— Нет! — прервал его Бродник. — Не стоит рассказывать эту быль, когда рядом Вражьи Прислужники. Если доберемся до замка Эльронда — услышите ее там целиком. — Тогда поведай нам что-нибудь еще о тех днях, — взмолился Сэм. — Что-нибудь об эльфах… Мне страсть как охота об эльфах послушать; ночь-то совеем нас накрыла. — Я расскажу вам предание о Тинувиэли, — согласился Бродник. — Коротко — ибо история эта длинна, и конец ее неизвестен; и ныне никто, кроме Эльронда, не помнит ее такой, какой она пришла из глубин времен. Она прекрасна и печальна, как все предания Средиземья — однако, быть может, она поддержит вас. — Он немного помолчал и тихо заговорил нараспев: Был лес в зеленый плащ одет, Качались листья на ветвях, И звезд далеких ясный свет Из тени облаков сверкал. Гуляла Лутиэн в лесах Под музыку незримых флейт, И звездный свет в ее кудрях И на одеждах трепетал. Спустился Берен с гор туда В печали и глухой тоске. …Струилась чистая вода, И Берен средь лесов пустых Увидел деву вдалеке, Сияющую, как звезда, И золотой цветок в руке, И тень волос ее густых. И вновь он, к странствиям готов, Свою усталость позабыл, И к девушке сбежал с холмов, Но лишь неверный блик луны, Дрожащий бледный луч схватил. Ушла, танцуя, в глубь лесов Та, чей напев его манил В безмолвии ночной страны. Он в шуме ветра различал Шаги, как шелест лепестка Или как музыка ручья, Бегущего в тени холмов. И вновь владела им тоска, И как печальный плач звучал С ветвей упавшего листка Прощальный и протяжный зов. И Берен странствовал один Там, где несметны листья лет, У Моря, средь морозных льдин, И серебристых кораблей. А над долиной лунный свет За танцем Лутиэн следил, И как пушистый тёплый плед, Туман окутал ноги ей. Она пришла — и с ней весна Пришла. Ручей прозрачный тёк, Оделись зеленью леса, Сияли золотым огнём Цветы у милых лёгких ног. И Берен с ней мечтал плясать И петь, забыв про мрак тревог, Рассеянный пришедшим днём. И он не дал вновь скрыться ей. «Тинувиэль! Тинувиэль!» — Он звал её в тени ветвей. И голос Берена звучал, Дурманил, словно сладкий хмель, И страха был тот зов сильней, Хотя он для Тинувиэль Судьбу людскую означал. И под короной тёмных кос Дрожащий свет далёких звёзд, В её глазах был отражен Как облака на глади рек, Или в озерах — небосклон. Её в объятьях Берен нёс, Прекрасную, как дивный сон, И лёгкую, как первый снег. Опасный путь им предстоял Через вершины серых гор, Сквозь залы в толще чёрных скал.