— Думаю да, — ответила Джоанна, они шли к террасе. — Значит, послезавтра я приглашаю тебя к нам, погостить. Джоанна остановилась, она не ожидала такого, да и вряд ли Эндрю пустит её. — Не волнуйся, мой дорогой супруг всё уладит. — Не думаю что это хорошая идея. — Джоанна знала, Эндрю её не отпустит. — Еще, какая хорошая, — они вышли на террасу, — По крайней мере, лучше, чем сидеть в четырёх стенах. А вот и мой дорогой супруг, — Кэтрин ещё шире заулыбалась, — и любимый братец. Кстати, именно он сегодня спас вас. Увидев маркиза, девушка остановилась, а Кэтрин уже была на подходе к ним, Джоанне ничего не оставалось, как тоже подойти. — Граф Ливингстон, вы, не слишком ли надолго оставили меня? — приблизившись, она взяла мужа под руку. — Разве я вас оставил? — улыбнулся он жене, — Я всего лишь общался с шурином. — Ничего не имею против, — тут же ответила Кэтрин, — Но, меня пытался пригласить на танец барон Эддерли. — И что же вы? — он продолжал улыбаться. — Ну, естественно я отказалась. — Он жив хоть? — спросил Ноэль, лёгкая улыбка играла на его губах. — Ну конечно он жив, — ответила Кэтрин. — И даже без спазма в животе? — поддерживая шутливое настроение маркиза, осведомился граф. (История со спазмом в животе описана в книге «Нескромный выбор») — Если вы не перестанете, миссис Уоллес подумает обо мне Бог весть что. — Обиженно произнесла она. — Вы не обращайте на них внимания, — проговорила она, обращаясь к Джоанне, — Это мой дорогой супруг, Ричард Ливингстон. — Граф склонился, приветствуя девушку, а Кэтрин продолжила, — С моим братом вы уже знакомы. — Она указала на Ноэля. Хочешь, не хочешь, а пришлось взглянуть на маркиза, он поклонился и слегка улыбнулся, от чего неосознанно Джоанна переместила взгляд на его губы. Воспоминания о поцелуе нахлынули мгновенно, и краска стыда не заставила себя ждать, маркиз естественно догадался о причине зардевшихся щёк девушки, но вида не подал. Ну, ещё бы, это была его слабость, ведь это он поддался искушению и не смог устоять. Джоанна со всех сил старалась делать вид, что очень внимательно слушает Кэтрин, и в тоже время боковым зрением, видела, как маркиз опершись рукой о перила, наблюдает за ней. Её новая знакомая не переставая что-то рассказывала, а Джоанна чувствовала неловкость, которую попыталась скрыть за бокалом шампанского. Пригубив немного игристого напитка, девушка почувствовала приятное тепло в области живота, ещё сделав несколько глотков, она ощутила лёгкое головокружение. Возможно, именно шампанское повлияло на её нежелание, больше терпеть его присутствие. — Прошу прощения, — Джоанна виновато улыбнулась Кэтрин, что перебила её, — Я несказанно рада нашему знакомству, но думаю мне лучше подняться в комнату, это был слишком насыщенный для меня день. — Хорошо, — совершенно искренне улыбнулась Кэтрин, — Но ты обещаешь подумать о моём предложении? — Я бы с удовольствием, — ответила Джоанна, — но это зависит не от меня. — Она улыбнулась графу, он в свою очередь, поклонился. Девушка повернулась попрощаться с маркизом, было бы не вежливо просто уйти, и удивилась, он уже стоял рядом. — Я провожу вас. — Он забрал у неё из рук бокал и вручил ошеломлённой Кэтрин. Не зная как правильно поступить, чтобы не выказать своего недовольства, Джоанна просто пошла вперёд, продемонстрировав своё нежелание тем, что не приняла предложенную маркизом руку. Сестра явно не ожидала, такого поворота событий. С чего это Ноэль вызвался проводить миссис Уоллес? — Кстати, — Не сводя глаз с брата, произнесла она, — Я пригласила миссис Уоллес, погостить у нас пару дней. — Здорово, — ответил граф, глядя на удаляющуюся пару, — но почему мне кажется, что это не вся информация для меня? — спросил он. — Потому что, — продолжила Кэтрин, задумчиво глядя на бокал Джоанны в своей руке, — ты должен договориться об этом с мистером Уоллесом. — Закончила она. Они вышли с террасы и Ноэль остановился, он понимал, что проводить её до комнаты, это слишком. Если их заметят, то сплетней не оберёшься. — Как вы, с вами всё хорошо? — спросил он то, о чём думал и беспокоился последние несколько часов. По крайней мере, именно так он оправдывал себя, считая, что это обычное