– Что?! – Вновь Левель поражен в самое сердце, до печенки и дальше. Как этот Темный так просто, нагло, безапелляционно смеет произносить такие вещи?! Вслух?! – Хоя мне уже заплела. Я в своем праве. – Надо, кстати, переплести, а то твоя коса растрепалась, – поддакнула Хоя. – Ждем вас в главном доме. Я позову остальных, – Лев отступил и вышел. Трудно ему приходилось. Руки так и чесались раскрасить лицо темного в темно-синие узоры. Ему бы пошло. Кир начал пальцами расчесывать длинные волосы Хои. Они доставали до поясницы, мягкий серебряный водопад. Кир уговаривал себя поторопиться, не время сейчас наслаждаться каждым касанием, распаляя себя все сильнее. Хоя его задачу не упрощала. Закинула голову и простонала: – Так приятно. – Все. Готово, – Кир завязал конец туго заплетенной косы своим кожаным шнурком. На ее волосах он смотрелся еще более грубым и мужским, чем обычно. Ее волосам пошли бы цепочки из драгоценных металлов, с вкраплениями лунных алмазов и зеленых бериллов. Кир видел такие когда-то в столице темных альвов – Тер-Васарве. Лавку гнома-ювелира запомнил, обязательно в будущем заглянет к нему. – Спасибо, мне нравится, – Хоя перекинула косу через плечо, провела пальцами, рассмотрела шнурок и довольно улыбнулась. – Теперь я тебе. Я быстро. Она взялась за волосы Кира. Еще чуть сырые: он, видимо, мыл голову с утра, а не с вечера, как Хоя. – У тебя хороший брат, – заметил Кир, чтобы отвлечься. В душе сожаление, что его волосы не длинные и Хоя слишком скоро с ними закончит. Решил перестать их стричь, пусть растут. Он сел боком на край кровати, чтобы Хое было удобнее плести. Он сидя, она стоя – они были почти на одном уровне, Хоя чуточку выше. – Очень хороший, – согласилась Хоя. – Я уверена, вы поладите. – Нескоро. – Посмотрим. – Почему-то она была уверена в обратном, но спорить не стала. – Думаю, может, дать ему побить меня разок, чтобы у него от души отлегло? – то ли пошутил, то ли всерьез спросил. Мужчины мыслили в одном направлении, пусть Левель свои желания вслух и не озвучил. Хоя в ответ на это дернула Кира за готовую косу. – Некогда. Как говорят? Чтобы сблизиться, пуд соли надо вместе съесть, так? То, что творится с лесом, тянет на все сто пудов. Давай ленту, – Хоя протянула ладонь вперед, и в нее легла постиранная и бережно свернутая полоска ткани. Кир дорожил ею и берег. Воздух снаружи малость потеплел, моросил мелкий дождь, больше похожий на туман. Пахло сырой землей. В такую погоду особенно остро ощущаешь, что наступила весна. Тем грустнее был контраст с окоченевшим лесом. При свете дня и с высоты Хоя смогла лучше рассмотреть стоянку патрульных. Шесть хлипких на вид домов, все одинаковой постройки, квадратные – перекос у всех разный, но он вряд ли входил в план зодчего. Маленькое окно на одной из стен, дверь, козырьки острых деревянных крыш. У одного из домиков, где входная дверь выводила прямо на широкую ветку, как на мост, стояли большие глиняные кадки. В них что-то зеленело. Что именно, с этого расстояния было не рассмотреть. Но самим цветом – ярко-зеленым, это что-то на фоне общей мертвенной серости бросалось в глаза. У другого дома сушилась на растянутых веревках одежда, у третьего на двери какой-то шутник красками нарисовал очень натуралистично выглядящего хряка, развалившегося в грязи. Расположены все дома в кронах исполинских деревьев, чем выше – тем безопаснее. В воздухе висят, шатаются огрызки лестниц – иначе эти дырявые, стянутые веревками, конструкции, не назовешь. На земле, справа от «гостевого» домика, небольшая площадка для тренировок, несколько странных сооружений из гладко обшкуренных досок, видимо, также предназначенных для упражнений. Правее от них выложенный из камня круглый колодец. Еще чуть дальше стоят раскрашенные мишени. – Левель сказал – нам в главный дом. Думаю, это там, – указал Кир на дом, перед которым стояли кадки. Перед тем как шагнуть на лестницу, Хоя