тут взялась. — Логичный вопрос. И откуда? — Почем я знаю. Надо идти проверять, кто тут живет. Допрашивать хозяина квартиры. Я-то думал, он и помер, когда нам поступил звонок. — От кого, кстати, звонок? — нахмурился Герман. А ведь и верно: кто сообщил в полицию о трупе? В квартире никого не было, дверь была аккуратно прикрыта — даже незаметно, что не заперта. — Аноним. Позвонил мужским голосом и сообщил, что по этому адресу труп. Мы не успели спросить, кто звонит, как он повесил трубку. На всякий случай поехал проверить, — участковый задумался на минуту. — Мне теперь кажется, что-то было странное в его голосе. Вот будто он с акцентом говорил. — Это тебе именно теперь мерещится, Петь, — встряла Оля, — когда ты знаешь, что труп английский. Все немного помолчали. — Поехали, проверим, кто тут хозяин, — предложил, наконец заговорив, Герман. — И, да, что все-таки велели делать с трупом? — Пока в морг. Все запротоколировать по закону, ничего не упустить. Ждать звонка. Они там сейчас в посольство звонят. — Зови понятых. И машину вызывай. Оформим и поедем про хозяина выяснять, — Герман вздохнул. — Оль, а сколько она тут лежит? — Хороший вопрос. Думаю, не меньше суток. — Пахнет не сильно, — прокомментировал участковый. — Даже странно. — Не, нормально. Смотри, тут окно открыто, в комнате открыто. На улице декабрь. Не морг, конечно, но для трупа хорошо. Герман внутренне не согласился с Олиным утверждением. По его мнению для трупа не бывает ничего хорошего, потому что он труп. Но судмедэксперту виднее. Наверное, она на трупы иначе смотрит. Уже к вечеру, закончив все формальности, они добрались до конторы. От участкового пришло письмо с данными на хозяина. Герман прочитал вслух: — Елькин Юрий Митрофанович, тысяча девятьсот восьмидесятого года, работает в Ростове-на-Дону, квартиру незаконно сдает. У него там бабка прописана, но бабуля умерла еще пять лет назад. Вот бардак-то у нас, а?! — шумно выдохнул Герман. — И нормально, получает по бабуле скидку на квартплату, и никто не чешется, что она уж померла сто раз. — Один раз, — машинально поправила Оля. — Сто раз нельзя умереть. Иногда она бывала занудновата, но Герман не обращал на такие нюансы внимания — профессия на всех накладывает отпечаток. — Короче, Петра надо отправить в Ростов. Быстренько допросить парня. Потому что пока мы отправим официальный запрос, пока получим ответ, конец света наступит. Герман схватил мобильный и начал набирать номер участкового. Он не заметил удивления в глазах Оленьки, поразившейся такой прыти коллеги. Конечно, Герман никогда не отлынивал от работы. Будучи человеком одиноким, детектив мог проводить дни и ночи, расследуя преступления. Вот только на преступления их городок был не щедр, а потому весь отдел привык к жизни размеренной, чье течение нарушалось лишь кражами, да семейными разборками… — У Петьки друг как раз едет в Ростов, — радостно хлопнув крышкой телефона, сообщил Герман. — Он его с собой захватит. Отлично, — от возбуждения Герман вскочил со стула и зашагал по комнатенке. — Казенные деньги не придется выбивать на поездку. Он Петьку должен и туда, и обратно подхватить. Надеждам не суждено было сбыться. Утром участковый позвонил Герману и ошарашил известием: Елькин Юрий Митрофанович был убит, причем, судя по всему, примерно тогда же, когда и англичанка. Петр попросил местных высылать ему все сведения об убийстве, а пока его друг не двинулся в обратный путь, сидел в отделении и читал то, что уже удалось накопать. — А ты говоришь! — воскликнул Герман, хотя Оленька в общем-то ничего особо сказать и не успела. — Смотри, что там у англичанки в компьютере. Не ровен час, заберут ее у нас и дело прикроют. Не успел Герман закрыть рот, а Оля ему ответить, как зазвонил телефон. Герман гаркнул: — Слушаю! — Дальше он кивал и делал пометки, которые чуть позже оказались не словами, а попыткой нарисовать котика. — Все! Труп забирают! — сообщил он, завершив краткую беседу. — К нам вылетают представители посольства Великобритании. Сами заберут ее вещи из опечатанной квартиры, сфотографируют место преступления и заберут все документы, которые мы успели составить. Отдавать велели оригиналы, — Герман хмыкнул. — Беги, копируй! Оля, давай, — он достал папку. — Несись! Твое все здесь? — Да, я свое заключение вчера вечером подшила. Англичанку сначала стукнули тяжелым предметом по голове, она упала, затем ее задушили. Видимо, убийцу она знала и спокойно впустила в квартиру. — Еще бы! Знала, знала. Кто будет открывать незнакомцу в футболке и трусах? — Может англичане открывают, — предположила Оля. — Да и футболка длинная. По мнению Германа длина футболки в данном случае роли не играла. — Иди, короче, копируй! Оля побежала выполнять поручение. Она не задавалась мыслью, зачем Герман нарушает трудовую дисциплину. Ей самой стало интересно докопаться до истины, ведь с компьютера англичанки скопировалось много интересного. В отсутствии судмедэксперта Герман начал просматривать почту от участкового, коротавшего время в Ростове. Выходило, будто Елькина убили каким-то странным образом. Местные считали, что мужик отравился газом. То ли сам отравился, то ли его отравили. Однако духовка была закрыта. «Может, закрыл убийца духовку», — предполагал Петр в сообщении. — Ага, вернулся в противогазе и закрыл, — пробормотал Герман, — или платочком влажным лицо закрыл, дабы внимания не привлекать. Странно. Оленька плюхнула перед ним на стол две папки. Одну Герман отправил в большой общий сейф, другую кинул в маленький, личный, где хранил оружие и свои документы. — Я ночью все файлы просмотрела, — прервала его раздумья Оля. — Пошли обедать. В кафе расскажешь, — Герману не хотелось продолжать обсуждение в кабинете, да и есть нестерпимо захотелось. На улице шел снег. Непривычно крупные для этих краев хлопья таяли, не долетая до земли. Но их было так много, что на газонах в некоторых местах даже образовались белые островки не успевшего растаять снега. Небо потемнело, солнце совсем скрылось за тучами, ветер кружил снежинки, и те норовили попасть в нос, в уши, забраться за шиворот. Люди зябко кутались в неприспособленную для подобной погоды одежку. — Ничего себе! — ахнула Оля. — Посмотри, что творится! Несмотря на мысли об убийстве, Герман тоже удивился. — Рождество сегодня у католиков, — хмыкнула Оля. — Вот бы англичанке понравился такой поворот. — Уж куда лучше, чем помереть, — философски заметил Герман. — Чего ее сюда принесло. — Сейчас сядем в тепло, кое-что доложу, — пообещала девушка. — А то снег в рот попадает. В кафе, купив бизнес ланч, отличавшийся дешевизной, но, с другой стороны, и полным комплектом еды — от салата до десерта с морсом — Герман с Олей сели за дальний столик у окна. Они в очередной раз удивились природному катаклизму, развернувшемуся на улице: там начиналась настоящая пурга и, несмотря на плюсовую температуру, снег отвоевывал себе все большее и большее пространство. Прохожие пытались прыгать через снежную кашицу, заматывали головы легкими шарфами, натягивали капюшоны, многие забегали в кафе, переждать снежную бурю. Зонты открывать было бесполезно: злой ветер ломал спицы, складывая и вырывая их из рук. — Итак, — Оля выдавила в салат майонез и начала бодро мешать его вилкой, — англичанку зовут Тереза Браун. Она забронировала квартиру через Интернет, через специальный сайт для тех, кто не хочет жить в гостинице. Она переписывалась с Елькиным по этому вопросу, перевела ему денег на карточку. В переписке с друзьями указывает, что хотела посмотреть тут у нас православный собор восемнадцатого века. — Красивый, — кивнул Герман, — но таких по России немало. — А вот, якобы, хотела посмотреть, как живут в маленьких городах простые россияне. Так я поняла из переписки. Английский там простой, без выкрутасов. Думаю, перевела все верно. До Рождества уже собиралась уехать, — Оля задумалась. — Да, точно. Вчера у нее был билет на самолет с посадкой в Москве. *** На сей раз Герман шел мимо Букингемского дворца. Напротив него, на тротуаре играли ребята, весьма напоминавшие знаменитых «Битлов». Прислушавшись, Герман узнал «Yesterday» и остановился возле певцов. — Ты бы здесь долго не стоял, — раздался голос над ухом. — Только остановишься, тут же деньги начинают требовать: мол, раз слушаешь, значит плати. Герман обернулся. Рядом стоял Холмс. — Пошли, пошли, — подергал Шерлок его за руку. — Смотри, уже косятся недобрым взглядом. Искусство должно принадлежать народу! — крикнул он «Битлам» и потащил Германа к дворцу. Певцы показали Холмсу неприличный жест, но тот не обращал на них больше никакого внимания. — Куда мы идем? — Герман четко видел направление движения, однако знакомиться с королевой готов не был. — К Елизавете на поклон, — прошипел Холмс и с широкой улыбкой сказал охранникам: — Мы по записи. Лично лорд-канцлер записывал. Их пропустили. Во дворе было пусто, как и в гулких коридорах дворца. Герман послушно шагал за Холмсом, который, казалось, знает Букингемский дворец, как свои пять пальцев. Неожиданно из-за угла навстречу выбежали три собачки.