— Конечно, — улыбнулся Бриджес. — Бросаю на дело лучших людей. — Он выплеснул остатки чая на землю и бросил термос в бардачок. — Дай знать, как пройдет визит к мистеру и миссис Джонс. — Можешь прислать мне подшивку по тому делу? — попросила Джо. — Прослежу, чтобы из Долины Темзы тебе все перебросили, — сказал Бриджес. — Но до этих файлов еще поди докопайся. Через мгновение он уже сидел за рулем и выворачивал к выходу. Джо сложила листок с адресом и села в свое авто. За то короткое время, что она провела на месте преступления, в салоне стало душно. Она включила кондер. Когда Ферман забрался на пассажирское сиденье, машина заметно просела. — Вам не по душе этот парень, Бен, да? — спросил Ферман. Джо как раз выезжала с парковки и, не отрывая глаз от зеркал, ответила: — Это долгая история. * * * Они влились в поток на М4, обогнули Суиндон и приблизились к Оксфорду с юго-запада. Джо было о чем подумать, и она бы спокойно ехала молча, но ей попался разговорчивый спутник. Ферман беседовал с ней как бы между прочим, но Джо не могла отделаться от ощущения, что он внимательно анализирует все, что она говорит, как будто снова опрашивает свидетельницу. — Давно работаете в Эйвоне и Сомерсете? — После обучения я попала в Рединг. Сюда перевелась пару лет назад. — Но вообще-то вы из Оксфорда. — Да, — подтвердила Джо. По пути она краем глаза наблюдала за Ферманом, проводя собственный анализ. Его костюм, безнадежно старомодный, был безукоризненно чистым, но слегка потертым на коленях. Не исключено, что его только этим утром извлекли из пакета после химчистки. Ботинки начищены, но заметно изношены. Левой рукой (обручального кольца нет, но там, где оно могло быть, кожа как будто слегка бледнее) Ферман всю дорогу держался за потолочную ручку, что наводило на мысль, что он давненько не ездил в машине. Кончики пальцев на правой руке были желтоватыми, но одежда не пахла дымом, и было не похоже, что Фермана тянет закурить. Под обвислыми щеками виднелся порез от бритья. — Из какого вы отделения, сэр? — спросила она, когда они съехали с окружной. Ферман усмехнулся: — В смысле, что этот старый пень забыл на месте преступления, которое вы расследуете? Джо улыбнулась: — Что-то в этом духе. — Профессиональная этика. Я уже несколько лет на пенсии. Очевидно, в картотеке было мое имя. И я не «сэр» — ушел в отставку сержантом. — Живете где-то здесь? — Угу. В подробности он вдаваться не стал. — Дети? — Нет. Уже нет. Джо решила не наседать. Он не первый полицейский, у кого не сложилась семейная жизнь. — Что можете рассказать о том деле? — спросила Джо. Она смутно помнила, что был какой-то подозреваемый. Ферман попытался разогнуть колени, но ему не хватило места. — Сбоку есть штуковина для регулировки сиденья, — подсказала Джо. После пары неудачных попыток Ферман нашел-таки рычаг и отодвинул сиденье назад. — О. Так лучше. Да рассказывать особо и нечего. Ни одного вещдока. Мы прочесали поля вокруг ярмарки, нашли несколько смазанных отпечатков, но там была высокая трава и стихийная свалка. Никаких биологических следов не осталось. Мы понимали, что это не с кондачка делалось. Как вы сами сказали, кто-то перерезал телефонный кабель: похитители знали, что полиция прибудет на место и начнет поиски не раньше чем через двадцать минут. Должно быть, где-то неподалеку была припаркована машина, в которую и погрузили Дилана. Тем вечером мы составили описание преступника: мужчина, по всей видимости местный и хорошо ориентирующийся в этих краях; вероятно, был на машине и готовил почву за несколько дней до похищения. — У родителей удалось что-то узнать? Недоброжелатели? — Нет. Все выглядело как чистая случайность. Мы какое-то время присматривались к отцу — соседи рассказали, что тот иногда распускал руки, воспитывая сына, — но только зря потратили время. Да и зачем похищать собственного ребенка? — Хотя тогда понятно, почему Дилан позволил ему себя увести. — Мы тоже так рассуждали. Но у отца было железобетонное алиби. Он ходил на регбийный матч. От парня, заправлявшего аттракционами, — Мактевиш, вроде бы так его звали, — было мало толку. Он даже не мог дать нам точный список сотрудников, потому что многие работали без оформления. На территории успели побывать тысячи людей, ведь ярмарка стояла там неделю. Клоунский наряд окончательно нас запутал: о нем говорили только вы, а работники ярмарки уверяли, что заметили бы, если бы среди них затесался другой клоун. Мы решили, что подозреваемый надел костюм уже на месте преступления. — Ферман усмехнулся. — Патрон заставил нас проверить баки биотуалетов. Можете представить, как весело мы провели время. Нашли сумочку с косметикой: помада, румяна и прочее. Такое продается на каждом углу, концы найти нереально. — Картотека сексуальных преступлений? — Проверили всех, кто был замечен. Но такие дела начали нормально протоколировать