- Куда я могу полезть? У меня работы непочатый край! - возмутилась я. - Вот и отлично! Гиза проследит, но я и на тебя рассчитываю. - Разумеется, я буду пропадать в мастерской и никуда не полезу… - кивнула я. Дард довольно улыбнулся. - Гиза проследит, что бы ты вовремя ела и ложилась спать. Я прилечу недели через две. Обещаю. Я проводила Дарда и сразу принялась за работу. Мне очень многое не понравилось в храмовых витражах: какие-то были разбиты, а потом стёкла вставлены совершенно неправильно. Просто - как придётся. Я выяснила, что это сделали сами послушники, а они особо не выбирали. Что примерно подходило по цвету - то и вставляли. Поэтому, прежде, чем приступить к изготовлению нового витража я сначала отреставрировала все повреждённые. Гиза ворчала, но её гвардейцы-послушники беспрекословно передвигали мои леса, туда, куда я указывала. К концу второй недели Храм полностью преобразился! Я напитала магией витражи и была очень довольна проделанной работой. И вот, к концу второй недели, вдруг выяснилось, что мне категорически не работается. Что-то меня тревожило и не давало сосредоточиться. Поэтому я пришла к Калипсо и, сев рядом с ней, стала слушать болтовню девушки. Калипсо, как обычно, трещала обо всем на свете. О том, что Гиза молча тренируется по утрам с Вангом, а потом идёт завтракать с … Лингом. Что младший сын наместника пишет потрясающие стихи и декламирует их Калипсо и Гизе. И что он - очень обаятельный и лёгкий в общении. И они трое много времени проводят вместе. И что Гиза нравится Лингу. И что Калипсо думает, что младший брат больше подходит Гизе своей мягкостью и живостью, чем мрачный и суровый Ванг. И что очень жалко, что нельзя сходить к Чёрной деве и поговорить с ней. Иногда, как говорят, она может дать ответ на важный вопрос. А ещё начали расчищать площадку для того, чтобы Гиза тоже смогла обернуться и полетать. Сносят домики и планируют перенести склад с припасами. И тогда Гиза сможет всё проделать без вреда для себя и монастыря. А вот самой Калипсо, ни Ванг, ни Линг, не нравятся как мужчины. Есть что-то дикое в их раскосых глазах, что пугает подругу и… - Калипсо, стоп! Девушка так и замерла с открытым ртом. - Повтори! Что ты сейчас сказала? - настойчиво попросила я. - Я столько всего сказала… Про что? - Про Чёрную деву? - А! К ней пройти сейчас нельзя. Она же внутри монастыря и скрыта под горой*. А туда Император строго настрого запретил ходить. Он сказал, что сильно рассердится, если кто-то туда пойдёт… Ну… Император сказал это другими словами, но все прониклись. А ты разве не слышала? - Эм… Да. Кажется, что-то такое он говорил… - кивнула я. - Все тогда дружно закивали. И глаза от страха опустили. Я тоже. - Дард? Он же добрый и мягкий! - не поверила я. - Кто? Император?! - подняла удивленно брови Калипсо. - Ну, да. - Хм… Ладно, - поспешно согласилась подруга. - Ты сказала, что Чёрная Дева отвечает на вопросы? Если её попросить? - Да. Так говорят… - кивнула Калипсо. - Мне нужно к ней попасть! - твёрдо объявила я. - Не-ет, Ави! Даже не думай! Император головы со всех снимет. И с меня, и с Гизы, и с гвардейцев. Ну, то есть, с послушников. Они, конечно, в прошлом гвардейцы, но сейчас-то они… - Калипсо! Помолчи! Ты пойдёшь со мной? - Да, - серьезно сказала девушка. - А как же гнев Императора? - Ты - моя подруга, а если тебе это важно и нужно - я тебя не брошу. Иначе, какая же это дружба? А гнев Императора… - и девушка пожала плечами, - Справимся как-нибудь... - Калипсо, спасибо. Он даже не узнает. Мы с тобой пойдём рано утром. А потом - Гиза с Вангом всех отвлекут, они как устраивают эту свою «разминку», так все идут смотреть. Нас хватятся только к завтраку. А мы к тому времени уже и вернёмся, - уверила я подругу. - А как же гвардейцы, что стоят на часах у дома, где мы спим? - удивилась Калипсо. - На часах стоят гвардейцы? - не поверила я. - Да. Ты разве не видела? - Нет, не замечала. - Придётся лезть в окно... - уныло сказала подруга. - Придётся… - подтвердила я со вздохом. На следующий день, рано утром, мы, помогая, друг другу и зябко кутаясь в послушническую хламиду, вылезали в окно нашего домика. Он был двухэтажным, и нам с Калипсо приходилось лезть из своей комнаты. Просто потому, что на первом - в своих комнатах спали Гиза, Ванг и Линг, и ещё несколько гвардейцев охраны. Там же была комната Калипсо, которая прокралась в мои… ну, вернее, в комнаты Дарда, на второй этаж. Вниз, на первый, мы спуститься не рискнули - побоялись кого-нибудь разбудить, и тогда ничего из нашей затеи не вышло бы. Спустится нам всё же удалось. Ещё накануне под покровом темноты Калипсо притащила лестницу и положила её под окнами. А утром мы крюком на верёвке, стащенным из кузни брата Августо, подцепили лестницу и тихонечко подтянули её к нашему окну. Как мы при этом никого не разбудили - не представляю… Удача, наверное. Она нам сопутствовала и дальше. Потому что и до монастыря мы добрались совершенно беспрепятственно. А потом и в сам монастырь вошли. Он и в самом деле был вырублен в скале. Нет, были, конечно, и внешние постройки, но