59 Часть. Всю дорогу находящиеся в карете молчали. Алексей не смел и взглянуть на сидевшую так близко возле него Софью, как и она. Алёна, распустив несколько локонов до этого собранных наверх волос, потому что чувствовала боль, опустила взгляд. И боль та, как и в душе, не отпускала переживаний. Она думала обо всём, что происходит у неё с князем. Отказаться от любви его да своей не было воли. Лишь Александра будто не переживала больше ни о чём. Она смотрела в окно, словно любовалась мелькающей там природой. Карета мчалась, подгоняемая сидевшими за кучеров то Николаем, то Антоном. Радостные чувства владели ими обоими. Казалось, удача — вечная спутница их тройки друзей, да удастся поделиться ею со всеми, кого любят, чтобы этот жестокий мир стал хоть немного краше, давая веру остальным в то, что всё хорошее — возможно... Имение Николая, действительно, оказалось не столь далеко. Вечер только начинался, как он уже представлял своих гостей встретившим их родителям. Добродушные на вид, те мило улыбались и смотрели с удивлением на то, как довольный сын говорит, обнимая при этом столь крепко за плечи стоящую подле пока незнакомую им девушку. Одетая в простое платье, крайне смущённая и будто испуганная, та не смела поднять и взгляда. Видя, как ей трудно, мать Николая улыбнулась с вопросом в глазах, и он с важностью заявил: -Моя избранница, моя возлюбленная Алёна Афанасьевна Соловьёва! -Вот как? - смотрел с будто приятным удивлением отец. - И какого рода-племени? -Самого лучшего! - гордо заявил Николай, на что довольная видом матушка кивнула: -Мы видим... Прошу, дорогие гости, - пригласила она всех пройти в дом. - Ведь и устали с дороги, и к ужину поспели! Богато накрытый стол, услужливые крепостные да добродушные хозяева создали тёплую атмосферу. Было приятно и легко, хоть и много тревожных мыслей о своём не покидало каждого из гостей. Алексей время от времени поглядывал на молчаливую Софью. Она же, слушающая ответы хозяев на вопросы Николая о том, как живут, да рассказы Николая и Антона о том, как обстоят дела во дворце на службе, старалась делать вид, будто не замечает его взглядов. Услышав о том, что во дворце часто проводятся музыкальные вечера, которые любит государыня, родители Николая сразу вдохновились: -Ох, неужели вы не порадуете нас?! -Обязательно порадуем, - улыбнулся Николай, да снова взглянул на сидевшую рядом с ним за столом молчаливую от смущения любимую. - Только хотелось бы попросить прекрасных барышень исполнить хоть одну песню. Поверьте, их голоса и умение владеть музыкальными инструментами просто заставят полюбить... -Прекрасно! - не дождавшись окончания предложения, с воодушевлением смотрела его мать, будто любовалась тем, какая нить чувств существует между сыном и Алёной. -Софи? - улыбнулась той сестра рядом, а Николай тем временем уже взял висевшую на стене скрипку и протянул: -Прошу, Александра Фёдоровна? Порадуйте душу и Вы? -Я не против, - приняла скрипку она и села возле клавесина, куда Николай, нежно взяв за руку, проводил Алёну: -Забудь все страхи, милая, - шепнул он ей и встретил взгляд, полный не проходящего волнения. - Я с тобой навсегда. Его слова и вдохновляли, и пугали. Но, заметив добрые глаза его родителей, наблюдающих за ними, Алёне стало немного легче. Софья покорно улыбнулась, встав возле клавесина. Она пела, Алёна подпевала. Звуки клавесина и скрипки украшали прекрасные голоса исполнительниц. Исполнив песню, с которой недавно выступили во дворце, девушки, действительно, покорили сердца родителей Николая. Точно так же, после, выступили и друзья. Алексей пел, устремив взгляд вновь на Софью. Она снова завороженно смотрела в ответ, чувствуя каждую строчку песни, а тоску о неразделённой любви, которая, как знала, с нею останется навсегда, еле сдерживала в себе. Только когда её служанка проводила в спальню, Софья с облегчением выдохнула, облокотившись на закрывшуюся дверь. Готовая ко сну, одетая в роскошное кружевное ночное платье, она осталась одна. Она думала, удалось наконец-то скрыться от так волнующего Алексея. Только память не давала забыть проникающих в душу его глаз да голоса. Снова тоскуя из-за желания принадлежать лишь ему, Софья закрыла глаза и тут же встряхнулась. Она отошла к окну, за которым уже темнота вечера покрывала сад. Ей казалось, что и в её судьбе вот так же наступила темнота, а будущего ещё нескоро станет видно. Раздавшийся же в дверь стук заставил прервать наплывающие мрачные мысли, и Софья оглянулась: -Войдите? Медленно открывая дверь, Алексей показался на пороге. Удивлённая ему Софья подошла, но молча смотрела, вопрошая взглядом. Да Алексей ещё некоторое время не смел молвить ни слова. Он смотрел так, будто хранил некую тайну, открыть которую хотел именно ей. Сердце Софьи забилось ещё сильнее. Она отступила назад, и Алексей, смелее пройдя в комнату, сказал: -Тогда в Париже, когда вы выступали, я был очарован тем, что увидел и услышал. Ты, - выдержал он паузу и продолжил, не скрывая