«Вроде ж не мы тонем», — успел он подумать. Их лодка накренилась и зачерпнула левым бортом воду. Он поехал по палубе вниз, пытаясь уцепиться за бочки с вином и ромом. — Не тяни, ирод! — матросик притянул очередную бочку к себе, и он плюхнулся в море. Хоть и без тела, а в холодной, соленой воде было пренеприятно. Помог бы кто. Но лодка потихоньку выпрямилась и на полном ходу пошла вперед, к горизонту. «На край света торопится, а меня бросили и забыли, словно не существовало. Изверги». Он попытался плыть, однако без тела плыть было крайне неудобно. Оставалось барахтаться на поверхности. Хорошо, пока не тонул. Рядом появилась бочка. «Диогенова?» — рискнул он предположить. — Сам ты Диоген! — Из бочки высунулась голова младенца. — Царя Салтана, дубина. Он смутился: нехорошо получилось, перепутал. — Не тушуйся, — продолжил говорливый младенец, — залезай, чего болтаться посреди моря-океана. Он заглянул в бочку. Там теснилось много народу: и Гвидон, и мать его, и царевна Лебедь, и кто-то в глубине еще покашливал. Не выход ли это? А как узнать точно — только залезть внутрь, только опытным путем. Он полез своей бестелесной сущностью внутрь. Младенец Гвидон законопатил выход из бочки. — Куда путь держим? — по большому счету ему было все равно. Лишь бы выход найти. — На остров, — махнул Гвидон ручонкой. — Не боись! Прорвемся! Можно ли доверять младенцу оставалось вопросом существенным. Вон Афродита как напакостила. Взяла и выкинула его с лодки, даже до обещанного края света не довезла. Там, конечно, может, выхода и нет. А все равно обидно. Бочку мотало по волнам. Немного тошнило от качки. Хорошо желудка нет, а то бы грустная история вышла. Бочка невелика, народу много — тошнить не годится. Плюс пакетов не раздают. Он помнил, как у людей бывает. Пакеты тем, кому дурно, вручают, поесть дают, товар на тележках возят… — Чего, дьюти фри захотелось? — Царевна Лебедь выкатила из глубины бочки тележку. — Выбирай. Оплата только наличными. Карты не принимаем. Он хотел сказать, что вполне обойдется без магазина беспошлинной торговли, но тут бочку швырнуло с дикой силой о твердую поверхность. — Выходи, — велел Гвидон. — Нам дальше. Ох, какая подсказка! Но страшно. Впрочем, выбора большого нет. Эти, если решили выкинуть, то выкинут. Он собрался с духом и выбил доски. Перед ним возник двор какого-то города. Из двери с надписью «Служебное помещение» вышел мужчина. — Ага, вот оно! Мое тело! *** — Итак, что мы имеем, — начал Мстиславович. — Председатель клуба состоит в отношениях, любит в горы ходить. Ишь ты, экстремал! Его заместитель больше похож на ученого. Женат. Реально профессор, глянь-ка! А ходит в заместителях. Девица-секретарь… Конечно, в поиске. В вечном, — он гоготнул. — Ничего интересного. — У нас остались только родственники, — заметил Герман. — Сестра и брат Матильды. Может смотаться к ним, поговорить еще разок в неформальной обстановке? Кстати, не выяснили пока маршрут передвижения брата в день убийства? — Вчера расписали. Есть там белые пятна. Он ведь ехал один. Где-то мог ехать быстрее, где-то вообще не ехать. Поди восстанови точно. Только с его слов. Во сколько из дома выехал, никто не видел. А потом уже сразу свидетели образуются на складе, — Мстиславович покачал головой. — Давай, действительно, поедем к родственничкам. Сейчас гляну, кто тут ближе, — он полистал планшетник. — Ближе сестра. Поехали! По дороге они набрали номер Светланы. Та никак не могла отойти от шока и сидела дома. — Видите, ни сестры, ни работы! — с порога сказала она детективам. — До сих пор не приду в себя. Проходите, садитесь. — Известно уже, что будет с магазином? — спросил Герман. — На днях снимут пломбы, можно работать. — Не знаю, — печально ответила женщина. — Муж вообще предлагает уехать из города куда-нибудь в другое место. Боится за меня. Непонятно ведь, почему их убили. А юридически наследовать ИП Альберта некому. Он сирота, не женат, детей тоже нет. Юристы говорят, надо полностью переоформлять магазин на нас, если мы хотим его сохранить. Но я склоняюсь согласиться с мужем. Пройдут похороны, — она захлюпала носом, — пройдет сорок дней, и уедем. — Догадок нет никаких? Подозрений? Знаем, вас спрашивали уже об этом. Но мало ли, вдруг всплыло что-то в памяти? Женщина пожала плечами. — Нет. Кроме того, что в последнее время Альберт сильно изменился, ничего. А его словно подменили. Выражение лица, привычки — все изменилось. Матильда переживала очень. — Говорят, это произошло после того, как он купил старинную книгу о происхождении мира, — встрял Герман. — Грохнул все деньги на