огляделась в поиске другого возможного пути к главному дому. Нет, если только по земле и там снова лезть немаленькое расстояние по веревке наверх. Все-таки идти по веткам деревьев привычнее, а доски и веревки лестницы выглядят совсем гнилыми. – Смотри, – примерно на полпути Кир тронул ее за плечо, указывая подбородком куда-то в лес. Там, в прогалине, поблескивала вода. Она скопилась в углублениях, похожих на чьи-то гигантские следы, и образовывала неровный круг. – Что это? – спросила Хоя, напрягая глаза, чтобы рассмотреть. Расстояние все-таки приличное. Ответили ей из открывшейся нараспашку двери главного дома. Лемирас традиционно поклонился и объяснил: – Это Круг фей, Видящая. Туда они приходят. – Следы оставили феи?! Лемирас кивнул, подтверждая. Если судить по размеру следов и круга, то какого размера должны быть сами феи? – Веточка! – к своему стыду, Хоя только сейчас вспомнила о знакомой феечке. – Вы не знаете, что с ней? Где она? – С ней все хорошо. Скоро приведут, когда собрание будет. Идемте, поедите пока, – Лемирас отступил за порог и приглашающе махнул рукой. – В этом доме у нас хранятся продукты, здесь готовим, тут же и собираемся за большим столом, если надо что-то вместе обсудить. Феи, конечно, сюда не заходят. Им деревянные дома словно тюрьмы, а иные феи, покрупнее, просто не влезут и не поднимутся. Тогда собираемся в Кругу. Он махнул рукой в сторону леса. Старший альв рассказывал спокойно и обстоятельно. Одновременно указал Хое с Киром на места за длинным столом. На одном его конце было накрыто на двоих и стояла кастрюля, накрытая крышкой и завернутая в полотенце, рядом огромный, сверкающий серебристыми боками, чайник. – Угощайтесь, чем богаты… Готовим сами, поэтому еда простая. Хоя размотала полотенце и открыла кастрюлю, вдохнула горячий ароматный пар. Гречка с тушенкой! Много-много тушенки! Ее любимое блюдо в детстве. – Левель готовил, – подтвердил ее догадку Лемирас. – Сам вызвался. Обычно он нас таким блюдом редко, только по праздникам балует. Правда, у нас и есть праздник… Ладно, об этом потом. Ешьте спокойно. Хоя сперва наполнила тарелку Кира, потом, до краев, свою. От нетерпения даже рассыпала немного на стол, так спешила. Живот уже завел привычную в последнее время песню. Ели в тишине, только ложки о миски стучали. Вскоре в дом зашли Лев, Рай, Кей и два незнакомых альва. Один из них достал из шкафа две стопки пиал, сложенных друг в дружку, и расставил на столе вокруг чайника. – Это, Лорроэль – отличный лучник и не менее отличный знаток чая. А этот, который стоит столбом и невежливо таращится, Гелтетейн – тонкая натура, еще и художник, вдобавок ко всему. Но воин неплохой, что есть, то есть, – представил вновь прибывших Лемирас. – Кея и Рая вы уже знаете. Получивший противоречивую характеристику Гелтетейн зарделся и перевел пылающий взгляд с Хои на своего предводителя. Пошевелил губами, но промолчал. – Очень приятно, – поклонился Лорроель. Высокий и стройный, с коротким ежиком русых волос, взгляд зеленых глаз прямой и открытый. – И мне, – поклонился и Гелтетейн. Выглядел смущенным. Покрасневшие щеки дополняли и без того яркий образ – пшеничного цвета, с рыжинкой, зачесанные назад волосы; темные, почти черные, брови и ресницы, синие глаза. Уши проколоты, в одно вдета длинная цепочка с перышком на конце, во втором переливалась всеми цветами радуги капля горного хрусталя. Кир, вслед за ним и Хоя поднялись и поклонились по обычаю светлых альвов. – Вас представлять без надобности, наши уже все знают. В моей группе всего восемь воинов, остальные трое сейчас на дежурстве. Мерилан, это лекарь, скоро подтянется, чем-то занят. У него здесь работы всегда навалом. Они разместились за столом, Лорроель разлил всем желающим чай. Тот оказался горячим, ароматным и очень вкусным. Хоя обхватила пиалу и грела о нее ладони, разглядывая окружающих. Все воины, все довольно молодые. Старше