А сколько в списочке? И ведь ждут, стервочки, локтями друг друга отпихивают… разгонять – ни времени, ни сил не хватает. Самое забавное, что вещички для соблазнения графа, как раз у нее и закупаются. Лилиан хмыкнула, вспомнив отделанный бантами и кружевом корсет, который прошлой ночью лишился половины крючков. А что? Если на мужа действует, то и остальным понравится. Даешь эротическое белье! На мужа подействовало. Хоть ты пиши на образце «Проверено и одобрено Д. Иртоном. Лично». И ведь будет, будет пользоваться спросом! Как-никак, его сиятельство половину дам при дворе лично… одобрял. Хм… Лилиан еще собиралась наладить производство чулок в сеточку. С подвязками и поясами. А что? Вязать легко, размерный ряд любой, знай, петли добавляй, выглядят… Если б не выглядели, не вспыхивала бы на них мода. Все равно благородные дамы волосы на теле выщипывают, так что смотреться будет. От размышлений Лилиан отвлек супруг. Заявился, сунул нос в сундук, полюбовался на шелковый пеньюар, отделанный кружевом. Все в белых и зеленых тонах. – А этого я еще не видел? – Примерить? Лилиан улыбалась. Джес покачал головой. – Вечером. Мне еще к Августу, а если мы сейчас приступим к примерке, до вечера я точно никуда не попаду. – Отец простит, – но Лилиан не настаивала, верная правилу не бросаться мужу на шею. – Ему же внуков делаем… – Хм… Под таким углом Джерисон этот вопрос не рассматривал. Но взгляд на живот Лилиан перевел. – А ты не…? Лилиан покачала головой. – Пока мне еще нельзя. После выкидыша надо хотя бы два года обождать, Тахир так считает. Джерисон вздохнул. Не упрек, нет, но… чего уж там, его вина. – Значит, подождем. Детей я люблю, но… – Процесс – тоже? – подшутила Лилиан, вспоминая поручика Ржевского.1 Джерисон нахмурился, потом фыркнул. Понял… – О процессах мы вечером поговорим. И так у него это многообещающе-интимно получилось, что поручик почувствовал бы себя посрамленным. Два раза. Лилиан промолчала. Только улыбнулась так же многозначительно. Джерисон почувствовал себя героем-любовником, поцеловал жену, и исчез за дверью. Лилиан вздохнула. – Камасутру, что ли, переписать? Или ну на фиг? Если что – и помочь будет некому… Было, было и такое в практике медика. Решили два молодых человека поэкспериментировать, заплелись в загогулину, а потом, в процессе, то ли мужчина как-то не так повернулся, то ли дама испугалась, короче – склещились. Спазм-с… Кое-как скорую вызвали, так пока эту эротическую скульптуру на носилках вытаскивали, вся улица сбежалась. А как их еще распутаешь? Только в больнице, только травматология. А здесь до ближайшей травматологии триста лет вперед, если не пятьсот. Если только Тахир поможет… М-да. Лучше не доводить до греха. Или написать – и подарить потенциальному противнику? Пусть познают мир через призму эротики. Нет войне, даешь любовь! В сундук отправилась еще одна пара чулок. И туфли… пойти, что ли, поговорить с кожевниками? Ладно, подождем пока. Изобретения – это хорошо, но ведь не все же сразу? Вирма, земли клана Торсвег. Эльг Сноррисон Торсвег встречу на берегу вспоминал. Еще как вспоминал… Девушка была очаровательна. Так бы и подмял под себя… и ведь за кинжал держится, дурочка! Как будто это ей поможет! Если только против какого-нибудь слабака, но точно не против него. Но – она свободная. И законная наследница. Справки Эльг навел. Его бы не остановили такие мелочи, все же Эллейг – крохотное поместье, почти лоскут на берегу моря, но вот связь с кланом Хардринг! С тем самым кланом, который надо перетянуть на свою сторону… Почему бы не поступить умно? И акулы будут сыты, и моряки целы. Потому что на корм рыбкам пойдут рабы или пленники. Эльг подумал пару минут, вытащил из сундуков отрез шелка – и отправился с визитом вежливости в Эллейг. Сразу было видно – дом без хозяина. И тын подновить не мешало бы, и свежих черепов нет2, и рабы двигаются как-то лениво, вот, в его доме они чайками летают, и попробовали бы они ползать! Мигом бы кнута получили! А тут и столб для наказаний подгнил, пнуть – и свалится. Труди, как и полагается хозяйке дома, вышла во двор, встречать гостя, и про себя порадовалась, что Тиры нет дома. Ляпнет еще чего дорогому гостю… Дочка слишком порывиста в некоторых вопросах, ее лучше ставить перед фактом – или осторожненько подводить к нему. Шаг за шагом, постепенно, так, чтобы она сама приняла неприятное решение. Молодежь, что поделать! Эльг спрыгнул с коня и поклонился, прижав руку к сердцу. – Госпожа Эллейга! Мое почтение! Труди чуть расслабилась. Что бы ни задумал Торсвег, сюда он пришел не воевать и не угрожать. Договариваться. И кольчуги на нем нет, и одежда праздничная, рубаха шелками шита, и оружие парадное. Не боевое, сто раз проверенное, а потому невзрачное и удобное. Парадное – украшенное камнями и золотом. Сражаться и таким можно, на то и воин, но свое, в руке обкатанное – лучше. – Мое почтение, господин Торсвега. Слухи о вашей удали доходят и до нашего захолустья. Я слышала вас можно поздравить? Эльг улыбался так открыто, что в его безобидность поверила бы и более бдительная мать. – Да, госпожа Эллейга. Наконец-то наш клан обретет достойного главу. – И я не сомневаюсь в этом, видя его перед собой, – капнула медом женщина. – Уверена, под вашей рукой клан Торсвег придет к процветанию, а там и займет достойное место в Круге. И я не раз услышу о ваших подвигах. Эльг улыбнулся в бороду. Все ясно, женщина оценила перспективы – и готова разговаривать. Ну, если так… – Госпожа, если вы позволите преподнести вам маленький подарок… Труди, разумеется, позволила. И ахнула, когда из свертка показался розовый шелк. – Какое чудо! Благодарю вас, господин Торсвега! – Эльг, дорогая госпожа. Если вы позволите – для вас просто Эльг. – Меня зовут Труди, Эльг. А моя дочь… вы уже знакомы с Тирой? – Да, Труди. Знакомы. – К сожалению, ее сейчас нет дома, но не сомневаюсь, она тоже будет благодарна вам за подарок. – Ей он будет к лицу. Не так, как ее очаровательной матери, все же Тира молода… – Да, ей всего пятнадцать лет. Через месяц будет шестнадцать, – вздохнула Тира. – Но что мы все разговариваем во дворе? Вы позволите пригласить вас в дом, предложить подогретого вина? – Я был бы счастлив, Труди… – Тогда – прошу.