– Э… Давай не будем, – замахал руками Перов, – все же собрались по радостному поводу. – Ах да, – Мельников спохватился, – вы не будете возражать, ресторан оплатим мы, машины там всякие… – Давай пополам? Так честнее будет, – сказал Перов, – давай все посчитаем и оплатим поровну. Это же нормально, никому не обидно и дети будут чувствовать себя хорошо. – По рукам, – согласился Мельников. Это вечер прошел замечательно. Жены толковали о кулинарии и платьях, мужья о политике и экономике, Стас и Лиля заглянули на несколько минут, похватали со стола пирожки и опять убежали. Они не собирались оставаться с родителями. Вдвоем им было намного интересней. В эти дни Лиля несколько отдалилась от Киры. Сделала она не столько умышленно, сколько инстинктивно. Она боялась ее резких суждений и насмешек. Не было в классе и, пожалуй, в школе большей язвы. Кира не щадила никого, а когда на нее обижались, говорила: – А ты отвечай! Защищайся, нападай. Не можешь? Сам виноват. Даже мальчишки, которые в возрасте лет одиннадцати-двенадцати могут жалить, как те пчелы, и те ее побаивались. Не раз кто-нибудь из таких бойких отводил глаза, старался не связываться с Кирой. Знали, что острое словцо будет пущено незамедлительно. Когда все стали постарше, Кира перестала цепляться к одноклассникам, но не смягчилась. Ее характер проявлялся теперь в пренебрежительном отношении к любому проявлению симпатий. Если кто-то говорил, например: «У тебя хорошая стрижка!» Она отвечала: «Я не ты, я за волосами слежу!» Понятное дело, очень скоро желающих приятно поговорить с Заболоцкой не стало. – Зачем ты так? – спросила ее Лиля. – А что, разве это не так? – пожала плечами Кира. – Так, только тебя никто об этом не спрашивает, – отвечала Лиля. Мельникова со временем научилась не реагировать на выходки подруги, а если не было реакции, не было и желания язвить. Поэтому дружба девочек крепла, и к десятому классу они были закадычными подругами. Дружбе способствовало и то, что обе были интересными, впрочем, каждая на свой лад. Но знакомство с Перовым, влюбленность в него заставили Лилю оберегать эти отношения, а поскольку Заболоцкая имела на нее влияние, Мельникова несколько отстранилась. Отношения с людьми у Киры всегда были очень сложными. Родители к проявлениям характера дочери относились почти равнодушно – все было некогда. Мать с отцом работали, ухаживали за старыми родителями, которые жили в подмосковной деревне. Когда бабушка осталась одна и совсем разболелась, ее забрали в Москву. Теперь они жили все вместе. Родители следили, чтобы у Киры было все, что есть у одноклассников, а еще они требовали, чтоб она занималась дополнительно. Плавание, спортивные секции, театральный кружок в районном Доме культуре – это все было обязательным для Заболоцкой. Справлялась с домашними заботами Кира запросто. В семь лет на ее шею повесили ключ от дома и сказали: – После уроков придешь, разогреешь обед, пообедаешь и садись за уроки. С этого самого времени Кира знала, что все ее время в ее руках. Она попробовала не послушаться родителей, вышло не очень хорошо – отец чуть ремнем не ударил. С этого момента Кира убедила себя, что режим дня, установленный родителями, самый удобный. Кира стала отличницей. К десятому классу у нее не было даже четверок. – Здорово! Ты на медаль идешь! Единственная из класса! – сказала ей Лиля. – А толку в этой медали?! Зачем она нужна? В институт я и так поступлю. В любой почти. Знаний хватает. А потом что с ней делать? Лиля в замешательстве замолчала. В ее представлении золотая медаль была вершиной этой части жизни. Ей казалось, что только две вещи важны сейчас – это успех в учебе и любовь. Если в учебе она отставала, то в любви явно преуспела. Чем прогневала подругу. Спустя некоторое время Кира позвонила Лиле. – Ну как? – спросила она насмешливо. – Нормально, – лаконично ответила Лиля. – Будь бдительна. Мужчины обманывают обычно. Они женщинами пользуются. И останешься ты у разбитого корыта. Лиля пропустила мимо ушей пассаж про разбитое корыто, но обратила внимание на слово «воспользуется». Этот момент ее волновал давно, когда думала про отношения с мальчиками. – Ты считаешь, что женщине ЭТИ отношения не нужны? Что только мужчина заинтересован в близости, – Лиля употребила более грубое слово, – ты считаешь, что женщине ЭТО не надо? Кира хмыкнула: – Я считаю, что женщина должна быть осторожной. На ней клеймо. – Что? – удивилась Лиля. – Какое странное выражение. Вообще, ты