беспокойство. Хотя сам прекрасно понимал, это лишь отговорка, как бы глупо это не было, но Ноэль никак не мог выбросить её из головы, даже зная, что она замужем, а тот факт что она и есть, та самая которую он так долго ждал и искал, усугублял ситуацию. Посмотрев ему в глаза Джоанна произнесла, — Вам не кажется ваше сиятельство, что задайся вы этим вопросом немного раньше, то сейчас, в нём не было бы нужды, — она уже второй раз ответила ему и спросила одновременно. И в этом вопросе было всё, боль и обида пережитого ею. Больше ни слова не говоря, девушка пошла наверх, в свою комнату. — А вдруг это судьба, — услышала она, когда уже держалась за сталь дверной ручки. Джоанна обернулась, она не заметила, что маркиз шёл следом. — А вдруг это судьба, — повторил Ноэль, — девушка замерла, что в тот момент творилось с её сердцем, не мог объяснить никто. — Предлагаю компромисс… — маркиз продолжал говорить, слишком знакомые слова из прошлого. — Ну ладно, не компромисс, а скажем так, — он замолчал, а затем продолжил, — Эксперимент. А потом, возможно завтра, я вас найду… — Ноэль приблизился и встал слишком близко, Джоанна почувствовала, его дыхание, когда он склонился и практически не касаясь, провёл по руке девушки, от запястья к плечу, а затем слегка сдавил его. — Я всё-таки нашёл вас тогда, — прошептал он. — Я нашёл вас, как и обещал, значит, это судьба, значит вы моя судьба… Глядя в эти серые глаза, Джоанна словно искала в них подтверждения, будто услышанных только что слов было мало. Неужели тот, кого всё это время, она винила во всех своих бедах и был тем самым, о ком её сердце трепетало, при воспоминании. Это о нём, она предавалась мечтам, будучи запертой в своей комнате, ещё до замужества, это о нём было её волнение, когда вчера вечером она входила в ту самую комнату-чулан. Внезапный смех, доносившийся со стороны лестницы, привёл девушку «в чувства», словно пойманный вор, она в страхе глянула в сторону приближающегося шума. Как и год назад Ноэль отреагировал молниеносно, быстро схватив Джоанну он увлёк её в комнату, и закрыв дверь прислонил к ней спиной. Сердца обоих выпрыгивали из груди и они это прекрасно ощущали, находясь в слишком явной близости, Джоанна глубоко дышала и от этого её грудь, вздымалась вверх, ещё ближе и плотнее прижимаясь к нему, не оставляя маркизу ни единого шанса. Если ещё недавно, он думал что сможет держаться от миссис Уоллес, на расстоянии, то теперь понял, он не сможет отпустить её, Ноэль наклонился и поцеловал девушку, полностью отдавая отчёт в своих действиях. Ему было наплевать, что она замужем и тот самый муж, в любой момент может войти в комнату, он жаждал её, жаждал ощутить сладость губ, которую так ярко помнил. Ноэль знал, она его судьба и дай ему всевышний шанс, изменить прошлое, он непременно сделал бы всё, чтобы она была её сиятельство маркиза Ровендейл, но никак не чужая жена. На мгновение Джоанна потерялась, забылась, предаваемая лишь ощущению его поцелуя, а в следующую секунду жестокая реальность пронзила сознание девушки, возвращая и вырывая из забвения страсти. Что было сил, Джоанна оттолкнула его, жалея, что не смогла сделать этого раньше, а позволила себя поцеловать. — Не смейте, — она говорила сбивчиво из-за затруднённого дыхания, — прикасаться ко мне, больше никогда. — Джоанна, — Ноэль сделал шаг вперёд, но девушка выставила руку, не позволяя ему приблизиться. — Послушайте… — Он хотел сказать, что готов на всё, лишь бы она была рядом, готов увезти её подальше, из Лондона, где никто не сможет помешать их счастью. Только так Ноэль сможет исправить то, что натворил, только так он может сделать её счастливой, любя и заботясь о ней, каждый день, каждый месяц в каждом году их жизни. Вот только Джоанна не желала больше слушать его, — Нет, это вы послушайте, — перебила она его, — Глядя на вас, я вижу тётушку Эльзу, которая пришла забрать меня из постоялого двора «У Реджи», лишив тем самым надежды на вольную жизнь, — Может быть, Джоанна потом и пожалеет о сказанном, но сейчас, в данный момент, вся обида, смешанная со страданиями и возможно подпитанная несколькими глотками шампанского, не желала оставаться внутри. — Я вижу