Озаботил Харю и Леху пробежаться по селу и обыскать дома на предмет затаившихся жителей, а то не дай бог, начнут где-нибудь на задворках шебуршаться, а мы с перепугу шарахнем по ним из всех стволов. Выслал к вышке ЛЭП дозор на мотоцикле, даже пожертвовал им свой бинокль. Местные парни из отряда Лехи — Ленура, обвешались пулеметными лентами, как матросы в Гражданскую и укатили на стареньком МТ, пообещав, умереть, но врага не пропустить, я в ответ им пообещал, что если они погибнут, то им лучше не возвращаться, иначе я их самолично убью! Проверил сан. взвод — две палатки, где лежали раненые, там все было спокойно, «тяжелы» увезли в тыл, и остались только «легкие». Тут же мобилизовал двоих казачков атамана Пирогина, на огневую пулеметную точку, на западной оконечности села. Казачки вчера вечером, полезли на мародерку в пустой дом, думали разжиться матрасами и подушками, и нарвались там на растяжку. Среагировали пацаны правильно, в итоге остались живы, получив только небольшие кусочки металла в филейные части неприкрытые бронежилетами. Не успел я вернуться обратно в штаб, как на меня налетела симпатичная медичка и давай повышать голос, взывая к моей совести и нравственности. Я вначале, даже не понял, чего она от меня хочет, настолько девушка говорила вежливо и корректно, хоть и на повышенных тонах, но потом разобрался. Докторша требовала, чтобы я вернул раненых в жопы казачком обратно в санитарную палатку, ибо они больные и им необходим покой. В другой раз, я бы обязательно наорал на неё, обматерил, да еще бы и пониже спины леща отвесил, но уж, больно, дивчина была вежлива и…красива! Неожиданно для себя, вдруг осознал, что после расставание с Алие, опять смотрю на женский пол «охотничьим» взглядом. В общем, понравилась мне медичка — высокая, статная, красивое отрытое лицо, с тонкими чертами, аккуратная прическа, спортивная фигура, сейчас скрытая мешковатым спортивным костюмом, поверх которого надет белый халат. — Зовут-то тебя как девушка доктор? — спросил я у медички. — А, что? — вопросом на вопрос ответила девушка. — Ничего, кроме того, что я командир подразделения, в состав которого, вы входите, так что, извольте представиться по всем правилам. — Светлова Наталья Васильевна, санитарный инструктор, — доложила девушка. — Отлично, а меня зовут Станислав Павлович. Для вас можно, просто — Стас. По поводу, казаков, которых я забрал. С ними все в порядке, они находятся на эНПэ, как только появятся свободные бойцы, тут же ваши раненые вернуться на больничные койки. — Но, так нельзя! — тут же зарядила старую пластинку медичка. — Можно, еще как можно! — с нажимом ответил я. — У нас не хватает людей, если сейчас укры подойдут незамеченными, то они здесь всех перережут, поэтому вашим раненым лучше побыть на наблюдательном пункте. Понятно? — Понятно, — надулась девушка. — Наташ, честно скажу, вы мне приглянулись, поэтому, я так подробно вам все объясняю, но на будущее учтите, что приказ командира не обсуждается и не оспаривается. Знаете почему? — Почему? — Потому что, это смерти подобно. Запомнили? — Да. — Вот и отлично, вы, просто, замечательная и очень умная девушка, — похвалил я её. — Если что-то понадобиться смело обращайтесь ко мне напрямую. А сейчас извините, но у меня еще много дел. В штабе расспросил радиста о последних новостях. Новости оказались так себе. В Золотом поле разворачивался нешуточный бой, засевшие там бармалеи дали деру, а вот укропских отряд численностью до двух взводов, зацепился зубами за село и сдаваться не собирался. Благо, атаману хватило ума не гнать свою «сотню» в лобовую атаку, село окружили, и как только подошли наши татары с минометами, начали методично выдавливать врага из населенного пункта. Немного подумав, решил выслать к Золотому полю машину с дополнительным БК к минометам, артобстрел дело такое, прожорливое! Из обхода села вернулись Харя и Леха, они привели с собой десять бойцов. Десять!!! Это были те самые «инженеры», которых вчера освободили из заключения. Они сопроводили беженцев в Семисотку, сдали там на поруки местным. Ночью они вернулись назад, заняли свободную хату, где нашли в подполе самогон. Упились и завалились спать. «Инженеров» я отдал на растерзание Харитонову, назначив Харю их командиром. Первая боевая задача: собрать несколько машин, установить на них трофейные пулеметы и выставить два дозора на западном и северном направлении. Харя, довольный как слон, что его повысили, тут же принялся за выполнения своих командирских обязанностей, действовал Харитонов с огоньком, орал и матерился, как заправский боцман во время аврала. Я с