- Расскажите? - Непременно, - кивнула собеседница. - Как ты думаешь, зачем я тебя пригласила в свой личный кабинет? Именно за тем, что прежде, чем принимать решение, тебе стоит кое-что узнать. На данный момент, у Эрика имелась пара-другая идей относительно всех этих "тайн мадридского двора", но предположения, как говорили люди на Старой Земле, к делу не подошьешь. - Вам так и не удалось воспроизвести этот генотип? - Ума тебе, Эрик, не занимать! - подтвердила его догадку матриарх. - Переселение и борьба за выживание длинный и трудный процесс. Здесь, По Эту Сторону Пустоты случилось то же самое, что произошло у вас, в империи и вообще везде По Ту Сторону Пустоты. Нам пришлось нелегко, Эрик. Впрочем, ты ведь об этом знаешь. У нас, как и на других человеческих мирах произошел Откат. В каких-то отраслях знания мы все-таки удержались на плаву, - ведь мы изначально являлись прежде всего сообществом ученых-либертареанцев, - а в каких-то других мы не сумели сохранить тот потенциал, который существовал на Старой Земле в середине двадцать первого века. И генетика как раз одна из тех областей знания, в которой никто - ни мы, ни вы - все еще не достигли того научного и технологического уровня, который позволил Вилковой, Фокину и Мозесу создать совершенно новый человеческий вид. Не обольщайся Эрик, ты не человек в том смысле, что ты не Homo sapiens. Ты представитель совершенно нового вида рода людей, Homo ingeniosus - Человек талантливый. Твой генофонд уникален. Даже в двадцать первом веке на Старой Земле никто не смог совершить настолько грандиозный научный прорыв. Генотип Вильфов не поддается расшифровке. Мы просто не знаем, где спрятаны твои сокровища. Скорее всего, дело в структуре тех генов, которые содержит твой наследственный материал. Определенно мы знаем, что твой геном несколько больше стандартного генома человека. Двадцать четыре тысячи активных генов при том, что у обычного человека их всего чуть меньше двадцати двух тысяч. Ваши генетики, я имею в виду имперских специалистов, пока не могут даже секвенировать геном, а ведь на Старой Земле полное секвенирование генома человека было завершено в первой трети двадцать первого века. Мы умеем чуть больше. Сохранили многое, но, увы, не все. Так вот, Эрик, три факта о твоем генотипе. Во-первых, он, как я уже сказала, уникален. Во-вторых, он воспроизводится только естественным путем и только при соблюдении неких правил, о которых мы поговорим отдельно. И в-третьих, каким-то образом твой генотип защищен от копирования. Тебя нельзя клонировать, Эрик, даже если бы мы умели клонировать человека, но мы этого, к слову, не умеем. Ни клонировать, ни использовать твое семя для экстракорпорального оплодотворения. Ничего. А между тем, твой геном крайне важен для нашей цивилизации и нашего клана, и дело тут не в расовых предрассудках или идеологии "чистоты крови", - хотя и это не пустяк, - а в том, что твой и еще несколько таких же древних генотипов позволяют своим носителям принимать знания и умения напрямую с матрицы, воспроизводящей знания и умения других людей. - Что значит, напрямую? - несколько растерялся Эрик, попробовавший представить себе, что бы это могло означать на самом деле. - А то и значит, - не без грусти усмехнулась женщина. - Видишь ли, Эрик, у нас осталась кое-какая древняя аппаратура. Сейчас такую, насколько я знаю, никто делать не умеет. Мы пытаемся ее воспроизвести, но пока ничего толком не получается. Утерянное знание, утраченные технологии... Ты даже представить себе не можешь, сколько всего мы потеряли на пути к звездам! Но речь о другом. Когда-то почти перед самым бегством с Земли, была разработана технология копирования нейронных цепей. Знания и умения - суть нейронные цепи, возникающие в мозгу человека в процессе обучения, тренировок... Ну, ты понимаешь. Скопировать этот нейронный рисунок и перенести из одного мозга в другой, вот что позволяет эта технология. - Звучит заманчиво, - согласился Эрик. - То есть, или я, или мое потомство потенциально... - Могущественны, - закончила за него матриарх, - так как можете стать практически кем угодно. Интеллект и физическая сила позволяют вам принимать любые наборы знаний и умений без каких-либо известных мне ограничений. - Звучит многообещающе, - согласился Эрик, невзначай примерив на себя роль адмирала или кого-нибудь еще в том же роде. - Тогда, перейдем к делу. Хочешь кофе? - Хочу, - кивнул Эрик. - И кофе, и сигару, но сначала один вопрос. - Спрашивай! - женщина щелкнула пальцами и произнесла прямо в воздух. - Два кофе по-итальянски из Параибы и трансваальский Колорадо Перфекто для нашего гостя! - Итак, что за вопрос? - посмотрела она на Эрика. - Вилкова и Фокин помогли и другим родам? - В принципе, да. Их лаборатория в Женеве занималась именно этим - созданием нового вида человека. А в качестве генетического материала использовались клетки сотрудников