Райан поставил Де Квинси на пол, сам опустился на четвереньки и залез в темное отверстие. Из него резко пахло сыростью и плесенью. Правым плечом инспектор то и дело задевал трубы, а спиной касался свода тоннеля. Под руками хлюпала просочившаяся из труб вода. Позади слышалось тяжелое дыхание Беккера, Де Квинси, Эмили и немца. Тоннель постепенно становился все ниже и уже. Райан не мог больше вдохнуть полной грудью. – Шон, – с усилием проговорил Беккер, – если тоннель еще немного сузится… Райан не ответил, продолжая продвигаться в темноте. Его брюки порвались на правом колене, зацепившись за шершавый камень. – Отец, как ты себя чувствуешь? – спросила Эмили. – Мне доводилось переживать и более страшные опийные кошмары, – успокоил ее Де Квинси. Райан ударился обо что-то головой. «Тупик», – в панике подумал он, но тут же нащупал перед собой каменные ступени. – Почему вы остановились, Шон? – забеспокоилась Эмили. Ее голос гулким эхом отразился от близко подступающих каменных стен. Инспектор пошарил рукой справа от себя и нащупал трубы, поднимавшиеся из-под пола. Видимо, там протекал ручей. Он вскарабкался по ступенькам, обнаружил крышку люка, но не смог поднять ее. Сдерживая дыхание, он уперся в крышку спиной и попытался выпрямиться, но так и не сумел сдвинуть ее с места. Что-то загремело с наружной стороны люка. «Замок!» – догадался Райан. Он провел ладонью по краю крышки и нащупал два штыря, на которых держались петли. Вытащив нож из-под правой брючины, инспектор вставил лезвие под верхний штырь и попытался раскачать его. Дерево размякло от сырости и понемногу начало поддаваться. – Что там у вас, Шон? – поинтересовался Беккер. Райан не ответил и, затаив дыхание, надавил еще сильней. С огромным облегчением он услышал, как выпавший штырь загремел по ступенькам. Он вставил нож в нижнюю петлю и принялся водить лезвием. Если бы у Райана оставался воздух в легких, он зашелся бы ликующим криком, когда и второй штырь полетел вниз. Он снова уперся спиной в крышку, распрямился, и она с резким треском открылась. Жадно глотая воздух, он выбрался наружу, вытянул за собой Де Квинси и повалился на холодную, мокрую землю. Следом поднялись Эмили и Беккер. Яркий свет полыхающего поблизости ада ослепил Райана. Затем из люка показалась голова немца, но Райан тут же затолкал его обратно. Немец испуганно вскрикнул. – Что вы делаете, Шон? – изумился Беккер. – Русские могут быть где-то рядом. Чтобы они не увязались за нами, нужно убедить их в том, что немец погиб. Мистер Де Квинси, скажите ему, чтобы не высовывался из тоннеля, пока я не придумаю, как обмануть русских. Де Квинси выполнил просьбу и перевел на немецкий слова инспектора. Часть стены горящего здания обрушилась внутрь, и Райана обдало волной жара. – Мистер Де Квинси, скажите немцу, чтобы лежал совершенно неподвижно. Беккер, помогите мне вытащить его, как будто он тяжело ранен и, вероятно, умирает. Де Квинси перевел, и Райан ухватил немца за правую руку, а Беккер за левую. Вдвоем они вытащили его из люка. – Эмили, притворитесь, будто бы ищете его пульс. Действуйте так же, как если бы действительно хотели проверить, жив ли он. Девушка незамедлительно выполнила его инструкции. Она коснулась запястья и шеи немца, приложила ухо к груди, затем подержала руку перед ноздрями и заглянула в глаза. Последнее ее действие озадачило Райана. Эмили закатала брючину немца и потрогала его ноги. – Теперь встаньте, покачайте головой и разведите руками, словно хотите