Евгения недоумённо оглянулась, её взгляд тут же упёрся во влажный след на майке Игната и снова метнулся к Тае. — Извините, что помешала. Игнат растер место укуса ладонью и улыбнулся. — Не помешала. Может, чаю? — Пожалуй, можно, — нехотя, словно через силу, согласилась она. Тая ринулась на кухню, желая заняться чем угодно, лишь бы не видеть их обоюдную растерянность. Вскипятив воду, она заварила ароматный чай и красиво разложила на тарелке печенье. — Чай готов. На её реплику никто не отреагировал, Тая выбралась из-за стола и нашла взглядом Игната. Он стоял к ней спиной, почти полностью закрывая собой Евгению. Из-за его плеча виднелась только часть прически и плечо женщины. Её тонкая рука то взволнованно поднималась, то опускалась, как подбитая птица. Пальцы тянулись прикоснуться к Игнату, но замирали в нескольких миллиметрах и снова устремлялись в полёт. Голоса звучали напряжённо, но тихо. До Таи долетали только шипящие звуки, будто она подслушивала беседу двух змей. Последняя фраза Игната прозвучала на тон выше, и Тая поняла, что скорая свадьба больше не секрет. — Хотела на двух стульях усидеть? Раз ты приняла его предложение, значит, выбор сделан, не смей больше сюда приезжать. Никогда. Я тебе не запасной вариант. Евгения не ответила, бросила грустный взгляд в сторону Игната и быстрым шагом покинула квартиру. Какое-то время он не двигался и, как загипнотизированный, смотрел в одну точку. Тая понадеялась, что гроза миновала, но Игнат развернулся к полке и ударил кулаком по книгам. А потом ещё раз и ещё, пока корешки не промялись, приняв на себя волну его злости. Игнат с изумлением посмотрел на свою руку, боли, на которую он рассчитывал, почему-то не было. Он скинул книги с полки и, громко хлопнув дверью, вышел из квартиры вслед за Евгенией. Тая так и осталась стоять с чайником в руках, напуганная неожиданной агрессией Игната. Вопрос с будущей мачехой решился без её участия. Теперь можно было приступать к новому этапу: познакомить его с девушкой с четвёртого этажа. Вот только как теперь разговаривать с Игнатом в таком настроении? Он же и её случайно прибьет. Устроившись на широком подоконнике около круглой кровати Игната, Тая выпила чай и съела половину упаковки печенья. За окном сгущались сумерки, они с опаской подползали к домам, шарахаясь от освещённых окон. Ещё немного, и ночь полностью накроет город. Тая придвинулась к окну и расплющила нос о стекло. На тротуаре около палисадника стояла парочка. Юноша и девушка светились всеми оттенками оранжевого и жёлтого, озаряя переливчатым пламенем плотный серый воздух. Их любовь ещё не родилась, она таилась в глазах и в движениях, но из-за вороха сомнений оставалась непринятой и непонятой. Девушка покачивалась с пятки на носок, ожидая от собеседника каких-то действий, парень мял в руках книгу и что-то быстро говорил. Тае хотелось выбежать и прямо сейчас толкнуть их друг к другу, чтобы они перестали тратить время и озвучили уже свои чувства, пока не поздно и жизнь не развела их по разным городам. Тая приподнялась на колени, с волнением ожидая окончания их беседы. Парень улыбнулся и направился к ступеням, а девушка осталась стоять в растерянности, её лицо выражало такую глубокую печаль, что она готова была заплакать. Тая слезла с подоконника и замерла с чашкой в руках. В дверях стоял Игнат. Он взъерошил волосы и торопливо отвёл взгляд. — Я не хотел выглядеть настолько несдержанным. Надеюсь, не сильно тебя напугал? Тая поставила чашку на стол и приблизилась к Игнату. Он заметно нервничал и все еще злился. Она хотела сказать, что Евгения не его любовь, а значит, боль пройдёт без следа, ведь потревожено было не сердце, а самолюбие, но поняла, что он её сейчас не услышит. Приблизившись вплотную, она обняла Игната за талию и прижалась щекой к груди. Он шумно выдохнул и опустил подбородок на её макушку, руки скользнули по запястьям, поднялись к плечам, там и остановились. Его сердце билось прямо под ухом Таи. Сначала быстро, но постепенно пульс замедлился, дыхание стало ровным. Игнат нехотя