собственного дядю, который чудом не надругался надо мной, глядя на вас, — она сделала паузу, — Я чувствую ненависть, потому что именно вы, виноваты во всём, что случилось со мной, за последний год. Да, вы правы, возможно, это и была судьба, но не ваша с прекрасным финалом, а моя, сотворённая исключительно вами, а сейчас, вы убили и то единственное воспоминание о прекрасном моменте в моей жизни, которое я больше не желаю вспоминать, как не желаю вспоминать и вас! — высказавшись Джоанна замолчала. — Как пожелаете, — Ноэль поклонился и вышел из комнаты, не проронив больше ни слова. Склонившись на колени, девушка горько плакала, «Но, почему? Почему так больно, ведь она же выказала всю обиду и ненависть своему обидчику, тогда почему так больно и горько? Почему хочется кричать, словно у неё вырвали сердце, и словно она в аду, где ей не позволяют умереть, а заставляют ещё больше страдать? Почему, вопреки чувству ненависти и пониманию его вины, так хочется вернуть его обратно?» Джоанна плакала сидя на полу в своей комнате, а маркиз Ровендейл, терзаемый виною спешно покинул поместье Рейнольдс, не смотря на бушующий ветер и проливной дождь. Было ощущение, словно сами небеса разверзлись наказать его. «Пусть будет так», думал Ноэль и, оттолкнув преграждающего ему путь слугу, умчался прочь в темноту поистине адской ночи… Глава 11 Поездка в Рейнольдс сыграла свою определённую роль. Пусть Джоанна и совершила ошибку, которая чуть не стоила ей жизни, к тому же она, опять привела её к маркизу Ровендейл, с которым уж точно девушка не хотела встречаться больше никогда. Но зато, она познакомилась с его сестрой, которая казалась доброй и что немало важно, искренней. После возвращения из поместья Рейнольдс, прошло три недели. Кэтрин так и не объявилась, не то чтобы Джоанна ждала, просто она была такой искренней, когда говорила о приглашении, что Джоанна, на мгновение захотела этого. Эндрю отправился на охоту с его светлостью, Энтони Ризмондом, на неделю или если ей повезёт то и дольше. Благодаря чему, Джоанна хоть ненадолго могла свободно вздохнуть. К тому же, все её мысли и надежды в данный момент были направлены на то, чего девушка желала больше всего, в своей беспросветной жизни. Джоанна хотела ребёнка, она надеялась, что терпит эти страдания не зря, и в один прекрасный момент, сможет стать матерью. И тогда она больше не будет одна, но и эту надежду она потеряла, когда с задержкой почти на неделю, позавчера вечером пришли женские дни. Джоанна проплакала всю ночь, а весь день не выходила из комнаты, не желая ни с кем общаться, только служанка Мэгги догадывалась об истинной печали хозяйки и не решалась сказать, что её муж, не в состоянии подарить ей желаемое. Хотя Джоанна и сама всё прекрасно понимала, но всё равно, надеяться не переставала. Теперь, она всё больше времени проводила в саду, отложив книги в сторону. Когда-то это было её любимое занятие читать, погружаясь в атмосферу романтических персонажей, словно это она главная героиня. Вот только, сейчас заставить себя читать Джоанна не могла. Как можно читать о любви, которой в её жизни просто не может быть? Зачем предаваться мечтам, когда они не могут воплотиться в жизнь? Поэтому, девушка решила выращивать цветы, а именно, белые лилии. Она где-то читала, что этот цветок, не только символ красоты, невинности и любви, но ещё и боли, печали и страданий. А их на её долю выпало не мало, поэтому белая Лилия была своего рода олицетворением самой Джоанны. — Что это будут за цветы? Джоанна обернулась, позади неё стояла Кэтрин. Удивление смешалось с радостью, это было приятной неожиданностью, увидеть её, у себя в саду. — Лилии, — ответила девушка, поднялась и отряхнула руки. — Здорово, — улыбнулась графиня. — А я не люблю копаться в земле. — Я тоже раньше так думала, — Джоанна вытерла лоб тыльной стороной ладони. — Полить на руки? — Кэтрин увидела лейку, рядом с клумбой. — Да, спасибо. Джоанна мыла руки, пока графиня Ливингстон поливала на них. — Ты думала, я уже не приду? — заговорила Кэтрин. Девушка на секунду замерла, — Думаю достаточно, — она стряхнула, а затем вытерла руки о платье. Графиня отставила лейку. — Я приглашала