Часть 38 из 55 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Я жму ладонь и ненавязчиво посмеиваюсь, переводя в шутку:
— Мне хоть Инна, хоть королева Олимпа! Не принципиально.
В глазах Илларии мелькает злоба такой силы, будто она мысленно вгрызается в мое горло зубами, но в реальности она сдерживается. Эту гадость способна разглядеть лишь я, Золотов не особо старается, потому что ему неинтересно.
— Музыка играет, возможно, ослышалась!
Иллария тоже хохотнув, подносит бокал к губам.
В этот момент Золотова передергивает. Он выхватывает бокал из пальцев Валентиновой.
— Ты не против?
— Нет-нет Максим Леонидович, только вам на празднике можно всё! — ласково отвечает. — Через полчасика выйдите со мной на сцену для официальной благодарности за помощь фонду?
— Да.
Валентинова стоит, лелея каждую секунду общения с Золотовым, хотя вокруг уже выстроилась очередь из гостей, которые тоже жаждут поздравить именинницу.
Уловив паузу, Максим разворачивается и уводит меня к столику. По пути выливает из бокала жидкость в кашпо с декоративным деревом.
— Как ты могла до такого додуматься? — трясет бокалом. — Ты же могла отказаться и ничего ей не приносить.
— Разве можно отказать в любезности поухаживать за именинницей? Просто у меня случайным образом открылось дикое слюноотделение! Очень некстати, после того как Иллария также случайно перепутала меня с обслугой. Еще возражения будут?
Максим задерживается в паре метров от стола.
— Пожалуй, одно. Тебя нельзя перепутать с официантом.
Крепче вонзаюсь в руку Золотова и тяну его на место.
Продолжается праздник.
Я, не стесняясь, пробую все угощения, которыми Валентинова не рассчитывала меня потчевать, но здесь такие вкусные салатики и напитки.
В какой-то момент отвлекаюсь от разговора с приятелями. Странное чувство испытываю, будто на меня смотрят со стороны. Интуитивно оглядываюсь и замечаю поодаль за столиком темноволосого мужчину. Он смотрел пристально, но встретившись глазами, тут же отводит свои.
— Макс, — осторожно постукиваю пальцами по животу Золотова, — а почему тот человек не подходит к нам?
Я уже видела его у нас в квартире, когда чуть не оглохла от испорченных колонок.
— Андрей? — тоже оглядывается и поднимает руку как приветствие. — У него другая компания. Позже сам к нему подойду.
— А чем он занимается? Если крупным бизнесом, то Андрей должен быть знаком со всеми за нашим столиком, ведь все вы в одной связке.
— Ветров специалист по слишком ценным вещам. Он разбирается в антиквариате.
— Вот как? — хмыкаю и тоже машу угрюмому Ветрову рукой.
У нас вообще-то праздник, пусть и в честь Валентиновой.
А он сидит с таким лицом…
С каким не могу позволить сидеть себе я, но очень хочу!
Еще раз, взглянув на тот стол, перестаю задаваться сомнениями насчет их знакомства, например, с Шаховым. Те люди одеты во все темное, даже рубашки черные. У них суровые лица. С мужчинами лучше не шутить.
Среди них нет ни одной женщины, что разбавила бы мрачную атмосферу за столиком. Они тоже имеют власть, особую, раз сидят в ресторане.
Налегаю на гранатовый сок, который выжат из настоящих гранатов, а не тот, что разливают по бутылкам.
Юля подтягивается ко мне и шепчет:
— У тебя помада размазалась.
Я волновалась и забыла взять с собой зеркальце.
Выхожу из-за стола, прихватив сумочку, шагаю в дамскую комнату.
Ополоснув руки, поправляю макияж. Решаю заодно отлить, чтобы два раза не бегать.
Но зайдя в кабинку, не успеваю этого сделать, да и все желание пропадает!
