– У нас нет улик. На суде показания этого человека ничего не будут стоить, особенно против пятерых сразу. – А что тогда? – У нас достаточно улик против мистера Кристофера. Для всех будет лучше, если мы закроем дело как можно скорее. Ты меня понимаешь? – Конечно. – Балмер вздохнул и поднял мистера Кристофера за подмышки. – Ну и отлично. Сделай так, чтобы было похоже на самоубийство. Человек в синем завыл. Балмер положил руку в перчатке ему на лицо: один из пальцев вошел прямо в ноздрю, а большой палец зажал челюсть. – Не шуми. Перед тем как выйти, Лори напоследок повернулся к напарнику и положил руку ему на плечо. – Ты отлично знаешь, что он виновен. Это он все организовал. Балмер хмыкнул, а затем содрал синий пиджак с мистера Кристофера и обвязал рукав вокруг его длинной шеи. – К тому же чертов идиот и сам во всем сознался. У Гранта было готово оправдание. – Думаю, я выкинул этот рассказ из памяти. Джулия не стала отвечать на это прямо. – Тот случай, когда убийцами оказываются все подозреваемые. – Понятно, – сказал Грант. – Значит, здесь та же развязка, что в четвертом рассказе? – Да, в том, где пожар и вечеринка с кучей актеров. Но, разумеется, в оригинале этот рассказ был совсем другим. Грант выглядел побежденным. – Вы и его изменили? – Здесь требовалась осторожность. Я придумала план с изменением концовок, но мне приходилось считаться с определенными ограничениями. Ведь рассказы иллюстрируют научную работу. И менять их я могла только в рамках этой работы. Иначе все развалилось бы. – Вы должны были придерживаться правил, чтобы я изобличил сам себя. – Мне нужно было, чтобы наши беседы продолжались. Поэтому сочинить совершенно другую, новую концовку было нельзя. Вместо этого я просто поменяла местами концовки третьего и четвертого рассказов. Грант не удержался от улыбки. – Очень умно. И что с четвертым рассказом? – Его оригинальную развязку я переместила в третий рассказ. Все начинается с вечеринки в ресторане по случаю дня рождения. В огромном магазине по соседству бушует пожар. Хелен Гаррик просят последить за местом преступления до приезда полиции. Она осматривает тело: имениннику проломили голову молотком. – В туалете, запертом изнутри. – Гости вечеринки – актеры. Каждый рассказывает Хелен свою небылицу, и картина преступления все больше и больше запутывается. Время идет, а полиции все нет. Беспокойство подозреваемых нарастает. – И проницательный читатель обязательно заметит, что, когда произошло убийство, Хелен тоже была в ресторане, так что ее следует считать подозреваемой наравне с другими. – И это именно та концовка, которую я переместила в третий рассказ: убийство совершил детектив. Хелен нарушила ход действия, опрокинув бутылку красного вина на пол. Она приземлилась с грохотом, образовав пятно, такое же, как в уборной: жидкая кровь и осколки. – Прошу прощения, – сказала она, – но я весь вечер сижу здесь и выслушиваю ваши версии. С меня хватит. На случай если кто-то еще сомневался, что вино было сброшено намеренно, она кончиками пальцев столкнула со стола и бокал. Она сидела на острове из битого стекла. – Кажется, мы не знакомы. – Джеймс подошел и протянул ей руку. – Я Джеймс. Хелен пристально смотрела на него. – Меня зовут Хелен. Меня попросили здесь подежурить. – Не обращай на нее внимания, – вмешался Грифф, – она пьяна. Наверное, какая-то подруга управляющего. – Может, и так, – сказала Хелен. – За окном конец света. Кто отказался бы от бокальчика вина при таких обстоятельствах? – Ну наконец-то, – сказала Скарлетт, снимая пальто с вешалки. – Думаю, это значит, что мы можем идти. – Я бы на вашем месте не стала уходить. – Как ребенок, играющий в луже, Хелен ударила ногой по осколкам, и они полетели к двери. – Пропустите все веселье. Эндрю Картер заслонил собой сестру. – Что вы задумали? Вы в своем уме? Грифф внимательно посмотрел Хелен в глаза. – Вы не в себе, – сказал он. – Вам нужно прилечь. – Вы что, не хотите послушать мое признание? – Хелен встала и взобралась на стул. – Вы провели в этом зале вместе со мной несколько часов, и ни