Джонсон, видимо, так и думал. — Пока вы ждали, мы просмотрели архивы. Знаю, вы можете отправить нам повестку с вызовом в суд, поэтому охотно поделимся данными. Некоторую информацию опустим ради соблюдения конфиденциальности пациентов. Она является собственностью учреж… — Родители и младенец мертвы, — перебила Нина. — Не понимаю, при чем тут врачебная тайна. Джонсон откинулся в кресле. Ни один мускул не дрогнул на его спокойном лице. — Время покажет. Нина решила прекратить юридические кривляния и перейти сразу к делу. — СМИ задают нам много вопросов. На следующей пресс-конференции мы вполне можем сказать: расследование застопорилось, спасибо излишнему… — Вы запросили информацию о Викторе и Марии Вега, а также их ребенке, рожденном в этой больнице, — прервал ее Джонсон. — Подтверждаем: Мария Вега собиралась сделать плановое кесарево сечение, однако врачи провели экстренное из-за патологического состояния плода. — А потом? — спросила Геррера. Дэвис нервно отряхнул воротник. — Ребенку обеспечили стандартный послеродовой уход. Девочка быстро оправилась, и уже через час ее перевели из отделения реанимации в обычную палату. Родственникам разрешили посещение. Нина прищурилась. — Сколько еще детей родились в окружной больнице Финикса в тот день? Дэвис покосился на Джонсона, и тот промолчал — позволил ответить. — Тридцать четыре ребенка. Троих направили в реанимацию, остальных — в палаты. — Сколько девочек было среди тех троих? — давила Нина. — Две. Она методично забрасывала начальника больницы вопросами: — А латиноамериканок? — Одна, дочь Марии Вега. Нина быстро обдумала сказанное: значит, подмена младенцев произошла не в реанимации. — Час спустя девочку отправили в палату для новорожденных? Туда, где лежал еще тридцать один ребенок? Джонсон слегка кивнул Дэвису. Тот громко сглотнул перед ответом. — Вообще-то, к тому времени там находились тридцать два ребенка. Девочка Вега стала тридцать третьей. Лысина начальника покрылась испариной. Нина почуяла страх и набросилась на Дэвиса, как собака на кость. — Вы же сказали, в больнице родились тридцать четыре ребенка? Троих отправили в реанимацию, итого тридцать один младенец в палате. Когда Вега перевели к ним, всего получилось тридцать два. — Вы спрашивали, сколько детей родились здесь, и я не соврал, — заявил Дэвис. — Один ребенок появился на свет вне больницы, но его доставили к нам вскоре после рождения. Нина сжала кулаки под столом, а то схватила бы директора за ворот и трясла, покуда капельки пота не упали бы с макушки. — Сколько девочек находилось в обычной палате? — попробовала она иной подход. — Семнадцать. — А латиноамериканок? — С девочкой Вега? Две. — Вне больницы родилась вторая латиноамериканка, да? Дэвис бросил взгляд на Джонсона. Тот кивнул. — Да. Прогресс наметился. — Это важно для нашего расследования, мистер Дэвис. Что еще вы можете сообщить? — Та другая девочка родилась дома, — ответил начальник больницы, снова покосившись на юрисконсульта. — Как выяснилось, мать не успела до нас добраться. Соседка вызвала полицию, услышав крики за стеной. Полицейские сами приняли роды за считаные минуты до приезда «Скорой». Спасательная служба доставила мать и младенца в пункт первой помощи. — А ребенка отправили в палату для новорожденных? Дэвис кивнул. — Мы осмотрели девочку, а мать получила необходимое лечение. — Какое именно? Вмешался Джонсон: — Мы не вправе разглашать эти данные. Врачебная тайна. — Можете сообщить имя матери? — Нет. Юридические последствия, сами понимаете. Нина попыталась выведать хоть что-то: — Когда ее и ребенка выписали? Девочка выжила? — Мать вскоре поправилась, — поделился Дэвис. — Девочка была здорова. — Тщательно обдумав следующую фразу, он добавил: — Женщина предпочла не ночевать в родильной палате. — А Мария Вега? — После операции миссис Вега и ее ребенок остались еще на четыре дня. — Четыре дня из-за кесарева? Что-то случилось? — Стандартная процедура для того времени, — пояснил Дэвис. — Сейчас госпитализация намного короче. Нина пришла к неизбежному выводу: — Вы ведь понимаете, что девочек подменили в больнице перед выпиской той женщины? — Бездоказательное заявление, — объявил Джонсон. — С чего вы взяли, что детей забрали не биологические родители? — В тот день в палате лежали всего две девочки-латиноамериканки. Согласно уликам… — Она чуть не рассказала об отсутствии родства между Вега и погибшим ребенком, но вовремя остановилась. — Мы еще работаем над расследованием. Нам нужны имена обоих родителей той девочки. — Как я уже сказал… — Джонсон поправил галстук. — Я не вправе разглашать подобную информацию. Мы и без того многим с вами поделились. Нина заглянула в глаза юрисконсульту. — Речь идет об убийстве, мистер Джонсон. — Убийстве? — Он приподнял бровь. — Мы не вправе разглашать детали расследования, — не удержалась она от мелкой мести. — Юридические последствия, сами понимаете. Разговор зашел в тупик. — Пока нет правовых документов, говорить нам не о чем. — Джонсон протянул Нине визитку, эффектно завершая встречу. — Приходите с повесткой в суд или ордером ко мне в офис, и я немедленно подчинюсь. Покидая больницу, Геррера кипела. Они застыли в мертвой точке — а все из-за юридической и бумажной возни… Она стояла в шаге от успеха — и вот! — Джонсон и Дэвис владели важнейшей информацией, но не поделились! — Волнуются о правилах, — детектив пожал плечами. — Скорее о своих задницах, — фыркнула Нина, шагая к парковке. — Заявление на ордер составлять несколько часов. И не факт, что судья подпишет. Перес застыл на месте.