— Не валяйте дурака, — разрешила себе некоторую вольность аристократка. — Дальше вы прекрасно справитесь и без меня. — Нет уж, увольте, — легкомысленно взмахнул рукой Вольга. — Я требую настоящей детективной развязки с пойманным и желательно раскаявшимся преступником, с объяснением всех «зачем» и «почему». Будьте добры довести это дело до конца! — Понятно, — кивнула пожилая дама. — Вам не нравятся собственные выводы, и вы все еще надеетесь, что они будут отличаться от моих? Ну что ж… Мы оба понимаем, что Буреслав даже с натяжкой не подходит на роль хитроумного преступника… — …хулигана. Это же дети, — вдруг перебил воспитатель волшебников. — Ну, если огненный смерч у вас на севере всего лишь хулиганство… — Баронесса на секунду подвесила фразу в воздухе. И продолжала: — Не вы ли только что просили детективную развязку и преступника? Как бы то ни было, против кандидатуры этого мальчика свидетельствуют многие факты. — Хотя бы то, что его никак не назовешь хитроумным, — усмехнулся Вольга и тут же получил легкий, почти кокетливый удар тонкой перчаткой по плечу. — Может быть, вы расскажете, а я послушаю? — Молчу, молчу. — Волшебник притворно запер рот на замок и выбросил ключ. — С хитроумностью у него как раз все в порядке, догадался же он как-то заманить меня на тот перекресток. Есть и другие факты. — Лукреция с профессиональной легкостью приступила к перечислению: — Буреслав не обладает ни достаточной физической силой, ни волшебством, чтобы пересыпать мешок муки, к тому же его способностей недостаточно, чтобы преодолеть ваш барьер и вынести волшебные артефакты. Я говорю «недостаточно» потому, что… — Подозреваете, что он был не один, — закончил Вольга, позабывший про свою пантомиму с выброшенным ключом. Баронесса не возражала — по самым скромным прикидкам, заказчик был старше аристократки в два, а то и в три раза. Мог же он себе позволить хотя бы легкие проявления склероза? — Не подозреваю, а знаю. И вы, скорее всего, тоже. Буреслав может переносить предметы на расстояние едва ли с кончик ногтя, достаточно ли это для преодоления барьера? — Нет, — твердо ответил волшебник, хотя вопрос был чисто риторическим. Баронесса вынула из кармана носовой платок с кружевной каймой. — Приготовьтесь, сейчас будет сложный логический путь, — с легкой иронией предупредила она. — С вами я готов к любым путешествиям, логическим и не очень, — поддержал ее тон Вольга. — Представьте, что полотно — это ваш барьер. — Лукреция расправила платок, а затем взяла его пальцами за концы, обозначив тем самым две точки. — Кружево — это пространство без волшебства внутри и снаружи барьера. С одной стороны волшебный предмет, с другой — место, куда его надо переместить. Кто из ваших подопечных мог бы так изогнуть пространство, чтобы две эти точки оказались в миллиметре друг от друга? Баронесса сложила платок, совместив оба угла, за которые держалась, и заключила: — Тогда останется только перенести предмет на этот последний миллиметр, чтобы он оказался на другой стороне. Вольга сделался мрачнее тучи, хотя и предвидел такой исход. — У вас нет доказательств и мотива. — Может быть, — легко согласилась баронесса. — О мотивах могу строить лишь весьма туманные догадки — я провела здесь всего несколько дней. Прямых доказательств тоже нет. Но одно косвенное свидетельство мы с вами все же можем получить… Давайте немного пройдемся вглубь сада. Они прошли в ту сторону, где за оградой уже начинался лес. Все это время северянин непривычно и угрюмо молчал. — Позовите Нину, — велела баронесса. — Я-то, конечно, позову, — проворчал Вольга, — но кто поручится, что она придет? — Придет, — заверила Лукреция, — у нее тоже свой интерес… И как же ваше хваленое волшебство слова? — Волшебство волшебством, а Нина Ниной, — непонятно сказал воспитатель. — Вы меня звать-то будете или я пойду? — Девочка показалась из-за толстого березового ствола, словно маленькая лесная фея, на ее плече сидели и грелись два желтобрюхих комочка — синички. Баронессе все больше и больше начинала импонировать прямота этого ребенка. — Вот так, Вольга: больше дела, меньше слов. — Лукреция развернулась к юной волшебнице. — Дорогая, у нас к тебе всего один вопрос. Ты, случайно, не видела, с кем Буреслав гуляет в саду? Вольга вывел из дома виновато поникшего Буреслава. И немудрено: баронесса строго наказала нанимателю выглядеть серьезным и