– Это что? – Спецраствор, – ответил Картос, – действует благоприятно на органические соединения. Но камера работает сейчас лишь используя функцию стазиса. Когда Ось перезапустится, мы сможем полностью запустить камеру на полную. – Это точно поможет? – Не беспокойся, Вратарь. Я сам пользуюсь услугами камеры. Если не поможет это, то уже ничего не поможет. Не скажу, что меня устроило утешение Картоса, но не требовать же с него обещаний, которых он не сможет выполнить. Вместо этого я вернулся ко входу в Коридор Шестеренок, в ожидании друзей. И задумался, да, именно друзей, а не Братьев. Надо же. Они прибыли довольно скоро. Троуг хвастливо рассказывал, как он пошутил над техником, оставив его в странном районе обывателей с чрезмерным содержанием мелатонина в тканях. Остальные отчитались более хладнокровно, мол, действительно, разбросали вынужденных переселенцев по всему Отстойнику, каждого в определенном населенном пункте. Проблема заключалась лишь в том, что Вратари привыкли к небольшим поселениям, поэтому новую жизнь техникам предстояло начать явно не в мегаполисах. Ну, и черт с ними, одной проблемой меньше. Только мы договорили, как заскрипела Ось. Этот звук я не мог спутать ни с чем, спасибо матрице, зафиксировавшей в себе самые малозначительные эпизоды прошлой и нынешней жизни. А потом по огромной пирамиде разлился свет. Он появился не ярус за ярусом, а загорелся сразу всюду, заставляя многочисленных механоидов зажмурить глаза. И после долгой тьмы ослеплял. Мне показалось, что я мог разглядеть все до самого последнего Порядка. Сразу стали тусклыми горящие костры у подножья. И ликующими криками огласили жители мира-пирамиды возвращение ко всем благам цивилизации. Мехилос был спасен. По крайней мере, до следующего критического происшествия. А уж чем оно будет – попыткой очередного Ищущего еще что-нибудь украсть у Картоса или желанием мусорщиков свергнуть власть уже совсем не имело значения. Серг сломал, Седьмой починил. Все как обычно. Жалко, залатав дыру в одном месте я пробивал ее в другом. Но тут уж ничего не попишешь. Можно сказать, что это мой авторский стиль и слать недовольных в сад. И, конечно, больше всего, чем какой-то порядок в отдаленном мире механоидов, меня интересовало состояние Рис. Я буквально бросился обратно к камере и прильнул к стеклу. Напрасно. Создавалось ощущение, что свет всего Мехилоса сейчас рождался не у Оси, а именно здесь. Ничего разглядеть ровным счетом не удавалось. Я красноречиво взглянул несколько раз на недовольного Картоса, пока тот не стал объяснять, что все происходит ровно так, как и должно. Зато спустя долгие минуты ожидания свет начал гаснуть. Я заглянул в камеру опять, однако никого не увидел. Мне даже показалось, что верхняя поверхность оболочки покрылась пупырышками. Как же там их смертные называют? Точно, мурашки. И нет, здесь не было холодно. Просто эмоции обуревали меня. – Картос!! Одновременно со звуком собственного голоса я услышал короткий щелчок. Это открылась дверь камеры. Оттуда вышла удивленная Рис, с интересом разглядывая всех собравшихся. Я подхватил ее и прижал к себе. – Сергей, ну ты чего, сейчас кости все переломаешь, – взмолилась та. – Люди же смотрят. – Разве это люди? – стал я приходить в себя, понимая, что Инструктору не следует так себя вести. – Ну, существа. Поставь меня. Я послушно исполнил приказ Рис. Именно теперь пришло понимание, что все совершенное стоило того. И, не дай Создатель, откатилось бы время, я все равно сделал бы все ровно то же самое. – Я тоже рада тебя видеть, – сказала девушка, пряча улыбку. – По поводу того самого плана. У меня есть пара вопросов. Для нее время замерло в двух отметках, до использования артефактного устройства и нынешнего пробуждения. Поэтому я не сразу сообразил, о чем идет речь. Но поняв, кивнул, ожидая любых вопросов. Однако сегодня был именно тот самый день, когда нас все прерывали. Арей, собственной персоной, вышел из-за спин Братьев. – Седьмой, Рис, следуйте за мной. Глава 24 Когда ты живешь от одного цейтнота до другого, то уже начинаешь воспринимать очередной кризис, как нечто должное. Поэтому появление Арея лично меня не испугало. Скажи он: «Седьмой, по законам военного времени, сейчас тебя будут долго и мучительно расстреливать», принял бы без малейшего колебания. Но Старший сказал более страшную вещь – Рис должна идти за ним. А вот это