– Здравствуй, Марк, хорошо, что пришёл, – бодро начал отец Роман, войдя в комнату, но, увидев полусинее лицо юноши, поперхнулся и покачал головой. – Что, с лестницы упал? – Здравствуйте, отец Роман! – весело откликнулся Марк. – Вы угадали, упал… – Ну-ну… Ладно, дело молодое. Итак, продолжим? – Давайте… – Марк поудобнее уселся в старом, довольно жёстком и прилично обшарпанном кожаном кресле, неведомо каким путем сюда проникшем. Урок второй – Итак, мой юный друг, на чём мы с тобой закончили в прошлый раз? – отец Роман с весёлой улыбкой взглянул на Марка. – Вы мне обещали рассказать, почему люди, которые тысячу лет назад не курили и не пили, не имели компьютеров и сотовых телефонов и, вообще, жили на природе, так и не стали все поголовно богами. И второе – вы обещали поведать, кто вы такой на самом деле! – громко закончил Марк, но потом сам смутился своего напора. – Хм… Ну что же, давай по порядку, – согласно кивнул головой священник. – Начнём с людей, хорошо? – Давайте по порядку… – Итак, люди… – отец Роман встал, зябко повёл плечами и расположил свои ладони над электрокамином, иногда потирая их друг о друга. – Люди… А ты мне вот что скажи – из прошлой нашей беседы ты хоть что-нибудь вынес? – Ну да, конечно, – Марк был серьёзен. – Вот, например, решил больше не пить… и пытаюсь не курить. – Молодец! Мой тебе совет: как только потянет опять выпить или сигаретку в рот засунуть, сразу вспомни, что ты, лично ты – творение Божие, что ты можешь встать с Богом рядом, ибо создавал он всех нас по образу своему и подобию, и что каждый грамм алкоголя или затяжка табачного дыма лишает тебя силы, возможности стать совсем иным существом с божественными возможностями. – Отец Роман, – перебил священника Марк, – вы всё так красиво говорите, наверняка правильно. Но почему же тогда люди не следуют этим принципам, почему масса проповедников на улицах, в храмах, на стадионах так ни в чём никого и не убедили толком? Почему люди как были скотами, так в большинстве своём ими и остаются? – Для своего возраста ты достаточно мудр, – отец Роман отвернулся от камина, потирая рукой подбородок, на котором росла небольшая, тщательно ухоженная бородка. Потом он снял очки, повертел их в руках и, вздохнув, продолжил, так и оставшись стоять: – В прошлый раз мы с тобой говорили о том, что всё вокруг нас – игра и что наши души сами сознательно выбирают для себя, на каком поле и за какую команду играть, так? – Вроде бы, – при словах об игре Марк оживился. – И ещё мы говорили о том, что Всевышний создал нас для того, чтобы мы помогали ему исследовать его же собственные возможности, так? – Да. Допустим, – согласился Марк, наливая себе чаю, жестом предложив отцу Роману присоединиться к нему. Священник подсел к столу, взял в руки чашку, из которой шёл пар, и продолжил: – То есть фактически, на уровне душ мы всё знаем и почти всё умеем, но вот находясь в человеческом теле, мы об этих своих возможностях забываем и превращаемся в очень разных людей. Зачем, как ты думаешь? – Я не понимаю, зачем, – развёл руки в стороны Марк. – Ну хорошо, зайдём с другой стороны. Почему люди вообще смертны, почему жизнь наша столь кратковременно, и зачем мы рожаем и воспитываем детей? Марк, поняв, что ему предлагается сделать какой-то собственный вывод, начал усиленно размышлять вслух: – Насчёт продолжительности жизни – пока не могу сказать, не понимаю логики. Ведь мы могли бы добиться гораздо большего, если бы жизнь наша не была столь коротка. Мы бы накапливали опыт и знания, потом новый опыт и новые знания… Не понимаю. А дети – тут, кажется, всё просто. Если мы не можем сами многое успеть в этой жизни, то продолжаем себя в детях. Кроме того, как вы утверждаете, наши души, уходя из этой жизни, потом возрождаются вновь. А если бы не было детей, как бы мы могли по новой воплощаться? – Блестяще! – одобрительно