отказываешь женщине в праве на чувства. – Ты начиталась глупых модных статей про секс. А я придерживаюсь традиционных взглядов, – сказала Кира. – Женщина должна выходить замуж девственницей? – Да, именно. – А я считаю, должно быть так, как сложится. Нельзя здесь регулировать жестко. И кстати, давно уже не регулируется. Поскольку у нас государство светское и поведение определяется светскими законами, – усмехнулась Лиля. – Ты забыла про мораль. Такая штука, знаешь ли, есть. – Мораль? – Лиля задумалась. – Мораль тоже надо обсудить. Где начинается мораль, а где диктат косности и нетерпимости. – Понятно, – рассмеялась Кира, – ясно, тебе это надо и ты готова это оправдать. – А что ты смеешься? – сказала Лиля примирительно. – Мне это надо. И я об этом думаю. Где здесь что-то неприличное? Я не виновата, что тебе об ЭТОМ даже противно подумать. Впрочем, я, в отличие от тебя, понимаю, что люди бывают разными. Лиля попыталась быть дипломатом. Она дорожила подругой. А Стаса она любила. Поэтому лавировала между ними. В этом проявилась ее мудрость, совершенно несвойственная этому возрасту. Тамара Леонидовна все заметила и как-то сказала: – Ты – молодец, если ты проявишь такие качества и в семейной жизни, семья будет счастливой. – Ты про Киру? – Лиля улыбнулась. – Да, с ней сложно! Очень вещи обидные стала говорить. Но я‐то знаю, что она хорошая. – Да, она – хорошая. И дружба у вас крепкая. Сохраните ее. Лиля кивнула, а про себя подумала, что это очень сложно – не поссориться с Кирой Заболоцкой. Тот самый пятачок, которого не хватило на проезд Лиле, оказался поистине золотым. Знакомство Лили и Стаса превратилось в светлый и очень трогательный роман, который, в свою очередь, перерос в любовь и привел к тому, что однажды во время их очередной прогулки по Бульварному кольцу Стас Перов произнес: – А давай поженимся? Давай? Не дожидаясь ответа Лили, он воскликнул: – Ну почему нет! Почему?! Лиля остановилась и, улыбаясь, посмотрела на Перова: – Я разве сказала «нет»? Ты что возмущаешься на весь бульвар?! На нас оглядываются. – Извини, – Стас обнял ее, – я думал, что ты будешь против. Не так много времени мы знакомы… Лиля Мельникова засмеялась. – Почему я буду против? Я тоже хочу замуж за тебя. И чтобы все было нормально, а… не… не тайком. – Да, да… – Это не значит, что мы женимся из-за секса? Мы женимся, чтобы быть вместе. – Стас стал серьезным. – Да, у нас будет семья, дети и все, что положено… – Ну, там ссоры, нехватка денег, сбежавшее молоко и прочие прелести. – Совершенно верно. Какое-то время они шли молча. Каждый пытался осознать, что же сейчас произошло. А еще Лиля боялась, что Стас испугается и превратит все в шутку, а Стас опасался, что Лиля, подумав, все же скажет «нет». Прошло какое-то время, никто не отступил, не испугался. – Поехали к Губареву? – вдруг предложил Стас. – А можно? – вдруг покраснела Лиля. – Ключи от квартиры у меня, его, как всегда, дома нет. Он приедет только на следующей неделе. – Тогда поехали, – решительно сказала Лиля и тут же добавила: – Давай зайдем в магазин. Там холодильник совсем пустой. Они зашли в магазин и накупили всего понемногу – овощей, фруктов, кусок сыра, две отбивные и конфет. – Откуда что берется! Еще вчера прилавки были пустыми! – проговорила Лиля. В этот коммерческий магазин они заходили часто, но покупали всего по чуть-чуть. Цены здесь были высокими, продукты были импортными. Больше всего Лиля любила салат с кукурузой и крабовым мясом. Впрочем, очень быстро выяснилось, это было не мясо, а имитация, но это обстоятельство не повлияло на ее пристрастие. – Тут дело в майонезе, – как-то сказал Стас. – Он густой и имеет сливочный вкус. Майонез не наш, немецкий. – Здорово! – Лиле и майонез нравился. В этот раз они, не сговариваясь, замедлили шаг, такое впечатление, что они продлевают предвкушение. Их ждала пустая квартира, они будут наедине, они займутся любовью, потом будут разговаривать до полуночи. Так было и раньше, но сегодня во всем этом был уже другой смысл. – Как хорошо, что у тебя оказался Губарев, который имеет квартиру на Чистых прудах, а сам живет в Красноярске. – Он не живет там, он работает, – машинально поправил ее Стас и добавил: – Но суть везения это обстоятельство совершенно не меняет. Дай бог ему повышение по службе. – И долгого пребывания в славном городе Красноярске, – рассмеялась Лиля. Они подшучивали на Андреем Губаревым, но именно в его квартире состоялась то самое важное свидание.