уже меня обеспокоило. Арей переместил нас вдвоем и тут настала пора снова удивляться. Потому что оказались мы не в Ядре. Новый установленный алтарь вывел нас на берег Эртеса. Отсюда едва виднелся торчащий из воды край червоточины, а на песке, словно выбравшись на пикник, сидели знакомые мне Братья. Вратари, которые еще недавно были послушниками. Они расположились подле многочисленных остовов червей, ничуть не смущаясь окружающих декораций. Солнце, хищные птицы, прочие падальщики, а, может, и лягушата растащили трупики обидчиков, что называется, по частям. Остались лишь причудливо свернутые скелеты – массивные позвоночник с множеством отходящих мелких костей. Черт с этими червями. Мертвые остаются в прошлом, живые в настоящем. И именно к Братьям я обратил свое внимание. Оказываться там, где все к тебе расположены, находиться чрезвычайно приятно. Честно говоря, я даже не предполагал, что Эртес станет таким местом. Но эманации не врали. Все Вратари были рады видеть Седьмого. Но для чего Арей притащил меня сюда? – Это уже третий наш проход в чужую Вселенную, – стал объяснять Старший. – Мы не только повышаем опыт Братьев, но и пробуем различные варианты применения способностей, умений и заклинаний. – И какие успехи? – спросил я, хотя у меня до сих пор не укладывалось, где связь с нападением на четвертый мир и этой червоточиной? – Там работают лишь способности, направленные на самого Вратаря. Все, подразумевающее взаимодействие с другим существом, не срабатывает. Не активны любые заклинания, поэтому мана попросту не нужна. Зато работают все умения. Я кивнул, обдумывая услышанное. То есть, получается, Вратарь не сможет использовать Дуэль, чтобы максимально быстро приблизиться к противнику, ответить Контрударом или атаковать Натиском. Зато можно стать Архонтом, активировать Вихрь или Спринт. Все-таки лучше, чем ничего. К тому же теперь до меня стало наконец доходить, зачем здесь Рис. Со мной все понятно и решено, но вот проверить не только направление Ищущей, но и ее трансформировавшуюся способность, мы могли лишь там, за червоточиной. Но все же меня интересовал еще один вопрос. – Арей, а что будет с Братьями? – На все воля Создателя. Надеюсь, многие выживут в битве. – Я не про то. Что будет с Балором, Охотником, Рундом, Светом? – А что с ними? И тут я понял, что такое создание, как Седьмой, нельзя оставлять с каким-нибудь дознавателем или следователем. Это совершенно не дело, потому что мне не составит труда разболтать все самое секретное. Причем тогда, когда этого особо и не просили. – Так, Седьмой, быстро говори о том, что случилось, – начинал слегка беспокоиться бывший Агонетет. Ну ладно, тайное все равно в конечном итоге обернется против меня. В смысле, станет явным. Поэтому я поведал Арею о великом походе в четвертый центральный мир, напирая на неведомый ускоритель, лежащий сейчас в моей башне. Мол, из-за него и пришлось пойти на крайние меры, пока смертные не натворили дел. – Ждите здесь, – бросил Арей. Его тон говорил, что он слишком стар для всех этих авгиевых конюшен, которые остаются от Седьмого. Сказал и исчез. – Да, натворил ты глупостей, – покачала головой Рис. – Тебе голова для того, чтобы только пыль в нее набивать? – Так ты же и виновата. – Конечно. Кеннеди я убила, Советский Союз развалила и вообще моя фамилия Чикатило, – хмыкнула девушка. – Когда я подумал, что ты можешь умереть… Я не договорил, потому что слова застряли в горле, а матрица даже не думала подбросить подходящие по смыслу выражения. Рис внимательно посмотрела на меня. Сначала с иронией в глазах, но постепенно взгляд ее посерьезнел. Девушка приблизилась и легонько коснулась моего покореженного доспеха, бережно, словно трогала голую оболочку. – Я должна тебе сказать кое-что, – негромко произнесла она, – до того, как эта иномирная хрень вытеснила способность различать возможные линии будущего, я видела, как умру. – Лишь одну из возможных вероятностей того, что случится, – не собирался отступать я. – Сереж, ты же не глупый парень, сам все понимаешь. Иногда ради достижения высшего блага чем-то приходится жертвовать. – Я не допущу… – Просто пообещай мне довести все до конца, чтобы не случилось. – Рис! – Пообещай, – сурово посмотрела на меня девушка. – Обещаю. Меня не охватили потоки яркого света, Система не приняла наш разговор за нечто серьезное. Лишь очередной треп пары