сказать, что ему уже ничем не поможешь, – подсказал инспектор. Она проделала и это. К ним кто-то подбежал, и Райан уже приготовился защищаться, но это оказался доктор Уэйнрайт. – Слава богу, с вами ничего не случилось, – начал он и осекся, увидев лежавшего на земле человека. – Что вы о нем знаете? – задал вопрос инспектор. – Это немецкий врач, прятавшийся в вашей клинике. – Немецкий врач? Понятия не имею, что он… – Не пытайтесь меня обмануть, только сами запутаетесь, – прервал его Райан. – Этот человек сказал нам, что вы знаете, куда его доставить, если он выживет. – Я… Боже мой, но ведь он, кажется, умер. – Вы действительно знаете, куда его нужно отправить? – Да, – ответил Уэйнрайт после недолгого колебания. – Но какая теперь разница, если он умер? – Он не умер, но мы хотим, чтобы русские так и подумали. – Значит, вы знаете и про русских? – Притворитесь, будто бы осматриваете его. Эмили уже сделала это и всем своим видом показала, что ему уже не помочь. Теперь ваша очередь его осмотреть. – Осмотреть? – Да, именно так я и сказал. Если русские наблюдают за нами, у них не должно остаться никаких сомнений. Уэйнрайт подчинился, но действовал с куда меньшей уверенностью, чем Эмили, он даже не поднес руку к носу немца и не осмотрел его зрачки. – Вы не собираетесь проверять его лодыжки? – спросила Эмили. – Зачем мне это делать? – У покойника быстро холодеют ноги, это один из первых признаков смерти. Уэйнрайт явно смутился. – Видимо, тебе уже не стоит отправлять ту телеграмму, о которой мы говорили, Эмили, – решил Де Квинси. – Ты прав, отец. – Что еще за телеграмма? – заинтересовался Беккер. – Этот человек не разбирается в том, что он делает, – объяснила Эмили. – Мы с отцом решили послать телеграмму в Эдинбургский университет, чтобы узнать, есть ли у них сведения о том, что мистер Уэйнрайт изучал там медицину. Но теперь мы можем сберечь наши скудные средства. Даже самый неопытный врач знает, как определить, что человек умер. – Кто вы такой? – потребовал ответа у мнимого доктора Райан. – Никто, – после недолгого молчания дрогнувшим голосом проговорил тот. Его серебристые усы больше не сверкали. – С сегодняшнего дня я никто. Еще одна часть стены обрушилась внутрь здания. – Мистер Де Квинси, скажите немцу, чтобы он не сопротивлялся, когда мы понесем его так, как обычно переносят трупы, – дал новое указание Райан. Де Квинси так и сделал. – Инспектор, можно мне опять принять лекарство? – добавил он уже по-английски. Райан вытащил бутылочку из промокшего кармана и передал ему. Затем взял немца за подмышки, а Беккер за ноги, и они вдвоем понесли его, согнувшись в неудобных позах, словно под тяжестью окоченевшего тела. К счастью, когда они отошли немного в сторону от пожара, стало прохладнее. – Эмили, мы принесли ваши саквояжи из дома лорда Кавендейла, – вспомнил Беккер. – Отец, ты слышал? – обрадовалась девушка. – Скоро мы сможем переодеться в сухое. Но Де Квинси все еще стоял рядом с Уэйнрайтом, с безнадежностью в глазах смотревшим на горящую клинику. – Мистер Уэйнрайт. – Де Квинси намеренно не назвал его доктором. – Вы сказали, что некие аристократы нуждались в лечении и побудили вас основать эту клинику. Уэйнрайт потрясенно уставился на пылающий ад, отблески огня освещали его лицо, подчеркивая всю глубину отчаяния этого человека. – Я прав, предполагая, что это Кэролайн поощрила вас в ваших намерениях и что на самом деле клиникой владеет она? – спросил Де Квинси. – Да, Кэролайн, – ответил Уэйнрайт.