– Как попадешь туда, группируйся и откатывайся в сторону. Только задавить мне тебя не хватало. И Рис… промолчала. Не съязвила, не стала прекословить или просто есть мне мозг. Лишь кивнула, мол, все поняла и не сказала ни слова. Нет, все-таки к подобным кардинальным переменам меня жизнь не готовила. Того глядишь, мы и ругаться перестанем. Бред какой-то. Я размахнулся и бросил девушку прямо в червоточину. Подоспевший Арей с помощью грубой физической силы и еще одного Брата так же телепортировал меня в мир червей. И здесь, кстати, не сказать, чтобы много чего изменилось. Местные воды океана уносили мертвые тела особей этого мира подальше от берега. Сородичи, такое ощущение, съедали их вместе с костями. Кровь смывалась водой, одни особи уступали место другим. Я внезапно понял, что если все удастся, то даже в этом забытом Создателе мире возникнет равновесие. Мы снизили поголовье червей, поэтому их непосредственного корма станет больше. Правда, что-то мне подсказывало, что рано или поздно все встанет на круги своя. Зато, получается, мы не уничтожаем полностью чужеродную жизнь. Пусть она и невероятно мерзкая, зубастая и того и ждет, чтобы кого-нибудь сожрать. Следом из червоточины начали появляться Братья. Они, не дожидаясь приказа Арея, уверенно направлялись к отодвинутому отливом берегу, где виделась добыча. Мне они напоминали лесорубов, с шутками и подколами топающих поутру в лес, на работу. Старший тем временем подошел к нам, но вопросительно посмотрел лишь на Рис. – Признаться, я немного волнуюсь, – сказала девушка. – Вдруг, не получится и эта иномирья кровь сильнее. Прошлый хорульский слепок она же вытеснила. – Есть только один способ проверить, – пожал я плечами. Рис кивнула и в ту же секунду ее будто ветром сорвало с места. Хотя ветра никакого и не было. Я еле улавливал ее перемещение, больше похожее на пытавшуюся сбежать от хозяина тень, и отметил, что мне не особо это удавалось. Девушка возникла передо мной источая радость, будто ей подарили новую игрушку. И, кстати, даже не вспотела. – Слепок сработал, – спокойно отметил Арей. – Теперь надо узнать, не вытеснил ли он кровь иномирцев. Рис на мгновение напряглась. Я видел, как вздулись вены на шее, как к горлу подкатил ком, как заиграли, перекатываясь, желваки на скулах. Создалось ощущение, что вот-вот и ее вырвет. И она действительно открыла рот, но чтобы закричать. На мгновение ее голос смутил даже Братьев. Те остановились, изумленно обернувшись, но отметив наше хладнокровье, устремились дальше, к червям. Хорошо, что здесь не было смертных. «Лягушата», услышав подобный вопль бросились бы обратно к Геронту и не вылезали из своего поселения следующие лет десять, не думая даже о восстановлении разрушенных городов. Потому что это был не просто звук. В нем чувствовалась боль, страх, ярость, ненасытность. Даже я каждый раз вздрагивал, услышав его, а матрица услужливо подсовывала ужасные картинки, связанные с иномирцами. Однако Рис недолго упивалась криком. Казалось, она лишь хотела продемонстрировать, что все в норме и ее сила джедая никуда не делась. Возможно, в скором времени Игровая сущность действительно войдет в резонанс с иномирной, но будем надеяться, что мы устроим все задуманное раньше. – Слепок действует, – с удовлетворением отметил Арей. – Жалко, что мы не можем проверить полностью силу ее ора и прочих фишек тварей, – заметил я. – Полностью нет, но мне кажется, что с этим тоже особых проблем не будет. – Почему? Вместо ответа Арей указал на уходящих от берега в панике червей. Они рвались в открытый океан, мешая друг другу, накрывая соплеменников при очередном прыжке, с единственным желанием – поскорее уйти отсюда. Не от мели, к которой только что стали подходить Вратари. А от источника странного звука, которого черви раньше не слышали, но сразу поняли – он не принесет добра. – Поздравляю, смертная… – Арей замялся, а потом исправился, – поздравляю, Рис, теперь охота отменяется, будем ждать следующего отлива. Надеюсь, черви вернутся к тому времени. Он отдал приказ мыслеформой и разочарованные Братья потянулись обратно. Вместо очередных уровней, а с ними заклинаний, умений и навыков им предстояло многочасовое сидение у берегов Белого Моря. Сам же я с некоторым удовольствием отметил, что Рис стала для Старшего не просто очередной смертной, а Ищущей, достойной носить имя. Что послужило тому причиной – реальная сила девушки, важность в моем плане или преданность делу – уже не имеет значения. – Теперь можно возвращаться к Агонетету, – сказал Арей, посмотрев при этом на меня. Вот