— Да вот, опоздал, — развел руками Артур, — пришлось ехать на перехват. — Ну, раз догнали, тогда заходите, — смилостивилась проводница. Айзек легко взобрался по ступенькам и прошел по полупустому вагону к своему купе. Там тоже было пусто, и он, облегченно вздохнув, опустился на нижнюю полку. За последние трое суток он сильно вымотался, преодолев на попутках почти тысячу километров. То петляя, как заяц, то, как шахматный конь, уходя в сторону. Это была не его придурь и не игра, это была необходимость. Потом, когда заварится каша, пойдет большая игра, все, что он укажет в своем рапорте, соответствующие службы будут проверять под огромным микроскопом, выискивая «белые пятна» в его «легенде», но их быть не должно. — Выполнишь первую стадию операции, — говорил ему на прощание Профессор, — не суетись, живи спокойно. Когда все будет готово — тебе сообщат. После второй стадии (на этот раз Артуру отводилась роль наблюдателя, нажавшего кнопку дистанционного подрыва) твоей главной задачей будет вывести пилота в аэропорт. В этой ситуации полеты, наверное, отменят, но там он будет в относительной безопасности. После этого ты — добропорядочный гражданин и через полтора года возглавишь ГУБОП. — А в госбезопасность я вернуться не могу? — поинтересовался Айзек, в нем еще теплилась надежда. Но Профессор был неумолим. — В госбезопасности у нас людей хватает, в ГУБОПе на таком уровне ты один, а такую силу без присмотра оставлять нельзя. Если бы двадцать лет назад выпускнику Киевской школы КГБ Артуру Айзеку сказали, что он будет заговорщиком против существующего строя, он рассмеялся бы в лицо. А если бы добавили, что до этого он будет тайным резидентом милиции, то такому шутнику Артур набил бы морду, не раздумывая. Поезд дернулся, и за окном поплыл станционный пейзаж. Айзек расслабленно прикрыл веки. — Ну и как все это прикажете понимать? — спросил Христофоров, когда Кольцов закончил свое повествование. Он сидел в расстегнутом кителе, из которого виднелась полосатая тельняшка, что делало его похожим на сидящего напротив «морского волка» Масягина. — Думаю, кроме места действия нам надо искать другие общности случившихся происшествий. Сказав это, Глеб погрузился в размышления. «Что говорить на эту тему, сам почти все время думаю. Мне и раньше виделась профессиональная рука дирижера всего происходящего здесь. А если версия Христофорова и ФСБ насчет шпионской сети верна, то все становится на свои места... Шпионы те еще профессионалы, на которых государство тратит огромное количество времени и денег, готовя для внедрения в чужую среду». А то, что шпионы никого не убивают или убивают по крайней необходимости, — это байка, выдуманная самими шпионами. Любая операция происходит с учетом всех реалий. Если в сытой Англии и Франции большую бойню устроить проблематично, будет слишком бросаться в глаза, то в таких странах, как Гватемала, Ангола или республики бывшего СССР, запросто, и списать это можно на что угодно: бандитские разборки, неожиданно вспыхнувшую гражданскую войну или межэтнические конфликты. Почва для подобных мероприятий благоприятная». — Ну так какие будут предположения, версии? — Христофоров вырвал сыщика из плена размышлений. — Если говорить о схожести преступлений, — быстро заговорил тот, — то налицо два похожих убийства — генерала Егорова и Железяки. И того, и другого ликвидировали одним точным ударом стилета, одного в грудь, другого в ухо. Оба удара малозаметны на первый взгляд. А если учесть, что генерал был убит в море, а Железяку убили в момент совокупления (при этом доподлинно установлено, что это был не гомосексуальный акт), то вывод напрашивается один. Это была русалка. Командир «Забияки» не удержался и прыснул в кулак. — Ну, и к чему ты это сказал? — спокойно спросил