воскликнул отец Роман, опять вскочив из-за стола. – Блестяще! Про детей и продолжение рода ты всё понимаешь правильно. Именно в свой род и возвращаются наши души, пока полностью не пройдут эту стадию обучения. И потому детей своих надо учить и воспитывать очень тщательно и внимательно, чтобы душам не тратить усилия понапрасну… Так? – Так-то оно так, – согласился Марк, – но мало кто рожает детей с таким подходом к этому вопросу. Обычно это бывает либо вообще случайно, либо потому, что так получилось, хотя и не хотелось. Вот у нас, например, в лицее, в прошлом году девчонка забеременела в девятом классе. Так она рожать не хотела, дура, на аборт хотела идти, да поздно спохватилась. Ох, и злились же у неё тогда родители! Сейчас её саму воспитывают и её ребёнка тоже… – Да, к сожалению, такое бывает сплошь и рядом. Только вот ничего случайного в мире не происходит вообще, всё закономерно, везде есть воля Творца. И уж, конечно, ни один человек случайно на свет ещё не появился. А аборт – это убийство, прямое игнорирование воли Бога и той души, которая пришла на своё очередное воплощение. Ни один аборт никому даром ещё не прошёл – те, кто его делают, всегда несут своё наказание, причём как женщины, так, кстати, и мужчины. Ну да ладно, это так, отступление. Несмотря на то, что сознательно идут на продолжение рода единицы (те, кто хочет возобновить самого себя в своих детях), человечество, всё-таки, не только не вымерло, а ещё и продолжает размножаться, причём сумасшедшими темпами, как бы кто ни пытался этому помешать. Я думаю, это ещё и потому, что должен сработать закон перехода количества в качество – из большего количества людей должно получиться как можно большее количество качественно новых душ. Что, пока непонятно? – спросил отец Роман, взглянув на перекошенное гримасой лицо Марка. – Не совсем, – честно сознался тот. – Ладно, обратимся к истокам. Что ты знаешь об истории цивилизации на Земле? – Ну, это… – Марк смутился. В отличие от деда, для него история была очень смутным предметом. Тем не менее, он вспомнил просмотренные фильмы и лекции и решил «блеснуть» знаниями: – Были атланты, потом была катастрофа, потом они воспитали египтян, потом – евреев, греков, те – римлян, а потом были Средние века, Возрождение… Ну, и так далее до нашего времени. – Надо же, ты что-то знаешь, – священник одобрительно покачал головой, в который раз с уважением взглянув на Марка. – Обычно твои сверстники ничего об этом не знают или знают какой-то бред. Ваше поколение специально учат так, чтобы вы ничего не знали ни о мире, ни о человеке, ни о Боге. Готовят послушных рабов, озабоченных только одним – получением всевозможных удовольствий. Да ещё и пытаются остановить развитие прогресса, а то сами справиться с его контролем уже не могут. Ладно, этот вопрос мы ещё обсудим, а пока прими как данность: нынешняя цивилизация на Земле, по меньшей мере, пятая по счёту. До нас существовали и другие, и были они очень могущественны. Да вот исчезли… – А кто? Кто это были? – Марк изо всех сил вцепился в подлокотники кресла, до того ему было интересно. – Те, кто были совсем перед нами, как ты правильно сказал, – Атланты и Арии. До них – лемурийцы, – отец Роман стал очень серьёзен. – Так это не сказки, Атланты действительно были? – И Арии. Более того, многие из нас являются их потомками. Некоторые только частично, а некоторые несут в себе их генотип. Впрочем, когда-то они были одним целым, только потом разделились. Атланты были очень сильными магами, они могли творить настоящие чудеса. Арии им почти не уступали, но старались действовать более осторожно – не тревожить гармонию мира понапрасну. – Если они были такими крутыми, то где они сейчас? – этот вопрос начал волновать Марка ещё тогда, когда он узнал об Атлантах. – Уилли на другие планеты, переселились в другие реальности. Кто не стал