отстранился. — Спасибо, — голос прозвучал хрипло. Тая ободряюще улыбнулась и отошла назад. Не дожидаясь Игната, она направилась к варварски разорённым книжным полкам. Большинство книг вернулись на место, но четыре он сильно помял, и она отложила их в сторону. Игнат поднял одну из них и повернул обложкой к Тае. — «Взаимная ошибка», — прочитала она вслух, — звучит символично. Это, кажется, из моей коллекции романов. Игнат поднял следующую испорченную книгу и сам озвучил название: — «Анатомия человеческой глупости». Это уж слишком, — он забрал у Таи все помятые книги и отнёс в урну, — не смей читать на них названия, а то вдруг там ещё что похуже. Тая расправила книги на полке, скрывая образовавшуюся пустоту, и бросила через плечо: — Что, например? «Самый неуклюжий любовник» или, может, «Самовлюблённый пингвин как диагноз»? — А я уже понадеялся, что мы друзья, — притворно расстроился Игнат, — и любовник я, чтоб ты знала, уклюжий. Тая вернулась на подоконник и невзначай бросила взгляд в окно. Тех, за кем она наблюдала, уже не было. Она хитро прищурилась и решилась на эксперимент. — Вот ты не веришь в мои способности, а я могу доказать. Игнат недоверчиво изогнул бровь. — И как же? — В вашем доме живёт паренёк, высокий, худой, в очках, волосы светлые, носит толстовку с принтом Джокера. — Саня Петухов, — уверенно сказал Игнат и сел рядом. — Он влюблён в девушку с чёрными косами и выразительными бровями. Невысокая такая, смуглая. — Виолетта. Фамилию не помню. Заметная девчонка, будет настоящей красавицей. К чему ты клонишь? Тая загадочно улыбнулась. — Они идеальная пара, две половинки одного целого. Если не будут ерундить, то родится любовь. Игнат громко расхохотался, чем поставил Таю в тупик. Она обиженно фыркнула. — И что же смешного в моих словах? — Да о том, что Саня в неё влюблён, знает весь двор. Тоже мне купидон! Он сохнет уже лет пять, но Виолетта слишком популярная девушка, чтоб обращать на него внимание. Тем более они с детства знакомы, он уже давно во френдзоне. — А вот и нет, — чётко проговорила Тая, — она влюблена в него, но боится признаться в этом, хотя явно ожидает, что у Сани хватит смелости. — Да ладно! — неподдельно удивился Игнат. — В Саню? Тая встала с подоконника и направилась к выходу. — С первой любовью так часто бывает, им необходимо немножко помочь. Игнат догнал Таю у двери. — И что ты собираешься делать? — Сейчас увидишь и даже поможешь. Они вместе спустились по лестнице и вышли на улицу. Тая оглядела двор и, заприметив палисадник с маками, повернулась к Игнату. — Где окна Виолетты? Взгляд Игната пробежался по этажам. — Вот эти, с фиолетовыми шторами. — Как удачно, — радостно воскликнула Тая и перелезла через невысокое ограждение цветника. — Что ты творишь? — прошипел Игнат, стараясь изо всех сил выглядеть ниже и незаметнее. — Ты воруешь… цветы? Таю не интересовала красота маков, она безжалостно срывала только красные лепестки. Набрав полные ладони, протянула руки. — Держи. — Ты сошла с ума. Местные добросердечные бабульки нас проклянут и покалечат, — укоризненно покачал он головой, но лепестки забрал. Освободив ладони, Тая набрала ещё немного и перелезла обратно на дорожку. — Пойдем творить чудо. Устроившись под окном Виолетты, Тая принялась выкладывать на дорожке сердце из маковых лепестков. Видя, что Игнат не собирается помогать, она удивлённо приподняла брови. — Ну же, не стой. Быстрее справимся. Игнат нехотя опустился на колени и съехидничал: — Самая банальная и глупая затея. Это и есть работа купидона? Тогда неудивительно, что я до сих пор без пары. Тая не подняла головы и продолжила выкладывать фигуру из лепестков. — Самые простые пути всегда самые действенные. Зачем изобретать новый велосипед, если и старый прекрасно ездит? — Ну и как Виолетта узнает, кто автор вандализма под её окном? Тая поправила сердечко и добавила снизу одну-единственную букву «С». — Мы оставим подсказку, а остальное она сама додумает. — Почему? — Потому что хочет, чтобы было именно так. А Саня не сможет сразу признаться, что это не его рук дело.