– Патрик! Патрик! – Лилия вскочила и побежала к двери за любимым. – Быстрее, твоя мама, она умирает! Ну, быстрее же! Мужчина услышал крики Лилии и испугался. Он взлетел на ступени и в считанные секунды одолел лестницу, которая вела в комнату матери. – Мама, мама, это я! – кричал Патрик, и слёзы катились у него из глаз, создавая мутное изображение уходящей жизни. Он держал мать за руку, целовал лицо, пытаясь разбудить, чтобы ещё раз взглянуть в её живые глаза и услышать мягкий, чарующий голос. Склонившись на колени перед изголовьем кровати, Патрик не отпускал руку матери и ещё долго продолжал звать её, ругая себя за то, что так и не успел попрощаться. Глава 10. Церковь 1975 год, Льюисвилл, штат Техас Утро ноября не обещало ничего радостного для старой монахини, которая служила в этой церкви вот уже почти пятьдесят лет. У неё нестерпимо сильно ныли колени и болела спина. Как могла, она облегчала себе боль, стараясь меньше ходить и двигаться. Проснувшись на утреннею молитву несколько часов назад, женщина ощущала сильную усталость и тревожность, чего раньше никогда не бывало. Решив, что пока никому особо не нужна, монахиня пошла в свою келью, чтобы вздремнуть. И тут краем уха услышала какой-то писк. – Опять, что ли, эта дурёха Марта окотилась и принесла котят под дверь! – выругалась тихо сестра Катрина, чтобы никто из монахинь не услышал – ругаться это грех, нехорошо! И монахиня похлопала ладонью себе по губам. Она отворила входную дверь и уставилась на порог, на котором ожидала увидеть маленьких слепых котят. – Матерь божья, что же это? – она перекрестилась и посмотрела по сторонам, ища взглядом кого-нибудь, кто мог оставить такую посылку на пороге церкви. Сестра Катрина наклонилась посмотреть, что в посылке, хотя умом понимала, что пищали совсем не котята, а скорее всего, ребёнок. Отодвинула простынку и увидела два крохотных личика, прижатые друг к другу. Один малыш сладко спал, держа во рту большой пальчик, второй – пристально глядел на монашку. – Ох ты господи, боже мой! Вы откуда взялись такие крохотные? Кто вас тут оставил? В этот момент ребёнок, который бодрствовал, задался истошным криком, говоря всем о том, что жив и хочет есть. Сестра Катрина взмахнула руками от умиления и схватила живой кулёк в руки. – Сейчас, мои милые, мы вас накормим и помоем. А потом вы уснёте сладким и беспечным сном младенцев. Ха-ха, да ведь вы и есть ещё младенцы! Монахиня закрыла дверь и сразу же поспешила в кабинет матери-настоятельницы. Встречающиеся по пути монашки заглядывали в кулёк, который несла сестра Катрина, и каждый раз умилялись, видя симпатичные детские личики. Постучав в дверь кабинета, сестра вошла с детьми в свободное тёмное помещение. У окна стоял длинный стол, за которым восседала суровая женщина и что-то писала. По краям стены стояли громоздкие шкафы, которые были забиты различными книгами и рукописями. Издания стояли покрытые пылью времён, к ним уже давно никто не прикасался, не читал. У сестры Катрин всегда складывалось такое ощущение, когда она входила в этот кабинет, что эти книги вообще никто и никогда не брал в руки. Они просто стояли здесь для вида и значимости. Вот такая тяжёлая участь у этих бедолаг: быть так и не прочитанными и умереть в целомудрии. – Я слушаю тебя, сестра. Зачем пришла ко мне в такой ранний час? И что за свёрток ты держишь в руках? – Матушка, я нашла этот свёрток на пороге нашей святой церкви, это дети! Какая-то бессердечная мать оставила их, чтобы мы заботились о её кровинушках. – Какая мать может так поступить с родными детьми? Уму непостижимо! Прости Господи, не я ей судья, – мать-настоятельница перекрестилась. Она с трудом поднялась со своего кресла. Последнее время женщин редко ходила, в основном сидела – старость никого не щадила. Матушка подошла к сестре Катрин и взяла на руки детей, они тут же проснулись и захныкали. – Ну, ну, не плачьте. Здесь о вас позаботятся. Какие милые детки, они близняшки? А это мальчики или девочки? – Я не знаю, матушка, к сожалению. – Смотри, сестра, здесь золотая цепочка с крестиком, она одета на обоих малышей, наверное, мать повесила. Сестра Катрин подошла ближе посмотреть и увидела цепочку. Она улыбнулась и произнесла: – Божья благодать, эти дети будут под защитой Бога и матери, которая повесила этот крестик на них. – Надо посмотреть, может, мать оставила ещё что-то с ними, записку какую? – матушка начала осматривать детей, которые были завёрнуты в пелёнку и, не обнаружив ничего, тяжко вздохнула. – Теперь хотя бы ясно, что это мальчики. – Мальчики, да благословит их Бог! – сестра Катрин перекрестилась. Нахмурившись, матушка-настоятельница спросила вежливо у монашки: – Сестра Катрин, вспомни, пожалуйста, когда ты нашла их на пороге церкви, может, что-то ещё лежало рядом с ними, может, записка какая? – Ой, глаза мои почти не видят, может, и пропустила чего! Я же когда детишек-то увидела, дар речи потеряла, думала сначала, это наша кошка Марта окотилась и котят-то и принесла к церкви. А когда поняла, что это не котята никакие, а младенцы, только что родившиеся да матерью неблагодарной оставленные, сейчас же детишек-то схватила и сюда принесла. – Понятно, понятно! Иди посмотри сейчас, может, на пороге что и осталось. – Поняла, побежала! Сестра Катрин выбежала из кабинета и что есть силы поковыляла туда, где нашла детей. Открыв входную дверь и выйдя на порог, она увидела на краю крыльца книгу в тёмном твёрдом переплете. Имя автора было выгравировано на книге очень чётко. И если закрыть глаза и провести пальцами по буквам, можно даже слепому человеку прочесть его имя. Она закрыла глаза и провела пальцами по шершавым буквам. Хоть и прочитала имя автора, всё же представила, что не знает его. И произнесла вслух, как будто впервые: – Марк Твен. Сестра Катрин открыла глаза и посмотрела на книгу, она была такая же старая, как те, что в кабинете матушки-настоятельницы. Монахиня невольно подумала: «Интересно, а книги бывают новые, или их уже выпускают старыми?» Она открыла книгу и в середине заметила записку. Дрожащими пальцами взяла листок и развернула его. Строчки были написаны мелким убористым шрифтом, некоторые слова расплывались то ли от дождя, то ли от слёз и их невозможно было прочитать. Сестра быстро пробежалась глазами по письму и нахмурилась. Тут же закрыла книгу и побежала к матушке-настоятельнице рассказать о находке, которая многое объясняла. Вбежав в церковь, она быстрым шагом пошла по направлению к кабинету главной монахини. – Сестра Катрин, куда это вы так торопитесь? Я тут слышала… – начала было рассказывать подошедшая к ней монашка. – Извините, сестра Марта, мне сейчас не совсем удобно, я тороплюсь. – Хорошо, хорошо, потом расскажите, куда вы так торопились? – Да, обязательно, – сестра Катрин ухмыльнулась и засеменила дальше. «Хорошо, что она не знает, что кошку назвали в честь неё. Хитрая, облезлая фурия! Ох, прости меня Господи!» Предварительно постучавшись в кабинет матери-настоятельницы, она вошла и увидела, как та улыбается и качает малышей у себя на руках. С одной стороны – один ребёнок, с другой – второй. «Только дети делают нас такими счастливыми!» – подумала сестра Катрин. – Они такие милые и всё время улыбаются, – произнесла воодушевлённо мать-настоятельница. – Ты что-то нашла на пороге церкви? – Да, и вы не поверите что! – Что же