Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 3 из 38 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Не знала, что тетя Луиза приедет на чай. – Она позвонила по телефону, часа в два. – О чем они говорили? – Об одной любопытной девчонке. – Обо мне, наверно. – О тебе и о той школе, о всяких формальностях, о плате, о каникулах, о том, куда надо позвонить. Кстати, утром звонила тетя Бидди. Разговаривала минут десять с твоей матерью. – Тетя Бидди? – оживилась Джудит. Бидди была маминой сестрой, Джудит ее очень любила. – Зачем она звонила? – Я же не подслушивала. Спроси у своей мамы. – Филлис положила утюг и стала застегивать пуговицы на выходной блузке миссис Данбар. – Иди-ка лучше в гостиную. Я поставила для тебя чашку, а к чаю – ячменные лепешки и лимонный пирог. Если ты проголодалась. – Ужасно. – Как всегда. Вас что, не угощали в школе? – Угощали. Шафранным кексом. Но я не наелась. – Ну иди тогда, а то твоя мать начнет беспокоиться. – О чем беспокоиться? Но Филлис сказала лишь: – Давай-ка переобувайся… и не забудь руки вымыть. Джудит переобулась, помыла в судомойне руки «Калифорнийским маком» – так называлось мыло Филлис, – затем без особой охоты покинула уютную кухню с ее приятной компанией и направилась через холл к гостиной. Из-за двери доносился тихий говор женских голосов. Она открыла дверь бесшумно, так что собеседницы не сразу заметили ее присутствие. Молли Данбар и ее золовка Луиза Форрестер сидели друг против друга по обе стороны очага, между ними стоял складной чайный столик, покрытый вышитой льняной скатертью и уставленный чайными принадлежностями и яствами – лучший в доме фарфоровый сервиз, тарелки с бутербродами, глазированный лимонный пирог, горячие ячменные лепешки, покрытые сливками и клубничным вареньем, песочное и шоколадное печенье. Они очень уютно устроились – бархатные шторы плотно задернуты, в камине дрожит пламя горящего угля. Гостиную нельзя было назвать ни просторной, ни роскошной, ни даже со вкусом обставленной, поскольку Ривервью-хаус сдавался вместе с обстановкой. Кресла были покрыты полинявшим ситцем, пол устлан турецким ковром, а кое-какая мебель не столько красива, сколько практична. Тем не менее в мягком электрическом свете комната выглядела очень мило и изысканно. Молли привезла с Цейлона целую коллекцию своих любимых вещичек, и, разбросанные там и сям, они несколько смягчали ощущение безликости меблировки. Безделушки из нефрита и слоновой кости, красная лакированная сигаретница, бело-голубая ваза с гиацинтами, семейные фотографии в серебряных рамках. – …придется тебе потрудиться, – говорила тетя Луиза. – Если потребуется моя помощь… – Она наклонилась вперед, чтобы поставить на столик свое блюдце с пустой чашкой, и, подняв глаза, увидела вошедшую Джудит. – Посмотри-ка, кто к нам пожаловал… Молли обернулась: – Джудит, я боялась, что ты опоздала на поезд. – Нет, я болтала с Филлис. – Она закрыла за собой дверь и подошла к ним. – Привет, тетя Луиза. – Она поцеловала тетю Луизу в щечку, которую та ей подставила, но ответного поцелуя не последовало. Тетя Луиза была не из тех, кто выставляет свои чувства напоказ. В свои пятьдесят с небольшим она хорошо сохранилась – прекрасная фигура, тоненькие изящные ножки, обутые в начищенные до блеска грубые коричневые башмаки. На ней был твидовый костюм – жакет и юбка, короткие седые волосы завиты и надежно закреплены невидимой сеточкой. Ее и без того низкий голос слегка огрубел от курения, и даже более женственный туалет, в который она переодевалась вечером, бархатное платье или жакет с вышивкой не могли скрыть ее поразительного мужеподобия. Казалось, будто мужчина напялил на себя на маскарадную вечеринку или просто шутки ради наряд жены, и все вокруг помирают со смеху. Эффектная