— Ты сказал за меня, Гимли, — засмеялся Леголас. — Хотя мне было бы куда интереснее узнать, откуда у них вино. — Одного во время охоты вы наверняка не нашли, — Пин открыл один глаз. — Ясности ума. Вы находите нас сидящими на поле победы, среди военной добычи — и вас удивляет, как нам удалось отыскать несколько вполне заслуженных удобств! — Заслуженных? — прищурился Гимли. — Не верится что-то! Всадники хохотали до слёз. — Не сомневаюсь, что мы свидетели встречи старых друзей, — сказал Теодэн. — Так это и есть потерянные члены твоего отряда, Гэндальф? Этим дням суждено заполниться чудесами. Я уже многое видел с тех пор, как покинул Золотой Дворец, а сейчас передо мной стоит еще одна легенда… Ведь это полурослики, которых некоторые из нас называют холбитлане? — Хоббиты, с вашего позволения, сударь, — сказал Пин. — Хоббиты? — переспросил Теодэн. — Язык ваш странно изменился, впрочем, название не стало от этого хуже. Хоббиты! Ни один из слухов, что доходили до меня, не может сравниться с правдой. Мерри поклонился. Пин встал и тоже поклонился. — Вы очень добры, сударь, — сказал он. — Надеюсь, я правильно понял ваши слова. Но это чудо! Я прошел много земель с тех пор, как ушел из дому, и нигде до сих пор не встречал народа, знающего что-нибудь о хоббитах. — Мой народ в древности пришел с севера, — сказал Теодэн. — Но не стану вас обманывать: у нас нет преданий о хоббитах. Нам известно лишь, что далеко-далеко за горами и реками живет маленький народец, обитающий в дюнных норах. Но сказаний об их подвигах нет, потому что, говорят, дела их малы, и они избегают людей, растворяясь в мерцании. А еще они могут менять голос и щебетать, как птицы. Это всё. Но, кажется мне, сказать можно много больше. — Воистину так, сударь, — сказал Мерри. — Вот, например, — обратился к нему Теодэн. — Я никогда не слышал, что они могут выпускать изо рта дым. — Это неудивительно, — отвечал Мерри. — Это искусство нам самим известно не так уж давно. Тобольд Дудкинс из Долгой Низины в Южном Уделе первым вырастил в своем саду настоящий табак — было это около 1070 года по нашему счету. Где старый Тоби взял рассаду… — Ты не знаешь, что тебе грозит, Теодэн, — сдерживая улыбку, вмешался Гэндальф. — Эти хоббиты будут сидеть у порога развалин и упоенно обсуждать радости застолья или маленькие дела своих отцов, дедов, прадедов, прапрапрадедов и дальних родичей не знаю уж в каком колене, если ты не ко времени поощришь их в этом. Об истории курения поговорим в другое время… Где Древобрад, Мерри? — Где-то на северной стороне, полагаю. Он отправился глотнуть чистой воды. Большинство других энтов всё еще трудятся — вон там, — Мерри махнул рукой в сторону дымного озера; и они услыхали дальний треск и грохот, словно лавина спускалась с гор. Издалека донеслось торжествующее хуум-хом. — Ортханк не охраняется? — спросил Гэндальф. — Там кругом вода, — сказал Мерри. — Но Торопыга и другие следят за ним. Не все те столбы, что на равнине, поставлены Саруманом. Торопыга, насколько я знаю, сейчас возле скал у подножия лестницы. — Да, там стоит высокий серый энт, — подтвердил Леголас. — Но руки его опущены, и более всего он похож на сторожевой столб. — Миновал полдень, — заметил Гэндальф. — А последний раз мы ели перед рассветом. Но я хочу прежде всего повидать Древобрада. Оставил он мне послание, или эти тарелки и бутылки вышибли его из твоей памяти? — Он оставил послание, — обиженно сказал Мерри. — Я как раз собирался его передать, когда другие вопросы отвлекли меня. Я должен сказать, что если князь Роханда и Гэндальф приедут к северной стене, они найдут там Древобрада, и он будет рад приветствовать их. Могу добавить, что их ждет