Христофоров. — А к тому, что мы тычем пальцем в небо, надеясь попасть в «десятку». Это напоминает индейскую притчу о трех слепцах, которые захотели узнать, что такое слон. Ну и сжалились над ними добрые люди, подвели к слону. Один взял его за хобот, другой за хвост, а третий за ногу. В результате один утверждал, что слон похож на шланг, второй говорил — на веревку, а третий сравнивал его со столбом. Они все трое были не правы, не владели всей информацией, но даже если ее объединить, все равно слон не получался, даже на примерный портрет не хватало информации. «Действительно, даже схожие эпизоды в этом деле могли быть всего лишь мертвыми (отработанными) ответвлениями, которые, в принципе, не играют в этом деле особой роли». Как помнил Кольцов из курса медицины, парочку ребер можно убрать, и это будет не опасно для жизни. А вот им нужен позвоночник, он в организме жизненно важен, по нему могут добраться хоть до черепа, хоть до копчика. — Что предлагаешь, конкретно? — спросил Христофоров. — Рассчитывать на то, что твои шпионы клюнут на новейший фрегат, как на живца, глупо. Если у них другое задание, то вряд ли будут отвлекаться. При этом нельзя исключать вероятность других заинтересованных лиц, и тогда мы увязнем в расследовании, настолько засыпанные мелочовкой, что крупную дичь просто не увидим. — Конкретно? — спокойно гнул свою линию чекист. — Нам необходимо объединить всю информацию, тщательно изучить ее, рассортировав и классифицировав все акции. Главное, попытаться выжать как можно больше дополнительной информации. Я уверен, она есть, просто надо внимательно ее поискать. Сейчас главное — наметить контур туши этого слона, а заполнить его будет уже проще. — Ну, и с чего нам начать? — Я же сказал, с классификации всех преступлений. Да, и особое внимание обратить на все несостыковки. Как я понимаю, их тут набрался вагон и маленькая тележка. Если разберемся с ними, то... Закончить свою мысль частный детектив не успел, в кают-компанию вломился богатырского сложения матрос-вестовой. — Разрешите, товарищ капитан первого ранга? — Что там у тебя? — Масягин поднялся, поправляя и застегивая свою форменную рубаху. На лице не осталось никаких следов недавнего похмелья. — Докладывают с КПП, там какой-то мужик ломится на фрегат. Говорит, ему Кольцов нужен. Масягин посмотрел сперва на Христофорова, потом на Глеба. — Он назвался? — Так точно, — рявкнул матрос. — Муранов Игорь Александрович. — Надо пускать, — со вздохом сожаления проговорил частный детектив — Кто это такой? — заинтересованно спросил Христофоров. — Вор в законе Фашист. Представитель московской сходки, приехавший в Новоморск решать проблемы со смертью Бармалея и местным воровским общаком, — пояснил Кольцов, задумчиво глядя на картину с линкором. Улыбнувшись, он добавил: — Сдается мне, клюнул его в жопу жареный петух. — Не понял, чего ему здесь делать? — возмутился Масягин. — Это мой работодатель. — Ну, значит, будет четвертый слепой, который держал слона за... ухо и думал, что это животное плоское, как блин, — с усмешкой произнес Христофоров. Ему было чего улыбаться: все-таки процесс расследования пошел, шестеренки мозгов пусть медленно, но стали вращаться, прокручивая информацию. Не. доволен был один командир корабля: — Твою мать, что это за новый секретный фрегат, проходной двор для всяких гражданских или вовсе воровская «малина», — бурчал под нос Масягин. Через минуту в кают-компанию вошел Фашист. Лицо его было слегка осунувшимся, подбородок и щеки поросли черной щетиной. Он обвел красными от бессонницы глазами присутствующих и сдержанно поздоровался: — Физкульт-привет. К бараку, где еще несколько часов назад жили телохранители, три микроавтобуса «Газель» доставили два десятка боевиков, участвовавших в обстреле