и друзей. Но все закончилось взрывами и пожаром. Потом было бегство. В общем, лет пятьдесят нам было не до генетических исследований. А к тому времени, как они возобновились, ни Фокина, ни Вилковой уже не было в живых. Мозес умер еще раньше. Ушли все сотрудники лаборатории, как, впрочем, и те ученые, кто когда-то работал в Петербурге. Но остались Вильфы и три младших семьи у нас. И еще одиннадцать линий в других кланах, но из них до наших дней дотянули, к сожалению, только семь генотипов. Два-три примерно такого же уровня, что и твой, остальные - слабее. Это все ведь были экспериментальные модели... - Понимаю. - Эрик, и в самом деле, начинал понимать, участником какой серьезной игры он, сам того не подозревая, вдруг оказался. Догадывался он и о том, что за "дурость" повлекла его родителей на Ту Сторону Пустоты. Наверняка, ведь потащились за кладом: за архивами женевского и петербургского институтов. Впрочем, пока это была не слишком актуальная гипотеза, и станет ли она актуальной зависело от слишком многих факторов, большинство из которых были Эрику пока неизвестны. - Это хорошо, что ты понимаешь. Еще вопросы? - Расскажите мне, Бреда, зачем я вам нужен на самом деле, и в каком качестве я вам нужен? Мы ведь об этом говорим? - Именно так, - не стала спорить матриарх. Тут ведь не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, куда она клонит, к какому решению подталкивает Эрика. Но он, собственно, и не возражал. Его же не в двойные агенты вербовали. А предложение, которое должно было вот-вот прозвучать, могло оказаться не только приемлемым, но и в высшей степени интересным. Для самого Эрика интересным, а не только для Бреды Вильф. Важны были, - впрочем, как и всегда, - лишь условия и обстоятельства, суть вопроса и его цена. Покупать кота в мешке Эрик не собирался, но от него этого никто, кажется, и не ожидает. Между тем, в кабинет матриарха принесли маленький столик, поставив его между двух кресел, в которых расположились собеседники, подали кофе в фарфоровых чашечках и принесли Эрику сигару, пепельницу, гильотинку и сигарные спички. В общем, этикет был соблюден, хотя и отличался в деталях от того, к чему Эрик успел привыкнуть в империи и по пути на Холод. - Что ж, теперь мы можем двинуться дальше. - Бреда сделала маленький глоток кофе, пожевала губами, словно оценивая качество напитка и, вернув чашку на стол, посмотрела на Эрика. - Хочу предложить тебе остаться на Холоде, Эрик. Принять наше гражданство в качестве Морица Вильф. Принести присягу. Жениться на Кате ван дер Багге, она молода, красива и подходит тебе не только по статусу, являясь дочерью влиятельного члена клана, но и по генетической совместимости. У вас могут быть дети, вернее, будут, если вы захотите... Что ж, предложение не из худших, но, во-первых, Эрику не понравились некоторые детали этой сделки, а во-вторых, он, чувствовал, что кое-что Бреда все-таки "оставила за кадром". - Договаривайте, Бреда, - предложил он. - Пожалуйста. - В статусе Морица Вильфа ты сможешь принять Наследие. - Наследие - это чья-то матрица? - Да, и она как будто под тебя сделана. Это матрица, снятая с родного брата твоей прабабки Ольги Фокин. Олег был выдающимся флотоводцем, и, приняв Наследие, ты можешь сразу же стать адмиралом нашего флота и возглавить ударную эскадру. Как тебе такая перспектива? - Перспектива завораживающая, - признал Эрик. - Поэтому давайте сразу же уточним кое-какие детали. - Спрашивай, - предложила Бреда. - Это пакетная сделка? - Именно. - То есть, Наследие я получу только в случае, если перейду в ваше подданство и женюсь? - Да, - подтвердила матриарх. - Одно от другого не отделимо, сам понимаешь. - Боюсь, что сделка невозможна, - покачал головой Эрик. - Я бы и не против, но вы должны меня понять, Бреда, я не свободен. У меня имеются обязательства. Перед страной, которая находится в состоянии войны, перед императором, оказавшим мне невероятное доверие, но, главное, перед женщиной которую я люблю. - И это женщина не княгиня Эгерланд. - Да, это другая женщина. - Дочь Главкома Мельника? - Вы хорошо подготовились, - признал Эрик. Видит бог, ему очень хотелось принять предложение Бреды Вильф, вот только совесть не позволяла. Совесть и честь. И да, сейчас он отчетливо осознал простую истину: он любит Веру Мельник, как бы странно это не выглядело в его нынешних обстоятельствах. - Эти проблемы решаемы. - Каким образом? - Не просто, но решаемы, - повторила матриарх. - Во-первых, не забывай, что у тебя теперь есть семья, а значит, у тебя появились новые обязательства. Ты еще к этому не привык, но, когда пообвыкнешься, поймешь, что родная кровь не водица, и что от своей семьи, которая, к слову, перед тобой ни в чем не виновата, так просто не отказываются. Учти так же, что, хотя в империи, скорее всего, этого еще не поняли, ты не человек, и единственные представители твоего вида живут здесь, на