Он, осмотрев сначала Барса на наличие новых ран, обогнул стол и подскочил к товарищу. В ту же секунду Панаев быстро поднялся на ноги и подошел к дверному проему, куда из глубины здания подлетел Шут с заготовленной гранатой. Оба бойца стаи были в пыли, с новыми царапинами, с шальными глазами. Быков ловко отправил РГД[16] сначала за один угол, после, быстро достав еще одну, закинул в противоположную сторону. — Сектор! — прозвучало громко от Мьюта, припавшего к прикладу. Где-то на улице прозвучало два взрыва с воплями. — Да я жив… — протянул Феникс сквозь зубы, когда Док навис над ним. — Сука… — Пробило? — Юра убрал пистолет обратно в кобуру, опустившись на одно колено, и быстро изучил бронежилет командира. — Расслабься… — было видно, что ему больно, но постарался улыбнуться. — Броня наша крепка… — Ага… — проронил расслабленно Косухин. — Аж три пробития… Подняв друга на ноги, Юра вернулся к Барсу. Два фастекса уже были расстегнуты, на что заместитель командира быстро обогнул «операционный» стол и сделал то же самое с другой стороны. Ипатьев, сквозь зубы матерясь, подошел к столу, а Док взялся за края бронежилета. — По команде… — сказал Феникс, взяв заготовленные бинты. — Давай… И одновременно с поднятием бронепластины Дима, сквозь боль в груди, начал раскладывать поверх закупоренных ран сложенные бинты и их прижимать. Воронин, следя за всеми манипуляциями, опустил секцию брони и застегнул со своей стороны. Следом из рюкзака появилась заготовленная капельница: положив ее под рукой, Док практически в одно движение разорвал рукав формы Косухина и начал процедуру инъекции. — Шут! — послышалось в дверях сквозь затихшие на мгновение выстрелы. Судя по голосу, это был Поляк. — Свои же! Смотри, куда стволом тычешь! — Не хрен подкрадываться! — прорычал парень, опустив ствол. — Залетайте! В помещение вошло несколько бойцов из конвоя, а также двое «волков» — Поляк и Мертвец. Не дожидаясь команды, все распределились и укрепили оборону дома. Помещение снова заполнилось треском выстрелов, а следом — «трещотка» пулеметчика стаи. Бил короткими очередями, кто-то корректировал его огонь. С улицы продолжал греметь канонадой крупнокалиберный пулемет БТРа, сопровождаемый частыми звонами отскакивающих пуль от брони. Ребята еще держались. Введя иглу в вену Мише, Воронин мельком посмотрел на часы: прошло 8 минут после сообщения штаба. Не все так плохо. С этой мыслью оперативник поднял капельницу повыше. — Держись… сейчас станет легче… — с заботой протянул он, взглянув на Феникса, который, время от времени придерживая бронежилет рукой в районе груди, из-под пальцев виднелась разорванная ткань чехла с касательным следом от рикошета, принес что-то наподобие вешалки, где была установлена капельница. — Ты как? — Наверное, пару ребер мне подрихтовало… — как-то разбито протянул Ипатьев. — Разберемся… надеюсь, мне не придется тебя перебирать, как движок «жигуля»… — усмехнулся Док. Дима украдкой улыбнулся, но было видно, что юмора не разделил. Воронин, под грозный мат Железнова, осмотрел Барса: у бойца взгляд уже был мутноватый, но сам Косухин еще был в сознании. — Мишаня… — Ипатьев аккуратно пошлепал по щеке товарища. — Ты с нами? — Да… — протянул он, слабо подняв большой палец. — Похоже, твой коктейль начал действовать… спасибо, брат… с меня выпивка… — Сначала на базу вернемся, и потом рассчитаемся! — Юра не смог сдержать улыбки. — РПГ![17] — воскликнул кто-то из обороняющихся. Следом, в отдалении от дома, прозвучал залп: он затерялся в каскаде автоматов военнослужащих РФ и сепаратистов. Док и Феникс одновременно накрыли Барса. Защитники «мобильного» госпиталя рассыпались, только Мертвец слегка пригнулся, продолжая вести огонь по начавшейся атаке сепаратистов. Ракета ушла куда-то в сторону, и там же разорвалась. Здание немного тряхануло, а громкая арабская речь уже была у самых окон и дверей. — У нас гости! — Сейчас я им устрою атаку мертвецов… — бросил Феникс, поднявшись, подобрав свой автомат, резко раскрыв приклад, превозмогая боль в груди. — К оружию, братья! Угондошим небритых мудвинов за наших павших товарищей! Он рванул к ближайшему окну, сменив раненного солдата, и практически в упор расстрелял появившегося в проеме сепаратиста. Глава 4. По следам — Фух… жарко… — на длинном выдохе протянул Мьют, снимая кепку, и провел рукой по своему ирокезу. — Хорош ныть! — тут же подхватил Шут, мельком посмотрев на друга. — Такая страна, что поделать? «Волки» сидели в приготовленной Управлением служебной машине и внимательно следили за девятиэтажной высоткой в одном из районов города: некоторые окна открыты настежь, внутри кипела своя жизнь. Стены здания уже были тусклыми, обшарпанными. Краски начали выцветать — климат и время берут свое. Рядом с входом на маленькой импровизированной площадке шумели и играли дети; женщины время от времени что-то говорили злобным тоном непослушным чадам и не оставляли без ругани мужчин, сидящих в теньке и играющих в какую-то настольную игру. По полученным данным перед отправкой в Ливию, здесь и проживал таинственный друг Денисова. — Дай хоть кондиционер включу… — Женя потянулся к панели управления. Но тут же получил от Дениса удар по кисти. — Сиди