нее! — возмущенно ответила сестра Матильды. — Столько планов было. И лицензию не получил на спиртное. А, скажу вам, несмотря на все эти красивые бутылки с маслом, основные продажи делал алкоголь. Как лицензия закончилась, так сразу выручка упала. Но мы все документы подготовили, оставалось только оплатить. Мы все были в ужасе от его поступка! Пока текла беседа, Всеволод Мстиславович прошелся по комнате. Со стороны казалось, он внимательно слушает, о чем говорит Герман с хозяйкой квартиры. Но вдруг он перебил ее и спросил: — Какие у вас на стене интересные стрелы. Это откуда? — Муж привез из Китая. Настоящие. Ездил туда на турнир. Он когда-то хорошо фехтовал, но забросил профессиональный спорт. Денег это не приносило, поэтому пошел в менеджеры. — А куда муж переезжать предлагает? Вдруг нам придется еще что-то уточнить. Неизвестно, на сколько следствие затянется, — продолжил ярославец. — О загранице мечтает. Говорит, в этой стране делать нечего. Не уверена, что это реально. Но попробуем. У мужа родственники есть дальние в Штатах. Он хочет туда. Мы деньги откладывали для отъезда. С двух зарплат получалось неплохо. Муж мечтал ребенка завести уже там, в Америке, чтобы сразу гражданство на него получить. После того как мы остались в магазине без алкоголя, нам сильно зарплату урезали. В основном работали Альберт с Матильдой. А до меня и дела нет. Я, конечно, бухгалтер и кассир. Но за кассой и они могли управляться. Теперь муж говорит: «Плюнем и так поедем. С тем, что накопили». Считает, там больше возможностей. Мстиславович обменялся взглядом с Германом. — Спасибо, мы пойдем. Не забудьте оповестить, когда уезжать соберетесь. — Конечно. Виза у нас есть гостевая. Билеты муж возьмет на ближайшую после сорока дней дату. Я скажу, конечно! На улице Мстиславович позвонил в отделение и запросил данные на прыткого мужа. — Не нравится он мне, — пробурчал он, закрывая мобильник. — Мне тоже не нравится. Фехтует профессионально, теоретически может и удар ножом совершить. Плюс, валить собрался. Доказательств пока нет. Вот что плохо. Алиби на момент убийства хозяина магазина ему обеспечивает жена, а на момент убийства Матильды он ехал на переговоры. — Мстиславович призадумался. — Надо узнать, сколько стоила древняя книга. Наберу-ка я историков. Месяц спустя В подарок Оле Герман привез две бутылки оливкового масла с места преступления. Она обрадовалась и тут же начала его тормошить: «Расскажи про убийство!» На следующий день после приезда Герман принес на работу тортик, попросил Олю заварить кофе и, потянув для пущего накала страстей время, начал рассказ. — Как же вы его прижали в итоге? — не выдержала Оля, зная уже, что убийцей оказался муж Матильдиной сестры. — Понимаешь, сработала чуйка. Прямо вот чувствовали мы с Мстиславычем, что нечисто тут. И начали с книги. Историки сказали ее стоимость, и мы обалдели! Больше полумиллиона долларов! Потому Альберт и хранил ее в банковском сейфе! — Так у него откуда такие деньги? Это ж не стоимость лицензии на алкоголь, а гораздо больше! — удивилась Оля. — Ага, больше намного. Выяснилось, что Альберт был сиротой, да не совсем. Его бабушка — прямой потомок древнего русского аристократического рода. После революции семья эмигрировала во Францию. Когда закончилась Вторая Мировая, бабушка вышла замуж за итальянца и переехала к нему. Она и унаследовала богатства своих родителей. А так как родители Альберта погибли, бабушка в свою очередь оставила наследство внуку. Он ездил в Италию его оформлять, познакомился с итальянской родней и потому открыл на часть доставшихся ему денег магазин с итальянской продукцией. Матильде подробностей он не рассказывал. Она не знала, какими капиталами владеет ее друг. Тем не менее, видела, что он не беден, к тому же, лицом не урод, весельчак и балагур. Сильно замуж за него хотела. Альберту особо женитьба была ни к чему: веселье весельем, а наследством делиться он с Матильдой пока был не готов. В какой-то момент с Альбертом случилась непонятная метаморфоза. Мы не знаем точно, отчего. Историки склоняются к тому, что он неожиданно слишком увлекся предметом их обсуждения в клубе. Так иногда с людьми случается. Он стал просто одержим теорией сотворения мира, которую ему рассказали. Купил дорогущий фолиант, в котором подробно излагалась именно эта история. Когда случился инцидент с оплатой лицензии, муж бухгалтерши заинтересовался старинной книгой. И выяснил ее примерную стоимость. Но вернемся к нашему расследованию. Узнав стоимость книги, мы стали изучать биографию подозреваемого. Оказалось, что кроме фехтования сестрин муж увлекался борьбой на ножах. Более того, он их собирал! Всю коллекцию после убийства он продал за полцены — сначала-то мы ножей не обнаружили. Однако во время допроса не выдержала его жена. Она быстро созналась во всем. Нервы были и так на пределе: сестру ведь не планировали убивать. Практически одновременно с ее признанием проводили обыск у них на квартире и нашли пресловутую книгу. С ней были сложности: парочка собиралась вывезти фолиант из России, а разрешение на вывоз им не давали. Антиквариат! Да какой! Плюс алиби разваливалось на глазах. Понятно, что сестре с ее мужем уже веры не было. В день убийства Матильды муж в переговорах не участвовал — съездили к партнерам фирмы, оказалось, они встречу с ним не назначали. Это он для алиби наврал своему начальству, понадеявшись, что подозревать его никто не будет. Сначала и не подозревали. Но и младший брат оставался под вопросом. — Как же они все провернули и зачем убили Матильду? — встряла Оля. — А дело было так. Матильда, когда Альберт изменился, очень переживала — он и к ней переменился, и она даже думала сначала, что он завел себе другую подругу. Но всплыла история с фолиантом. Выяснилось, что хранит его Альберт в банковском сейфе. Родственники, объединившись, продумывали план действий: у разбитого корыта, не ровен час, могли оказаться все скопом. И тут Альберт попросил брата Матильды съездить с ним по важному делу в банк. Сам хозяин магазина машину не водил. Но если возникала необходимость, просил Игоря подвезти — тот и за водителя был, и за грузчика в связи с отсутствием других полезных навыков. Игорь родню предупредил о планах Альберта. Из машины он написал, что в банке тот взял нечто объемное, завернутое в плотную тряпку, и просит ехать в другой банк. Я думаю, Альберт реально двинулся на этой теме. Видимо, хотел переложить ценную книгу на всякий случай. Уж лучше б она там так и лежала! Короче, родня попросила Игоря под любым предлогом заехать в тот ранний час в магазин. Брат Матильды наплел чего-то Альберту, и они поехали сначала туда. Сразу возле входа в подсобку муж Светланы ударил Альберта по голове бутылкой с маслом. Выхватил фолиант, который Альберт не стал оставлять в машине, убедился, что это и есть ценная книга. Он отдал ее поджидавшей на стреме Матильде. Она уехала с книгой домой. А муж Светланы ударом ножа прикончил Альберта. Затем сел в машину и вернулся к жене под бочок. Игорь уехал сразу на склад, чтобы обеспечить себе алиби — кто потом будет точно вспоминать время его приезда. Итак, Матильда увезла книгу к себе. Сейчас уже не узнаешь, как она собиралась ею распорядиться. Однако муж ее сестры решил не рисковать. Он приехал к Матильде. Та открыла дверь, во-первых, не зная, зачем он прибыл, во-вторых, боясь его не пускать — все же она соучастница убийства, в-третьих, она заверяла, что книгу продаст и деньги разделит. Убийца рисковать не стал и убил Матильду. Дома фолиант он не нашел — Матильда положила его по примеру убитого в банковский сейф. Но по закону сестра должна была унаследовать имущество Матильды вместе с братом. Потому они и медлили. Вовсе не из-за сорока пресловутых дней. Им нужно было оформить наследство, которое включало кроме счета в банке и сейф с его содержимым. К тому же, они быстро столкнулись со сложностями при вывозе книги за рубеж. — В итоге оказались в тюрьме. — М-да. Убийство и соучастие в убийстве. Некрасивая история. *** Сначала его стукнули чем-то тяжелым по голове, а после одним сильным ударом воткнули нож в плоть. Он мгновенно отделился от умерщвленного тела и со всего размаху плюхнулся на песок. В пустыне за время его отсутствия ничего не изменилось. Стояла страшная жара. Слышались разговоры стражников. Книга — как жаль, что он не мог ее перетащить сюда. Следовало проверить многое, сличить, так сказать, с действительностью… Безмолвные показания нот В сообщении говорилось: «Концертный зал… Пушечная улица, дом 4». Германа на концерт позвал друг, чья дочка должна была выступать с песнями каких-то малоизвестных современных композиторов. Попросил поддержать и создать, так сказать, массовость. — Пойдем? — спросил Герман судмедэксперта Оленьку, с которой он приехал в Москву на курсы повышения квалификации. — Почему нет, пошли. Все равно вечером делать нечего. Билеты в театры тут кусачие! А эти бесплатные, — Оля вздохнула: в Москве «кусачее» оказалось многое. — Да, друг сказал, надо подойти к администратору и назвать его имя. Он договорился, что нас пропустят и посадят на хорошие места. Кто уж там петь будет, не в курсе. Вряд ли Алла Пугачева.