Холоде. Эрик подозревал, что не единственные. Кое-кто из представителей его вида обитал на Сибири, но озвучивать эту информацию не стал. Сказал другое: - Новые обязательства не отменяют прежних обязательств. - Так и есть, - кивнула Бреда. - Но наличие новых обязательств меняет общую картину. - Не возражай! - остановила она Эрика. - Ты еще не все знаешь. - Хорошо, - согласился он. - Что дальше? - Ты нужен своей семье, своему виду и народу среди которого живут представители твоего вида. Холод находится в состоянии войны, и эта война, Эрик, носит не менее ожесточенный характер, чем война твоей империи против халифата. Мы надеялись помочь империи Торбенов и некоторым другим государствам на вашей стороне Пустоты с тем, чтобы в будущем они помогли нам в нашем противостоянии. Но, увы, неделю назад начались военные действия, и это, возможно, главная причина, почему я затеяла этот разговор сегодня, а не когда-нибудь потом. У нас слишком мало времени, и нам понадобится любая помощь, которую мы сможем найти. Талантливый и опытный адмирал во главе ударного соединения - это серьезный козырь. Так что, как видишь, не все так просто с твоими обязательствами. Но и это не все. Обдумывая свое решение, прими к сведению, что мы - я имею в виду республику Холод - можем официально обратиться к твоему императору за позволением для тебя вступить в нашу армию в связи с вновь открывшимися обстоятельствами твоего происхождения. - Да, пожалуй, - согласился Эрик, наскоро проиграв в уме описанную Бредой ситуацию. - Скорее всего, они согласятся, но... - По поводу твоего "но", - перебила его Бреда. - Я вижу, как минимум, три варианта для приведения в порядок твоих личных дел. Первый - ты просто ничего ей не скажешь. Вера сможет приехать сюда к тебе, но ей необязательно знать, что у тебя уже есть жена. Обман, конечно, но с другой стороны... С Катей вы поженитесь по нашему обряду, а с Верой - по имперскому обряду, и я обещаю тебе, что твой брак с Катей ван дер Багге останется тайной для всех, кроме узкого круга лиц в руководстве клана. Даю тебе слово главы рода, что лично позабочусь, чтобы Вера и Катя нигде не пересекались. "Что ж... Не слишком красиво, но есть над чем подумать..." - Второй вариант - это развод, - продолжила между тем матриарх. - Вера там, а Катя здесь. Зачнете с Катей ребенка, разведешься и женись на здоровье на своей Вере Мельник. Катю я беру на себя, а Вере зубы будешь заговаривать сам. "Черт бы вас побрал с вашими вариантами! А совесть куда девать?" - И, наконец, возможен еще один, третий, вариант. Законы Холода в отдельных, строго оговоренных случаях позволяют двоеженство. Законы империи, как выяснили мои люди, тоже. Катю я опять-таки возьму на себя, а с Верой договаривайся сам. Просто учти, это возможно, хотя и непросто. "Да уж, - покачал Эрик мысленно головой. - Верка меня просто убьет нафиг, и Андрей ей поможет!" - Хорошо, - пыхнул он своей ни разу не обязательной сигарой. - Я обдумаю ваше предложение, но остается еще один вопрос. Я имею в виду вопрос доверия. Мы уже говорили с вами, что признаю я или нет свою новую семью, полного доверия ко мне в империи уже не будет. Однако для пилота ракетоносца, да даже и для командира ракетоносной бригады это неважно. На таком уровне мне все равно будут доверять. Другое дело командующий эскадры. Вы сможете довериться чужаку? - А присяга на что? - подняла бровь матриарх. - Вы хотите сказать... - У нас для этого случая имеются особые средства, и созданы они не для тебя Эрик, а вообще для всех, кто имеет слишком высокий допуск. Принесешь присягу, нарушить ее уже не сможешь. Где-то так. - Что ж, - не стал лукавить Эрик, - вы дали мне пищу для размышления. Много пищи, если честно. Но у меня остался еще один вопрос: с кем вы воюете? - Мы называем их "бёза". - Зло? - удивился Эрик, знавший это слово на дойче, и на холодянском цуне. - Просто зло? - Они не гуманоиды, Эрик, и они превосходят нас численно. Мы с ними уже пару раз сталкивались в дальнем космосе. Пытались договориться, но им наши предложения попросту неинтересны. Им не нужны рабы. И новые подданные не нужны тоже. Все, что им нужно - это планеты с кислородной атмосферой, лежащие в пределах обитаемой зоны. И это, как ты понимаешь, все без исключения планеты людей. Однако раньше бёза были далеко, а сейчас продвинулись к границам человеческого космоса, и это все меняет ... Глава 4. Мориц Вильф 1. Двадцать второе марта 2534 года, Холод Ночью Эрик не спал. Наверное, впервые в жизни ему было не до сна. Тревога, неуверенность, тоска - чувства, до сих пор ему совершенно не знакомые, гнали сон прочь. Главный выбор был уже сделан - война с чуждым разумом действительно меняла все, - но даже в этом случае, ему предстояло обдумать множество непростых вопросов и принять слишком много слишком сложных решений. Более, чем достаточно для одной ночи. Для одного человека. Для одной судьбы.