Лехой вернулся в арсенал, где было сложено трофейное оружие, надо было отобрать пулеметы для отделения Харитонова. Оглядел разложенное на полу оружие, пулеметные ленты, коробки и цинки с патронами, махнул рукой, оставил Леху в гордом одиночестве и пошел в штаб. Все-таки дело командира — держать руку на пульсе и командовать вверенным ему подразделением. Перед выходом взгляд зацепился за необычный девайс — ручной гранатомет револьверного типа. Ух, ты! Откуда здесь эта лялечка?! Ручной гранатомет калибра 40мм MGL Mk.I S — НАТОвский аналог нашего РГ-6, который выпускается в ЮАР для стран НАТО. Хотя, нет, судя по маркировке этот «револьвер» был собран в Болгарии на заводе «Арсенал». Рядом «пушкой» валялось два патронташа на двенадцать гранат в каждом. Странно, как такую экзотику к рукам никто не прибрал? Хотя, чему тут удивляться, «револьвер» весом шесть килограмм, плюс еще гранаты. Значит, счастливчику придется тягать на себе лишнего веса — десять килограмм, а это удовольствие малоприятное. Немного подумал и забрал «револьвер» с собой, вещь редкая, кому-нибудь всучу, как наградное оружие. Вернулся в штаб, вновь включился в рабочий процесс. В Кировском закончили сбор трофеев, продовольствия и всего ценного, до чего смог дотянуться Фюрер со своей командой. Собранные ништяки, подгрузили в вагоны и все это добро движется к нам. Потребовал, чтобы с эшелоном сюда прибыл и Семен Кожанов. Из Золотого поля пришли хорошие новости — снайперская пара башкиров удачно «вынесла» командира укропских десантников, которые упорно не желали выбиваться из села. Как только командир повалился на землю с прострелянной головой, активность обороны пошла на убыль. Приказал Пирогину, чтобы он предложил десантникам выйти из села и свалить куда подальше, можно их даже отпустить с оружием и снабдить медикаментами для раненых. Нам сейчас важнее освободить населенный пункт и не терять своих людей. Как ни странно, атаман упираться не стал, тут же согласился с моим планом. Вышла на связь группа, которая сопровождала фуру с трупами бармалеев, отправленную к Насыпному. Возглавлял группу местный житель из отряда Лехи — Ленура. Оказалось, что на подъезде к селу, засевшие там черти фуру обстреляли, она заглохла, потом к ней выдвинулось несколько «пикапов». Наши разведчики не догадались записать происходящее на видео, поэтому дальнейшее известно только с их слов. Бармалеи из Насыпного, осмотрели привезенный им груз, выслушали оставшихся в живых сопровождающих, но видимо им это так не понравилось, потому что они отрезали головы переговорщикам, постреляли в воздух, подожгли фуру и вернулись в село. Вот и думай после этого, напугались бармалеи или наоборот озлобились и, теперь будут стоять насмерть? Связался с Батальным и Семисоткой, узнал какая у них обстановка. Вчерашний и сегодняшний день оказались самыми спокойными с начала войны. Ни одного обстрела или нападения пулеметных «тачанок» бармалеев. Ну, а низкие черные тучи, надежно закрывали от авиации. Конечно, «западники» могли нанести и ракетный удар, но видимо, мы все-таки слишком мелкая и незначительная цель, чтобы на нас тратить «топоры». Связался с Керчью, немного пообщался с Серегой «Серым», тем самым спецназовцев в «лохматом» камуфляже. Думал застать Велехова или Озерова, но оба были заняты. После разговора осталось неприятное ощущение, которое можно кратко охарактеризовать как: Все пропало, пора сваливать!!! Вышестоящее руководство на материковой части РФ самоустранились, связь оставалась только с командованием Южного Военного Округа, и то, все сводилось к одному: Держитесь, другим еще хуже, чем вам!!! Действительно, из-за прошлогодних, чудовищных по своей силе терактов, на Керченском полуострове осталось довольно мало населения, а те, кто все-таки остались и не пожелали переезжать на материк, получили специфический опыт и закалили характер. В тех регионах нашей страны, куда пришелся удар вражеских ракет, сейчас царил настоящий апокалипсис и гуманитарная катастрофа. Люди умирали от ран, болезней, эпидемий, голода и атак мародеров. У нас, такого пока не наблюдалось, люди привыкли довольствоваться малым и надеяться только на собственные силы. Написал письмо, в котором изложил свои мысли по поводу дальнейших действий моего отряда и военной обстановки. К письму приложил копии вражеских карт, захваченных во Владиславовки, сюда же добавил карту памяти из телефона, изъятого у одного из укропских командиров, там было множество интересных фотографий. Связался с Сидоровым, узнал, когда они будут, тот ответил, что они уже на подходе. К перрону железнодорожного