Он буквально зарычал. — Боже, слово «член» из твоего ротика чуть не заставило меня кончить. — Правда? — Я заерзала в кровати. — Я думала, что заставлю тебя кончить, когда твой член будет в моем ротике. — Кендалл… — предупредил меня он. — Что? Ты первый начал. — Да… и ты не должна так играть со мной. — Я очень хотела бы сейчас поиграть с тобой. Он засмеялся. — Мне придется брать с собой в дорогу крем для наших ночных разговоров. — По-моему, это хорошая идея. Почему бы тебе не купить его утром в магазине аэропорта, а поскольку я завтра заеду домой, я смогу захватить с собой Джека для нашего ночного разговора. — Джека? — Я так зову свой маленький резиновый вибратор. — Мы что, только что назначили свидание, чтобы вместе дрочить завтра ночью? Я тихо рассмеялась. — Похоже на то. — Я позвоню тебе, как только поселюсь в отеле. — Отлично. Голос Картера сделался серьезным. — Я люблю тебя, Кендалл. — Я тоже люблю тебя, капитан. Еще четыре дня, и мы снова будем вместе. Еще четыре дня. Глава 20 Кендалл Я никогда в жизни еще не была так взволнована. Я приехала в аэропорт за три часа до отлета, хотя это был внутренний рейс, и Картер взял мне билет в первый класс, для которого предусматривался ускоренный проход через службу безопасности. Я не могла сдерживать улыбку. Передо мной была маленькая девочка в черной шапочке с ушками, и она не могла спокойно оставаться на месте, пока ее мама регистрировала их на рейс в Орландо. Но ее нетерпение меркло по сравнению с моим. Если все пойдет по графику, я буду в объятиях Картера менее чем через шесть часов. Его самолет должен был приземлиться за час до моего, и он заверил меня, что нетерпеливый капитан вовремя посадит свою машину. Одно лишь то, что я была в аэропорту, видела все эти униформы, похожие на те, в которых ходил Картер, заставляло меня чувствовать себя лучше, чем я чувствовала себя в течение многих дней. И мне было странно, что в аэропорту Далласа я чувствовала себя комфортнее, чем дома. После того как я приняла решение, я не стала говорить об этом своей матери. Из этого не вышло бы ничего хорошего. Она лишь испортила бы мне настроение. Я всегда знала, что финансы у мамы стоят на первом плане. Просто мне хотелось верить, что мое счастье перевешивает ее желание поддерживать определенный стиль жизни. Прошлая неделя заставила меня впервые трезво посмотреть на нее. А может быть, я всегда видела ее такой, какой она была на самом деле. Просто я предпочитала не замечать очевидного. Но хотя я не говорила матери о том, что приняла решение, думаю, она догадалась об этом. Когда я проснулась утром, я обнаружила на столе в столовой адресованный мне большой коричневый конверт. В нем лежало длинное соглашение о совместном воспитании детей, в котором подробно оговаривалось, что Картер не имеет права на мое наследство или на наследство нашего будущего ребенка. Мне оставалось лишь вписать имя Картера и подписать документ. Когда мама проснется в полдень со своим обычным тяжелым похмельем, она найдет конверт в точности на том месте, где так деликатно оставила его. Только соглашение будет лежать поверх конверта, разорванное пополам. Полагаю, я поступила не так деликатно, как она. Я остановилась у газетного киоска, купила несколько журналов и пару шоколадных батончиков, а потом пошла по направлению к своим воротам. Напротив меня сидела компания стюардесс. Мне было неприятно, что у меня тут же возник вопрос — не спал ли Картер с кем-нибудь из них. Не то чтобы я не доверяла ему, потому что, как ни странно, я полностью ему доверяла. Но я обнаружила, что во всем, что касалось Картера, я была ярой собственницей. Мысль о том, что он мог спать с кем-то еще, вызывала у меня боль в груди. Хотя я и знала, что это нелепо — мы с ним оба прежде спали с другими