там также прекрасная еда, найденная и отобранная вашими преданными слугами, — он поклонился. Гэндальф рассмеялся. — Так-то лучше, — кивнул он и обернулся к князю. — Ну, Теодэн, едешь ли ты со мной к Древобраду? Придется объехать вокруг, но это не так уж далеко. Увидев Древобрада, ты многое поймешь. Ибо Древобрад — это Фангорн, старейшина и вождь энтов, и когда ты поговоришь с ним, ты услышишь речь старейшего из всех живущих. — Я еду с тобой, — сказал Теодэн. — Прощайте, мои хоббиты! Мы должны вновь встретиться в моем дворце! Там вы сядете подле меня и поведаете обо всем, о чём пожелаете: о славных делах ваших предков, подробно, как только сможете; и тогда мы поговорим и о Тобольде Старом и его растениях. Прощайте! Хоббиты низко поклонились. — Так вот он какой, князь Роханда! — пробормотал себе под нос Пин. — Славный старикан! А как любезен… Глава 9 Обломки Гэндальф и князь с отрядом ускакали, повернув к востоку — в объезд разрушенных стен Исенгарда. А Арагорн, Гимли и Леголас остались. Пустив Арод и Хазуфеля пастись, они подошли и уселись рядом с хоббитами. — Очень хорошо! Охота закончена, и мы снова встретились — там, где никто из нас и помыслить не мог, — сказал Арагорн. — И теперь, когда великие мира сего удалились обсуждать свои высокие дела, — сказал Леголас, — нам, быть может, удастся узнать, как решаются наши маленькие загадки? Мы проследили ваш путь до леса — но есть кое-что, о чём я бы хотел знать истину. — А нам очень хочется узнать, как дела у вас! — воскликнул Мерри. — Кое-что мы, правда, узнали от Древобрада, но нам этого мало. — Всему свое время, — ответил Леголас. — Мы охотились, и вы должны рассказать о себе первыми. — Или вторыми, — хмуро вмешался Гимли. — После еды легче рассказывать и слушать. У меня болит голова; и уже миновал полдень. Этим мошенникам следовало бы поделиться с нами добычей, о которой они говорили. Еда и питье помогли бы мне забыть обиду. — Тогда ты получишь и то, и другое, — сказал Пин. — Где ты будешь есть, здесь или в караульне — она вон там, под аркой? Мы-то закусывали здесь, чтобы следить за дорогой. — Хорошо же вы за ней следили! — проворчал Гимли. — Но я не хочу ни заходить в орочий дом, ни есть их пищу. — Мы тебе этого и не предлагаем, — сказал Мерри. — Мы так от них натерпелись — до конца жизни хватит. Но в Исенгарде жило много другого народа. У Сарумана достало мудрости не доверять оркам. Ворота охраняли люди — вернейшие и любимейшие из его слуг, как я понимаю. Во всяком случае, еда у них отменная. — И табак? — ехидно спроил Гимли. — Нет, — рассмеялся Мерри, — но это уже другая история, и она подождет, пока мы позавтракаем. — Тогда пошли завтракать! — воскликнул гном. *** Хоббиты показывали дорогу; они прошли под арку и по маленькой лестнице поднялись к широкой двери. Она открывалась прямо в большой зал с несколькими дверьми поменьше в дальнем конце и с камином и очагом у стены. Зал был вырублен в скале; когда-то в нем было темно, потому что окна его выходили только в каменный коридор. Но сейчас свет проникал сквозь сломанную крышу. В камине пылали дрова. — Я разжег огонь, — проговорил Пин. — Он ободрит вас в тумане. Здесь было немного хвороста, а все дрова, которые мы нашли, отсырели. Но в зале, по счастью, был сквозняк. Огонь под рукой. Я поджарю хлеб: боюсь, он трех-, а то и четырехдневной давности. Арагорн с товарищами уселись за длинный стол, а хоббиты скрылись за одной из внутренних дверей. — Там склад. И наводнение его пощадило, — объяснил Пин, выныривая оттуда нагруженный мисками, чашками, бутылями и разнообразной снедью. — Не стоит вам воротить нос от пищи, господин гном, — сказал Мерри, появляясь следом и подходя к