Часть 44 из 60 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Не в силах вымолвить ни слова, я ухватилась за его сорочку, чтобы не упасть.
— Что-то случилось во время полета?
Все еще не в состоянии говорить, я просто кивнула.
Он притянул меня к себе и обнял, а я была слишком слаба, чтобы сопротивляться. Плача на его груди, я чувствовала, как учащенно бьется его сердце, к которому я прижималась щекой.
Он отстранился и снова посмотрел мне в глаза, а потом сказал:
— Расскажи мне, что произошло. — Я молчала, и он попросил: — Пожалуйста.
Закрыв глаза, я молилась о том, чтобы бог дал мне силы пройти через это.
Наконец я заговорила. Мой голос дрожал.
— Я сидела рядом с одной женщиной в самолете. Она была на пятом месяце беременности.
— И это напугало тебя?
— Нет.
— С ней что-то случилось?
Опершись о спинку стула, чтобы не упасть, я медленно опустилась на него и посмотрела в глаза Картеру.
Он не шевелился.
— Скажи мне, что случилось, Кендалл.
— Она стюардесса, и у нее был выходной.
— Хорошо. Но я не понимаю, что ты пытаешься мне сказать.
— Ее зовут Кесс. Ты знаешь ее?
Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но тут же замер, когда до него дошел смысл моих слов.
— Да, я знаю ее.
— Ты спал с ней.
— Да. Сколько раз нам обсуждать это? Это все ничего не значило. Это было до того, как мы повстречались, и… — Его глаза расширились, и на его лице появилось выражение паники, когда он сложил два и два. — Постой. Не думаешь ли ты, что она беременна от меня?
— Дело не в том, что я думаю. А в том, что она сама сказала мне. Она сказала, что ты отец ее ребенка, Картер. Она прилетела во Флориду, чтобы при личной встрече сообщить тебе об этом. Она летит завтра утром с тобой.
Он недоверчиво покачал головой и воскликнул:
— Что? Нет! — Он присел на корточки рядом с моим стулом, чтобы заглянуть мне в глаза. — Нет, Кендалл. Нет.
— Ты можешь прямо в глаза сказать мне, что не можешь быть отцом ее ребенка?
Он прикрыл глаза, стараясь осознать то, что я сказала. Потом провел пятерней по волосам. Эти новости были неожиданными и для него тоже, и я не сомневалась, что он испытал шок.
Я спросила:
— Это возможно?
Он наконец поднялся и сел за стол напротив меня. Казалось, он слишком шокирован, чтобы говорить.
Я перефразировала свой вопрос:
— Ты спал с ней или нет четыре месяца назад?
— Да, — прошептал он. — Спал.
— Значит, технически это возможно.
Его глаза потухли, когда он осознал это. Это было возможно.
Он не стал ничего отрицать.
Положив голову на руки, он спросил:
— Мы ничего еще не знаем. Что, если она солгала о своей беременности?
— Она не знала, кто я, Картер. У нее не было причин лгать мне.
Подняв голову, он пристально посмотрел на меня. Страх внутри меня стал расти по мере того, как в его глазах рос такой же страх. Я хотела, чтобы он сказал мне, что Кесс сумасшедшая. Я хотела, чтобы он сказал мне, что все это ложь. Я хотела, чтобы он успокоил меня, но он не мог этого сделать. Он попросту не мог ничего доказать.
И тут у меня в памяти всплыли слова моей матери:
«Ты закончишь тем, что у тебя никого не будет и мы останемся нищими».
И слова Картера тоже пришли мне на ум, чтобы мучить меня:
«Я никогда не брошу его. Нет ничего важнее детей и их интересов».
У меня кружилась голова.
— Мне очень жаль, Картер.
— Жаль? Что ты хочешь сказать?
— Мне пора идти.
Он схватил меня за руки.
— Дерзкая, нет. Не делай этого. Что бы ни случилось, мы сможем справиться. Я обещаю.
— Я не могу. — Я покачала головой. Слезы текли по моим щекам, и я повторила: — Я не могу. Мне очень жаль.
— Не можешь чего?
— Не могу быть с тобой.
Он продолжал пристально смотреть на меня, и случилось то, чего я никак не ожидала от него. Его глаза заблестели. Будучи сильным мужчиной, он сдержал слезы, и на его лице отразилось недоверие.
Не в силах смотреть на его отчаяние, я солгала:
— Я все равно хотела сказать тебе, что решила все же прибегнуть к искусственному оплодотворению. Так что, полагаю, все к лучшему.
Его глаза были красными.
— Это неправда.
— Нет.
— Не лги мне, — выдавил он.
В моих глазах все еще стояли слезы, когда я резко поднялась и подошла к своему чемодану.
— Я должна уехать.
Он шел позади меня.
— Кендалл, не делай этого.
— У меня нет выбора.
— Что, если все это ложь, а если и не ложь… что, если ребенок не мой? Мы пока ведь еще ничего не знаем.
— А что, если все это правда? — закричала я.
— Тогда это все равно не имеет значения. Я принадлежу тебе. И это ничего не меняет.
— Это меняет все, Картер! Все. Мне никогда в жизни не было так больно, как сейчас. Я не могу с этим справиться. И если ты когда-нибудь по-настоящему любил меня, тогда просто дай мне уйти, пожалуйста.
Слезы к тому времени совсем ослепили меня, и я прошептала в последний раз: