И тут он прав. По словам Мии, стандарт обучения един, но одно дело — дети великих кланов, которых с самого детства учили всему необходимому личные наставники, и другое — дети фермеров или рабочих, которые никогда меч не держали. — Вторая часть — групповая, — продолжил Гарез. — Вы должны объединиться в команды от трех до пяти человек. В прошлом разделение проводилось преподавателями с учетом особенностей учеников, но я считаю, что это неэффективно. Внутренние конфликты усложняют работу, так что в этом году мы проводим эксперимент и позволяем ученикам сформировать группы самостоятельно. После формирования группы в её главе должен встать один из учеников второго или третьего года обучения. А вот эта новость меня не порадовала, учитывая отношение ко мне и Мору. — Ученики, которые не соберут группу или не найдут себе старшего ученика в качестве лидера, не смогут пройти групповые тесты, а также выполнять групповые задания в ходе обучения, и соответственно будут исключены за неуспеваемость по итогам первого полугодия. На этом всё. Обновленное расписание занятий будет вывешено на входе в палату Громового дракона сегодня вечером. Гарез и преподаватели стали расходиться, а вместе с ними и ученики. — Как хорошо, что у меня есть друг, — улыбнулся Мор, протягивая мне руку. — Команда? — Выбор у меня не то что бы большой, — улыбнулся я ему в ответ и пожал его ладонь. — Но нам нужен по крайней мере ещё один человек. — Думаю, мы найдем кого-нибудь. — Надеюсь, но проблема в том, что нам нужен ещё один из старшаков. А учитывая, что все они айрваны, будет сложно убедить кого-нибудь нам помочь. — Как говорил мой дед: «Проблемы нужно решать по одной». — Да. Давай вначале соберем команду, а затем уже будем искать того, кто её возглавит. И кстати, у меня уже есть мысль, кто может стать третьим. Глава 21 Я постучал в дверь, и спустя пару секунд раздалось тихое: — Войдите. Первым вошел я, следом Мор. Комната разительно отличалась от моей, тут и окно большое, из которого открывался вид на задний двор, и мебель красивая. Все было сделано в классическом айрванском стиле. Лей Досин обнаружилась в углу для медитации, облаченная не в привычное ханьфу, а в светлые шорты и легкий топик с открытым животом. По айрванким обычаям такой вид считался неприличным. Доводилось слышать мнение, что пупок женщины может видеть только её муж или брат. Но саму Досин собственная одежда волновала мало, так что и меня не должно. А вот Мор… Мор при виде девушки налился краской и стал смотреть куда угодно, но не на неё. Я же обратил внимание не столько на наряд, сколько на лежащий у её ног меч. Черные ножны, изящная рукоять и вязь узоров… И что-то ещё. Это не обычный меч, в этом я был уверен. Может, это вообще реликвия её клана, которую она унаследовала как единственная выжившая? — Приветствую, — начал я с официального воинского приветствия: упер кулак в ладонь и поклонился. Лей лишь сейчас приоткрыла глаза, плавно выходя из медитации. Девушка внимательно посмотрела на меня, затем на Мора, но ничего не сказала. — Мы пришли… — начал было я объяснять цель своего визита. —…чтобы пригласить меня в группу, — закончила она. — Да. — Меня уже пригласила Юна Танхо, из третьего года обучения. Она создает группу из девочек первого года. — Вот как, — задумался я. — И ты согласилась? — Пока нет, — честно ответила Досин. — Мне не очень нравится их коллектив. Юна Танхо фактически создает себе собственную свиту, а мне не очень хочется быть «подружкой для фона». Но и вы двое… простите за прямоту, не лучшая альтернатива. Вас ведь всего двое? — Да, — не стал скрывать я. — И старшего ученика у вас нет? — Нет. — Как и говорю, вы не лучшая альтернатива. Даже если я к вам присоединюсь, это не решит проблему со старшими. Вы двое изгоев, и все на факультете будут стараться от вас избавиться. — Как говорил дед моего друга: «Будем решать проблемы по мере их поступления», — сказал я, заставив Мора довольно ухмыльнуться. — Так ты с нами или предпочитаешь общество куриц Танхо? Услышав этот вопрос, Лей едва заметно улыбнулась. — Я присоединюсь к вам, но лишь при одном условии. — Каком? — Ваши баллы. Я хочу половину. Пусть я до конца не знал местные «расценки», но если бы они были мелочью, то вряд ли бы Лей просила их. — Это много. — Такова моя цена. Думал я недолго. Мне нужна Лей в команде, плюс она выручила меня на экзамене. — Я не могу говорить за двоих, но если нужно, я передам тебе свою половину. — Для друзей мне ничего не жалко! — громко объявил Мор, но все ещё старался смотреть куда угодно, но не на девушку. — Тогда можем считать этот вопрос решенным, — подытожил я. — Мы передадим тебе нашу половину баллов. Но можешь сказать, зачем тебе столько? — Затем же, зачем и всем: это способ быстро стать сильнее. За тысячу баллов можно взять пилюлю Небесного Дыхания. Я понимающе кивнул. Пилюля Небесного Дыхания — это концентрат спиральной энергии, позволяющий тебе быстро перейти на следующую ступень. Я бы и сам от такой не отказался. Одна пилюля, заменяющая месяцы или даже годы медитаций. Удивительно, что её можно вот так просто получить в школе. Передать баллы было несложно, нужно лишь поднести свой жетон ученика к чужому и дать мысленную команду на перевод баллов. И вот у меня осталось сто шестьдесят шесть баллов. Следом это же сделал Мор, после чего Лей удовлетворенно кивнула. — Теперь нам нужно найти ученика, который согласится возглавить команду. — Это будет сложно, — кивнул я. — И да, и нет. — О чем ты? — заинтересовался я. — За то, что старший ученик возьмет на себя главенство, школа дает пять сотен баллов за каждое полугодие и ещё тысячу, если команда возьмет первое место на групповых состязаниях. — Получается, нам нужно найти того, кто готов на всё ради баллов, даже вступить в конфликт с другими старшими учениками. * * * И так началась моя школьная жизнь. Что можно о ней сказать? Наверное, одно слово — рутина. Утро начиналось с построения и небольшой получасовой медитации на центральной площади, в ходе которой один из преподавателей ходил перед нами и вдалбливал в головы юных умов основы Пути Справедливости. Пока что в общих чертах, но в будущем у нас будут проводиться особые уроки по кодексу, оставленному нам лордами. — Воины пути Справедливости — это светоч в мире тьмы. Мы должны вершить закон… — и все в таком духе. Учитывая, что мне известно, насколько всё это лицемерно, слушать наставления было откровенно тяжело. Да и толку от этой медитации было мало. Чтобы медитировать у духовного источника, нужно было заплатить баллами по принципу один час — три балла, и пока что я не спешил это делать. Хотя бы потому, что не мог использовать в стенах школы технику Пожирания мира. Рю крайне не рекомендовал её использование, да и сам я не видел, чтобы кто-то другой использовал её. Так что надежды на то, что я смогу быстро набрать энергию, не оправдывались. Надо провести расчет, но по ощущениям техника Пожирания мира дает столько же, если не больше энергии, чем обычная медитация у духовного источника. После завершения медитации шли на завтрак, где «справедливость» была представлена во всей красе. Ученики Громового дракона могли с любого стола выгнать остальных, а те должны были кланяться и расползаться словно тараканы. И это касалось каждого из факультетов. Дракон никогда не опускался до того, чтобы занимать столы Кита или Черепахи, но всегда поступал так с фениксами. Фениксы в свою очередь притесняли Кита, а Кит — Черепаху. Я уже не раз видел, как при появлении учеников в бело-золотых ханьфу Фениксы кривились и поднимали подносы. Драконы при этом могли ради смеха выбить подносы из рук или подставить подножку. А когда парочка Фениксов из нового состава не захотела терпеть такое отношение к себе, их избили. Разумеется, не в столовой, а на тренировочной площадке под видом вполне обычного спарринга, но тут надо быть тупым, чтобы не понять, что это была демонстрация того, что бывает, если не следовать негласным правилам. — Презрение к низшим, почитание старших… — равнодушно сказала Лей, когда мы наблюдали за тем спаррингом. — Видимо, нынче это и есть справедливость. Несмотря на то, что мы теперь в одной команде, едва ли мы стали близки. Она была немногословна, холодна, не спешила идти навстречу, предпочитая держать некоторую дистанцию. Я уважал это, мне и самому было гораздо комфортнее одному, так что тоже не пытался навязываться. Избиение было жестким, а учителя, словно негласно поддерживая эту практику, останавливали схватку гораздо позже, чем стоило бы. Тренировочные поединки устраивали сразу после завтрака, но это было не обязательно. У учеников есть выбор: тренировка с оружием или спарринг с другими учениками. Обычно ученики чередовали такие занятия в зависимости от того, кто именно преподает в этот день. В один день это могла быть тренировка лука, в другой — копья. Так что ученики могли сами подбирать под себя комфортный режим тренировок. Всего за день можно было заработать пять баллов. Победил в тренировочном поединке — заработал балл, проиграл — не получил ничего, а если учителю показалось, что ты поддавался или не выкладывался по полной, то лишался балла. Но набивать баллы, избивая слабаков из других факультетов, ученикам не давали. Против «низших» факультетов можно было провести лишь два боя, следовательно заработать два балла, после этого бои проводились лишь в рамках факультета, и учителя сами указывали тех, кто будет сражаться, ставя равных. Так что на схватках обычно зарабатывали не больше трех баллов. И казалось бы, девяносто баллов в месяц. За год вполне спокойно можно скопить на пилюлю Небесного дыхания, о которой говорила Лей, но затем наступали тренировки с оружием, и тут с легкостью за день можно было потерять все, что заработал или даже больше. Я в первый же день тренировки с луком потерял десять баллов из-за того, что впервые в жизни из него стрелял. Удивительно, но за две сотни лет, что я провел во владениях Рамуила, мне ни разу не приходилось использовать это оружие.