- Он посвящен в наши планы не был. - Лошадь-то для разведчика он готовил. - Ну так что?.. - Мог и сболтнуть нечаянно. - Кому? - Откуда я знаю. Сам же говоришь, что про разведчика пронюхали. Я молчал, ты молчал… - Но Кудрявцев же ничего не знал… - Мог догадаться. - Ты вот что! - взорвался Пантелеев. - Если есть какие факты, догадки, - выкладывай! Кочергин обиженно нахмурился. - Нету догадок. Пантелеев подошел к окну. День был пасмурный. На старом тополе во дворе, нахохлившись, сидели воробьи. - Дождь будет, - раздумчиво произнес Василий Матвеевич. Ему и самому был неприятен этот разговор. - Ты, Николай, не обижайся. Чую, что-то есть, а что - понять не могу. Как все-таки они узнали про разведчика? Он обернулся. - Я ж говорю… - начал было Кочергин, но оборвал себя и махнул рукой. - Ну? - Да я все про Кудрявцева. - Давай его сюда! - решительно сказал Пантелеев, усаживаясь за стол. Кочергин появился первым, следом вошел Кудрявцев. - Слушай, Петр, - начал Пантелеев, но внезапно, подчиняясь какой-то мелькнувшей догадке, спросил не о том, о чем хотел было, а совсем о другом: - Слушай, Петр, где конюх? - А он как вчера ушел, будто бы за ветеринаром, так с тех пор и не появлялся. - Что значит «будто бы»? - Не был он у ветеринара. За фельдшером утром дежурный посылал. Очень мы боялись за Воронка. Вдруг что… - Погоди. - Василий Матвеевич поднялся, прошел к окну, поглядел в сторону конюшни, опять вернулся к столу. - Это что ж выходит - пропал Демьяныч? - Не знаю, - пожал плечами Кудрявцев. Пантелеев вновь взволнованно прошелся от стола к окну и обратно. Резко обернулся к Кудрявцеву. - Какие у тебя отношения с конюхом? - То есть как отношения? - Ну, о чем, к примеру, вы с ним разговариваете? - О разном, товарищ начальник. - А вчера, например… - Вчера? - Кудрявцев опять пожал плечами, потом оживился. - Вспомнил. Как раз вчера он меня спросил - откуда, мол, очкастый у нас появился? «Это он о Новикове», - подумал Пантелеев. - А ты что? - Я говорю - не знаю. - Ну, а он?.. Да что я из тебя вытягиваю, сам рассказывай! - А он ничего, переобулся и за ветеринаром ушел. - Понятно, - протянул Пантелеев, хотя понятного пока для него было мало. - А откуда взялся у нас этот Демьяныч - надо бы разобраться. Займись-ка, Кочергин, этим… 18. Посланный Скоковым к леснику Ковалев, возвращаясь, решил завернуть в Боровое к отцу, уверенный, что милиционеры покинули село. До рассвета было еще далеко, ночь стояла темная, собиравшиеся с вечера тучи обложили небо, и он, не таясь, въехал прямо на главную улицу, чтоб сберечь время. Он уже подъезжал к церкви, как вдруг услышал тихий, но внятный оклик: - Стой! Голос был незнакомый. Ковалев хлестнул нагайкой коня и помчался прочь, прижимаясь к шее лошади, замерев в ожидании выстрелов. Выстрелили только раз. А потом он услышал конский топот. За ним шла погоня. Ковалев не испугался и не растерялся. Он уже знал, как поступить. У церкви свернет к карьеру, миновав его, спустится в овраг, там коня бросит и кустами вернется обратно к карьеру - пусть ищут, в такой темноте-то… Погоня приближалась. Ему что-то кричали, хлопнул выстрел, еще и еще… «Подобьют, - впервые с тревогой подумал Ковалев, - сшибут нечаянно». Но вот и старый сарай у карьера, направо - овраг. Ковалев направил лошадь к нему, но она вдруг поднялась на дыбы, тонко заржала и стала заваливаться на бок. Ковалев едва успел соскочить. Забывшись, он побежал не к оврагу, а к карьеру. Догонявшие его всадники были уже рядом. - Здесь он где-то, - услышал Ковалев и, не выдержав напряжения, побежал, уже не таясь. Рядом засвистели пули. Он увидел уходящий вниз крутой откос и прыгнул в карьер. Сверху стреляли. Пуля вонзилась в глину возле головы. И Ковалев, отчаявшись, ответил. Но как только выстрелил, сразу понял, что теперь не уйдет. И все-таки он пытался добраться до пещеры. Он полз к ней, соскальзывая с крутых склонов. Глина осыпалась, целые комья ее скатывались вниз, и наверху, конечно, хорошо определяли по этому шуму, где он находится. Единственный раз мелькнула у Ковалева мысль, что нельзя ему ползти к пещере, что он может выдать ее местоположение. Но боязнь за себя, посвист пуль словно гнали его туда, где он надеялся найти спасение. И уже когда он был у самой пещеры, вдруг кто-то громко, словно находился прямо у него за спиной, произнес: - Руки вверх! Он закричал, выражая в этом диком крике и ярость, и страх, и ненависть, перевернулся на спину и начал стрелять по склону карьера. Последнее, что услышал и увидел, был грохот грома и яростная молния, ослепившая его… 19. Всадников Лунин увидел, когда они появились на взгорке, метрах в пятистах от карьера. Лунин, отличавшийся осторожностью, приказал милиционерам укрыться за деревьями. Всадники проехали мимо. Никого из них Лунин не знал, а офицерская тужурка на том, кто ехал первым, окончательно убедила его: они снова встретились с бандитами. Он уже думал, как поступить, преследовать их самостоятельно или одного из милиционеров отправить с сообщением к Пантелееву, как вдруг всадники остановились у сарая, один из них увел лошадей в овраг, а потом все вместе они начали спускаться в карьер.