уходить, в основном, погиб, а кто не погиб, – деградировал. Но кто-то и остался… – Нет, я понимаю, что они ушли. Вопрос в другом – почему произошла катастрофа, чего их так расколбасило? – Это была воля Всевышнего, – отец Роман допил остывший чай. – Бог настолько злой? – с иронией спросил Марк. – Не говори ерунды! Если у тебя сломался тостер и вместо вкусных тостов начинает выдавать обугленные сухари, что ты с ним сделаешь? – Ну, понятно – выкину или попытаюсь починить. Но ведь люди – это не тостеры? – Для восприятия людей. Как мы можем понять мораль Бога, его логику? Только поднявшись до его уровня. А на этом, нашем теперешнем уровне, все наши попытки обречены, ибо мы с осознанием трёхлетних детей пытаемся судить о поступках своих родителей и дуемся на них, когда они дают нам горькие лекарства или шлепают по попе, если мы пытаемся сунуть руку в розетку. Отец Роман немного посидел молча, а потом продолжил, сам себе кивая головой: – Но давай посмотрим с другой стороны. Если каждый человек – это, прежде всего, бессмертная душа, часть Бога, то может ли Всевышний гневаться на свои части, фактически, на самого себя, обвиняя часть себя в непослушании? Как-то не складывается, верно? А что, если всё не так? Что, если мы, рассматривая наше земное существование (пребывание на Земле в виде физического тела) как часть обучения души с целью познать себя и мир, предположим, что все предыдущие цивилизации, как и наши прошлые жизни, – это лишь ступеньки вверх, прохождение обучения по классам, от младшего к старшему. И, как в любой школе, чем класс младше, тем условия мягче и тепличнее, а чем старше, тем строже с учеников спрашивают и всё больше предметов задают. И, может быть, смена цивилизаций – это просто переход из класса в класс? Да, этот процесс сопровождается катастрофами и гибелью людей, но что такое земная катастрофа для бессмертной души? Просто перемена места обитания. Зато человечество получает другие условия обучения, где всё меньше льгот и фор и всё больше экзаменов и трудностей. Если лемурийцы, атланты и те, кто были до них, обладали почти божественными возможностями, то был ли у них стимул развиваться дальше? Разве сам ученик захочет менять свой уютный и знакомый класс на другой, постарше, более сложный? Скорее, это правила в школе такие. Может быть, потому у большинства современных людей специально забрали способность менять пространство вокруг себя усилием воли и поместили в условия, где они вынуждены прикладывать все возможности своего тела и интеллекта, чтобы улучшать свою жизнь и развивать себя. Вдобавок, на Землю послали тренеров – те души, которые очень хорошо себя чувствуют именно в подобных условиях, чтобы они создали такую среду, в которой среди людей возникла бы жёсткая конкуренция за право пользоваться материальными благами. Может быть, именно так нас готовят к очень важному экзамену, успешная сдача которого – это переход в новое, более высокое качество, где наши души, наконец, получат свойства и черты Творца? – Ух ты… – восхищённо протянул Марк. – Ничего себе… Круто… Тогда понятно, почему и жизнь наша такая короткая – чтобы не застаивались. Но как же нам всем побыстрее стать Творцами? Отец Роман, видимо, ожидавший возражений со стороны Марка, несколько опешил от такого напора, но затем опомнился и важно ответил: – Это непросто, и путь длинный. Первые шаги кто-то должен помочь пройти, потом человек сможет идти сам… * * * Марк посмотрел на часы. – Ой, отец Роман, простите, но мне уже нужно бежать… – Ладно, Марк, беги, – отец Роман с какой-то печалью взглянул на юношу. – Завтра придёшь? – Обязательно, – Марк кивнул головой. – Мне очень интересно, и у меня есть множество вопросов. – С Богом! И не огорчайся ничему, помни: всё – в воле Божьей и в твоих руках! – Не буду, – уже на бегу бросил Марк, так и не поняв, зачем молодой священник