— Опять ты ничего не понял. Давай дальше. Следующее воспоминание сильно отличалось от предыдущих. В основном из-за гнетущей атмосферы утраты. День, когда в храм, вся растрёпанная, заплаканная, прибежала мать Дангер и практически на коленях умолявшая их с Аароном сказать, куда могла деться её дочь. Но они не могли ничего ответить, только стояли, шокированные, и переглядывались. В этих испуганных переглядках они молчаливо задавали друг другу тот же самый вопрос: где Дангер? Почему ничего не сказала им? Вернётся ли она? Ночью, лёжа в своей кровати, Дариэль слышал шмыгающего носом Аарона. Недавно он признался ему в симпатии к их подруге и на днях планировал решиться известить об этом и её тоже. Дариэль хотел подойти, как-то успокоить, но совершенно не знал, что мог бы сказать. Да и сейчас, годы спустя, он до сих пор, наверное, не мог подобрать нужных слов. — Что я должен был понять? Хватит мне это показывать! — Подумай. — О чём?! — О птичках. — Ты совсем идиот? — А ты? Дариэль топнул ногой и запустил пальцы в волосы, сильно за них потянув. Что он должен был понять? — Ты показал мне просто случайные эпизоды из моего прошлого. К чему это было? — Они не случайные. Я показал тебе твою семью. — Я знаю, что они меня любят! И я их… Я их тоже когда-то любил. Но ты ведь сам сказал, что сейчас я отвратительный мерзкий человек, который не ценит даже своих родных. — Ты обманываешь себя даже когда обманываешь себя, — Исая пожал плечами, — но меня ты не обманешь. — Я запутался. — Распутывайся. Я диктовал тебе твои же мысли, которые ты скрывал под толщей фальши. Ты сам ведь сомневался, что твои чувства по отношению к друзьям искренни. Ты сам называл себя плохим человеком. В том сне, где мы разговаривали, я лишь озвучил тебе это, но ты решил, что раз тебе это говорит посторонний, то это не может не быть правдой. Понимаешь? Ты посмотрел в зеркало, увидел искажённое отражение и принял его за действительность. Но зеркала врут, в них нет истины. Загляни внутрь себя, Дариэль, не слушай то, что говорю тебе я. Скажи, что ты чувствуешь? — Я чувствую, что ты меня бесишь. — Ладно, помимо этого. Дариэль вздохнул и прислушался к своим ощущениям. Он действительно любил этих людей, любил свою семью. Он всегда делал для них всё, что только мог, замалчивая порой свои обиды. Защищал, не жалея себя. Жил ради них. Получив магию, не изменилось ничего, кроме его подавленного гнева, но за этим гневом всё также пряталась безусловная любовь к странной парочке. — То есть, когда ты говорил, что я тебе противен?.. — Просто сказал то, что было у тебя на уме. Ты считал себя противным остальным, я это озвучил. Ты посчитал, что это правда. Меньше слушай, что тебе говорят. Скажи мне, чего ты хочешь? Дариэль сглотнул ком в горле. — Вернуться к брату, — тихо прошептал он, — покончить со всем этим. Избавиться от проклятия. Вернуться к нормальной жизни. Исая кивнул. — Верю. Чего стоит твоя жизнь, Дариэль? — Жизней моих друзей. Прошу… Помоги нам. Спаси нас. Исая победоносно вскинул подбородок. Дариэль наконец понял, что в нём изменилось. Он больше не казался величественным воплощением зла. Просто мужчиной, который играл роль этого зла. — Что же! Разве я могу отказать, когда меня просят о помощи? И с этими словами они оба вновь очутились в реальном мире. Глава 28 Ричард со своей свитой явился к моменту, когда всё заканчивалось. Он увидел, как из светловолосого паренька вытягивали всю магию, которая, извиваясь и искрясь, словно клубок змей, передавалась человеку, которого он совершенно не ожидал сейчас встретить. Король резким движением схватился за рукоять меча и напрягся в ожидании чего-то страшного. К бою с самим Исаей он был совершенно не готов. Ситуация выходила из-под контроля быстрее, чем он мог представить. И ведь надеялся же, что не случится чего-то неожиданного! Но когда он мог в своей жизни рассчитывать на то, что всё пройдёт гладко? Правильно. Никогда. Тело Дариэля глухо шлёпнулось на землю, потеряв все свои демонические черты. Обнажив Тёмную Сталь и жестом дав понять остальным, чтобы не приближались, Ричард замер, готовый к бою. Однако Исая нападать не спешил. Заметив старого друга, он радостно воскликнул: — Наконец знакомые лица! А я уже начал скучать. Ричард заметил лежащего слишком близко к колдуну ошарашенного тощего паренька с изуродованным лицом и в два шага оказался между ним и Исаей, вынужденно подойдя ближе, чем следовало бы. Он выставил меч в оборонительной