рассерженным, но при этом мальчишке ничего не объяснять. Тут хочешь не хочешь, а испугаешься, если всегдашний балагур-воспитатель вдруг стал мрачнее тучи. Лукреция тоже приготовилась: потерла глаза, чтобы выглядели покрасневшими, и натянула маску благородной скорби. В руках лицедейка держала выкопанное на перекрестке веретено. Увидев сию композицию, Буреслав побелел, а потом кровь бросилась ему в лицо с такой силой, что на воспитанника стало больно смотреть. Баронесса молчала, Вольга тоже какое-то время не нарушал мучительной тишины, затем все же спросил: — Ты ничего не хочешь нам рассказать? — А что случилось? — тихим голосом ответил юный волшебник. — Ребята видели, как ты уводил Лану в город, — намекнула Лукреция и одарила виновного таким взглядом, что намек приобрел характер прямого обвинения. — Где она? — Да почем мне знать! Что я ей, нянька, что ли? — упорствовал подросток. — А я тебе скажу, где она, — обманчиво спокойно сказала пожилая дама. — У лекаря. Бедняжку обнаружили в городе, стоящей на перекрестке с неподвижным и бессмысленным взглядом. Привести девочку в сознание никто так и не смог… А вот это было зарыто под перекрестком. Лукреция показала веретено, и глаза Буреслава заметались, запрыгали, не зная, куда скрыться от пристального внимания двух взрослых, — тут уж даже самые примечательные на свете брови не могли спасти своего хозяина. — Если ты знаешь что-то, что поможет ей… — Вольга был сама мягкость. Мальчишка зажмурился, словно готовясь получить оплеуху, опустил руку в карман штанов и извлек оттуда серый тяжелый кругляш с дыркой посередине и оттиснутыми по краю символами. — Что это? — неподдельно удивилась аристократка. — Пряслице, — ответил Вольга, будто иностранке станет понятнее, и забрал предмет у Буреслава. Недоумение на лице Лукреции заставило его объяснить: — Оно для утяжеления веретена и крепления пряжи. — Ясно, — кивнула баронесса, никогда прежде не державшая в руках веретена и уж тем более не ведавшая о премудростях прядения. — Что на нем написано? — «Не ходи дальше сего дня», — прочитал Вольга и требовательно посмотрел на воспитанника: — Рассказывай. Подросток переступил с ноги на ногу, неловко выворачивая непропорционально длинные ступни, и вдруг заговорил скороговоркой, будто боялся, что потеряет решимость, если остановится. — Я не хотел, чтоб так вышло. Думал, задание выполню и отсюда уйду. Я ее все время за шубу держал, а она возьми да вывернись. Дура… без пряслица же не вернуться… — Подожди-подожди, — перебил его Вольга. — Давай по порядку. Ты повел Лану на перекресток, где зарыто веретено. Зачем? — Там можно посмотреть на свое прошлое. На воспоминания. — Буреслав глядел исподлобья, понимая, что это только первый вопрос, за которым последуют другие, еще менее приятные. — Только в руках надо пряслице держать, чтоб вовремя оттуда выйти, иначе потом уже не воспоминания, а мечты начинаются. Бросишь на землю — и снова на дороге окажешься. Только вовремя надо. — Вовремя — это… — догадалась баронесса. — Не ходи дальше сего дня, — заключил Вольга, перекатывая в руке круглую часть артефакта. — Я хотел только посмотреть и уйти. А Лана от меня сбежала. Я не знал, как ее вернуть. Будил, будил… Пришлось оставить на дороге… — Мальчишка шмыгнул носом и глянул на воспитателя. — Если бы вы ее не нашли, я бы подсказал. Старший волшебник нахмурился и задал вопрос, ради которого они с баронессой и устроили этот спектакль: — Откуда ты знал, что под перекрестком зарыто веретено, и как у тебя оказалось пряслице? Несмотря на морозный день, Буреслав покрылся испариной, но ответил честно: — Я его там и зарыл. — А откуда взял? Последовало испуганное молчание. — Из хранилища? — грозно спросил Вольга. Мальчишка кивнул. — Зачем? На этот раз молчание было еще более продолжительным. — Волшебником стать хочет, — неожиданно пришла на выручку Лукреция. — Он же всем и каждому об этом говорит, а вы не слышите. — Так что ж ему мешает?! — не на шутку разъярился воспитатель. — А кто ему помогает? — резонно спросила баронесса. — Вас убрать, так, может, кто получше в воспитатели найдется? Вольга оскорбленно засопел, переводя взгляд с аристократки на Буреслава, но гнев сдержал, даже ухмыльнулся, пусть и совсем невесело. — Как через барьер-то артефакты пронес, умелец? Мальчишка неожиданно с вызовом вскинул голову: — Переместил! — Сам переместил? В одиночку?