— Это интересно. Они стояли на берегу реки. Рыбалова нарочно увела гостя подальше от дома, чтобы мать не подслушала их разговор. Люба прекрасно понимала, что Федот не оставит ее в покое. — Шучу я… Хотя кто его знает? Я как-то не задумывалась… — Тем более что у вас теперь другая фамилия. — Я о своих корнях не забываю. — Муж, наверное, любит рыбалить в этих камышах? — В этих ему нравится… — А вы его с собой на рыбалку не взяли. — Все-то вам интересно. — Можно на «ты». — Ты и в машине что-то высматривал. — Знаете, как мы киллера взяли, который Бродилова должен был убить? — Так, может, он и убил. — Киллер убил телохранителей. Бродилов был уже мертв, когда он… она зашла в спальню… Девушку звали Надей. Обычное русское имя. Вера, Надежда, Любовь… Не думаю, что это ваша подруга. — Любовь и Надежда — сестры, а не подруги… Но к этой Надежде я не имею никакого отношения… — К ней имеет отношение мужчина. Телохранители везли ее к себе домой, а он ехал за ней. По пути у него сломалась машина, поэтому он не смог забрать ее с места преступления. Более того, по этой машине мы на него и вышли… — А теперь по моей машине ты хочешь выйти на меня? — осведомилась Люба. — У вас была машина, а вы приехали к Бродилову на такси. — Я же говорю, машина была в ремонте… Можешь позвонить на сервис, там подтвердят. — Одна машина? — Что значит одна? — В семье одна машина? — Мы же не миллионеры, чтобы на двух машинах ездить. — А муж чем занимается? — Как чем? Работает. — Где? — На мясокомбинате. Главным технологом. У них там сейчас горячая пора. — Забой скота? — Знаете, я в подробности никогда не вдавалась… — сказала Люба и поморщилась. — Это так ужасно, убивать животных. — Это говорит девушка, которая выросла в деревне… Сколько загубленных куриных душ на вашем счету? — Может, потому я и уехала отсюда. — И удачно вышли замуж. — Удачно, да. Я не жалуюсь… И вообще, давай не будем лезть в личную жизнь. — Ничего не могу с собой поделать. — Ну да, профессиональная необходимость. — И личная заинтересованность, — добавил Федот. Время вечернее, солнце уже за горизонтом, одни только лучи торчат. Рыба в воде плещется, лягушки где-то вдалеке квакают, камыш не просто шелестит, зовет, настраивает на романтический лад. Люба в сарафане, плечи открыты, налитая грудь поет и манит. А трава такая мягкая, и людей поблизости нет. — Это как понимать? — Она глянула на него возмущенно, но губы ее тронула улыбка. Ей тоже здесь скучно. Камыш и для нее шелестит. — А мужу машина не нужна? — спросил он, пытаясь унять свой личный интерес. — На метро быстрее. — Хороший у вас муж, понимающий. — Я же говорю, что не жалуюсь. — А вы?.. Извините. — Федот поднял камушек и запустил его в реку — блинчиком по воде. — Что, извините? — Да вы интересные вещи рассказывали, там, у Бродилова. — То, что я с ним спала? — Он, говорят, еще тот кобель. Был. — Мужу ничего не говорите. — А может, не было ничего? — Почему не было? — Как Лиза попала на работу к Бродилову? — Я помогла ей устроиться. — Бродилов уже был в разводе с вашей сестрой? — Да… Но я-то поддерживала с ним отношения. — Сказали ему, что Лиза ваша подруга? — Он бы ее не взял, если бы узнал. — Почему? — А почему он на Лизе жениться не хотел? Бродилов не желал, чтобы какая-то женщина вмешивалась в его личную жизнь. Любую такую попытку он воспринимал как покушение на личную свободу… — Какую попытку конкретно? — Он бы подумал, что я пытаюсь контролировать его через Лизу. А для него это невыносимо… Просто я узнала, что ему нужна горничная, сказала Лизе, она решила попытать счастья и получила работу. Все просто. — Вы сказали, что Бродилов не хотел жениться на Лизе. — Да, сказала. — Раньше вы об этом не говорили. — Разве? — Вы сказали, что не знаете, спала она с Бродиловым или нет, и не упомянули о том, что Лиза — ваша подруга. — И без того вопросов было более чем достаточно. — А Лиза была вашей хорошей подругой?.. Или, может, вы поссорились из-за Бродилова? — Нет, не ссорились мы. Отношения у нас были хорошие… — А ключи у вас откуда?