Дверь за полицмейстером захлопнулась, и мы наконец-то остались одни. Сашка подошла ближе и присела рядом. — А мне ты расскажешь, какие у нас планы? — Конечно, — протягиваю руку и беру ее пальчики в ладонь. — Нам надо смотаться к Возгену. Я оставил в складе кое-что нужное. Но, сперва скажи: ты готова остаться жить в городе? Или нам все же стоит вернуться к первоначальному плану? — Поселиться где-то вдали от всех? — Да. — Знаешь, Лёня… Северов прав. Это действительно мечта. Прекрасная, заманчивая… Но, только если не разглядывать дотошно, не углубляться в детали. — О чем ты? — Для начала, самый простой вопрос… Девушка глядела на меня очень серьезно. Даже через чур, как для такого милого, полудетского личика. Не должны юные девушки, смотреть, как пятидесятилетние старухи, в последний раз сдавшие кровь. — Спроси… — Где оно, это место? Как мы его найдем? Как сможем посмотреть? А главное, с чем будем сравнивать, чтобы понять, что оно лучшее? А если, всего в паре километров левее или правее, местечко намного удобнее и красивее? Или ты намерен наугад ткнуть пальцем в предполагаемый район на карте и заранее объявить его раем? Хороший вопрос. А главное, точный. У меня ведь, с того момента, когда впервые задумался о шансе сменить жизнь, еще ни разу не было достаточно времени, чтобы хорошо все обмозговать. Права Саша, и отвечать ей надо тоже предельно правдиво. — Я еще не думал над этим. Как-то времени не было. — Понимаю, — кивает девчонка. — Я же рядом. Вижу… Но, это ничего не меняет. И по существу нам сейчас надо выбрать между двумя вариантами. Первый — красивая мечта, которую неизвестно как достичь. А заодно, мы понятия не имеем о всех трудностях и проблемах, что возникнут на пути к ней. Как и о том, сколько все это будет стоить. Ведь не в пещере же ты намерен жить? Нет, я не против романтики… После трущоб, свалки, подземелий — уютная, сухая пещера, где-нибудь на берегу небольшого озера, далеко не самый худший вариант. Но — это пока мы молоды. А что будет, когда придет зрелость? Я помню соседа, который с трудом передвигался по комнате и на сдачу крови его возили на тележке. А ему было всего каких-то сорок пять — сорок восемь. Девушка перевела дыхание, делая заодно паузу, дабы я лучше осмыслил услышанное. Что сказать? Если забыть о несметных богатствах, хранящихся в моем кошельке, она права на все сто. Но деньги то есть! И только предательство Лисы удерживает меня от того, чтобы рассказать о них Сашке. — И второй вариант, — продолжила тем временем Саша. — Милый, уютный дом в пригороде. Обеспеченность. Стабильность и востребованость. Не надо ни от кого прятаться, убегать, скрываться… Утром ушел на работу, вечером — я встречаю тебя с горячим ужином… Ты мужчина и решать тебе. Но, если уж ты спросил мое мнение, скажу честно: мне здесь нравится больше. Во всяком случае, до тех пор, пока не смогу увидеть твою мечту своими глазами и сравнить. Девушка пересела ко мне на колени, обняла и положила голову на плечо. — Ты не обиделся? — Глупенькая. За что? Я ведь и сам сомневаюсь… Не так как ты. Я знаю, что могу найти и обустроить нам наше гнездышко. Но пока не понимаю, сколько на это понадобится времени. Даже с помощью Северова. Поэтому, ты права, не будем торопиться. Пока не найдем то, что хотим, примем его предложение и поживем здесь. А там — посмотрим. Как тебе такой вариант? Согласна? — Я с тобой, Лёня, — сильнее прижалась Сашка. — Даже если ты прямо сейчас встанешь и скажешь: пошли дальше. — Скажу… — засмеялся я. — Только не прямо сейчас, завтра утром. А теперь, займемся обедом. Я что-то чертовски голоден. У нас в холодильнике еще остались какие-то продукты? Или надо выбираться в город? — Какие-то… — фыркнула девушка. — Пока кое-кто дрых без задних ног, я плов приготовила. Любишь плов? — Никогда не ел, но уже его обожаю. Тащи сюда… и побольше. Много спать вредно. Особенно хорошо это понимаешь, после того как плющил харю двое суток подряд. Не помогли даже старания Сашки. Сама девчонка спала, как убитая, только губами во сне причмокивала, а я — поворочавшись несколько часов — занялся готовкой завтрака. Топать нам, если напрямую, километров десять, но где та прямая? Особенно в Старой части города. Улицы и до бомбежки петляли так, словно их главной задачей было не связать пункт «А» с пунктом «Б», а наоборот, сделать все, чтобы путешественник не смог достичь цели. Читал, что так строили в древние века, чтобы враги, перебравшись через стены, не могли быстро захватить центральное здание, оно же, как правило, дворец-замок правителя. Но, чем подобное градостроительство можно объяснить в Городе, построенном века спустя рыцарских времен и нашествий орды, я понять не могу. Тем ни менее, факт остается фактом. Петлять нам гораздо дольше. Хорошо, если засветло доберемся. Поэтому, подкрепиться надо основательно. А еще мне вдруг захотелось сделать девушке приятное. Тоже читал, что особым знаком внимания когда-то считалось подавать кофе в постель. Но, здраво поразмыслив, я решил что логичнее доставить в столовую одно тело, нежели тащить в спальню целый набор чашек и тарелок. Похоже, книги писали не всю правду. Во всяком случае, когда я подхватил Сашку на руки и поднял с кровати, она, хлопая глазками как совенок, начала недовольно ворчать и брыкаться. А когда я все же отнес ее в