существ. Рис будто поняла то, о чем я думаю. Поэтому выразила свое мнение вслух. – Черт с ней, с Системой, мне этого достаточно. Наверное, надо было сказать еще что-то, но я все не решался. Что-то важное, давно сидевшее внутри. Но промолчал. В этом, наверное, самая большая проблема мужчин. Мы не умеем разговаривать, когда это так требуется. Когда я уже было собрался с мыслями и чувствами, то понял, что момент ушел. Точнее к нам приблизились прятавшиеся прежде «лягушата». Ну, они так думали. Я-то заметил аборигенов еще давно, просто не подавал вида. – Благооослооовите, Странствующий Бооог, – пропищал один из них. – Чего сделать? – сердито спросил я, еще размышляя о разговоре с Рис. – Благооослооовите. – Так, я не понял. Здесь где-то бронированные мерседесы, золотые одежды за несколько миллионов и отфотошопленные часы? Вы не совсем по адресу. – Я видел вас, кооогда вы пришли первый раз, – вышел вперед один из охотников, – видел, кооогда вы сражались с червями на поообережья. И вел вас сюда с ооотрядом ваших воооинов. Вы Странствующий Бооог. Вот так и рождаются легенды. Нет, физиономия «лягушонка» мне и правда показалась знакомой. Только, что с того? Я не придумал ничего лучше, чем озвучить свой вопрос. И получил не менее интересный ответ. – Странствующий Бооог убил пооочти всех червей. Теперь мнооогооо кооорма, мооожнооо ухооодить на север, на юг, на запад. Но Герооонт сказал, чтооо сначала надооо пооолучить благооослооовение Странствующего Бооога. Ага, ситуация немного прояснилась. Раньше община «лягушат» держалась сплоченно исключительно на страхе смерти. Теперь, когда червей впору было заносить в красную книгу, самые бойкие аборигены решили искать свой путь. Не знаю, может им не нравился зеленый социалистический строй или они со скепсисом относились к фигуре генерального секретаря партии. Чтобы не обострять с ними отношения, старейшина сделал ход конем. Формально разрешил уход, но с одним условием – отпроситься у меня. Видимо, расчет был на то, что здоровенный Вратарь завершил здесь все свои дела и теперь шляется по другим мирам Вселенной. Не знаю, какие у них там были отношения, я бы давно плюнул и свалил. Но «лягушата» послушно искали меня, чтобы отпроситься у старейшины. Пятерка за усидчивость и благословение в подарок. Религиозный акт пожелания добра храбрым малышам происходил следующим образом: я клал ладонь на голову «лягушонка» и с многозначительным видом что-то неразборчиво мычал. Аборигены дрожали, как мышки, загнанные котом под ковер, однако смиренно принимали свою участь. А я все размышлял. Пустой мир, где сами «лягушата» будут восстанавливать популяцию разумных еще не один год. Вполне может подойти для моих планов. Осталось плевое дело – спасти этот мир, вкупе со всей Вселенной. За процессом благословения зеленого народа меня и застал Арей. Его эманации не предвещали ничего хорошего. При этом он не сказал ни слова. Ну ладно, мы не гордые, сами спросим. Вот я и не выдержал, отпустив счастливых «лягушат» строить новый город. – Че, все, капут? Хана котенку? – Агонетет тебе скажет лично, при встрече. Потом. А теперь пойдемте, отлив. Ну, если сразу не отправил под замок – это хорошей знак. Я посадил Рис на плечо, наказав ей думать, что мы отправляемся на концерт знаменитой группы и зашагал в червоточине. Братья уважительно расступались, смотря поочередно то на меня, то на Старшего. Формально, они подчинялись Арею. Однако тот самый «первый взгляд» при инициации и мои титанические труды по их повышению, сделали свое дело. Я осмотрел этих ребят и подумал, а что, если Ворчун объявит меня вне закона и прикажет самостоятельно развеяться? Станут ли эти Братья основной для мятежного легиона? Белое Море кишело жизнью. Стоило червям убраться отсюда, как к берегу вернулась рыба. Хвастливо красовались своими лоснящимися боками псевдодельфины. А волны ласково шелестели под горячим улыбающимся солнцем. Будто и не было здесь никогда пришельцев из другой Вселенной, а все это мне показалось. Сейчас Белое Море и окрестности больше походили на популярное местечко в межсезонье, когда основной поток туристов схлынул и остались только местные. Именно теперь можно было хорошенько отдохнуть и забыть о всяческих треволнениях. Однако не для Вратарей. У нас, что ни день, то повод нахмурить брови. Вот я, к примеру, почти добрался до червоточины и бережно снял Рис с плеча.