позиции, закрывая им и себя, и бедолагу. Аарону оставалось лишь наблюдать крепкую спину своего внезапного незнакомого защитника. Из расщелины в пространстве продолжали вырываться и группироваться вокруг Исаи тени. Сам же маг, обретя вновь утраченное когда-то могущество, собрал энергию Хаоса вместе и отдал им приказ. — Повелеваю вам! — Громогласно крикнул он, вновь утопив пространство в потоке света. Король был готов сделать выпад в его сторону. Опасно. — Возвращайтесь туда, откуда пришли, — закончил Исая вдруг с кривой ухмылкой и тени устремились вновь в разлом. На несколько секунд все присутствующие разом оглохли от пронзительного крика сотен голосов Теней, стягиваемых обратно в небытие. Когда вокруг не осталось никого из них, маг закрыл брешь в мироздании. Земля содрогнулась от столь мощного колдовства и через мгновение стало очень тихо. Колдун выдохнул, слегка утомившись проделанной работой и вновь посмотрел на Ричарда, продолжавшего держать перед собой оружие. — Вашвысокблародие, — намеренно сжевав половину слогов в почтительном обращении «Ваше высокоблагородие», Исая небрежно отвесил лёгкий поклон, — очень рад Вас лицезреть. — А по тебе и не заметно. Феникс наконец опустил меч, заметно расслабившись. Кажется, буря миновала. Явившийся в мир Живых из бездны, долгие годы странствующий по пустоте, Исая не изменился ни на йоту. Это почему-то грело душу короля, тайно боявшегося их встречи. Всё такой же дерзкий, насмешливый, не чуждающийся панибратского отношения даже к самым высокопоставленным лицам. Всё как обычно. Но лицо лучшего друга внезапно посуровело. Он сдвинул брови к переносице и строго вдруг сказал: — Ричард, есть один момент, который стоит обсудить. Сердце короля пропустило один удар. — Что же? — Звенящим от напряжения голосом спросил он. — Что бы ты знал, — продолжал сурово Исая, — я совершенно точно знаю, что это ты тогда сожрал мой кусок пирога. Не отрицай. Королю захотелось ударить самого себя ладонью по лицу и начать истерично смеяться. Спустя шесть сотен лет, Исая! Это именно то, что ты хочешь обсудить? Ты точно нисколько не изменился. Вместо этого сохранив безразличное выражение, Ричард ответил: — Нет, это был не я. — Эй! — Возмущению колдуна не было предела, — ты что, забыл, что я умею читать мысли? Я знаю, что это был ты, кого ты пытаешься обмануть?! — Не понимаю, о чём речь. Я ведь сказал тебе, что видел, как сэр Грегори его съел. Повисло долгое молчание. В это время Дангер торопливо подбежала к Аарону, взволнованно помогла ему подняться и начала с излишним энтузиазмом оттряхивать от пыли и листьев. — Рада, что ты в порядке, — шепнула она ему на ухо, поддерживая парня под руку. — Меня такими пустяками не убить, — шепнул он в ответ. Они оба одновременно посмотрели на Дариэля, продолжающего без движения лежать в траве. Исая перехватил их взгляд. — Просто спит. С ним всё нормально. Я слишком растревожил его душу, пока отбирал свою магию. — А к чему были эти театральные постановки? — Проворчал Аарон. — У него в целом склонность к драматичным представлениям. Актёр тот ещё, — пояснил король. Сам актёр посмотрел на друга чуть укоризненно. — Не понять тебе вовек моих великих идей. Ты слишком прямолинейный и простой, как топор. Одно слово — вояка. — Знаешь, мёртвым ты мне нравился больше, — ловко парировал Ричард. В суете никто не обращал внимания на Виллема, стоявшего суть поодаль, замершего и словно прилипшего к почве под ногами. Он словно не дышал, не моргал, не совершал ни малейшего движения, уставившись только в одну точку и забыв про всех остальных. Наконец закончив перепалку с другом-королём, Исая оглянулся и всё же заметил мужчину. И в тот же миг растерял весь свой запал и пренебрежительную наглость своего обличия. Сглотнув, он нерешительно сделал шаг навстречу и вновь растерянно остановился, не зная, стоит ли ему продолжать движение. Но Виллем, увидев этот шаг, рассеял все его сомнения и тотчас же сам стрелой метнулся вперёд. Остановился он буквально в коротком шаге от человека, которого мечтал увидеть слишком, слишком давно. Человека, которого превозносил и которому готов был всё это время молиться. Человека, которого убил собственными руками. Гениального, превосходного, самого восхитительного из всех людей во вселенной. Долгие столетия он представлял эту встречу, трепетал перед ней, ждал, как чуда и уже почти потерял на неё надежду. Неужели это был не очередной сон? Неужели всё взаправду?