погостить у нас, помнишь? Прости, что не вышло, как планировалось, — в её голосе чувствовалось сожаление, — Только последнее время мне было не до… «Гостей», Джоанна мысленно договорила за неё. — Если честно, то последнее время мне было вообще не до чего. — На лице графини отразилась печаль, которую быстро сменила улыбка. — Но теперь, хвала небесам всё хорошо. — Что-то случилось? — Пусть печаль была и мимолётной, но Джоанна успела её разглядеть. — Вообще-то да, — вздохнула Кэтрин и после небольшой паузы продолжила, — Было мгновение, когда я думала, что мой дорогой брат, погиб. Они медленно шли к дому, но Джоанна остановилась, почему-то от услышанного, сердце девушки разволновалось, — Что, что произошло? — неуверенно спросила она, пытаясь справиться с непонятным сердцем, которое словно неслось куда-то. — Произошло то, что мой брат оказался глупцом. Пойдём, присядем на скамейку, — предложила графиня, и они повернули к беседке. — После возвращения из Рейнольдс, — начала свой рассказ графиня, — дня через два, мы обнаружили, что мой брат, так и не вернулся домой. Ито, это произошло благодаря тому, что мне захотелось навестить его, и каково же было моё удивление узнать, что его сиятельство еще не вернулся. — Они сели на скамейку, вернее села только Кэтрин, Джоанна осталась стоять, — но дело в том, — продолжала свой рассказ графиня, — что я точно знала, мой брат покинул поместье Рейнольдс, ещё той самой ночью, ну помнишь, когда мы все были на террасе? — уточнила она, а Джоанна кивнула, «Конечно, я помню». — О том, что Ноэль уехал, не дожидаясь утра, мне сообщил слуга, который убирался в его комнате. А если вспомнить разбушевавшуюся погоду в ту ночь, то не сложно догадаться, что я испытала в тот момент. И испытывала ещё на протяжении трёх дней, пока мы его искали. Господи, я молилась днём и ночью, только бы мой брат нашёлся живым. А потом, когда мы всё же его отыскали, и я увидела в каком он состоянии, то принялась молиться ещё усерднее. — Кэтрин посмотрела на подругу, казалось всё волнение, пережитое ею, оставило свой определённый отпечаток, на лице графини. — Моего брата, подобрал мельник, проезжавший ранним утром, по той самой дороге. Чем больше Кэтрин рассказывала, тем больше Джоанна понимала, именно она стала, причиной столь скорого отъезда маркиза. «Глядя на вас, я чувствую ненависть, потому что именно вы виноваты во всем, что случилось со мной, за последний год. Да, вы правы, возможно, это и была судьба, но не ваша с прекрасным финалом, а моя сотворенная исключительно вами. А сейчас, вы убили и то единственное воспоминание о чудесном моменте в моей жизни, которое я больше не желаю вспоминать, как не желаю и видеть вас!» Слова, сказанные в тот вечер, словно звучали в ее голове. Джоанна подошла и села возле Кэтрин. — Ты бы видела, в каком он был состоянии, — Кэтрин говорила, отчетливо помня каждую секунду, проведённую в борьбе за жизнь брата. — Его лихорадило, а рана в его плече постоянно кровоточила, словно кто-то проклял его, не желая давать исцеление или хотя бы маленький шанс на спасение. Джоанна до боли сжала кулаки, — Это моя вина, — проговорила девушка готовая признаться во всём. Ведь, не наговори она всего того, то и маркиз наверняка остался бы в поместье. Уже готовясь произнести слова признания, Джоанна повернулась к Кэтрин. — В том нет твоей вины, — графиня не дала ей такой возможности. — Ты же не могла знать, что моему брату взбредёт в голову, вернуться в Ронвеллс той же ночью. — Но… — Самое главное, что всё уже позади, — перебила Джоанну Кэтрин, — слава Богу, Ноэль быстро идёт на поправку, и думаю совсем скоро, он сможет выходить в свет. Ой, ладно, — Кэтрин поднялась, — мне пора, — Джоанна поднялась следом. — Моё приглашение погостить остаётся в силе. — Она улыбнулась и обняла подругу. — Подумай, над этим, ладно? Джоанна не ответила, а лишь слегка улыбнулась, решив не лгать и не давать напрасных надежд, подруге. Они ещё раз обнялись и графиня Ливингстон, уехала, а Джоанна осталась одна, наедине со своими мыслями, которые то и дело не давали ей покоя. Она отказалась от ужина, и весь вечер провела в своей комнате, мучимая глупыми угрызениями совести.