столу. — Это не орочьи помои, а человечья еда, как говорит Древобрад. Что вы предпочитаете — вино или пиво? Там его целый бочонок — и довольно сносного. А вот прекрасная соленая свинина. Если хотите, можно отрезать несколько ломтиков грудинки — я ее мигом поджарю. Извините, что нет овощей: в последние дни поставки прекратились. Не могу предложить вам ничего больше, кроме масла и меда — и, разумеется, хлеба. Вы довольны? — Вполне, — улыбнулся Гимли. — Обида почти позабыта. Трое занялись едой; и двое хоббитов не отставали от них, без смущения завтракая во второй раз. — Должны же мы составить компанию гостям! — заявили они. — Вы сегодня сама любезность, — засмеялся Леголас. — Но ведь если бы мы не приехали, вам опять пришлось бы составлять компанию друг другу. — Очень может быть; и почему нет? — сказал Пин. — Не могу сказать, чтобы орки нас хорошо кормили, и после того мы питались немногим лучше. Давненько не приходилось нам есть вволю. — Однако большого вреда вам это не принесло, — заметил Арагорн. — Вид у вас цветущий. — Истинная правда, — поддержал Арагорна Гимли, взглянув на них поверх кубка. — Волосы ваши куда гуще и курчавей, чем были при нашем расставании; и я могу поклясться, что вы оба подросли, если только это возможно в ваши годы. Этот Древобрад голодом вас не морил. — Нет, конечно, — поморщился Мерри, — но энты только пьют, а чтобы получить удовольствие — одних напитков мало. Напитки Древобрада очень питательны, но нам всё время не хватало чего-нибудь поплотнее. — Вы пили воду энтов, да? — подался вперед Леголас. — О, тогда я думаю, что глаза Гимли не обманули его. Странные песни поют о напитках Фангорна. — И странные слухи ходят об этой земле, — сказал Арагорн. — Я никогда в ней не был. Ну же, расскажите мне о ней и об энтах! — Энты, — задумчиво протянул Пин, — энты… ну, во-первых, они все разные. А глаза их… глаза у них очень странные… — он промямлил что-то еще и умолк. — Вы уже видели некоторых в пути — и они тоже видели вас и предупредили о вашем приближении, — и вы увидите еще многих, прежде чем уйдете отсюда. Так смотрите и думайте. — Стойте, стойте! — воскликнул Гимли. — Рассказ начат с середины! А я хочу услышать его сначала — с того дня, когда распался наш Отряд. — Услышишь, если будет время, — сказал Мерри. — Но сперва — если вы наелись — набейте и раскурите трубки. И тогда — пусть ненадолго — мы сможем представить себе, что все мы невредимыми вернулись в Усад или в Светлояр. Он вытащил маленький кисет, полный табаку. — У нас его навалом, — объявил он. — И когда мы соберемся уходить, вы все возьмете, сколько захотите. Мы с Пином сегодня всё утро работали спасателями. Здесь плавает немало добра. Вот Пин и выудил два небольших бочонка. Чем только они его привлекли? Когда мы их вскрыли, обнаружилось, что они доверху полны вот этим: прекрасный табак, как видите, и совсем сухой. Гимли отсыпал немного на ладонь, размял и понюхал. — Хорош на ощупь, и пахнет приятно, — сказал он. — Еще бы! — довольно улыбнулся Мерри. — Милый мой Гимли, это же лучший хоббичий табак! На бочонках даже клейма есть. Как он сюда попал — не представляю. Наверное, для личного пользования Сарумана. Не ожидал я, что он забредет так далеко от дома. Но пришел он как раз вовремя, правда? — Правда, — вздохнул Гимли. — Эх, будь у меня трубка!.. К несчастью, я потерял ее, то ли в Мории, то ли где еще. В ваших трофеях трубки не найдется? — Боюсь, что нет, — развел руками Мерри. — Мы не нашли ни одной даже здесь, в караульне. Кажется, Саруман хранил это удовольствие для себя. И я не вижу прока стучаться в двери Ортханка, чтобы одолжить у него трубку. Я дам тебе покурить из своей, ты же мой друг.