людьми. Но я не могла не переживать из-за этого. Посадку объявили более чем за час до вылета, что всегда было хорошим знаком. Поскольку я летела первым классом, я имела право зайти в самолет в числе первых, но я все равно дождалась, пока зал ожидания опустеет, и лишь потом пошла по телетрапу. У меня было место в ряду 2 А, рядом с проходом. Положив на верхнюю полку свою сумку, я быстро устроилась на своем сиденье. Пристегивая ремень, я улыбнулась женщине, сидевшей рядом со мной. Стюардесса подошла к нам, чтобы предложить выпить что-нибудь. Она посмотрела на список пассажиров, который держала в руке. — Могу я предложить вам что-нибудь, мисс Спаркс? — Это было бы отлично. Я не откажусь от бокала мерло. Потом она обратилась к пассажирке, сидевшей рядом со мной. — А что будешь ты, Кесс? Молоко, воду, апельсиновый сок? — Воду, пожалуйста. Спасибо, Лана. Когда я с любопытством посмотрела на свою соседку, та объяснила: — Я работаю стюардессой в этой авиакомпании. Я решила лететь в последнюю минуту, и мне повезло, что было свободно одно из этих больших кресел. Она улыбнулась. Менее чем через пять минут после того, как мне принесли вино, капитан по внутренней связи объявил, что мы готовы взлететь. Мне по многим причинам нужно было успокоить свои нервы, поэтому я залпом осушила свой бокал, зная, что стюардесса вот-вот придет забрать его. Сидевшая рядом женщина вздохнула. — Чего бы я не дала, чтобы сделать то, что сделали вы. — Осушила бокал вина, как матрос, при этом надеясь, что никто этого не заметит? Она похлопала себя по животу и улыбнулась. — Точно. Я на пятом месяце. — Вау. — Я посмотрела на ее плоский живот. По нему не было ничего заметно. — Я никогда бы не догадалась. Вы такая изящная. — Весь лишний вес, похоже, приходится на мою задницу. Она уже невероятно огромная. — Сомневаюсь. Вы кажетесь очень стройной. Но даже если и так, большие ягодицы теперь в моде, так что вы в тренде. — Я надеюсь, что и наверху я немного поправлюсь. Мои груди такие маленькие, а папа этого малыша помешан на сиськах. Я тут же подумала о своем теле. Вырастут ли у меня груди, когда я буду беременной? Картер всегда говорил, что ему нравятся мои дерзкие сиськи размера В, но что-то подсказывало мне, что он не расстроится, если они станут больше. После того как мы взлетели и самолет набрал высоту, Кесс, что, как потом выяснилось, было сокращенным от «Кассандра», достала маленькие наушники и, вместо того чтобы надеть их на уши, приложила их к животу. Она включила музыку для своего живота. Увидев мой удивленный взгляд, она сказала: — Я где-то прочитала, что дети могут слышать, находясь еще в утробе матери. Так что я начала включать для него классическую музыку. — Для него? Это мальчик? — Пока не уверена. — Она погладила свой живот. — Но я подозреваю, что мальчик. Мне нужно было еще многому научиться. А поскольку я не была знакома с этой женщиной, я решила, что поделюсь с ней своим маленьким секретом. — Могу я задать вам личный вопрос? — Конечно. Задавайте. — Вам понадобилось много времени, чтобы зачать ребенка? Я хочу сказать, долго ли вы пытались сделать это? Я спрашиваю потому, что мой бойфренд и я… — Я немного поколебалась, прежде чем в первый раз произнести это вслух. — Мы решили, что нам нужно забеременеть. Женщина одарила меня одобрительной улыбкой. — Это здорово. Поздравляю. В первый раз кто-то увидел что-то хорошее в моем намерении завести ребенка. И это было очень радостно. Все вставало на свои места. — Спасибо. — На самом деле на это не потребовалось много времени. Я забеременела, когда мы переспали во второй раз. — Вау. Это удивительно. — Да, не правда ли? Этого малыша мы решительно не планировали. Но я думаю, что это судьба. Он станет связующим звеном, которое соединит нас троих.