любит он все испортить. За переходом в мир червей, демонстрацией новых и старых умений Рис, непринужденным разговором, я уже как-то забыл, что не далее как полчаса назад расписался перед Ареем в небольшом просчете с четвертым центральным миром. Ну, с кем не бывает? А я так уже давно должен был получить скидку и абонемент на совершенные косяки. Но Арей явно не собирался забывать об этом. Или, может, он выполнял лишь приказ Ворчуна? Подобное наиболее вероятно. Я опять вспомнил о когорте ранних легионеров, разочарованно шагающих позади, и тут же подавил эту мысль. Разлад среди Вратарей сыграет лишь на руку тварям. Надо вернуться в донжон, смиренно склонить голову и покаяться перед Агонететом. Последний вроде начинал походить на нормального чувака, как бы странно это не звучало применительно к Вратарю. Мы вернулись в Эртес, где Арей отдал приказы Братьям дожидаться его, а потом мы переместились в Ядро. Нас уже ждали. Проснувшиеся Старшие стояли на портальной площадке возле Распорядителя явно не для того, чтобы проследить за правильностью выдачи маршрутных листов. И моя догадка подтвердилась, когда они шагнули к нам, молчаливо и спокойно глядя на меня. Ни злости, ни жалости, ни злорадства. Гвозди бы делать с таких Вратарей. – Сереж, – протянула Рис, понимая, что происходит какая-то нездоровая канитель. – Рис, жди меня в башне, – пытаясь придать своему голосу твердость, проговорил я. И добавил еще кое-что, сам слабо веря в сказанное, – Я скоро буду. – Рис, так будет лучше всего, – произнес Арей. Только после этого девушка пошла. Неуверенно, постоянно оглядываясь. В какой-то момент она сорвалась с места и, применив новую способность, молниеносно унеслась в башню. Явно, не чтобы побыстрее оказаться в безопасности. Лишь бы глупостей не наделала. – Пойдем, Седьмой, – сказал Арей, махнув мне рукой и направившись к донжону. К чести Старших, они не стали брать меня под белы рученьки. Ограничились лишь сопровождением. Так я хотя бы не потерял лица перед остальными Вратарями. Если это еще имело смысл. Стражу возле донжона наконец выставили. И не абы кого, а двух Инструкторов. Не для того ли, чтобы несколько простых Вратарей, решивших силой проникнуть внутрь, не смогли этого сделать? Ворчун сидел на троне, пристально глядя в одну точку. Казалось, он даже не заметил, как я вошел. Драйку, стоявшему рядом, пришлось легонько коснуться Агонетета. Только тогда Вратарь Вратарей поглядел на меня. Очень странно, одновременно устало и сердито. – Седьмой, – сказал он, констатируя присутствие самого красивого и скромного из Братьев. – Агонетет. Я легонько поклонился, понимая, что Старшие позади никуда не ушли. Они образовали полукруг, а Арей направился к Ворчуну. Он стал подле Агонетета, что-то говоря ему по мыслеформе. Рассказывает об успешном испытании секретного оружия против иномирцев Рис-1, понял я. Ворчун кивнул, и теперь его эманации, которые тот даже не пытался скрыть, стали еще более странными. – Раздевайся, – только и сказал он. – Что? – не понял я. – Раздевайся. Не дожидаясь моих действий крепкие руки Старших сорвали сначала деформированные шлем, а потом и погнутые наплечники. За достаточно короткое время я лишился всех доспехов. Только с наголенниками и башмаками пришлось повозиться, их заставили скидывать лично. Вот и все. Стою, сверкаю идеальным телом, без всяких ненужных выпуклостей. Вообще, у Вратарей отсутствовало чувство стыда, как таковое. Но именно сейчас мне стало жутко неудобно своей наготы. Наверное, еще больше смущало, что я находился посреди облаченных в полные доспехи Старших, точно недостойный офицер, с которого сорвали погоны. – Мы подумали над твоим планом, Седьмой, – сказал Ворчун и в его голосе отчетливо слышалась злость и что-то еще. – И вынуждены отметить, что не со всем согласны. – Что это значит? – Не может обычному Инструктору отводиться в нем такая важная роль. – Это наше общее решение, Седьмой, – добавил Арей. Я смотрел на бывшего Агонетета и чувствовал во рту горький привкус. Предательства и досады. Таков на вкус пепел разрушенных городов, кровь с клинка, коварно вонзившегося в спину, полынь, растущая у тебя на могиле. Да, меня многие не любили, потому что Седьмой не умел всегда следовать правилам. Скорее даже зачастую он их нарушал. И я бы принял как должное, если бы подобное сказал Ворчун. На его симпатию рассчитывать не приходилось. Однако меня подставили те Старшие, на которых я надеялся. Кому доверял. – И что теперь? – пытаясь подавить бурю эмоций, спросил я. – Сущие пустяки, – добавил Добряк. – С Рис пойдет Старший Брат. – И кто из вас? Ворчун усмехнулся, словно я сказал какую-то шутку, и поднялся с трона. – До этого момента я сомневался, – произнес он. Причем не мне, а Арею. – Думал, что Седьмой хитер и расчетлив. Продумывает наперед каждый шаг. Все для того, чтобы сместить меня. И прикидывается тем, кем не является. Но все именно так, как ты и говорил, Арей. Никаких амбиций. Никаких многоходовок. Лишь глобальный экспромт в действиях и эмоции по отношению к этой смертной. Самый странный Вратарь из всех, кого порождало Ядро. Агонетет неторопливо подошел ко мне, посмотрев сверху вниз. Его эманации выправились, напоминая корабль, вышедший из шторма. Покосившаяся мачта больше не скрипела, потрепанные паруса наполнились ветром, кариатида на носу с радостью врезалась в соленую воду. Никакой досады, злости, лишь легкий задор и веселость. Надо же, никогда не видел, точнее не чувствовал Ворчуна таким. Он положил мне руку на плечо и сказал. – Не переживай, Седьмой. Этот Старший Брат – ты. Глава 25 Давно пора понять, что никаких случайностей не бывает. Для судьбы это лишь цепь закономерностей. А вот то, что ты принял все за банальное совпадение – твои проблемы. Причем, все проявляется даже в мелочах. Что мне только что подтвердил Арей. – Ты ведь и правда Седьмой, – сказал он. – Седьмой по счету Старший из ныне существующих. Мне хватило пальцев на двух руках, чтобы подсчитать. Ну да, так и выходит. Добряк, Ворчун, Арей и еще трое выживших после битвы с Перворожденными Вратарей. Я действительно Седьмой. – Может, не будем болтать и займемся делом? – спросил Ворчун. Он стоял в Яме, как и остальные Старшие, а я находился в центре. Что там я говорил по поводу голых Вратарей? Стеснялся? Надо помножить все сказанное на шесть. Свет падал на обнаженные тела Братьев, заставляя меня еще больше ежиться от неудобства. Но я терпеливо молчал и пытался делать вид, что все идет как нельзя лучше. Хотя куда уж там. Ситуация с четвертым центральным миром до сих пор не давала мне покоя. Раньше Агонетет и за малейшую провинность меня бы наказал, а теперь вон чего, решил повысить. Да еще и вне очереди. По тому, что успел рассказать Арей, пока мы спускались к Яме, ситуация выходила следующая. Старший действительно отправился из Эртеса в Ядро, после моих героических повествований о пленении и дальнейшем освобождении. Только не напрямую к Агонетету, как я подумал, а в мою башню. Там он осмотрел тот самый ускоритель и уже потом явился на доклад к Ворчуну. Только теперь, в его пересказе, все выходило немного по-другому. Седьмой и вправду обнаружил (невесть каким образом, по запаху, наверное) ускоритель в четвертом центральном мире, который был способен на хрен знает что, поэтому благоразумный Инструктор постарался сначала вежливо поговорить со смертными. Не преуспев на этом поприще (неожиданно, да?) храбрый Седьмой решил применить силу. Вместе с верными соратниками я прошелся ураганом по глупым обывателям, которые попытались воспротивиться самим Вратарям, отобрал ускоритель и восстановил мир во всей Вселенной. Если чуток убавить пафоса, то выходило примерно так. Ни больше, не меньше. А все недовольство Арея, с которым он вернулся в Эртес, было вызвано совершенно другими словами Агонетета. Несмотря на оказанное давление со стороны Старших, Ворчун по-прежнему не хотел допускать меня к инициации. И объявил своему помощнику, что примет решения после моего возвращения из Эртеса. К слову, у него имелись все основания сомневаться. Во-первых, я не достиг нужного уровня. Во-вторых, Седьмой уж слишком быстро двигался по карьерной лестнице, не набирая должного опыта. В-третьих, я был чересчур популярен, поэтому Ворчун всерьез опасался за свой трон. И все же, по словам остальных Старших, в этом они оказались единогласны, отпускать в чужую Вселенную Инструктора, когда его можно проинициировать и наделить дополнительной пылью и более мощной оболочкой, было глупо. Прошло время подковерных интриг, мы все находились в одной лодке. И Агонетет, отрицавший это, был бы плохим правителем. Наверное, прошлый Ворчун вряд ли бы согласился. Или сопротивлялся гораздо дольше. Нынешний лишь сказал несколько фраз и, удовлетворившись моей реакцией, пошел на поводу у Старших. Что и говорить, иномирцы настолько улучшили экологию, что Вратарь Вратарей стал умнее. Хотя своего ворчливого характера Агонетет не утратил. – Брат, ты стоишь далеко, круг должен быть идеальным, – указал он одному из Проснувшихся Старших. – Без слабых точек соединения. Энергии будет слишком много и она не должна замыкаться на нас.