вокзала медленно подъехал длинный эшелон. На бетон станции первыми спрыгнуло несколько человек: Кожанов и Сидоров. Фюрер скинул себе под ноги большую брезентовую сумку: — Псих, это тебе босяцкий подгон, с благодарочкой от общества? Я скептически посмотрел на этот баул, и передал Сидорову запечатанный конверт, в котором лежало письмо для командования в Керчи. В эфире такое передавать опасно, могут перехватить, а самому ехать некогда, вот и пришлось довериться старому другу: — Передашь конверт из рук в руки Озерову или Велехову. Понял? И постарайся выбить для нас пополнение. Можно молодняк или даже баб, переложим на них обязанности по охране и караулу, — проинструктировал я Фюрера. — Только, это надо сделать, как можно быстрее и чтобы письмо не попало в чужие руки. Понял? — Сделаю! — крикнул Сидоров и убежал руководить выгрузкой боеприпасов и продовольствия вывезенного из Кировского. Вместе с грузом на перроне осталось два десятка мужиков и погрузчик. Я показ куда лучше всего все это добро оттащить и назначив караул для охраны, повел Кожанова в штаб. — Чего хотел? — уставшим голосом спросил Кожанов, как только поезд покатил дальше. — Надо обдумать одну идею, — объяснил я. — Пошли в штаб, кофеем тебя угощу, — сверху в сумке лежал пакет с молотым кофе и приличных размеров медная джезва. В бауле еще много чего было интересного, но времени рассматривать, не было. Прошли с Семеном в штаб, я выслушал доклад связиста, потом сварил кофе, Кожанов тем временем нарубил бутербродов, используя колбасу, сыр и лепешки, находившиеся все в той же сумке «от Фюрера». В бауле, кстати, помимо съестных припасов, были еще: пару бутылок армянского коньяка, НАТОвская сумка-аптечка, мужские трусы, носки и майки в целлофановой упаковке. За чистое, новое белье надо сказать отдельное спасибо Фюреру. Это он вовремя обо мне позаботился. На войне чистые носки и трусы, бывают поважнее патронов! Под пакетом с бельем лежал хромированный короткоствольный револьвер «Colt Cobra», кобура скрытного ношения и пару пачек патронов.38 калибра. — Откуда? — удивился я, крутя в руках «огрызок». — Укропы так быстро драпали, что офицерье побросало личные вещи, вот, там, твой «уголок» их и нашел, — объяснил Семен. — Чего хотело — то? — Есть кое-какие соображения по поводу дальнейших действий, — я достал карту и принялся показывать на ней направления ударов. Семен меланхолично жевал кусок твердой сыровяленой колбасы, смотрел на карту и никак не реагировал на мои слова. — Ну, что скажешь? — спросил я, когда закончил рассказ. — Сможешь достать снимки нужного района? — Ничего не скажу, — смачно зевнул Кожанов. — Снимки достать не смогу. Нет у меня таких каналов, по которым можно было бы запросить разведданные. — А как же информация по Владиславовке? — удивился я. — Где ты её взял? С неба упала? — Можно сказать и с неба. Мне её передали из координационного центра в Севастополе. Причем, этот центр, даже военным не подчиняется, чисто гражданская организация. — Ну, так свяжись с ними и запроси такие же снимки, но по другим районам, — настаивал я. — В чем проблема? — Нет у меня с ними обратной связи, они тогда сами на меня вышли, дали материал и сказали, сможешь, используй. Ясно?! — Нормально! — удивился я. — То есть, никакого вышестоящего командования над тобой нет, и ты все это сам придумал? — Почему нет, есть командование. Только у меня с ними связи нет, вот и приходиться самому себе придумывать задачи. А с другой стороны, на фига тебе те снимки? Надежнее выслать группу и на месте все разведать. — Группа уже в пути. Якут ушел в рейд. — Вот и отлично! Чем я тогда могу тебе помочь? — Как чем? Надо чтобы ты взял командование на себя. Ты же у нас майор, да еще и с богатым военным опытом. — Да, подь ты на хрен! — заржал во все горло Семен. — Назвался командиром, вот и продолжай дальше. А, я как-нибудь, командиром разведгруппы перетопчусь. Вот и поговорили. Честно говоря, я совсем не ожидал такого поворота сюжета. Тут надо провернуть не хилую военную операцию в несколько этапов, с привлечением артиллерии, систем залпового огня и координации нескольких воинских подразделений численностью в несколько сот штыков. Ясное дело, что это не операция «Багратион», так, бои местного значения, но если все выгорит, то вполне можно захлопнуть крышку Крымского котла. — Ладно, с тем кто будет командовать потом разберемся, может кого-нибудь из керченских подтяну. Но нам все равно нужна связь с Севастополем, чтобы скоординировать удары. С этим сможешь помочь? — Это легко. Нужна хорошая радиостанция или спутниковый телефон с скремблером. Организуешь?