только с 1997-го. Приходилось полагаться на сарафанное радио. — Но вы кого-то арестовали? — Ага. Думали, это он. Клеман Мэтьюз — жил примерно в километре от ярмарки. Ранее привлекался за непристойное обнажение. Алиби считай никакого. Говорил, что ни разу не ходил на ярмарку, даже близко там не был. Но, когда мы показали его фото Мактевишу, тот сказал, что точно его видел. Мы перевернули вверх дном его квартиру, по болтикам разобрали машину, пытались найти хоть что-то, что связывало бы его с Диланом. — И ничего не нашли? — Ни шиша, кроме кое-каких видосов — и те не совсем вне закона. Сейчас такие можно найти в пару кликов. Участники неопределенного возраста. Откровенно говоря, я с самого начала чувствовал, что Мэтьюз не наш клиент: не по плечу ему такое. Но сверху наседали, требовали, чтобы мы кому-то предъявили обвинение. — Ферман вздохнул. — Мы довольно жестко за него взялись, и в конце концов он признал, что пару раз проезжал мимо ярмарки. Мы тут же повесили на него всех собак. Джо ничего этого не помнила. Видимо, родители приложили все силы, чтобы скрыть от нее неприглядные подробности. — Дошло до суда? — Увы. Кроме слов Мактевиша, у нас на Мэтьюза, по сути, ничего не было. А этот мерзавец явился на заседание под мухой, в обеденное время; показания кое-как еще дал, но на перекрестном допросе развалился. Противно вспоминать. — Значит, Мэтьюза отпустили с миром? — Я бы так не сказал. Суд отпустил, а вот пресса… Журналисты прозвали его клоуном-убийцей. Местная публика не слишком обрадовалась известию, что среди них живет извращенец. — Могу себе представить. Теперь ей вспомнилось, как именно этим термином орудовали в школе после похищения. «Клоун идет за тобой» было одной из любимых дразнилок. К своему стыду, Джо тоже раз или два пускала ее в ход. Возможно, это просто был такой способ переварить случившееся, но ей вдруг стало гадко. — Кажется, в конечном итоге его переселили, — сказал Ферман. — За деньги налогоплательщиков. — Есть ли смысл снова за него браться? — Ему тогда уже было за сорок, и выглядел он неважнецки. Думаю, он уже отдал концы. Съехав с окружной и направившись к городу, Джо умолкла и сосредоточилась на дороге. Интересно, глубоко ли Бен успел копнуть материалы дела. Если Мэтьюза все-таки рано списывать со счетов, Бен разнюхает его след быстрее любой ищейки. При всех своих личных недостатках, Бен цепкий профессионал. Всякий раз, когда Джо возвращалась в Оксфорд, ей становилось немного не по себе. Несмотря на открытые ландшафты и величественные здания — чертовы «дремлющие шпили», как их почему-то упорно называли, — тут ее всегда охватывала клаустрофобия. Они молча проехали мимо особняков 1930-х годов, нависающих над северной частью города, мимо уютных сельских коттеджей с их зелеными садами и припаркованными во дворе внедорожниками. Навигатор привел их к небольшому жилому комплексу, состоявшему из бунгало в духе семидесятых. Вот и дом 94 по Келью-Клоуз. На подъездной аллее стоял маленький электромобиль. Ферман казался слегка напряженным; его старые узловатые руки упирались в бедра. — Возьмете слово? — спросила Джо. — Вы знакомы с родителями. Ферман покачал головой: — Ограничусь ролью наблюдателя, если не возражаете. Джо предпочла бы, чтобы Ферман взял инициативу на себя, но, поскольку он был в отставке, а она при исполнении, препираться не стала. Последний раз она приносила родственникам известие о смерти около года назад. Тогда был несчастный случай на воде. Родители думали, что их дочка-подросток у подруги, готовится к экзамену по химии. На самом же деле девочка пила дешевый сидр на берегу местного водоема и вдруг решила раздеться и окунуться. Теперешняя ситуация ощутимо отличалась, ведь прошло столько времени, и даже окончательно не установили, что это останки Дилана. Они подошли к парадной двери. У порога рядом с ковриком стоял скребок для обуви в форме собаки. Джо нажала кнопку звонка, и внутри тут же раздался заливистый лай. Она настроилась на разговор и достала удостоверение. Женщина, открывшая им дверь, была высокой, спортивной и элегантной: коротко стриженные седые волосы, свободные льняные брюки и подобранная в тон шаль поверх блузы. На ногах у нее были сандалии с открытым носком, а на обеих руках множество браслетов, плюс янтарное ожерелье на шее. Тонкие пальцы, под ногтями кое-где виднелась грязь. У лодыжек хозяйки сидел, виляя толстым коротким хвостиком, белый лохматый вест-терьер. — Миссис Джонс? — спросила Джо. Неужели это та самая женщина, которая бегала по ярмарке, выкрикивая имя сына? Женщина кивнула: — Да? — Тут ее взгляд остановился на Фермане, и она прикрыла ладонью горло. — Боже мой. Вы нашли его, да? Джо показала ей жетон. — Я детектив Мастерс, а с Гарри Ферманом вы, наверное, уже знакомы. Нам нужно поговорить с вами. Можно войти? Миссис Джонс отступила в коридор. — Конечно.