Дверь в уборную хлопает, и раздаются шаги. И голос Илларии, ни с кем его не перепутаю. Она вроде разговаривает по телефону.
— Что? Целых тридцать процентов от общей суммы сбора ты хочешь пожертвовать семейке Петровых? А рожа у них не треснет? Остановимся на двадцати, хватит с них, остальное потрачу на свои нужды. Мало? Ну, ничего себе! Это у меня тут самая сложная работа, лицом светить и всех задабривать. Чао!
Не двигаюсь, чтобы меня не было слышно.
Валентинова заходит в соседнюю кабину и шуршит одеждой.
Я в ступоре.
Конечно, догадывалась, что у Илларии рыльце в пушку, но не думала, что она настолько грубиянка и хапуга, пока никто не видит. Обязательно расскажу об этом Золотову.
Вторая волна удивления захлестывает меня и вынуждает покраснеть, когда я слышу, как шепотом Иллария ругает мидии, вероятно, съеденные ей же.
А потом раздаются звуки ее организма, смелые, громкие и хлюпающие. Как пищеварительный тракт бунтует, опорожняя кишки.
Зажимаю ладонью рот и нос, крадусь из кабинки. Надо бы уйти. Не успеваю.
Иллария жмет кнопку слива и тоже вылетает. Застает меня возле раковин.
— Вау, — невольно говорю, замечая ее новое платье и вспоминая туалетные подвиги.
А платье красивее прежнего, белого цвета, обтягивающее по фигуре и с пикантным декольте. Тоже все в стразах.
— И давно вы здесь, Инна? — растерявшись, спрашивает.
— Только вошла, — успокаиваю ее.
— М… — сжимает губы и оценивающе окидывает взглядом с ног до головы, — безвкусица.
— Вы о чем?
— Мысли вслух! Ладно, некогда мне. Пошла к Максиму Леонидовичу!
Золотова она выделяет голосом. Горделиво выпрямляет осанку и дефилирует мимо меня.
Почему-то неприятно становится.
Я знаю, что это всего лишь официальная часть мероприятия, но факт, что Максим будет с Валентиновой за сценой, там, где я не увижу, побуждает меня к не слишком честным действиям. Еще поведение Илларии портит настроение.
Я вроде стискиваю зубы, но слова ей в спину, будто сами вылетают.
— Как неловко, Иллария, кажется, вы испачкались сзади в чем-то коричневом…
Конечно, я соврала! Но вот эта ее надменность. А наряд…
Он чудесный, изысканный. В глубине души я мечтаю хоть разочек примерить такое платье!
Иллария от мнимого конфуза останавливается. Обгоняю женщину и возвращаюсь в зал. Хозяйка праздника Валентинова, поэтому спустя минут пятнадцать она все-таки подходит к нашему столику и зовет Максима. Правда, именинница уже в розовом платье.
Они вместе скрываются в закулисье, а я остаюсь.
Пока что на сцене исполняет певица, весьма скучную композицию, от которой зеваю. Подперев щеку, снова оглядываю зал. На входе замечаю двух полицейских.
Они просто стоят и не вмешиваются, но меня это очень напрягает.
А может, им тоже известно о махинациях Валентиновой? Я раскрыла ее сегодня и то непостижимым образом, но ведь дела, где замешаны большие деньги всегда под пристальным вниманием властей. Они следят, чтобы пожертвования были честными, а не такими, как у Илларии.
Успокоительной терапии и мысленных уговоров хватает ненадолго.
Не выдохнула еще, как мимо полицейских в зал неспешной походкой двигается прокурор. Краснов одет в гражданское – серый костюм и белую рубашку. Он словно на специальном задании под прикрытием и хочет затеряться в толпе бизнесменов.
Теперь мне становится тревожно вдвойне, ведь ради Илларии этот мужчина бы не стал заморачиваться, а послал на разведку тех, кто званием ниже.
Исключительно из-за Золотова он готов браться за работу не по назначению и иногда нарушать собственный устав.