ровно… я не хочу потом с соплями и горлом бегать по этому городу… да еще и с температурой! — Какие мы на хер неженки… — Мьют обидчиво развернулся к окну. — Иди ты… — Так, хорош эфир захламлять! — В еле заметном наушнике прозвучал сухой голос Железнова. Капитан работал на правом фланге, откуда он мог видеть машину и контролировать работу «волков». — Развели нюни в эфире! Если хотите пообщаться отдельно, в интимной обстановке — отключите автозахват голоса! — Да так не интересно! — усмехнулся Панаев, одновременно надев кепку обратно на голову и раскинув руками в стороны. — А кто же этот весь бред будет слушать?! — Я сейчас не поленюсь и дойду до вас, после будет всенародная акция — щедрые подзатыльники каждому! — Сухой голос Мертвеца заставил обоих понять, что шутить он не намерен. — Мне не сложно… — Ой, дурак… — Шут демонстративно закрыл лицо рукой, отстранившись в противоположную сторону от ефрейтора. — Интересно, как бы он обыграл этот момент… — спросил с легкой улыбкой Панаев, отключая настройку в рации. — Знаешь, — подхватил Денис, — мне кажется, это выглядело бы как обычное ограбление с большим количеством смачных люлей. Женя усмехнулся и замолчал. Наверное, в тот момент здравый смысл и некоторое логическое объяснение всего происходящего начали уходить прочь, оставляя безграничное пространство неуправляемому хаосу. — Ден, хотел спросить тебя… — осторожно начал Мьют, взглянув на коллегу. — Как считаешь, он еще жив? Быков тяжело вздохнул, подперев подбородок рукой. — Почему-то я уверен в этом… не мог лучший боец просто так взять и исчезнуть… — Пауза. — По мне, это какая-та игра… — В плане? — Панаев удивился. — Не знаю… сейчас мы бегаем по Триполи, ищем одного, чтобы потом найти другого… а что на самом деле? — спокойно ответил сержант, бегая взглядом по сторонам. — На деле все куда масштабнее! — Знаешь, я ни капли не удивлюсь… — протянул ефрейтор, глядя на здание. Оба оперативника задумались каждый о своем. Рассуждать на тему мировых заговоров можно было бесконечно. Но внутри группы общение на подобные темы находились под своеобразным запретом — бойцы ГССО «Волчья стая» следовали философии воина и сторонились политических аспектов. Хотя, к величайшему сожалению, им приходилось участвовать во всем подобном. Резко и громко выдохнув, Мьют начал крутить головой по сторонам и внимательно вглядываться в лица. Местные жители занимались своими делами, непослушные дети носились по площадке, громко крича от радости. — Вот сейчас смотрю на все это… — спокойно начал Панаев. — Они сейчас живут, не думают о мировых проблемах… но в один момент все может измениться… по щелчку все канет в огонь войны… — А потом придем мы и будем спасать мир… — без всякой сентиментальности резко отрезал Шут. Выдержав краткую паузу и поводив глазами по сторонам, перескочил на другую тему. — А где у нас Поляк? — Где-то там, — с разочарованием в голосе протянул Панаев, кивнул куда-то влево. — Минут пять назад видел, как маячил на углу дома. — Хех… как всегда! — протянул себе под нос Быков и отвернулся. Но не прошло и минуты, как в рации прорезался голос Трощановича: — Объект идет к вам… Речь была спокойной, какой-то тихой, но в то же время четкой и ясной. Поляк всегда был уравновешенным человеком, хотя многие не знали, с какими демонами порой ему приходилось оставаться наедине. Мьют и Шут тут же удобнее устроились на своих местах: Быков поднял заготовленный фотоаппарат и приготовился, а Панаев натянул кепку на глаза. Пару мгновений спустя в зоне видимости оперативников показался мужчина арабской внешности. Худощавый образ подчеркивался простой светлой футболкой на размер больше, чем нужно, которая подчеркивала тонкие руки мужчины. В принципе штаны были примерно такого же фасона. Смуглая кожа сильно выделялась на фоне одежды, а черные короткие волосы и борода добавляли полноценный образ жителя Северной Африки. По внешнему виду неизвестный не излучал какую-то опасность, даже не представлял из себя что-то ценное, но практика показала, какие черти могут проживать в тихом омуте. Мужчина улыбался бегающей детворе, время от времени кому-то из них пожимал маленькие ручки, продолжая двигаться к подъезду. По пути он достаточно тепло поздоровался с двумя мужчинами, сказав что-то с неизменной улыбкой, прошел ко входу в дом. Одновременно с остановкой неизвестный достал мобильный телефон, что-то в нем изучил и плавно скрылся внутри, растворившись в контрасте полумрака помещения и дневного уличного света. — А это точно он? — поинтересовался Мьют, доставая из козырька машины фотографию из досье. — Да, — Денис сделал последний кадр, как тот заходит, и убрал аппаратуру. — По описанию совпадает… и адрес тот… только вот понять бы, это его квартира или специальная? — По мне, они все на одно лицо… — напряженно бросил Панаев, убрав фотографию обратно в козырек. — Ну ты и расист… — высказался Быков. Тем временем в зоне видимости показался Мертвец, шустро проследовавший за арабом и тоже скрывшийся в полумраке. А в машине открылась задняя дверь со стороны водителя, и в салоне оказался Поляк. — Фух, как жарко… и тут не лучше! — Ага… кто-то боится заболеть! — Мьют усмехнулся, поправляя кепку.