один из вас не догадался спросить, а что же я делаю в этом ресторане, если живу больше чем в двадцати милях отсюда. Никто не поинтересовался, почему я вызвалась дежурить у места преступления, хотя мой последний поезд домой уходит через несколько часов. Неужели вам не показалось это подозрительным? Шестеро гостей непонимающе переглянулись. – Вам не пришло в голову, что это я его убила? Могли бы сказать мне спасибо. Все изумленно ахнули. Снова послышался звук бьющегося стекла: кто-то от удивления уронил бокал. Солнце садилось, а окна почти совсем почернели от копоти. Хелен говорила с силуэтами. – Я уже битый час пытаюсь придумать объяснение этому преступлению. Предъявить что-нибудь управляющему, чтобы отвести подозрения от себя. – Она задумалась о демонических собаках, преступниках, скрючившихся на крыше, и прочих теориях заговора, но ни одна из них не выдерживала критики. – Поэтому я терпеливо слушала все, что вы рассказывали. Чем-то это было похоже на день в школе. Истории о любовных похождениях Гарри, о невесте, которая притворяется ею за деньги. С меня хватит. – Так, значит, это вы его убили, – сказала Ванесса. – Но зачем? Кто вы такая? Хелен села и обхватила голову руками. Почему она не приберегла эти соображения для уютной беседы с полицейским детективом за чашкой чая? Но она была уже слишком пьяна и не могла остановиться. – Я? Просто Хелен. Хелен Ронда Гаррик. Одна из женщин Гарри, как и все вы, дамы. Я узнала, что у него будет вечеринка. Он, конечно, не хотел, чтобы я приходила. Так что я забронировала столик внизу. Я поднялась сюда в середине ужина и увидела, что вы все смотрите в окно. Это был удачный момент. Гарри с вами не было. Я услышала звук сливающейся воды, и он вышел из уборной. Мужской, конечно, в коридоре снаружи. Он был совсем не рад видеть меня, но я зашла за ним в зал и затащила его в женский туалет – никто из вас не обернулся. Я сказала, что хочу поговорить с ним наедине. Ну а что произошло дальше, догадайтесь сами. – Расскажите же нам, – попросил Джеймс: он не видел состояния трупа и был заворожен рассказом Хелен. Она покраснела. – Я уронила сумочку на пол. Гарри – он всегда был джентльменом – наклонился, чтобы ее поднять. Я вынула из рукава молоток и ударила его по затылку. Всего один раз, и он упал, как кубик льда из формы. Это было невероятно приятно, тот первый удар. Еще шесть или семь ударов, и его голова превратилась в кровавое месиво. Ванесса упала в руки брата. Скарлетт повернулась к Гриффу, подняв брови. Венди шагнула вперед. – Я знала, что это вы. Та женщина, от которой Гарри хотел избавиться. Это из-за вас он позвал меня. – Да, вполне возможно. Но ваш план не сработал, не так ли? Шум пожара и кутерьма за окном заглушили звуки убийства. Тогда я выбила окно и переложила кусочки стекла вовнутрь. Я заперла дверь туалета, вылезла наружу, поцарапавшись бедром об осколок, и спустилась по пожарной лестнице. Потом я вернулась в ресторан и села за столик, как раз успев ко второму блюду. Скарлетт история не впечатлила: – И зачем вы нам все это рассказываете? Хелен сжала голову руками. – Потому что хочу исповедоваться. Я думала, я справлюсь, но не могу. Чувство вины – это невыносимо. – Она закрыла глаза и будто наяву представила себя в кругу сестер-монахинь под неодобрительным взглядом каждой из них. – Не из-за Гарри, нет. Здесь я не чувствую вины. Он заслуживал смерти за то, как обращался со мной. – Что за бред? – воскликнул Грифф. Эндрю покачал головой. Но женщины в зале просто переглянулись. Венди заговорила от имени всех: – Тогда за что вы чувствуете вину? Хелен всхлипнула. Она чувствовала, осуждение, с которым она выросла, настигает ее. – Мне нужно было что-то для отвлечения внимания. Что-то, на что все будут смотреть, пока я его убиваю. – Она сделала глубокий вдох. – Это я подожгла магазин. Тут в дверь глухо постучали. Скрипнули петли, и из-за двери показалась голова управляющего. Его бесовская физиономия расплылась в улыбке. – Прошу прощения, что беспокою вас, но нам сказали, что мы должны немедленно эвакуировать здание.