Весельчак плюнул и толкнул пятками уставшую лошадь. А Белик словно не услышал: ехал по-прежнему хмурый, разобиженный на весь белый свет. Только время от времени поглядывал по сторонам, постепенно мрачнея все больше. Вскоре в стороне мелькнула и пропала за холмом небольшая речушка. Затем из темноты проступил высокий забор из старательно ошкуренных бревен. Массивные закрытые ворота и узкий мосток, переброшенный через свежевырытый, не очень умело, но старательно заполненный кольями ров. Воды в нем пока не было, однако к этому явно шло, потому что небольшая траншея уже протянулась к блистающей в свете ярких звезд речке. День-два, и ров окружит деревушку сплошным, хотя и не особо надежным кольцом: слишком узким, чтобы стать серьезным препятствием для хорошо организованного нападения, но глубоким для того, чтобы охранить жителей от внезапного нашествия… кого? Или чего? Из лесу снова донесся тоскливый волчий вой. Герр Хатор с изумлением уставился на неожиданное препятствие и озадаченно потер подбородок. — Они тут что, в осаде сидят? — пробормотал Гаррон, изучая оборонительное сооружение, явно сделанное на скорую руку. Вон сколько вокруг земли накидано. Похоже, даже сегодня копали, стараясь успеть до темноты, да что-то не сложилось: работы тут еще на неделю. — Не понимаю, — поджал губы купец и решительно направился к воротам. — Эй! Есть кто живой?! — гаркнул Молот, подкрепив слова увесистым ударом кулака. Деревянные створки отозвались гулким звуком и протестующе скрипнули. — Э-э-эй! Люди-и! — Что случилось-то? — недоуменно переглянулись возницы. — Вымерли они тут, что ли? — Может, война началась? — Да с кем, дурень? Орки сюда лет сто добираться будут! А с остальными расами мы вроде не воюем. — А чего тогда они заперлись, как с перепугу? Точно говорю вам: война! — Так, заткнулись все! — властно рявкнул Гаррон. — Броню надеть! Аркан, Молот — на вас с Лешаком и Ирмилом повозки. Сова, присмотри за дорогой, остальные — рассыпаться! Охранники подхватили кольчуги и подались в стороны, окружив подводы с дорогим товаром и ощетинившись навстречу лесу, из которого вот уже в третий раз подали голос волки. Правда, теперь их стало больше, но пока заунывный вой слышался в отдалении, да и неопасны серые для хорошо вооруженного отряда. Эльфы, заслышав голоса лесных хозяев, одновременно нахмурились. Самих хищников, правда, не заметили, однако луки все-таки расчехлили. Белик, покосившись на перворожденных, тоже подобрался, но старался держаться рядом с суровым дядькой, у которого на лице появилось странное выражение. Остальные замерли на своих местах, настороженно вслушиваясь в сгустившуюся тишину, ставшую по-настоящему звенящей. Вместе с окружающей темнотой она ощутимо давила, заставляя нервничать даже бывалых воинов. — Проклятье, — процедил Гаррон, нутром ощущая подвох, но еще не понимая его причины. И в этот момент из-за ворот послышался едва различимый шорох. — Эй! — гаркнул Молот, снова бухнув кулаком в ворота. — А ну, открывай, пока мы не снесли ваш курятник! — Вы кто? — проблеял из-за ворот сухой надтреснутый голос. — Чего н-надо, ироды? — Аарон, это ты? — нахмурился вдруг герр Хатор. — Вы чего тут нагородили? Ворота закрыли, ров этот дурацкий… с ума, что ли, посходили?! Как гостей встречаете?! Не ты ли в прошлый раз обещал, что мне и моим людям препятствий ни в чем не будет?! За забором воцарилась напряженная тишина, словно говоривший растерялся. — Аарон! Оглох, старый пень?! — повысил голос купец. — Господин Хатор! — наконец приглушенно ахнули с той стороны, и до караванщиков донесся грохот отпираемых засовов. — Господин Хатор! — Я, — сердито подтвердил купец. — Что за шутки? Прикажешь нам всю ночь под забором стоять? В деревне всполошились. — Сейчас! — торопливо выкрикнул старик. — Великие боги, наконец-то! Будь благословен… хоть кто-то сумел… сейчас, сейчас! Да шевелитесь же! Одну минуту, мы уже… Ивар, Берар! Живо сюда! Открывайте ворота! За воротами послышался топот множества ног, чьи-то испуганные, а затем и радостные голоса, отчаянный визг петель, звон цепей. А затем ворота медленно отворились, явив изумленным взорам купца и его спутникам бледные, перекошенные отчаянием и неподдельным страхом бородатые лица, на которых при виде крупного каравана неожиданно проступила надежда. Деревенские выглядели жалко с топорами и ухватами в руках. В старых, ржавых, кое-где порванных кольчугах; в стоптанных лаптях, а то и босиком. Кое у кого Гаррон даже приметил вилы. Усталые, исхудавшие, отчаявшиеся люди несколько мгновений смотрели на новоприбывших, словно не в силах поверить, что это действительно правда, а затем с какой-то обреченностью опустили руки и в изнеможении прислонились, кто куда мог. — Наконец-то… дождались… — Господин Хатор! — со слезами в голосе прошептал всклокоченный худой старик с воспаленными глазами и нервно подрагивающими губами. Он сделал навстречу неуверенный шаг и вдруг упал перед купцом на колени. — Слава Создателю… мы ж думали — все, не дотянем… — Аарон! Ты что?! — не на шутку встревожился герр Хатор и, спрыгнув с повозки, буквально подхватил его на руки. — Да что у тебя творится?! Гаррон, заводи обоз, живо, пока не стемнело окончательно! — Только ворота… ворота потом заприте, — исступленно зашептал внезапно очнувшийся староста, уцепившись за пышный ворот купца. — А то ведь пролезут, окаянные… всех сожрут… — Да кто?! — Волки! Словно в ответ из леса донеслось слаженное волчье пение, на этот раз — гораздо ближе, чем раньше. Полное жадного предвкушения, нетерпеливого ожидания, словно голодные звери торопились на долгожданный ужин. Судя по тому, с какой скоростью приближались голоса и как быстро росло их число, дело и вправду начинало принимать серьезный оборот. Казалось, что волки со всех окрестных лесов собираются! — Плохо дело, — спокойно заметил Дядько, восседая на своем флегматичном жеребце и не торопясь уходить под прикрытие бревенчатых стен. — Их здесь уже с полсотни, а с севера подтягиваются еще. Южанин ошарашенно воззрился на невозмутимого Стража. — Что?! — У меня хороший слух, — кивнул седовласый. — Лучше, чем у вас. Так что могу порадовать — оттуда подходит еще одна стая. И в ней никак не меньше, а то и побольше голов, чем в этой. Кажется, у них тут небольшая война на выживание. Неудивительно, что народ боится даже носы наружу высунуть: сотня-другая волков способна наделать много бед. — Но как?! Откуда?! Они же всю живность должны были сожрать в округе! Дядько лишь пожал плечами. — Не нравится мне это, — тихо заметил Белик. — И Карраш беспокоится. Страж кинул на племянника быстрый взгляд. — Думаешь, не простые волки? Наши? — Нет. Но что-то с ними явно не так. Гаррканец замер возле распахнутых ворот, вытянувшись в струну и потихоньку втягивая воздух хищно раздувающимися ноздрями. Он даже глаза прикрыл, приподнял голову и жадно вбирал в себя незнакомые запахи. Белик на его спине замер тоже, позабыв об эльфах, что уже исчезли среди деревенских строений, о купце, что торопливо выспрашивал перепуганного старосту, о тяжело груженных телегах, что уже миновали ворота. И очнулся только тогда, когда дорога окончательно опустела, из-за стены грубо рявкнул простуженный голос, намекая на скудоумие сопливых героев, а правого локтя осторожно коснулись железные пальцы. — Идем, — тихо сказал Дядько. Пацан кивнул и неохотно развернул громадного гаррканца, проследовав под защиту наспех укрепленной стены. Ворота за его спиной с оглушительным грохотом закрылись, тут же зазвенели тяжелые цепи, в железных петлях залязгал мощный засов, а затем застучали и молотки, чуть ли не намертво скрепляя между собой деревянные створки. — Да мы уж с месяц в осаде, господин, — горестно вздохнул седой староста, с поклоном препровождая купца к ближайшему дому. — Как полнолуние было, так и появились твари окаянные! Сперва только выли ночами, вокруг домов бегали, скреблись и скулили, но после того, как мужики пару десятков перебили, попритихли. На пару дней вовсе пропали. А потом как с цепи сорвались: в хлев стали врываться, заборы подкапывать, в одну ночь задрали чуть ли не половину стада, но жрать, сволочи, не стали. Порвали глотки телушкам, распотрошили овец, а никого из людей не тронули. Из собак кого смогли поймать, того разорвали, но и тех не съели — только кишки разбросали по кустам и ушли. — Что ж ты в город не отписал? — нахмурился герр Хатор. — Как не отписал? Отписал! Сразу же! Да только гонца нашего… — Аарон снова вздохнул. — Не доехал Митяй до города. Лишь до речки успел добраться, а там они его… — Его крики даже отсюда было слыхать, будто специально рвали по живому, — хмуро подтвердил сурового вида бородач, вскидывая на плечо внушительных размеров тесак. — Мы с Иваром рискнули посмотреть с холма, да сами едва ноги унесли: серые накинулись почти сразу, как мы подошли. Стаей голов в сорок, словно только нас и поджидали. Если б не кони, лежать бы нам рядом с Митяем. А они ведь, гады, лицо почти не тронули! Зато брюхо вспороли да суму растащили. Остальное оставили воронам на потеху, тело забрать не дают. Ни похоронить по-человечески, ни тризну справить. — Так и было, — прогудел рядом второй селянин. — Как мы с братом повернули к реке, так зверье и накинулось. Гаррон нагнал хозяина и хмуро покосился на крепких мужиков, с возбужденным гудением окруживших худощавого, высохшего от прожитых лет, но еще крепкого старосту, у которого от внезапной надежды загорелись глаза, словно у молодого. Почти два десятка человек. Все рослые, закаленные тяжелой работой… казалось бы, чем не воины? Взяли бы, собрались с силами, да устроили облаву на обнаглевших тварей, пока те не сбились в крупную стаю. Неужели трудно было клич бросить и подняться всем селом? Но нет, побоялись высунуться за ворота, за которыми для них наверняка кончался мир. Захотели пересидеть за стенами, да не вышло: волки, почувствовав себя хозяевами положения, обложили деревню со всех сторон, а припасы-то не вечные. И дрова наверняка скоро к концу подойдут. Урожай опять же на полях гибнет, присматривать за ним некогда. Ухаживать и собирать вредителей — некому, потому что селяне уже и днем страшатся выйти за околицу. Зато сейчас смотрят с таким нескрываемым облегчением, с такой надеждой и одновременно радостью от того, что на помощь пришел кто-то более могучий, опытный, умелый… тьфу, да и только! Неужели полагают, что теперь можно в сторонке постоять, пока другие будут уничтожать неожиданную напасть?! Южанин незаметно скривился. — Зря ты, мил-человек, думаешь, что мы не пытались, — тихо сказал староста, подметив реакцию караванщика. — Я не первый год на свете живу и не первый раз с волками встречаюсь, но такого, как сейчас, никогда не видел. Мы и облавы на них пытались делать, и отраву кидали, и со стены оборонялись, и ямы рыли… уходят они, будто чуют западню. Или подсказывает им кто? Ни один не попался, а ведь охотников среди наших немало. Тем и живем, что земля родит да лес дает. Но когда мы в тот раз всей деревней вышли (думали, хоть тело Митяя отобьем да похороним честь по чести), так они на дороге встали чуть ли не строем! Перегородили от края до края! Едва в болото нас не загнали! — Кто? Волки? — скептически фыркнул Весельчак. Но Аарон так остро глянул, что рыжий мигом осекся: старик был предельно серьезен. И очень-очень напуган. — Волки, — напряженно подтвердил он. — Не знаю, почему не набросились в тот день, но они шли за нами по пятам до самой деревни, сгоняя внутрь, как овец. Народу тут — сами видите, против полусотни голов шансов мало, коли набросились бы всей стаей, но они отчего-то не тронули. А когда ворота закрылись, и вовсе разбежались кто куда, словно позабыли и о нас, и о деревне, и о Митяе. — Когда это случилось? — неожиданно вмешался Дядько. — Три недели назад. — В той стае не было ничего необычного? — Кроме того, что она вела себя совершенно неправильно? — Староста покачал головой. — Нет. Не заметил. — А вожак? — вдруг спросил молчавший дотоле Белик. — Вы его видели? — Да разве у них разберешь? — с досадой поморщился какой-то селянин. — Вожак всегда идет позади стаи, — задумчиво проговорил Аркан. — Он не нападает первым, но всегда на виду. — Нет, — снова покачал головой староста. — Они действовали как единое целое, в жизни такого не видел! И готов чем угодно поклясться: волки четко понимали, чего хотят! Отсекли нас от леса, как неразумных детей! Но вожака я нигде не заметил. Рыжий и Аркан озадаченно переглянулись, а Молот почесал затылок. — Хочешь сказать, вас тут заперли? — недоверчиво переспросил герр Хатор, и старик удрученно кивнул. — Держат, как курей в клети, но каждую ночь все равно приходят. Будто развлекаются. Ров копать ни разу не помешали, бревна для тына тоже позволили взять, и мы уж понадеялись, что дело выгорит — отобьемся, справимся. Но когда три дня назад Ивар попытался к реке пробиться — мигом появились. Еще большим числом, чем прежде, и моментально перекрыли дорогу. Хорошо хоть, что не сожрали. — Звери были крупные? — негромко поинтересовался из темноты новый голос, и от ближайших домов бесшумно отделилась стройная фигура.