— Ну, всё! — сказал маг, с трудом поднимаясь. — Я сделал, что мог. Но мне попался сильный противник: я едва не погиб. Не стойте здесь! Идем! Придется некоторое время обходиться без света — сил у меня совсем не осталось. Идем! Идем же! Где ты, Гимли? Подойди, ты пойдешь со мной. Не отставать! *** Они брели, спотыкаясь, следом за магом, дивясь, что же могло случиться. Д-У-У-М, Д-У-У-М — вновь забили барабаны. Они звучали глухо и отдаленно — но следовали по пятам. Других звуков погони слышно не было — ни шума шагов, ни криков, ни вообще голосов. Гэндальф не сворачивал ни вправо, ни влево, потому что коридор вел, казалось, как раз куда надо. Время от времени возникали лестницы-пролеты в пятьдесят, а то и поболе ступеней, спускались с яруса на ярус. Сейчас это была главная опасность: в темноте путники не видели спусков, пока не подходили к площадке и не делали шага в пустоту. Гэндальф, как слепой, нащупывал дорогу Жезлом. За час они прошли милю, может быть, чуть больше, и спустились на много ступеней. Погони по прежнему не было. Они почти уже начали надеяться на спасение. В конце седьмого пролета Гэндальф остановился. — Становится жарко! — он перевел дыхание. — Мы должны были уже спуститься по меньшей мере до уровня Ворот. Потому думаю, нам надо искать левый поворот, чтобы он повел нас к востоку. Надеюсь, идти недолго. Я очень устал. Я должен отдохнуть немного — пусть хоть все орки кинутся на нас. Гимли подал ему руку и помог опуститься на ступеньку. — Что там случилось, у дверей? — спросил он. — Ты встретил того, кто бьет в барабаны? — Не знаю, — отозвался Гэндальф. — Я вдруг оказался лицом к лицу с тем, чего не встречал доселе. Мне не оставалось ничего кроме как наложить на дверь Запирающее Заклятье. Я знаю их много; но чтобы проделать всё, что надо, требуется время, и даже тогда запертую дверь можно выломать. Когда я стоял там, то слышал орочьи голоса по ту сторону и думал, что они вот-вот высадят дверь. Я не понимал, о чем они говорят: они пользовались своим мерзким языком. Все, что я разобрал, было слово «гхаш» — «огонь». Потом что-то проникло в палату — я почувствовал это через дверь — и орки, сами испугавшись, умолкли. Оно тронуло железное кольцо — и почуяло меня и мое Заклятье. Что это было, не представляю, но никогда мне не приходилось испытывать подобной борьбы. Ответное заклятье было ужасно — я едва устоял. На миг дверь ослушалась меня и начала отворяться! Пришлось произнести Веление. Под действием противоборствующих сил дверь разлетелась в куски, и в проеме заклубилось что-то темное, как туча, затмившее весь свет — я был отброшен и скатился по лестнице. Стена рухнула, и крыша палаты, думаю, тоже. Боюсь, Балин погребен глубоко — быть может, кое-кто погребен вместе с ним. Не знаю. Но путь назад отрезан. Ах! Никогда еще я не уставал так — но теперь все прошло. Фродо! Что с тобой? Не время было говорить об этом, но я никогда не радовался сильней, чем услышав твой голос. Я уже боялся, что на руках у Арагорна храбрый, но мертвый хоббит. — Что со мной? — повторил Фродо. — Я жив — и, надеюсь, цел. Мне больно и тяжело, но это не страшно. — Ну-ну, — заметил Арагорн. — Могу только сказать, что хоббиты сделаны из вещества покрепче всего, что я видел. Знай я об этом — поостерегся бы от резких речей в усадском трактире. Этот удар копьем пронзил бы вепря! — Меня он не пронзил, о чем я с радостью и говорю, — сказал Фродо, — хоть мне и показалось, что я очутился между молотом и наковальней. — Больше он ничего не сказал. Дышать ему было мучительно трудно. — Ты совсем как Бильбо, — сказал Гэндальф. — В тебе скрыто больше, чем видно на первый взгляд, — я это говорил ему давным — давно. Фродо долго думал, не скрыто ли за этим замечанием больше, чем было сказано. Путники пошли дальше. Немного погодя Гимли заговорил — во тьме он видел лучше остальных: — Кажется, впереди свет. Но не дневной. Он красный. Что это может быть? — Гхаш! — пробормотал Гэндальф. — Уж не имели ли они в виду, что нижние ярусы в огне? Впрочем, мы все равно можем идти только вперед… Скоро сомнений не осталось: свет увидели все. Он мерцал и струился по стенам в конце коридора. Теперь дорога была видна: пол перед ними быстро шел под уклон, а чуть впереди стояла низкая арка; сквозь нее бил яркий свет. Воздух стал очень жарким. Отряд подошел к арке, и Гэндальф прошел под ней, знаком велев