это, рассказывай, не томи! – Я нашла записку вот в этой книге. Она не просто оказалась рядом с детьми, она – ключ к разгадке. – К какой разгадке, о чём ты говоришь? Что в записке? – Вот, возьмите и сами прочитайте, это важно, – сестра Катрин протянула записку с книгой старшей монахине. Мать-настоятельница положила детей на старый диван, стоящий посреди комнаты. Похоже, в этом помещении сейчас не было ничего нового и молодого, кроме малюток, которые лежали на диване и смотрели на всё окружающее удивлёнными глазками. – Давайте уже посмотрим, что там написано в записке, и разберёмся в этой странной ситуации, – она развернула листок и начала медленно читать вслух, в глубине души надеясь, что младенцы поймут, почему здесь находятся, и простят мать за то, что по каким-то причинам она оставила их. «Меня зовут Лилия Джонс, и я нахожусь сейчас в диком отчаянии, потому что за мной охоти…..............уз……..............ун. Он уже убил моего мужа и отца моих детей, обставив это как несчастный случай. Сейчас он поставил передо мной условие, которое я не могу выполнить. Это животн… пообещало мне наказать и убить моих мальчиков, если я не буду с ним. Для меня это не приемл……………что………..блю своего мужа и всегда буду любить. Я поняла, что это животное никогда не остановиться, даже если решу быть с ним. Поэтому я решила спрятать детей здесь, в этой церкви. Они – единственное, что у меня есть и поэтому хочу сохранить им жизнь. Этих детей зовут Марк и Твен, кто из них …………. то …………. имя, я оставляю на ваше …………….. и на волю Бога. Чтобы мои мальчики знали, что я люблю их и никогда бы не оставила по своей воле, я надела им на шею цепочку с крестиком. Этот крестик будет защищать их всю жизнь и напоминать обо мне. Ещё я положила рядом с ними книгу писателя Марка Твена, эта книга является символом …….й семьи, в ней есть разгадка на …….. вопросы. Я хочу, чтобы вы отдали эту книгу моим детям, когда они станут постарше. Тогда они смогут понять причины моего бегства и почему я………….. Прощайте, мои милые, люблю вас всем сердцем и надеюсь, что вы когда-нибудь простите меня…» Мать-настоятельница сложила листок дрожащими руками и посмотрела на сестру Катрин. В глазах обоих монахинь стояли слёзы. – Половина текста стёрта слезами матери, и я не поняла некоторых вещей. Кто убил мужа этой несчастной девушки и какие секреты сможет открыть эта книга? Всё очень сложно и непонятно. – Я не знаю, что сказать на это, наверное, нам не под силу разгадать тайны этой семьи. – Всё, что мы можем сделать для этих мальчиков, это попытаться сохранить им жизнь. Это будет нужно для того, чтобы, когда настанет время, они сами могли найти ответы на интересующие вопросы и разгадать те тайны, которые будут их тревожить. – Да, вы правы, матушка, пойду найду для них комнату, где они будут жить, и ещё надо найти кормилицу. – Идите, сестра Катрин, вы всё сделаете в лучшем виде, я знаю. Позаботьтесь о малышах. – Матушка, в письме говорится, что мальчиков зовут Марк и Твен. Но кто из них кто? – Вы видели сестра, что они абсолютно одинаковы, два мальчика-близнеца похожи друг на друга как две капли воды. Но всё-таки одно отличие я заметила. Это их глаза. У одного мальчика они глубокого серого цвета. – Но глаза детей могут меняться с возрастом! – Я это знаю, но сейчас они у него серые, а у другого мальчика – голубые, как у всех детей в их возрасте. Я надеюсь, что они у него не изменятся. Поэтому он будет Твен. Это хорошее имя, у мальчика с таким именем будет твёрдый характер, он будет достаточно упёртый и всё всегда будет перепроверять, будет стараться докопаться до истины. Именно он и раскроет тайну их матери, я в это верю. – Дай-то бог!