женщина, но не красавица. И никогда ею не была, даже в молодости, если верить старым фотографиям. В двадцать три года Луиза все еще не была помолвлена и ничего такого и не ожидалось, так что родители вынуждены были отправить ее в Индию, в семью одного родственника-военного, служившего в Дели. Когда настала жаркая пора, все семейство перебралось на север, к прохладным холмам Пуны, там-то Луиза и встретилась с Джеком Форрестером. Майор Бенгальского стрелкового полка, он только что приехал в отпуск из форта где-то в горах, в этой дыре он проторчал двенадцать месяцев, участвуя время от времени в стычках с воинственными афганцами. После месяцев вынужденного целомудрия он страстно искал женского общества, и незамужняя Луиза – молодая, розовощекая, спортивная девушка, которую он мельком увидел на теннисном корте, когда она носилась туда-сюда, отбивая мяч, предстала его голодному ослепленному взору самым желанным существом на свете. С колоссальным упорством, хотя и без особых тактических уловок – для ухищрений не было времени, – он стал добиваться ее благосклонности и не успел глазом моргнуть, как совершенно неожиданно для самого себя оказался обручен. Как ни странно, из всего этого вышел очень даже прочный брак, хотя (или, может быть, из-за того что) им не суждено было иметь детей. Зато их объединяло пристрастие к развлечениям на свежем воздухе, к разнообразным играм и видам спорта, для которых Индия предоставляла великолепные возможности, – к охоте и походам в горы, верховой езде и поло, к теннису и гольфу, в котором Луиза особенно блистала… Когда Джек вышел наконец в отставку и супруги вернулись в Англию, они обосновались в Пенмарроне – по той лишь причине, что рядом было поле для гольфа, – и местный гольф-клуб стал их вторым домом. В плохую погоду они коротали время за игрой в бридж, но едва выдавался погожий денек, спешили с клюшками на поле. Помимо этого, немало времени Джек проводил в баре, где он заслужил сомнительную репутацию человека, которого невозможно «перепить». Он любил похвастаться, что у него желудок – как пивная бочка, и это подтверждали все его друзья, пока в одно великолепное субботнее утро он не свалился замертво на поле, на четырнадцатом ударе. Когда произошло это печальное событие, Молли находилась на Цейлоне и, не в силах представить себе, как Луиза теперь будет жить без Джека, написала ей письмо с искренними глубокими соболезнованиями. Но, встретив золовку снова, Молли не увидела в ней ни малейшей перемены. Она выглядела точно так же, как и раньше, жила в том же доме и вела все тот же приятный образ жизни: каждый день появлялась на поле и, будучи прекрасным игроком и обладая мощным ударом, никогда не испытывала недостатка в партнерах-мужчинах. Тетя Луиза достала из портсигара турецкую сигарету и вставила ее в мундштук из слоновой кости. Потом щелкнула золотой зажигалкой, принадлежавшей когда-то ее покойному мужу. – Как прошла твоя рождественская вечеринка? – спросила она Джудит сквозь облако сигаретного дыма. – Неплохо. Танцевали «Сэр Роджер де Каверли». И были кексы с шафраном. – Джудит окинула взглядом чайный столик. – Но я бы еще чего-нибудь съела. – Тут для тебя полно всего осталось, – сказала Молли. Джудит придвинула низкий табурет и уселась между взрослыми, так что ее нос оказался как раз вровень с приготовленными Филлис лакомствами. – Ты что будешь – молоко или чай? – Спасибо, я бы выпила молока. – Она потянулась к тарелке, взяла ячменную лепешку с обильной шапкой густых сливок и клубничного варенья и осторожно ее надкусила. – Ты успела попрощаться со всеми своими друзьями? – Да. И с мистером Томасом, и со всеми остальными. Нам раздали по пакету со сластями. Я отдала свой Джесс. А потом мы вдвоем с Хетер пошли домой.
– Кто такая Хетер? – спросила тетя Луиза. – Моя лучшая подруга. – Дочка миссис Уоррен, бакалейщицы с Маркет-плейс, – пояснила Молли. – А-а!.. – Тетя Луиза подняла брови и лукаво улыбнулась. – Удалой испанец. Очень привлекательный мужчина. Даже если бы у них не продавался мой любимый мармелад «Типтриз», думаю, я бы все равно оставалась их верной клиенткой. Определенно, она была в настроении, и Джудит решила, что сейчас самое подходящее время, чтобы поднять вопрос о велосипеде. Куй железо, пока горячо, как любит повторять миссис Уоррен. Бери быка за рога. – Кстати, у Хетер возникла гениальная идея – что мне нужен велосипед. – Велосипед?! – Мама, ты так удивлена, будто я прошу гоночную машину или пони. А я на самом деле думаю, что это хорошая мысль. Это наш дом в двух шагах от станции, а Уиндиридж – совсем другое дело, там до автобусной остановки – топать и топать. Если у меня будет велосипед, я смогу разъезжать куда угодно, и тете Луизе не потребуется возить меня на машине. И, – прибавила Джудит с хитрецой, – ей не придется отрываться ради меня от гольфа. Тетя Луиза усмехнулась: – А ты хорошо все продумала. – Но ты ведь не против, тетя Луиза? – Я? С какой стати? Только рада буду от тебя отделаться. – Такая у тети Луизы была манера шутить. Молли наконец обрела дар речи: – Но, Джудит… это, наверно, страшно дорого. – Хетер говорит, примерно пять фунтов. – Так я и думала: страшно дорого. А нам еще так много нужно купить. Тебе нужно приготовить форму для «Святой Урсулы», а ты бы видела список обязательной форменной одежды – несколько страниц! – Ты могла бы подарить мне велосипед на Рождество. – Но я уже купила тебе подарок. Как раз то, что ты просила… – Ну, тогда на день рождения. Ведь в день моего рождения ты будешь в Коломбо, а так тебе даже не придется тратиться на отправку посылки. – Но ты будешь ездить по шоссе и можешь попасть в аварию… – А ты умеешь ездить на велосипеде? – вмешалась тетя Луиза. – Конечно умею. Просто у меня никогда его не было, потому что он мне до сих пор не был нужен. Это действительно будет очень, очень удобно, ведь правда, тетя Луиза? – Но, Джудит… – Ну же, Молли, что ты так задергалась? Ничего страшного с ребенком не произойдет. Если Джудит залетит под колеса автобуса, так, значит, сама виновата. Справлю я тебе велосипед, Джудит. Но раз он так дорого стоит, то это будет подарок и к Рождеству, и на день твоего рождения. Так и мне, глядишь, не придется тратиться на отправку посылки. – Серьезно? – Джудит просто не верилось, что ее доводы сработали, что она все же добилась своего. – Тетя Луиза, ты просто класс! – Я готова на все – лишь бы ты не мешалась у меня под ногами. – И когда мы сможем его купить? – Как насчет сочельника? – О нет, – тихо пробормотала Молли. В ее голосе чувствовалось смятение, и Луиза нахмурилась. – Что теперь не так? – Луиза частенько теряла терпение в разговоре с невесткой. – Еще какие-то причины? – Нет… я не о том. – Щеки Молли порозовели. – Просто в сочельник нас здесь не будет. Я не сказала тебе, Луиза, хотела сначала поговорить с Джудит. – Она повернулась к дочери. – Звонила тетя Бидди. – Я знаю. Мне сказала Филлис. – Она пригласила нас на Рождество и Новый год к себе в Плимут. Джудит выслушала это известие с набитым ртом и чуть не подавилась. Рождество с тетей Бидди! – И ты согласилась?
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!