кортежа правительственных машин. Это была ровно половина от общей группы нападавших, остальные были либо убиты, либо тяжело ранены. Командир группы, носивший позывной с первой чеченской Наблюдатель, первым выпрыгнул из кабины головного микроавтобуса. По восточному обычаю он обнялся и расцеловался с поджидавшим их Маленьким Муком. — Как дела, брат? — спросил палестинец, протягивая темно-коричневую толстую сигару чеченцу. — Это был кошмар, — признался Наблюдатель, откусывая темными кривыми зубами кончик сигары. — Поверь мне, брат, я многое повидал, но эти машины страшнее танков. Гранаты их не берут, снайперы достать не могут. Зато сами огнем огрызаются, как драконы. Всех, кто был на ближнем рубеже, перебили почти сразу. «Ну конечно, это же были хорошо вышколенные профессионалы, да еще все с боевым опытом. Не мальчишки-контрактники, которых можно резать, как баранов. С этими нужно было повозиться», — мысленно про себя отметил Маленький Мук. — Они даже чуть не вырвались, — продолжил свой рассказ чеченец. — Совсем чуть-чуть осталось. Но, хвала Аллаху, у нас есть вертолет. Никто из псов не ушел, все остались там. Теперь я уверен, что мы задумали — все удастся, Аллах на нашей стороне. — Конечно, брат. — Палестинец хлопнул Наблюдателя по плечу, потом громко, чтобы слышали остальные выгрузившиеся из микроавтобусов боевики, сказал: — Теперь вам надо хорошенько отдохнуть перед дорогой. Набраться сил, для этого есть все условия. — Ты будешь с нами? — поинтересовался Наблюдатель. Он считал, если командир расслабляется со своими подчиненными и ведет себя с ними запанибрата, его никто не будет уважать. Расслабляться надо только с равными себе. — Конечно, — кивнул Маленький Мук. — Я даже провожу вас в дальнюю дорогу. Никто из боевиков не заметил, как на последней фразе хищно блеснули белки его глаз. Глава 9 МОЛЧАТ ТОЛЬКО МЕРТВЫЕ Амстердам — столица Нидерландов, страны ветряных мельниц и тюльпанов. Кроме того, город считается мировой столицей ювелиров, наркоманов и раем для однополой любви. В Амстердаме любая сексуальная фантазия легко может превратиться в явь. Главное, чтобы у тебя были деньги, для этого и созданы кварталы красных фонарей. Время перевалило далеко за полночь, ярко освещенные улицы опустели, жители города и туристы давно спали. Убрались восвояси даже проститутки, не нашедшие клиентов. Лишь кое-где под стенами в скрюченных позах спали наркоманы. Это был их выбор и их право, в демократической стране им никто не мешал жить так, как им хочется. Дымя сигаретой и насвистывая незатейливый мотивчик, из дверей одного небольшого публичного дома качающейся походкой вышел невысокий, слегка обрюзгший мужчина. Настроение у мужчины было великолепным, дела его шли в гору. Бизнесмен Семен Аркадьевич Зорич только что покинул уютный бардачок, где посетителей принимают трансвеститы. Последнее время от перенасыщенности лишь подобные вещи и могли Сеню Зорича возбудить, все остальное приелось, как в детстве манная каша по утрам. Впрочем, иногда его возбуждала детская порнография, он втайне мечтал съездить в Таиланд и там попробовать. Почему в Таиланде, а не в родной Москве? Нет, серая обыденность его не привлекала, а экзотика есть экзотика. Неожиданно Зорич отвлекся от похотливых мыслей и вспомнил о предстоящих делах. Завтра сделка по мясу заканчивается. Судно стоит в порту, грузовики, рефрижераторы ждут погрузки, там же он подпишет все документы, и айда на родину. Там уже все схвачено, из мяса сделают тушенку, которую потом съедят солдатушки — бравы ребятушки. И Сема Зорич получит отличную прибыль. Семен не Заметил, как забрел в какой-то грязный тупик. Хотел уж было повернуть обратно, но тут как черт из табакерки перед ним появился незнакомый мужчина и на чистом русском языке спросил: