– К тому, кто хоть чем-то может помочь. Перемещался я не от алтаря. Пыль сейчас интересовала меня меньше всего. Пренебрегая известными правилами безопасности, оболочка появилась прямо перед входом в донжон. Я толкнул ногой дверь и оказался внутри. Слава Создателю, нужный мне Вратарь был на месте. И речь шла, конечно же, не о Ворчуне. – Арей! Вот хоть книгу пиши – «100 способов прервать разговор». Судя по всему, здесь речь шла о чем-то глобальном. Хотя, самое важное сейчас лежало на моих руках. Убирая в сторону эмоции и подключая всю рациональность, которая у меня была, если с Рис что-либо случится, то скоро во всем Ядре будет играть музыка иномирцев. Только по понятным причинам, мы ее не услышим. Именно поэтому Агонетет решил проигнорировать мое несоблюдение субординации и этики. Он лишь задал один единственный вопрос. – Что с ней? Вместо меня ответил Арей. Точнее спросил. – Это после артефакта? Кивок. – А как же доброволец, на котором вы и должны были опробовать устройство? – Он был сначала в сознании. Еще его немного вырвало. А вот потом с ним случилось точно такое же. Не знаю, как оно называется, кома? Только сейчас я осознал, как выгляжу со стороны. Вместо рослого и уверенного в себе Инструктора перед Старшими стоял напуганный послушник. Я не знал, что делать. Я явился причиной того состояния, в котором находилась Рис, пойдя на поводу у своей самоуверенности. И прибежал к Арею, чтобы тот подтер зад обделавшемуся Брату. И вместе с тем мне было плевать, как это все выглядит. Важна лишь Рис. – Как ее спасти? – только и спросил я. Старшие молчали. Они хмуро смотрели на смертную, даже не скрывая эманаций. И тут я понял все. В наших силах было многое. Но мы – не Создатель. Та, псевдожизнь, которые мы раньше давали матрицам, лишь тень его воли. Сами мы не способны оживлять мертвых по своей прихоти. Все должно осуществляться только в рамках описанных и озвученных правил. Вот и самые могущественные Вратари среди всех существующих ничем не могли мне помочь. По крайней мере, так показалось сначала. Пока не заговорил Агонетет. – Четвертая Юшка продвинулась в лечение смертных лучше всех миров, – сказал он Арею. – Ага, тот самый открытый мир, который игнорирует Вратарей. И который не выставил ни одного солдата в бывшей битве. Скажу больше, они могут развязать войну, если мы начнем принуждать их силой. – Тогда Картос? Механоиды в своих усовершенствованиях тела приблизились к центральным мирам. – Не многим лучше, хотя если выбирать из двух зол… Только сейчас я понял, что происходило. Нынешний Агонетет поменялся местами с предыдущим. Ворчун выступал в роли вопрошающего младшего брата, а Арей отвечал со спокойствием умудренного старца. Недоверие, зависть, страх за трон ушли в прошлое. Потому что и первый, и второй желали одного – сделать так, чтобы мой план сработал. А без Рис это было бы невозможно. Старшие еще около минуты обсуждали, как поступить. Периодически перебивая друг друга или говоря фразы, о значении которых мне приходилось только догадываться. И лишь, когда Добряк кивнул, Ворчун помолчал еще пару секунд, словно выстраивая логическую цепочку у себя в голове, а потом заговорил. – Из всех ныне живущих существ нам, – это слово он отдельно выделил, – может помочь Картос. Управитель Верхнего Порядка и всего Мехилоса, если моя матрица не ошибалась. Она, кстати, напомнила еще много чего. Например последнюю встречу с механоидом. Благо, я обзавелся теперь новой оболочкой, а Рис Картос не видел вовсе. Поэтому разговор мог получиться. Хотя я подсознательно понимал, что все будет не так просто. – Существует какое-то «но»? – Картос не очень сильно заинтересован, чтобы помогать нам, – уклончиво ответил Ворчун. – В смысле? – удивился я. – То есть мы даже не можем пригрозить ему, что закроем все обители? Собственно, зачем так вести дела, если нельзя никого в итоге пошантажировать? Для чего, спрашивается, все это? – В последнее время в Мехилосе неспокойно, – стал рассказывать Арей. – И Картос обратился к нам за помощью. Просил кое-что достать. И мы ему отказали. Сам понимаешь, Вратари сохраняют нейтралитет. – Пытаются сохранять, – не стал я вспомнить историю с переселением зверолюдов, которая окончилась не сказать, чтобы блестяще. – У нас были собственные проблемы в лице иномирцев. До меня вдруг дошло – Арей оправдывается. Это именно его просчеты в управлении Ядром и мирами. Довольные эманации, исходящие от молчаливого Ворчуна, лишь подтвердили мою догадку. Нынешний Агонетет впервые за долгое время был в одной с нами лодке, но не смог не позлорадствовать. – А почему Картос рассчитывал на нашу помощь? – Потому что в случае его свержения, Мехилос захлестнет борьба за власть. Будет множество смертей, плюс очередной нестабильный мир. – И все же мы отказали. Теперь Ворчун чуть ли не улыбался. Хорошо, что он не был откровенным идиотом и вовремя закрылся. – Так что по поводу того, чтобы ограничить Мехилос на вход и выход? Жители не заинтересованы в открытом мире? – закинул я удочку. – Когда мы отозвали Вратарей, сообщение Мехилоса с соседними мирами уменьшилось, но не прекратилось. – Замечательно, – мрачно заметил я. – Значит, у них тоже есть Сердца. – Как минимум три-четыре, по нашим подсчетам. И они у них давно. Механоиды умнее тех же архалусов. И не используют артефакты по пустякам. К тому же, Сердца губительным образом воздействуют лишь на органику… – Но не на механоидов, – догадался я сам. – Не на всех, – поправил меня Арей. – Хорошо. Итак, единственный, кто сможет мне помочь – это Картос. Другой вопрос, захочет ли он помогать? – Все так. – Принято. Я развернулся, быстрым шагом направившись к выходу. Старшие даже не сразу отреагировали. – Седьмой, мы можем подумать, как хитрее все это обставить! – крикнул Ворчун. – У меня нет на это времени, – ответил я не оборачиваясь и вышел. По самому замку я уже передвигался исключительно бегом. Рад был бы стартовать и от входа, но пришлось нестись до Распорядителя. А вот уже получив у него полную карту, телепортировался в Мехилос. Прямиком в зал Центра Мира. Каково же было мое удивление, когда я оказался перед Коридором Шестеренок. Это означало лишь одно – наверху стоит Ком. Как хорошо жить в неведении. Существуешь, веришь в свое всемогущество, пока не копнешь поглубже. Тогда и выясняется, что не такой уж крутой. Есть места, куда Вратарей не пускают, существуют существа, способные тебя убить. Добро пожаловать в клуб, как говорится. – Стоять! – закричал один из таможенников и ко мне бросилось сразу несколько существ. Я перекинул поудобнее Рис на одну руку, второй достав Грам. Первый приблизившийся ко мне, ощутил всю мощь и силу клинка. Его железная конечность упала к ногам, присыпав их вдобавок всполохами всех наложенных Покровов. Как и всегда, демонстрация силы, с которой ты не способен совладать, заставляет любое существо быстро задуматься о скоротечности жизни. В особенности своей. – Попытаетесь меня остановить – умрете, – сказал я и, не дожидаясь ответа, зашагал наверх. Конечно, таможня последовала за мной, однако на значительном расстоянии. Они перешептывались, переругивались, их эманации источали ужас, потому о нападении горе-стражники даже не помышляли. Видимо, рассчитывали на благоразумие Вратаря. И делали вид, что просто сопровождают меня к правителю. Верно, не можешь с чем-то справиться, сделай вид, что все идет по плану. Вместе с тем меня кое-что смутило. Оказавшись у Коридора Шестеренок, я на короткое мгновение окинул взглядом тот самый темный Мехилос. Помнится, отсюда хорошо можно было рассмотреть Второй-Третий Порядки, а дальше Пятого приходилось лишь угадывать размеры пирамиды механоидов. Теперь же мне показалось, что ближние ярусы стали тусклее, а вот у самого подножия, напротив, виднелись яркие пятна. Неужели иллюзия? Ведь ныне у меня и зрение поострее, однако мне подумалось, что дело не только в этом. Что-то поменялось в Мехилосе. Вот и голограмма в Верхнем Порядке, красочно иллюстрирующая соответствующее время суток, свидетельствовала о правильности моей догадки. Точнее то, что голограммы не было вовсе. Механоиды начали экономить на свете? Вот уж дудки. Преодолев Коридор Шестеренок, где, кстати, стало намного тише, я оказался на Ступенях Вечности. Несчастные таможенники едва поспевали. Даже замененные ноги им помогали слабо. Я взлетел наверх и остановился, анализируя изменения. А они были. Во-первых, после того самого злосчастного покушения, Картос не скупился на охрану. Теперь возле трона находилось сразу четыре механоида. Да еще каких. Настоящие боевые машины для убийств. У одного вместо рук здоровенные пушки, на вскидку не скажешь, плазменные или чуть попроще. Другой променял конечности на широкие тесаки. Думаю, такой бы пригодился в какой-нибудь глубинке Отстойника поздней осенью, чтобы порубить капусту для закваски. У третьего на руках имелось множество расходящихся вставок, которые, как я понял, преобразовывались в щиты. И лишь последний выглядел более-менее адекватно – типичный механоид с замененными, но все же руками. Понял я, понял, лучше не быковать. Картос сделал выводы после покушения Серга (Седьмой же к этому никакого отношения не имеет, так?). Сам управитель почти не изменился. Ну разве что несколько сервоприводов новых забабахал. Так сказать, сделал апгрейд по последней моде. Но я механоидов понимаю, тем более так высоко взлетевших. Тут как с татуировками. Если набьешь одну, то уже не сможешь остановиться. Больше, чем новые стражники и управитель Высшего Порядка (читай, всего Мехилоса) меня удивило другое. В зале было необычайно тускло. Не представляю, как остальные существа здесь вообще что-то различают. Мне с моим зрением-то приходилось напрягаться. И нетрудно было заключить, в чем дело. Единственным источником света тут являлся четырехгранный обелиск посреди зала. Та самая Ось, питающая город. Однако теперь на ней не виднелись пробегающие протуберанцы. Обелиск скорее затухал, чем работал, как прежде. Значит, меня посетила не зрительная иллюзия. Порядки ниже действительно освещены хуже. Тогда что творится у подножия? Конечно, очень хотелось разобраться в данном вопросе, однако я здесь совсем по-другому делу. При моем появлении охрана Картоса сделала шаг вперед, выстроившись в линию. Точно они собрались броситься на меня по щелчку. Лишь только механоид с трансформирующимся щитками вместо рук замер у управителя, готовый защитить того в случае опасности. Да и таможенники позади, осмелев при виде Светлоокого, стали меня окружать. Не то чтобы я всерьез воспринимал эту шушеру, но, возможно, действительно придется повозиться, прежде чем удастся поболтать по душам с Картосом. Вот только сражаться с Рис на руках будет не очень удобно. Громкий взрыв прервал мои размышления. Крупные камни под ногами заметно задрожали, застонал купол из желтоватого металла, а Ось вспыхнула и стала еще тусклее. Механоиды, окружившие меня, были солидарны в своих эманациях. Волна отчаяния накатила со всех сторон. На мгновение они забыли даже о таком маленьком факте, как Вратарь у них перед носом. Существовало нечто более ужасное, чем посланник Ядра, вторгшийся в Центр Мира. Зато после того самого взрыва сам Картос, доселе сидевший безучастный, будто проснулся. Существо, полностью состоящее из сервоприводов, пружин, деталей и трубок с бурой жидкостью, подняло голову, сфокусировав взгляд на мне. Он легко, будто его вытолкнули из трона, вскочил на ноги и неестественной, но быстрой походкой направился ко мне. Стража управителя бросилась было следом, однако легкий взмах механоидской руки заставил их замереть на месте. И уже остановившись передо мной, с интересом глядя на безжизненную Рис, Картос сказал фразу, довольно сильно меня удивившую. – Я ждал, когда ты придешь. Глава 22 Всему непонятному есть вполне логическое объяснение. Не успел я сильно удивиться громкому заявлению Картоса, как он все растолковал. Ждал управитель не конкретно Седьмого, а любого Вратаря, памятуя о своей просьбе. Понятно, что Мехилос не отрезан от миров, поэтому слухи разносятся и здесь. Новость о проигранной битве докатилась по Ступеням Вечности и до зала Центра Мира. Более того, Картос, не давая сказать мне ни слова, согласился выделить лучших бойцов в обмен на ту самую услугу, о которой и просил Старших. – Минуту, – воспользовался я паузой, чтобы вставить хоть слово. Потому что разговор развивался совершенно не в том направлении. – Мы готовы взять несколько механоидов, не выше Шестого-Пятого порядка, потому что затраты на перемещение остальных будут колоссальны, но лишь на добровольных началах. Но я здесь совершенно не за этим. – Не за этим? По эманациям, исходившим от Картоса, можно было заключить, что он все же живое существо, чем навороченный робот. Управитель расстроился и даже растерялся. Но его взгляд скользнул по Рис, и глава механоидов будто бы что-то понял. – Хорошо, зачем ты здесь?