им подождать. Когда он остановился в проходе, багровый отблеск высветил его лицо. Маг быстро отступил. — Тут какое-то новое лиходейство, — проговорил он, — изобретенное, без сомнения, чтобы поприветствовать нас. Но теперь я знаю, где мы: на Первом Ярусе, чуть ниже Ворот. Это Второй Чертог Старой Мории, и Ворота близко: в восточном конце, налево — не больше чем в четверти мили. Через Мост, вверх по лестнице, широким коридором через Первый Чертог — и на волю! Но идите и взгляните! Они выглянули. Перед ними был еще один пещерный зал. Он был выше и гораздо длинней того, в котором они ночевали. Путники были близ его восточного края; западный конец терялся во тьме. По центру вытянулся двойной ряд колонн. Они были высечены в форме стволов могучих деревьев, чьи кроны поддерживали крышу ветвящимся каменным узором. Стволы были гладкими и черными, но багряный отблеск темно отражался на их боках. Прямо в полу, вплотную к подножиям двух массивных столбов, зияла большая трещина. Из нее исходил красный свет, и время от времени языки пламени лизали край и обвивали низ колонн. В горячем воздухе дрожали клубы темного дыма. — Если бы мы пошли из верхних залов главным коридором — здесь ловушка захлопнулась бы, — сказал Гэндальф. — Будем надеяться, что сейчас огонь отделит нас от погони! Идем! Времени терять нельзя. Когда он говорил, вновь послышались барабаны: Д-У-У-М, Д-У-У-М, Д-У-У-М. Вдали, во тьме западного конца зала, раздались крики и зов рога. Д-У-У-М, Д-У-У-М: колонны сотряслись, а огонь дрогнул. — Последний рывок! — сказал Гэндальф. — Если снаружи солнце — мы спасены! За мной! Он повернул налево и быстро зашагал по гладкому полу. Расстояние было больше, чем казалось. На бегу они услышали позади топот и эхо множества ног. Донесся яростный вой: их увидели. Звенела и бряцала сталь. Над головой Фродо просвистела стрела. Боромир засмеялся. — Этого они не ожидали, — сказал он. — Огонь отсек их. Мы на другой стороне! — Смотри вперед! — окликнул его Гэндальф. — Мост близко. Он узок и опасен. Внезапно Фродо увидел перед собой черный провал. В конце зала пол исчезал, обрываясь в неведомую бездну. До двери можно было добраться лишь по узкому каменному мосту без ограды или перил, который перепрыгивал пропасть дугой в пятьдесят футов. Это была древняя защита гномов от любого врага, который захватил бы Первый Чертог и внешние коридоры. Через мост можно было перейти лишь вытянувшись цепочкой. На краю его Гэндальф остановился, и Отряд сгрудился позади него. — Показывай путь, Гимли! — велел маг. — Пин и Мерри — следом. Вперед и вверх по лестнице! Вокруг падали стрелы. Одна попала в Фродо — и отскочила. Другая пронзила шляпу Гэндальфа и застряла там, как черное перо. Фродо оглянулся. За пламенем сгустились черные фигуры: орков было, казалось, больше сотни. Они потрясали копьями и ятаганами, кроваво мерцавшими в свете огня. Д-У-У-М, Д-У-У-М — близился рокот. Леголас повернулся и натянул тетиву, хотя расстояние было слишком велико для его маленького лука. И вдруг рука его дрогнула, и стрела упала наземь. Он вскрикнул в отчаянье и страхе. Появились два огромных тролля; они несли большие каменные плиты, чтобы сделать из них переправу через огонь. Но не тролли повергли эльфа в ужас. Ряды орков смешались, они сгрудились, словно сами боялись чего-то. За ними возникло нечто. Что — разглядеть было невозможно: оно было подобно мгле, в центре которой чернел силуэт вроде человеческого — но больше; от него исходили сила и ужас. Оно приблизилось к краю огня — и пламя поникло, точно накрытое тучей. Оно с шумом перемахнуло трещину — языки взметнулись ему навстречу и с яростной радостью забились вокруг; и черный дым взвился в воздух. За ним струилась и тлела огнистая грива. В правой руке у него был клинок, подобный острому языку огня; в левой оно сжимало многохвостый хлыст. — Балрог! — простонал Леголас. — Это Балрог!.. Глаза Гимли широко раскрылись. — Великое Лихо Дарина! — вскрикнул он и, выпустив топор, обеими руками закрыл лицо. — Балрог, — пробормотал Гэндальф. — Теперь я понимаю. — Он пошатнулся и тяжело оперся на Жезл. — Что за злая судьба! А я уже смертельно устал… *** Темная, окутанная огнем фигура быстро приближалась. Орки с воплями переливались через каменные мосты. Боромир поднял рог и протрубил. Вызов зазвенел — и отозвался от пещерной крыши ревом множества глоток. На миг