основные помещения находились внутри горы. Монахи, жившие внутри, очень рисковали, учитывая, как трясло гору в последние годы. Калипсо выяснила приблизительное местонахождение статуи, и мы, крадучись, двинулись по пещерам в глубь. Кое-где в проходах были воткнуты факелы, и мы, ориентируясь по ним, и брели. Но уже довольно быстро стало понятно - мы заблудились. И неизвестно, сколько бы мы блуждали по этому лабиринту пещер, рукотворных и естественных, но, на наше счастье, впереди показалась фигура в красном балахоне. Красный цвет говорил о том, что перед нами монархиня. И мы устремились к ней в надежде разузнать дорогу. Монахиня в низко надвинутом на лицо капюшоне молча выслушала нас, а потом сказала: - Странно, дитя. Я думала ты придёшь за советом раньше. Идём. И она двинулась ещё глубже, как мне показалось, в самое сердце горы. Мы петляли довольно долго, и у меня сложилось впечатление, что мы проходили по одному и тому же месту несколько раз. И стало понятно, что обратно мы с Калипсо сами ни за что не выберемся. Но я очень надеялась, что нас проводят. Когда мы вышли к нужной нам пещере, я даже не поняла вначале, что это именно она. Дева стояла в небольшой нише. В статуе не было пафоса, лицемерия или ханжества. Она показалась мне даже через-чур простой. Несмотря на то, что её одежда и корона на голове были из золота, это не выглядело вычурно, наоборот воспринималось, как должное. А вот лицо, ручки и ножки сидящего у Девы на руках младенца были чёрного цвета. Но и это, почему-то, в свете свечей и факелов, освещавших пещеру, не показалось мне странным, а скорее завораживающим. А ещё от неё шла магия, и этой магии было много. Очень много. Мне даже показалось, что источник внутри неё просто необъятен, и я, немного испугавшись, даже не стала это проверять. Не моё это. Я маленькая саламандра, и перед лицом чего-то большого и неизведанного я теряюсь. - А почему она Чёрная? - тихонько спросила необычно молчаливая Калипсо. - Говорят, её лик потемнел, когда Каменные драконы покинули этот мир*. Говорят, что, когда они вернутся, - её лицо снова станет светлым, - раздался голос монахини из-под капюшона. - Можно мы тут побудем немного? - тоже шёпотом спросила я. - Разумеется, дитя моё. Задай свой вопрос. И, может быть, ты получишь на него ответ. Мы с Калипсо развернулись к статуе, и я решила усесться прямо на пол перед ней. Почему-то, это показалось правильным. Мне было необходимо сосредоточиться. Монахиня просила подумать и задать свой важный вопрос. Но он у меня уже довольно давно созрел... И именно незнание ответа на него и мешало мне сейчас работать. - Мне стоит продолжать делать витражи в храмах? Не разрушит ли это наш мир ещё сильнее? Не навредит ли это его жителям? И людям, и саламандрам, и драконам? - не выдержала я и произнесла то, что мучило меня столько времени, вслух. *На фото витражи из Базилики Девы Марии Монсерратской. У меня - художественное произведение и я не придерживаюсь реальных фактов. Сам монастырь и базилика - служат лишь фоном и украшением. *На самом деле скульптура Чёрной Девы Монсерратской находится в за-алтарной часовне в монастырском соборе, и хранится в за-алтарной капелле. Но, согласно некоторым данным, скульптура могла попасть в пещеру на горе Монсеррат в 718 году ради спасения от сарацинов. В 880 году статую Чёрной Девы обнаружила группа детей, увидевших изливающийся из пещеры свет. Так что, изначальное её местонахождение в пещере, согласно легендам, было вполне вероятно. *На самом деле, долгое время считалось, что чёрный цвет лица и рук, определяющий название скульптуры, скорее всего, появился не изначально, а в результате потемнения лака под воздействием тепла свечей в течение длительного времени. Скульптурное изображение, вырезано из тополя и сверху покрыто слоем лака. Только вот последние исследования показали, что это не совсем так. Ныне у искусствоведов сложилось мнение, что такой цвет кожи был выбран художниками умышленно. Споры ведутся и у теологов в связи с разночтением фразы из Песнь песней Соломона - «Я черна, но прекрасна». И у исследователей, что ищут связь между Чёрными мадоннами христианства и чёрными статуями античных божеств. В настоящее время культ Чёрной мадонны весьма распространён. К числу наиболее известных относятся Ченстоховская икона Божией Матери в Польше, Чёрная Дева Монсерратская в Каталонии, Бенратская мадонна в Германии, а также мадонна из Айнзидельнского аббатства в Швейцарии. Глава 16. Разлетаются в небо ночи, миллионы палящих искр, открывай же скорее очи, в пламя яркое обернись, саламандра. - Что писал Оноре Бальзак? - О норе писал не Бальзак, а Льюис Кэрролл и Джон Толкин. Разумеется, ответа на мой вопрос не последовало. Я не очень-то и рассчитывала на такой исход. Просто продолжала сидеть и думать, анализировать и мечтать. Калипсо присела рядом, приобняв и положив голову мне на плечо… Может быть, мы заснули? Вполне вероятно. Мы рано встали, да ещё и перенервничали - удастся ли наш небольшой побег? Так что, очень может быть, что в глубокой тишине пещеры мы, и вправду, задремали...