сказал ему это, ведь для огорчения повода нет – впереди ожидалась встреча с Кристиной, и встреча эта могла стать самым увлекательным событием в его жизни… Глава 30. Справедливость – полезное слово… Отвратительное солнце своими липкими назойливыми лучами лезло в глаза, мешая насладиться остатками сна. Там, в ускользающем видении, был Володя, и была страсть, и сладкое беспамятство. Всё прогнало проклятое солнце… Надо было с вечера не лениться и закрыть жалюзи, но вчера ведь было пасмурно, и никакое солнце даже не предполагалось. А теперь оно, наглое и блестящее, настойчиво сверлило веки, выдёргивая в крайне неприятную реальность. А расстраиваться есть от чего – сегодня родители, вероятно, предъявят окончательный ультиматум, и тогда настанет конец свободной жизни. Если уж любящий папа, всегда сдержанный и очень мягкий со своей дочерью, вчера орал так, что, казалось, ваза из тонкого китайского фарфора вот-вот лопнет, то дело действительно зашло далеко. Из-за её, Ренатиных, выкрутасов отца могли отправить в отставку, а этого она себе не простила бы – папу было жаль. Да и беззаботная жизнь тогда разом бы кончилась… В тот день, после того как Рената позвонила родителям и сообщила, что жива и здорова, а все объяснения предоставит вечером, девушка проспала четырнадцать часов кряду и проснулась с улыбкой на устах. Произошедшее казалось волшебной сказкой, и всё же чувство неведомого блаженства не покидало её, наоборот, тело было наполнено непознанной доселе лёгкостью, негой и каким-то распирающим, бурлящим в крови потоком. Стоило Ренате вспомнить о безумно проведённом времени, как сразу по позвоночнику поднималась всесокрушающая волна, противостоять которой было очень тяжело. Но зверский голод возобладал над новым для неё ощущением, и Рената заказала по отельному телефону столько провизии, что её, наверное, хватило бы на роту солдат. И, что самое удивительное, хрупкая девушка почти всё это поглотила, нисколько не задумываясь о последствиях. Организм требовал возмещения растраченной энергии. Утолив голод, Рената смогла расслабиться, внимательно оглядела номер и прикинула, что печально знаменитый ураган «Катрин» был явно не столь разрушительным, как их с Володей времяпрепровождение. Всё, что могло быть поломано или разрушено, было поломано или разрушено. Даже люстра, висящая довольно высоко, как-то перекосилась и уныло подмигивала всего лишь одной сохранившейся лампочкой. «Да, жесть… Это мы дали жару… Ладно, хер с ним, починят», – Рената прошлась по комнате, лениво распихивая ногой обломки мебели и осколки посуды, и попыталась поставить на скособоченную тумбу лежавший на полу телевизор. С большим трудом, но ей это удалось, телевизор даже включился, и девушка решила пока посмотреть что-нибудь, чтобы скоротать время в ожидании прихода Володи. Только подумала она о своём новом друге, и сразу по позвоночнику вновь стала подниматься волна, в коленках образовалась слабость, а внизу как-то подозрительно всё увлажнилось. Не в силах справиться с нахлынувшим, Рената плюхнулась на кровать и, чтобы хоть как-то отвлечься, сосредоточила внимание на каком-то очередном телемыле о приключениях травести в таборе у цыган. Зрелище оказалось достаточно смешным и смогло отвлечь её от навязчивых сексуальных фантазий. Как раз на эпизоде, где весёлая травести пыталась совратить следователя прокуратуры, занимающегося делом цыганского наркотрафика, в дверь деликатно постучали. Набросив на себя отельный халат, Рената открыла и с удивлением обнаружила на пороге портье в яркой униформе. Совсем молодой мальчик стыдливо отвёл глаза от плохо прикрытого халатом обнажённого тела девушки и пролепетал: – Простите, но вам просили передать, – и он указал на корзину с роскошными орхидеями, рядом с которой было несколько пакетов. – Кто просил? – только задав вопрос, Рената поняла всю его нелепость.