орки поколебались, а огненная тень застыла. Потом эхо замерло внезапно, как пламя, задутое темным ветром, и враги рванулись вперед. — Через Мост! — крикнул Гэндальф, собираясь с силами. — Бегите! Этот враг вам не по силам. Я должен заградить узкий путь. Бегите! Арагорн и Боромир не вняли приказу, но продолжали стоять бок о бок позади Гэндальфа, на дальнем краю моста. Другие застыли в дверном проеме в конце зала и обернулись, не в силах бросить своего вождя один на один с врагом. Балрог достиг Моста. Гэндальф стоял на середине дуги, опершись на посох левой рукой; в другой его руке холодным белым огнем горел Гламдринг. Враг снова остановился — прямо перед магом — и тьма вокруг него склубилась в два широких крыла. Он поднял хлыст — хвосты его свистнули и затрещали. Пламя вырвалось из его ноздрей. Но Гэндальф стоял твердо. — Ты не пройдешь, — сказал он. Орки остановились, упала мертвая тишь. — Я слуга Тайного Огня, повелитель светлого пламени Анора. Ты не пройдешь. Багровая тьма не поможет тебе, порожденье Моргота. Возвращайся во Мрак! Ты не пройдешь. Балрог не ответил. Пламя его угасло, а тьма сгустилась. Он медленно ступил на мост — и вдруг вырос, и крылья его простерлись от стены к стене; но Гэндальф был все еще виден — мерцанием во тьме; он казался маленьким и одиноким: седой и согбенный, как древнее дерево под натиском бури. Из тьмы, пылая, взвился багровый меч. Встречь ему взблеснул голубоватый Гламдринг. Раздался звенящий треск, полыхнуло белое пламя. Балрог отшатнулся, меч его отёк расплавленным дождем. Маг на мосту покачнулся, отступил на шаг — и вновь встал твердо. — Ты не пройдешь! — повторил он. Балрог рывком вскочил на мост. Хлыст его вился и шипел. — Ему не выстоять одному! — вскричал вдруг Арагорн и помчался по мосту назад. — Элендиль! — гремел он. — Я с тобой, Гэндальф! — Гондор! — прорычал Боромир, кидаясь следом. В этот миг Гэндальф поднял Жезл и с громким криком ударил по мосту перед собой. Жезл разлетелся в куски и выпал из его руки. Все озарилось слепящим светом. Мост треснул. Он сломался у самых ног Балрога, и камень, на котором тот стоял, рухнул в пропасть — а другие остались, дрожа, как скальный язык, высунутый в пустоту. С жутким криком Балрог пал вперед, его тень нырнула за ним — и сгинула. Но, падая, он взмахнул хлыстом — хвосты взвились и оплели колени мага, подтащив его к краю. Маг зашатался, упал, тщетно цепляясь за камни — и сорвался в бездну. — Бегите, глупцы! — крикнул он — и исчез. *** Пламя угасло, упала кромешная тьма. Отряд стоял, оцепенев от ужаса, вглядываясь в провал. Едва Арагорн и Боромир бегом вернулись назад — мост треснул и рухнул. Арагорн криком заставил их очнуться. — Идем! Я поведу вас! — позвал он. — Мы должны исполнить его последний приказ. Идите за мной! Спотыкаясь, побрели они вверх по большим ступеням. Арагорн шел впереди, Боромир замыкал цепочку. На вершине был широкий гулкий коридор. Они побежали вдоль него. Фродо услышал, как рядом всхлипнул Сэм — и понял, что сам плачет на бегу. Д-У-У-М, Д-У-У-М, Д-У-У-М — рокотали вслед барабаны, теперь скорбно и медленно: Д-У-У-М. Они бежали. Впереди рос свет. Большие колодцы пронзили свод. Они побежали быстрее. Промчавшись большим залом, залитым светом из высоких окон, путники пронеслись сквозь сломанную дверь — и вдруг перед ними открылись Великие Врата — арка слепящего света. В тени, за большими камнями по обе стороны Ворот, прятались орки, но створки ворот были распахнуты настежь. Арагорн поверг на пол вставшего на их пути вожака, а другие бежали, страшась его гнева. Отряд промчался мимо них к выходу. Они выбежали из Ворот и запрыгали по большим, истертым от времени ступеням — порогу Мории. Так наконец, потеряв надежду, они вышли под вольное небо и ощутили на лицах дыхание ветра. Они не останавливались, пока не отошли от стен на полет стрелы. Вокруг лежала долина Затенья. Тень Мглистых Гор затемняла её, но на восточных землях лежал золотистый свет. Было не больше часа пополудни. Сияло солнце; облака были высоки и белы. Путники оглянулись. В тени Гор черным зевом зияла арка Ворот Слабо и отдаленно раскатились подземные барабаны: Д-У-У-М. Из-под арки выплыл тусклочерный дым. Больше ничего не было видно; долина была пуста. Д-У-У-М. Скорбь наконец осилила их, и они разрыдались: одни стоя и молча, другие повалились наземь. Д-У-У-М, ДУМ. Бездна умолкла.