Левеля, но точно не разменявшие первой сотни лет. Наслаждаются напитком, переглядываются, не спеша начинать разговор. Только Гелтетейн не притронулся к своей пиале. В руках тетрадь, что-то строчит карандашом, шелест грифеля по бумаге слышится. – Киреар, я от всей души хочу выразить тебе благодарность. От имени всех нас. Ты сделал то, что не осмеливались мы все это время. – Лемирас смотрел серьезно, на лице обострились морщины. Кир недоуменно приподнял брови. – Ты выкрал Видящую. – Я это сделал не для вас, – отрезал Кир, не принимая благодарности за тот поступок. Он не думал тогда ни о светлых, ни о темных альвах, ни даже о лесе. Он сделал это ради Хои. И ради себя, если быть совсем честным. То, что все получилось – чистой воды случайность. Судьбоносная случайность. Его заслуги в этом нет. И если бы не светлый патруль, вчера они с Хоей, скорее всего, отправились бы к праотцам в Вечный лес. – Все равно, причины не столь важны. Важно – ты рискнул, и у тебя получилось. – Как? – вклинился с вопросом Левель. Все повернулись к Киру, в ожидании ответа. Хоя в их числе. – Вы знаете, что такое благословение леса? – в ответ спросил Кир. Неуверенные кивки от молодежи и понимающая усмешка на лице старшего альва. – Сейчас это редко встречается, мало кто помнит. – У Лемираса рассказывать получалось лучше, чем у Кира, и он продолжил вместо Темного: – Во время ритуального танца все присутствующие в зале альвы погружаются в своего рода транс. Их энергетические поля сплетаются в единое целое с окружающей природой. И та выбирает двоих, чьи ауры наиболее близки друг другу, между которыми уже образовалась определенная связь. И соединяет их. Были две, стала одна. Я так понимаю, что это в план Владыки Оссанлела не входило. Когда Киреар вынес Хою из резиденции, то защитная сеть не среагирвала. Просто потому, что не распознала двоих – Темного и Светлую. Бал покидало много альвов, и защита приняла беглецов за одного из гостей. За чужого, кому позволено выйти. Я правильно говорю, Киреар? – Все так. Но я действовал по наитию, ни в чем не был уверен. И не подготовился, конечно. Ушел с тем, что было на себе. Хоя подумала, что и ее бессознательное тело он нес тогда на себе. Усмехнулась. – Это второстепенно. Вы здесь, вы целы и невредимы, и это иначе чем чудом не назовешь! – Лемирас впервые за время знакомства улыбнулся. Широкая улыбка позволила увидеть небольшие клыки, светлым альвам не присущие. Зашел лекарь Мерилан, коротко поздоровался, кивнул Киру с Хоей. За собой он вел фею Веточку, привязанную тонкой серебряной нитью, как на поводке. Фея зло сверкала красновато-желтыми глазами, летела нарочито медленно, гордо изогнувшись. Верхняя ее часть настолько отогнулась назад, что Хоя подумала, не переломится ли посередине. За прошедшую ночь фея еще немного увеличилась в размере, больше не с ладонь длиной, а почти что с локоть. – А вот и беглянка наша, – осклабились воины. Фею Веточку они все хорошо знали. – Явилась, не запылилась! А не, запылилась чуток, крылышки помяла вчера… Фея упрямо молчала, не реагируя на подколы и смех. – Веточка, ха-ха. Ты, что ли, ей имя дала, Хоя? – Что так рассмешило Левеля? – Что не так, хорошее же имя? Почему фея от вас сбежала? – не сдержала она любопытства. Разъяснить взялся на этот раз лекарь Мерилан: – Она была с нами долгие годы, крутилась, совала всюду свой деревянный нос, в чем-то где-то помогала, но без особого желания. Она много знает. Потом ни с того ни с сего взбрыкнула, обозлилась на всех и улетела, не прощаясь и сцедив без разрешения кровь у спящего Райдониса. Знала, кого выбрать, успела всех нас хорошо изучить. Рай если после дежурства, то дрыхнет так, что колокольный звон над ухом не разбудит. – Да что ты вообще обо мне знаешь, вонючка лекарская, подошва плеснявая… – с запалом ругалась фея. Хое показалось, что у нее даже какие-то капли мелкие изо рта брызгают. Слюна? Яд?