У женщины явно челюсть готова сорваться к полу, но она лишь хмурится, переводя взгляд на мою бывшую подругу. — Ах да! Бывшей жене здесь делать нечего! Учитывая нашу последнюю встречу, вряд ли мой мужчина хотел бы ее видеть. Господи, я правда сойду с ума без него… Не представляю, почему говорю с этим зверьем. Но то, как я цепляюсь за этот разговор, чтобы абстрагироваться, чтобы не показать истинной боли и того, как рвется моя душа, удивляет саму себя. — Что ты несешь?! — шипит Панкратова: — Процесс еще идет! — с триумфом добавляет. Максим сжимает кулаки. — Адвокат Артура Александровича подтвердил, что судья закрыл дело незадолго до того, как случилось несчастье. Он не является отцом Мии Ризановой, не является вашим супругом. Имущество, оформленное в браке принадлежит ему. — отвечает, глядя на нее. Она злостно сверкает глазами, а слезы тут же прекращается. Тварь. — И еще кое-что… Максим делает шаг ближе: — Экспертиза пока ведется, однако, отказ тормозов - это не техническая поломка автомобиля. Поворачиваюсь на него в шоке. Когда он успел… — Немедленно выведи эту женщину! Это семейные разговоры! — приказывает Ирина Романовна Максиму. Это отрывает от удивления и восхищения человеком Артура, заставляя усмехаться. — Скорее выведут вас, нежели меня. — уверенно звучит голос, как-будто не свой. — Ира, перестань, такое горе! — тут же вступает отец Абрамова: — Катерина, езжай к Мие, она очень ждёт!— указывает второй стерве. — К сожалению, девочке не удастся увидеть мать… — откашливается Максим. Вижу как с другой стороны коридора к нам направляется несколько человек в полицейской форме и один без нее. — Панкратова Екатерина Дмитриевна? — тот самый в гражданском останавливается напротив. Максим скрещивает руки на груди. — Следственный комитет города Москвы, майор юстиции Ващенко Игорь Владимирович. — достает и показывает корочку: — Вам необходимо проехать с нами. — Что это?! Мать Артура обескураженно переводит глаза то на Панкратову, то на нас, то на следователя. — Вы обвиняетесь в преднамеренном покушении на убийство Ризанова Артура Александровича. Словно робот он проговаривает слова, а я, под стать им, гордо задираю подбородок. И плевать, что по нему стекают капли собственных слез. — Это какая-то ошибка! Я его жена! Я... — смотрит умоляющим взглядом на мать: — Ирина Романовна! Это же какой-то бред! — Назар! — шипит женщина с отсутствием материнских инстинктов, пытаясь заставить сделать мужчину хоть что-то. Но он, качая головой и хмурясь, лишь почесывает свою бороду. — Ризанова Ирина Романовна? — подходит тот же человек к матери Артура, а меня берет полнейший шок. Максим все так и наблюдает со знанием дела. — Я! А что?! И меня задерживаете?! — смахивая челку с глаз она немного суетится: — Назар… — В чем дело, господа? — наконец, встает мужчина со стула. — Вам всем лучше проехать с нами. — люди в форме нависают над ними огромной грозовой тучей. Ризанова переводит полный презрения взгляд на Максима и меня. — Что ты творишь?! — полушепотом шипит мужчине. — Это я, Ирина Романовна. — выхожу чуть вперед: — Ведь сколько всего выгорает не так ли? Детище Артура - лидер на рынке строительства, совет директоров после известия будет выбирать преемника…Адвокат зачитывать завещание… Сотни, тысячи… миллионов только за одну его жизнь… Подумаешь, правда? — качаю головой, а она хмурится: — Надеюсь, что все те, кто недостоин этого воздуха…сегодня же лишатся его. Холодный взгляд и беспристрастное выражение лица, несмотря на полный раздрай. И пусть не я запустила механизм, но теперь уже плевать, я доведу это до конца. Очевидно, все же что-то я переняла у тебя, Артур… — Да как ты смеешь?! — начинает женщина. — Ира! — грозный голос отца Абрамова ее останавливает: — Сейчас не тот момент! — Пройдемте. — мужчина указывает вперед, а полицейские встают чуть позади этих нежеланных посетителей. Напоследок следователь посылает взгляд в Максима и кивает ему. — Он гордится вами…. — говорит Максим, а я смотрю стеклянным взглядом как удаляются те, кто лишил его жизни. — Я тоже не могу говорить о нем в прошедшем времени… — шепчу, снова пропадая на задворках потерянного сознания. — Можно его увидеть, если что... — поджимая губы и уводя взгляд возвращает меня в реальность. — Спасибо. — готова снова разреветься. — Вероника…— смотрю в ожидании, а сама уже готова мчаться хоть куда за ним: — Он без сознания, но он не мертв. На одном дыхании говорит, а я будто вижу какой-то сон. Мотаю головой… — Но врач… Я слышала… И реанима… — неверяще хмурюсь. — Да. — подопечный Артура явно кается: — На такой случай у Босса был план Б… — чешет затылок, сжимая зубы: — Мы его рассматривали еще до вашего приезда. Конечно, не совсем так, как вышло, но если говорить кратко, то он был к этому готов. Теперь я в полном, нет, не шоке. Я охреневаю и, кажется, не понимаю его слов. — Рядом с вами постоянно охрана, вы вообще не передвигаетесь в одиночку. Приказ Босса ездить без сопровождения вошел в силу с момента, как иск оказался в суде. Да и в принципе, делать вид, что он не предвидит свой «летальный исход». По мере того как он говорит, глаза готовы вырваться из орбит. — По состоянию и…последствиям врач подробнее вам расскажет. Я знаю, что сломано плечо, одна нога оказалась зажата. Черепно-мозговая, собственно, из-за которой он и был в реанимации. Сейчас его ввели в медикаментозную кому. Я, откровенно сказать, даже не знаю, как реагировать. Если бы сказали, что вот он, в соседней палате ждёт, когда закончится этот спектакль, я бы наплевала на все и уже летела крепко его целовать и ругать. Но сейчас, его все еще нет со мной. Он все еще не открыл глаза. Мне не сказали, что он жив. А это именно самые желанные слова. И…пока мне сложно поверить, что это вообще возможно. — Надо было меня подготовить, Максим. — говорю ему, едва в силах двигаться к той палате, где меня успокаивали врачи: — Несколько лет назад я потеряла нашего с ним ребенка, даже не увидев. — вновь текут слезы, а я оборачиваюсь на него: — Я бы просто легла с Артуром в морге, потому что больше не смогла бы, понимаешь? Он нервно проводит рукой по волосам, чертыхаясь. — Я…мне очень жаль. — говорит искренне: — Босс велел держать вас от всего этого… — Подальше? — печальная улыбка между каплями соленой влаги: — Говорил, чтобы Вероника вообще не была в курсе событий, да? — поджимаю губы, стирая слезы: — Артур готов жертвовать собой ради тех, кто дорог его душе… Только он не думает, каково будет этим людям, потеряв его. Когда только дверь в палату открывают, не дыша робко шагаю. А увидев койку, прикладываю ладони ко рту. Всхлипы звучат вперемешку с сигналами каких-то мониторов. Подхожу ближе, вовсю сдерживая, чтобы не реветь в голос. Артур с полностью перемотанной головой, многочисленными проводами, что вьются от его вен, маске и с трубкой во рту. Как будто просто спит. Практически все тело перебинтовано. Хочу дотронуться, но боюсь. Знаю ведь ответ не почувствую, а это слишком реально для меня. — Артур…— душераздирающий хрип. Смотрю на лицо любимого мужчины и достаю коробку.