волнения. - Ты невероятно поёшь. Твой голос... Твои глаза, волосы,... вся ты. Я не знаю, помнишь ли ты, но в ту ночь я защитил тебя от Саввы. -Это были Вы?! - выдохнула поражённая Софья, вспомнив последнюю ночь в Париже. - Я не знала... -Потом потерял тебя, - сглотнул переживание Алексей, всё так же маня пронизывающим печалью взглядом, оторваться от которого Софья так и не могла. Она слушала его, а сердце билось всё чаще, всё сильнее, принося нарастающую боль тоски... -Я ждал тебя, но вы покинули Париж через задний двор гостиницы, - подошёл Алексей ближе. Он взял руку любимой в свою и прикоснулся к ней губами, но взгляда так и не отрывал от глаз удивлённо взирающей милой. Их лица становились невольно ближе. Тепло чувствовалось. Губы манили, и Алексей, не выдержав соблазна застывшей перед ним Софьи, заключил её в объятия, сразу одарив губы крепким поцелуем. Поражённая подобным порывом, Софья сразу стала вырываться. Оттолкнув его от себя, она влепила сильную пощёчину и стала кричать: -Подлец! Бабник! Как смеешь?! Негодяй! Ещё смеет трепаться о верности любимой, а сам хватает всех вокруг! Убирайся! Пошёл вон! Подняв руки, готовый принять любой удар, Алексей молча выслушивал всё... 60 Часть. -Я сказала убираться!!! - проорала Софья, ещё больше раздражаясь, но Алексей не стал больше терпеть: -Я не уйду, пока не выслушаешь. -Пошёл вон, подлец! - выкрикнула Софья вновь, желая дать ещё пощёчину. Алексей схватил её руки, чтобы противостоять и, как бы она ни противилась вырваться или кричать вопреки, говорил: -Это было невыносимо, осознавать, что не увижу тебя больше. Я искал, ждал, надеялся, судьба подарит мне снова шанс встретить тебя. И вот, в трактире у Саввы ты и нашлась. Как бы знал раньше, приехал бы скоро. О, как я был благодарен судьбе, когда увидел тебя вновь, хоть и боялся, что ты с Саввой, что может в сердце у тебя кто иной. Но всё время сочинял тебе песни, душа рвалась к тебе, забыть не могла. Да, - видел он застывший взгляд Софьи от шока услышать всё это. Она больше не вырывалась. Она смотрела в его глаза и будто не верила ушам... -Да, - кивал Алексей, понимая, что его рассказ побеждает ярость Софьи и заставляет изменить своё мнение. - Да, я сочинил все песни тебе. Каждая строчка в них о тебе. Все вокруг не понимали, о ком да кому пою, но когда ты была уже рядом, а я смотрел лишь на тебя, как ты не видела моих чувств? Опустив медленно руки, Алексей замолчал. Софья отошла в сторону, повернувшись к Алексею боком, но молчала. Она смотрела вперёд, словно осмысливая услышанное. -Нет на свете никого дороже и нужнее тебя. Никого мне, кроме тебя, не нужно. Всё отдам, всё брошу к твоим ногам. Да, ты ненавидишь, злишься на меня, считаешь развратником, - говорил дальше Алексей, уже не страшась ничего, лишь бы открыться полностью любимой. - Если бы ты только могла поверить, я хранил тебе верность с нашей встречи в Париже... Как ни переубеждали меня друзья, как ни ругали, как ни боялись, что ты — моя муза, окажешься не достойной сей жертвы,... я всегда был и буду твой, Софья. Она оглянулась, теребя кружева ночного платья, а волнение от всего, что тревожило так долго, стало уступать место странному чувству: то ли сомнение, что всё правда, гложело, то ли осознание, что тайная мечта может сбывается. Почувствовав дрожь и желая как-то её унять, Софья поспешила надеть пеньюар. Видя, как смутил возлюбленную своим признанием, Алексей медленно подошёл. Он стоял позади неё, а руки тянулись осторожно прикоснуться к её плечам. -Люблю, - прошептал он, еле касаясь любимой. - Одну тебя... люблю навсегда... Еле сдерживая в себе вырывающуюся дрожь владеющего трепета, Софья медленно повернулась. Она и сама не заметила, как, но в то же мгновение, заключив друг друга в объятия, они неотрывно целовались. Весь мир закружился. Всё было теперь лишь для них, за них да с ними. Не желая отрываться от возлюбленной, Алексей скоро расцеловывал уже её шейку, лицо, возвращаясь к губам и сжимая в руках всё её тело. Разгораясь давно терзающим его желанием, Алексей еле сдерживался, но начинающая пугаться такого же желания в себе Софья резко отпрянула: -Нет! -Прости, - выдохнул Алексей, покорно отступив. Он сел в кресло у окна и опустил взгляд. Сев напротив него в такое же кресло, Софья отдышалась, как он, и они снова посмотрели в глаза друг друга. Молча общаясь, оба, казалось, кинуться в объятия вновь, но Алексей сделал попытку сдержаться: -Я не трону, - прошептал он. - Не трону... Но и уйти не смогу, как не уходил все ночи. -Что? - не понимала Софья. -Я следил, охранял, чтобы никто не посмел причинить тебе хоть какую неприятность, - старался осторожно признаться Алексей. - Днём и ночью был твоей тенью. -Вы, - стала снова взволнованно дышать Софья. -Ты, - поправил её любимый. -Я не смогу, - вдруг прослезилась она, слегка удивив ставшего чуть смелее Алексея: -А когда ругала, смогла. -Ну, - опустила взгляд она, принимая более гордый вид, но сразу осознала, что сдаётся: -Ты,... ты сумасшедший.