столовую и усадил на стул, издала такой вопль, что я чуть не оглох. — Дурак, что ли? — зашипела возмущенно, подсовывая под себя край одеяла. — Он же холодный! — Кто? — не понял я, пробуя рукой кофейник. — Стул! Стул холодный! А ты меня на него голой попой! — Ааа… Извини. Не подумал. — А о чем подумал? — Сюрприз хотел сделать… — У тебя получилось, — фыркнул Воробушек. Но, потом, — поглядев на стол, увидев парующий кофейник, поджаренные тосты, яичницу с беконом, — подобрела. — Спасибо. — Приятного аппетита. Поешь плотно. В пути останавливаться не будем. Не хотелось бы бродить в потемках. — А нам обязательно туда возвращаться? — недовольно поморщилась Сашка. — Скажу честно, прошлое не вызывает у меня ностальгии. — Если не хочешь, можешь остаться здесь. Я не надолго. Дня за три обернусь. Максимум — четыре. — Ну, уж нет… — решительно отмела мое предложение девушка. — Я с тобой. Не хватало мне одной сидеть в четырех стенах и сходить с ума, не зная, что с тобой. Идем, значит, идем… Я готова. Не так быстро, оказалось, что надо сперва приять душ и вообще, привести себя в порядок, но часа через полтора мы все-таки покинули дом и двинулись в сторону Кольца. Город еще спал, досматривая предрассветные сны. Когда мы первый раз шли к центру, я как-то не особенно разглядывал архитектуру. Зато сейчас передо мной открывалась интересная картина, словно ускоренное кино — показывающее, как добротные здания превращаются в руины. Вот мы проходим обычный, жилой район, заселенный большей частью людьми с капиталом. Здесь и фасады свежо окрашены и крыши целые. На некоторых даже флюгера видны. На балконах — цветы в вазонах. А вот переходим перекресток, и картина меняется. Дома, вроде, такие же, но там-сям уже и штукатурка обвалилась, и на крышах ржавые пятна металлических заплат виднеются. И двери не во всех парадных закрываются, висят наперекосяк. Еще один-два перекрестка — и не только дверей нет, в некоторых подъездах и окна разбитые. Крыши зияют дырами, сквозь которые видны потемневшие от дождей и снега, стропила. А на балконах, вместо цветов — стиранное белье сохнет. Но, в пределах кольца, все более-менее чинно и ухожено. Зато, достаточно было перебраться на противоположную сторону бетонки, как все тотчас радикально изменилось. Нет, в отличие от спальных районов, где я рос, здания по-прежнему были относительно целыми. С крышами. Но уже словно оспинами покрылись темными язвами разбитых окон. Кое-где заколоченные фанерой или пластиком. Осыпавшиеся до кирпича фасады, голые ребра крыш словно кричали, о том, что люди здесь не столько живут, сколько ждут. Кто шанса перебраться через окружное кольцо в Центр, к лучшей жизни, а кто — безвольно и обреченно спускается по течению, которое вот-вот выплеснет его в безнадегу спальных районов. А там и сами спальные районы показались, привычными с детства руинами верхних этажей. Которые, словно безобразные культи вздымались вверх, демонстрируя небесам свое бессилие, покорность и беззащитность. Разглядывая Город, я так увлекся, что даже первого выстрела не услышал. И только когда вторая пуля вздыбила фонтанчик крошева перед ногами, остановился. Так же растерянно замерла и Сашка. Мы шли между двумя бывшими высотками, стоящими друг от друга метрах в пятидесяти, и понять из которой из них стреляют, я не смог. — Стой на месте и не шевелись! — донесся слева громкий приказ. Голос показался знакомым, но не настолько, чтобы узнать. — Я знаю, что ты крут, но снайпер держит на прицеле девчонку. Если ты не то что дернешься, а резко моргнешь — ей конец. Ты понял? — Сашка! Браслет! — пробормотал я тихонечко, почти не разжимаю губ. — Уже… — так же тихо ответила девушка. Вот и славно. Свою защиту я еще не активировал, но и спешить особой надобности не видел. Если начали разговор, значит я им пока живой нужен. — И что дальше? — Деньги… Я знаю, что ты не пустой. Отдай деньги, и мы вас не тронем. Угу, свежо предание, да верится с трудом. Да и голос я узнал. Керим… Все никак не успокоится джигит. Не может простить, что я его как бы унизил. Ну, извини. Ты сам выбрал свою судьбу. И упорствуешь в этом. Глава 25 — Ты ошибаешься, Керим. У меня нет денег. Я же заплатил за новые документы. Или ты думаешь, что я тысячи золотых в карманах ношу? — Не ври! — зло выкрикнул бандит. Недовольный, что я его узнал. И, так как прятаться больше смысла не было, показался в одной из парадных. — Все знают, что ты искал для Северова. И, судя по тому, что у вашей блондинки было пятьсот монет, нашел! — бандит медленно приближался, удерживая меня на прицеле автомата. — Или ты хочешь сказать, что это были все ваши деньги? И что у тебя больше ничего не осталось? — Совершенно верно. Я работал на полицмейстера, и он заплатил мне. Те самые пятьсот золотых, которые украла Лена. Больше никаких денег у меня нет. Если хочешь, можешь обыскать. — Еще разрешения у тебя спрашивать… — фыркнул тот. — Брось мне кошелек. — Сам же сказал, не двигаться… — Много говоришь! Делай, что приказано. — Хорошо… — рука опустилась на пояс, легким прикосновением активировав защиту, а потом нырнула в карман. — Лови… Ожидая, что я брошу кошелек, Керим протянул руки и только рот открыл, увидев вместо него, нацеленное в упор дуло пистолета. — Бах! — незадачливый грабитель схватился за грудь, шагнул назад, качнулся и упал.