Ракетные войска, ВКС, ВМФ успели ударить в ответ, в итоге на карте мира не стало Берлина, Парижа, Тель-Авива, Лондона, Сан-Франциско и Лос-Анджелеса. Групировка войск сосредоточенных в Сирии, нанесла удар по американским базам Турции, Иордании и флотилии в Средиземном море. У РФ появился неожиданный союзник — КНДР. Северная Корея нанесла удар по соседям: Японии и Южной Кореи. Если по южанам отработали обычными ракетами и стволовой артиллерией, то остров Окинава, где расположена американская военная база, накрыли ракетами с ядерными боеголовками. Большая часть ракет была сбита еще на старте, но две все равно плюхнулись на острове, ничего не разрушив, потому что упали в чистом поле, зато порядком загрязнили атмосферу. Столицу Южной Кореи — Сеул, практически стерли с лица земли, северяне отработали из сотен орудий, что были установлены вдоль демаркационной линии. После длительного обстрела северяне перешли границу и, теперь, планомерно двигались вниз по корейскому полуострову, тесня позиции южан, как ни странно, к Южной Корее никто не пришел на помощь, американцы вывели свои войска с баз и перекинули их на Аляску. Удивительно, хотя, кого может удивить подтасовка фактов в современно мире, где люди верят тому, что им вещают с экранов телевизоров, но по официальной версии, которая распространилась в мировых СМИ — первым ракетный удар нанесли войска РФ, и только потом, в ответ, ударили силы международной коалиции во главе с США. Крым отдавался на растерзание армиям Украины и Турции. На Луганск и Донецк были сброшены бомбы с ядерной начинкой, заряды в них были малой мощности, они нанесли не столько разрушений, сколько запугали силы ополченцев. Турецкая армия пока высаживаться в Крыму не стала, ограничилась морской блокадой полуострова и высадкой своего армейского контингента в Одессе. Там сформировали огромную перевалочную НАТОвскую базу. Как мне уже было известно, со стороны севера на Крым наступали отряды, сколоченные из выходцев с Ближнего Востока и северной Африки и всяких непримиримых бармалеев, которым наобещали, что они из Крыма могут сотворить свой каганат или халифат, или еще шйтан знает, какое неподобство. Мигрантов гнали со всей Европы, сгоняя их в Украину, где те проходили краткие курсы боевой подготовки, после чего их посылали на убой — воевать в Крым, на Донбасс и РФ. Короче, христианам в Крыму, при таких раскладах делать было нечего, им была уготована роль рабов. Местных мусульман — крымских татар, эти твари тоже не жаловали, поэтому им, как ни крути, надо браться за оружие. Получалось, что сейчас было абсолютно не важно, какой ты веры или национальности, ешь свинину или баранину. Сейчас мир разделился на «своих» и «чужих», а третьего не дано… Но, об этом стало известно много позже, а сейчас… — Леха, бля, давай навешивай еще раз! — крикнул я, гранатометчику, который оседлал АГС и только, что отработал по цели — группе пикапов. — Перенеси огонь на ту сторону холма, засади в них остатки «улитки», снеси к херам собачьим эти кацалыги! Гранатометчик навалился на АГС, и открыл огонь, верхушка холма расцвела россыпью небольших разрывов, которые тут же поползли дальше, перейдя на обратный от нас склон. Один, из трех «пикапов», получил ВОГом в лобовуху, которая мгновенно вылетела прочь. — Бегом парни, бегом! — скомандовал я и припустил, что есть мочи. Трое моих подручных бежали следом и не отставали, правда и вперед не вырывались, хоть были моложе и сильнее меня. То ли субординацию блюли, то ли боялись. Справа ревел движком «УАЗ Патриот», обходя холм по пологой дуге. Машина обогнала нас за считанные мгновения и скрылась из виду, тут же к реву расхристанного движка добавился грохот «Утеса». У подножия холма лежала свалка мертвых тел. Кто гражданский, а кто черти разберемся потом. К машинам подходили осторожно, внимательно следя, чтобы из автомобильного салона в нас ничего не прилетело. Нет, обошлось, возле машин два мертвых тела. Этих уже достали из агээса, вон спины порваны в лохмотья. Поднялся на вершину холма, огляделся. Парни в «УАЗике» подкатили к расстрелянным бармалеям и сейчас деловито их обыскивали. Я тем временем, решил досмотреть «пикапы». Уже знакомые за последние дни «Амороки». Эти «пикапы» были у бармалеев за основной вид транспорта. Видимо таким образом компания «Volkswagen» решила избавиться от проблемных с точки зрения экологичности дизельных машин. Три «Amarok Single Cab», пикапы с однорядными кабинами и длинными кузовами, внутри которых установлены станки для крупнокалиберных пулеметов. А где пулеметы?! Осмотрели машины и трупы. С мертвяков надергали десяток автоматов АК-74С, полсотни магазинов разной емкости, гранат два десятка. В трех машинах было несколько ящиков говяжьей тушенки, сотни три натовских халяльных армейских сухпайков. MRE HALAL — гавно редкостное, но нам сейчас не до жиру. С едой был полный швах, харчей не хватало катастрофически, поэтому нам и сублимированные пайки в радость. — А, чё они такие бедные? — спросил гранатометчик Лёха. — Пулеметов нет, аптечек нет. БК полупустой. — Трупы медичек внизу видал? — тяжело вздохнув, произнес я. — Руку даю на отсечение, что эти бармалеи баб из своей части выкрали да пустились в бега, поэтому и «пикапы» пустые. Жрачкой машины набили, автоматы похватали да дали деру. — Девок жалко, вон как они их перед смертью порвали, — согласился Леха. — Этих в кучу стащите, а женские трупы в кузов, домой вернемся, похороним по-людски, — приказал я. — Чё с машинами? — Один пикап на ходу, один ушатаный в хлам, а третий можно налыгаче оттащить. Сейчас по быстрому с ушатаного «Амарока» сниму кое-чего и покатим обратно. Только через час выдвинулись назад, пока парни разбирали трофейную машину, я осматривал окрестности и прикидывал по карте дальнейшие действия. Нам кое-как удалось закрепиться на Ак-Монайском перешейке, спасибо Велехову, к нам перекинули подмогу — разномастную банду в сотню рыл, из которых, кадровых военных было всего двенадцать бойцов, командовал ими майор МЧС. Перекрыть силами неполной роты, полсотни километров перешейка и без малого двух сотен километров побережья Черного и Азовского моря, которые омывали берега Керченского полуострова не получалось никак, от слова «совсем». Поскольку сил не хватало, то пришлось перейти к активной обороне, используя тактику малых маневренных и разведовательно — диверсионных групп. Для этих целей реквизировали в округе все полноприводное и рамное, не брезговали даже «паркетниками», гребли все, до чего могли добраться. Наш небольшой отряд, я разбил на три группы и мы работали челночным способом, то есть, постоянно одна группа находилась в рейде, вторая отдыхала, а третья дежурила на постах. Конечно, надо быть честными до конца, на самом деле, бармалеи и укры просто не особо желали лезть в нашу сторону, все-таки в последнее время, благодаря их же средствам массовой информации, упорно культивировался миф о том, что Керченский полуостров, и особенно его восточная часть превратились в настоящую зону отчуждения, на подобии Чернобыльской. Получалось, к нам, они целенаправленно не лезли, боясь подхватить дозу излучения. Помимо роты под командованием эМЧээСовца, на наших позициях стояла казачья сотня атамана Пирогина, численностью сорок семь штыков, взвод росгвардейцев, отряд самообороны, набранный из крымских татар. Ну и ваш покорный слуга и его одиннадцать богатырей — ЧОПовцев. Феликс и еще двое «Вектровцев» так и застряли в Луговом, где занимались беженцами и обустройство укрепрайона. Из бронетехники: два БТР-80, один БМП-3, три «маталыги». Еще пара легкобронированных «Тигров» и «Рысей». Из артиллерии шесть 82мм минометов, к которым БК выстрелили еще в первый день, а новые мины так и не подвезли. Кстати, позиции на Ак-Монайском перешейке, удерживали уже пятый день, а казалось, прошла целая вечность. Все из-за того, что стычки и короткие боестолкновения шли непрерывной чередой, враг постоянно совершал обстрелы и налеты. По несколько раз в день по нам работала артиллерия. Садили из «Градов», «Ураганов» и гаубиц. Пару раз подскакивали маневренные группы чертей, обстреливающие нас из минометов. Сейчас линия обороны проходила строго с севера на юг, где на севере она упиралась в Сиваш, а на юге в побережье Черного моря, в районе пгт Приморский. Территорию завода «Море» мы еще кое-как держали, а вот западнее начиналась ничейная земля. Беженцы выходили к нам все реже и реже, если в первые дни люди шли чуть ли не колоннами, то после того, как бармалеи и укры подтянули артиллерию, людской поток иссяк. Непрерывные обстрелы загнали тех, кто не сгорел в большом пожаре, обратно в подвалы и норы. Моя группа базировалась в селе Семисотке, но чаще всего ночевали в небольшом поселке Фронтовое, так было проще — провели рейд, откатились назад, переночевали в полуразрушенных домах и вновь на разведку. Тем более, что близ Фронтового было несколько крупных водоемов, а значит и обилие зелени. А кто лучший друг диверсанта и разведчика? Правильно — «зеленка»! Перед Фронтовым разделились, «Патрик» тащивший «пикап» на буксире, покатил дальше, а остальные машины: трофейный «Амарок» и «ГАЗон» остались в поселке. Машины загнали в коровник, выставили пост наблюдения, пока парни готовили еду, я с Сахаровым выбрал место для захоронения погибших медичек. В бывшем колхозном яблоневом саду выкопали неглубокую, широкую могилу, аккуратно уложили в неё растерзанные девичьи тела, накрыли их сверху серебристым фольгированным покрывалом и засыпали землей. Сверху, на могильный бугорок, водрузили самодельный крест, сколоченный из двух наличников. На кресте, маркером написал: «Здесь похоронены две девушки санинструкторы, зверски замученные боевиками ИГИЛ» Вернулись к лагерю. Леха, гранатометчик, ковырялся под капотом «Аморока», Харя раскладывал и сортировал трофеи, новички в нашем отряде Витек и Амур, стояли в дозоре. Рядом со стенкой коровника был установлен небольшой самодельный очаг, возле которого колдовал старик. Деда звали Василий, отчество свое он не называл, поэтому мы его звали — дядя Вася. Дедок оставался последним жителем поселка Фронтовое, все остальные покинули деревню, еще в прошлом году. Три дня назад, когда мы впервые появились здесь, дед пришел в гости и строгим голосом поинтересовался: кто мы такие и что здесь делаем? Причем, его нисколько не смущал тот факт, что перед ним десяток вооруженных до зубов головорезов. Можно было, конечно деда послать куда подальше, да еще и пинка дать под зад, но я не был так воспитан, мой отец, всегда учил меня, что пожилых людей надо уважать. А тут дедок, который ненароком засветил пиджак, где красовался орден «Красной звезды». На вопрос: откуда? Дед не ответил. По возрасту, он Великую Войну встретил малолеткой, значит, что-то позже. Вьетнам? Корея? Ближний Восток? Ладно не важно! — Здорово старшой, — поприветствовал меня дед Василий. — Смотрю, хорошо скатались, трофеи привезли. Кого хоронили? Твои, вроде все на месте? — Двух девок, черти растерзали, — ответил я, — судя по нашивкам — медички украинские. Вот их и схоронили. — Имен не знаешь? — спросил Дед. — Нет. Документов при них не было. — Плохо. Значит надо связаться с той стороной и им сообщить, что девок вы похоронили и их мучителей убили. — А смысл? — Смысл в том, что на той стороне, дай бог, кто-нибудь из наших братьев хохлов, в случае чего, тебе помогут, ну или хотя бы, не так зверствовать будут с пленными. Людьми надо быть всегда! — неожиданно закончил свою мысль старик. — Хорошо, я подумаю над этим, — отмахнулся я от старика. — Чего мастыришь? — Картошку накопал, вот думаю сварить. Автомат мне дашь? — дед перескакивал с темы на тему, как безумная белка. — Зачем тебе автомат? — Дык, война же. А как на войне без оружия? — старик посмотрел на меня, как на умалишенного. — Так дашь или нет? — Дам. А ты в нас по пьяни не пальнешь? — Постараюсь, — совершенно серьезно ответил дед. — Хорошо бы еще и радиостанцию, чтобы вы предупреждали о своем визите. — Дед, ты давай, не наглей. Какая на фиг рация? Заряжать то ты её как будешь? Тем более, что радиопереговоры можно перехватить, а оно нам надо? — То же верно, — деловито согласился дед. — Тогда гранат дай. — Харя, выдай ветерану: автомат, четыре магазина… и, хотя, хватит с него и этого. А, нет, накидай еще десяток амеровских пайков. — Спасибо, мне этого гавна не надо, сами жрите эти помои, — отмахнулся старик. В этом дед был прав. Американские сухпайки — гадость редкостная, их как будто специально делают, так, чтобы есть было невозможно. Да, еще и почти все просроченные. Основное блюдо в пайке — курица с овощами, такая блевотинообразная масса, где угадывались кусочки морковки и волокон мяса и много перца, очень много перца, в европейских и американских пайках перец выступает консервантом. На десерт был ванильный пудинг — такая очень сладкая кашица, отдающая химией. Еще была упаковка ягод и орехов, упаковка печенье перемешанная с рисовые палочками. Концентрат для приготовления апельсинового напитка, спички, салфетки влажные, сухие салфетки, туалетная бумага, два пакетика соли и сахара, перец. Пакет с беспламенным нагревом пищи…и ложка! Вот ложка была очень хорошая — отличный, толстый пластик, служить такое «весло» могло годами! Часть добытого в рейде отправилось в основной лагерь, часть осталось здесь. Пока готовился ужин, я отправил Леху и Харю к водоему, чтобы они простирнули снятое с трупов обмундирование. Харя пошел выполнять приказ совершенно спокойно и не возмутительно, а вот Леха, попытался взбрыкнуть, но я тут же пресек эту вялую попытку, нагрузив его дополнительной работой. — Это ты правильно! — одобрительно цокнул старик. — Молодняк надо держать в ежовых рукавицах, а то они распоясываются, а потом из-за этого гибнут. Я все-таки возьму кое-чего из пайков? — дед снова перескочил на другую тему. — Бери, — махнул рукой и пошел осмотреть, разложенные Харей трофеи. Добытые в бою трофеи особым разнообразием не блистали. Семь автоматов Калашникова с откидным рамочным прикладом, калибра 5,45, два ручных пулемета того же калибра, сорок «рыжих» автоматных магазинов, двенадцать «длинных» магазина на сорок пять патронов. Четыре цинка обычной «пятерки», двадцать гранат РГД-5. Это из боевых трофеев. Остальное, а это примерно столько же уехало на базу в Семисотку. Из провизии: сотня НАТОвских халяльных сухпайков, о которых я уже говорил и которыми даже дед Василий брезговал, и полсотни рыбных и мясных консерв. А еще в каждом «Амароке» была довольно приличная радиостанция, с разбитого, третьего «пикапа» её как раз и смародерили. Утром, Якут и еще четверо бойцов, должны будут присоединится к нам. Задумал я провести разведку в окрестностях села Владиславовка. Именно оттуда по нам работала артиллерия. Поэтому хорошо бы провести там небольшой шухер, чтобы угомонить артиллеристов, но вначале надо провести разведку, иначе шухер может обернуться похоронами…нашими! Дед раздербанил несколько пайков, надергав из них салфетки, туалетную бумагу и пакетики с сахаром, перцем и солью. Ну, и конечно же, заграбастал ложки. Остальное брать не стал, видимо, брезговал. Сварили в ведре картошку, заправили её говяжьей тушенкой, вскрыли десяток банок с «братской могилой» на закуску. Дед притащил свежей зелени с огорода. После того как поели и почистили оружие, я озадачил Харю и Леху еще раз проверить транспорт, а сам со Сникерсом засел над картой, прикидывая как бы половчее подобраться к Владиславовке. Сахаров предлагал двинуться вдоль «железки», здравая мысль в этом была, насыпь прикрыла бы наши машины с одной стороны, но она, же могла стать и препятствием, загнавшее нас в ловушку. Поэтому вдоль «железки» мы не пойдем. — А если рвануть по каналу? — неожиданно влез в разговор дядя Вася. — Воды там с гулькин нос, а у вас вон какие машины. Такие везде проедут. — По каналу, говоришь? — задумался я. Северо-Крымский канал давно пересох, еще в пятнадцатом году, когда Украина перекрыла поставки воды по нему, он обезводил и сейчас на его дне был только слой ила, да редкие лужи. — А как машине съехать в канал? И как потом подняться? Там крутой уклон, — Сникерс скептически поджал губы. — А еще, русло канала частенько пересекают трубы всякие там, решетки. Так, что фиг мы там пройдем. — То же верно, — поддержал я Сахарова. — Нет там никаких решеток, а трубы расположены высоко, под ними легковушка в раз проскочит, — не унимался старик. — Посмотри на наши машины, — перебил его Сахаров. — Какая, к чертям, легковушка? — Не ори на старшего! — грохнул по капоту «амарока» кулаком дед. — Мал еще! — Стоп! — гаркнул я. — Дед, ты чего кулаками машешь? Машину помнешь. Мысль с каналом здравая и очень зрелая, но вначале надо провести разведку. Харя, Леха, сейчас отдыхайте, а через пару часиков выдвинетесь и обследуете русло канала. Километров пять — шесть пройдете, прикинете там места съезда и заезда. — Слушаюсь, — отозвался Харитонов.