– Да не переживай ты, чиновники, что дал герцог, все знают. А вот я бы на твоем месте обратился к подданным с речью. – С какой речью? – спросил ошарашенный Ирвин. – Ну, не знаю… придумай речь, напиши, выучи и расскажи людям, как ты жил при отщепенцах, как отказывал им во вступлении в их секту и как хоронил мать, что тоже не поддалась их вранью, как они опаивали отца пыльцой лотоса… Расскажи, как сражался в день битвы. – Так я же не сражался, что я расскажу, мне нечего говорить, – вскочил Ирвин. – Успокойся и сядь. И когда он сел, я, продолжил: – Так и скажи, что стоял с мечом в руке и смотрел, как бились те, кто остался верен богине. А ты просто не решился на тот момент убивать своих подданных, ведь большинство призвали насильно, хорошие они или плохие, но это твои подданные. Что ты видел, что удача в бою на нашей стороне, да и не пускали тебя стоящие рядом дворяне. Примерно так скажи, что будут послабления в налогах и что надо всем вместе поднимать страну. Почаще упоминай о том, что только с ними вместе вы все сможете, только с ними, с простыми людьми, которые остались верны не только богине, но и династии. Вот как-то так. Если найдешь правильные слова, то подданные тебя будут любить на первых порах только за это, а потом уж как поведешь себя и в зависимости от того, какую экономическую политику королевства будешь вести. Ирвин сидел какое-то время задумчивый, затем резко встал и повернулся ко мне. – Я тебя понял, Алекс, ты, как всегда, прав, надо что-то сказать людям. Пойду, подумаю. Надеюсь, ты не откажешься посмотреть, что у меня получится. Да и что такое экономическая политика? – Конечно, ваше высочество, обращайтесь. А экономическая политика – это совокупность экономических законов, принятых тобой и твоими чиновниками. Ирвин сморщился, как будто у него во рту лимон. Думаю, он не понял, что я ему пояснил, но переспрашивать не стал, чтобы я его вообще за бестолочь не принял. – Алекс, ну я же просил не звать меня так. Я для тебя на все времена Ирвин, или мне по приезде издать об этом указ? – Все, все, все, – поспешил я отбояриться, – теперь ты для меня только Ирвин. И я засмеялся. Принц махнул рукой и быстро скрылся в надстройке корабля. – Куда это он побежал? – удивленно спросил появившийся де Моль. – Буркнул что-то типа привет и даже не глянул. – Побежал речь готовить, – ответил я на его вопрос. – Какую речь? – Подданным, перед коронацией. – Ну, слава богине, а то уже устал ему объяснять, что королем не враз становятся и все со временем ему будет ясно. Хм-м, Алекс, это ты его надоумил? Склоняю голову… И почему никто раньше это ему не предложил? Аха-ха-ха, – засмеялся маркиз. – Теперь он тебя замучает вопросами, правильно или нет он написал, как это звучит и не надо ли что подправить. – Ну да, хоть не будет пугать всех своим мрачным видом. У меня много идей, чтобы занять его на все время пути, – усмехнулся я. Теперь принц или сидел в каюте, или ходил по палубе, размахивая руками, словно что-то кому-то доказывал. И через каждые пять минут прибегал ко мне посоветоваться. Наконец мне это надоело, я забрал бумагу с текстом и сам в течение половины дня набросал его речь. Старался писать без пафоса, так, словно он разговаривает со своими друзьями: доходчиво, просто, без вычурных выражений и сравнений. После чего показал речь Ирвину, да и многие, кто плыл с нами на одном корабле, смогли хоть немного ее прочитать. Некоторые пожали плечами, просто на их памяти никогда не было, чтобы король говорил с чернью; другие начали указывать как раз на то, что это слишком простая речь, нет красивых оборотов и прочего. Принц тоже долго вертел бумагу в руках, наверное, не решаясь забраковать речь. Лишь один де Моль, прочитав, хмыкнул. – А что, хорошо написано, просто и доходчиво, народ поймет, да все поймут, не сомневайтесь, ваше высочество, – сказал он. Наверное, и Иваста ему то же самое наговорила, потому что принц последующие дни усердно учил текст. Парень он был неглупый, сообразительный и, надо заметить, все схватывал на лету. Однажды в разговоре я как-то заметил, что надо бы ему завести себе друга, который всегда будет говорить ему правду в глаза, ведь власть развращает, и со временем ему будет казаться, что он непогрешим. Вот и нужен тот, кто сможет одернуть тебя, указать на неправильность принятых решений. Ирвин надолго задумался, а потом сказал: – У меня уже есть такой друг, это Иваста, – и усмехнулся. – Никогда не промолчит, всегда скажет, если что неправильно делаю или говорю. Я пожал плечами. – Сам смотри, тут я ни в чем не могу помочь. Наше плавание подходило к концу, корабли стали входить в небольшую удобную бухту. Все, кроме моего судна, стали подходить к причалу и швартоваться. Мой корабль остался на рейде, направив пушки на город, мало ли что. Пушки после битвы снова пришлось поднимать на корабль и устанавливать на другие лафеты. Мы ведь не знали, что происходит в городе. Ходили слухи, что города захватывают приверженцы богини, но так ли это, подтверждения не было. В первую очередь выгрузились мои штуцерники и гвардейцы, они взяли в кольцо принца и нас. После чего мы шагом проследовали к королевскому дворцу. Идти, по рассказам, было не близко, но так как никто не знал, что прибыл будущий король, нас никто и не встречал, да и было ли кому встретить – тоже не ясно. Вдруг из ближайших улиц, перпендикулярных к той, по которой двигалась наша кавалькада, стали выскакивать огромные волки и окружать нашу процессию еще одним кольцом. Так мы и шли – принц и все его приближенные, потом кольцо охраны из моих гвардейцев и наружное кольцо из волков-оборотней. Улица, по которой шли, была, видать, недавно убрана, я заметил, что в столице вообще была относительная чистота. Встречающиеся прохожие и просто зеваки снимали головные уборы и кланялись. Перед самым входом во дворец стоял почетный караул, все-таки успели доложить о прибытии принца. А встречал его… Кто бы мог подумать… Киреш Волд, отец Ивасты и мой старый знакомый, предводитель рода ликантропов. Он сдержанно поклонился принцу. – Ваше величество, – обратился он к принцу, – мы очень рады вашему приезду, все подготовлено и во дворце, и в столице. Подробный доклад будет позже, а сейчас прошу вас и ваших сопровождающих пройти во дворец. И он посторонился, пропуская принца и нас в здание. – Кто это, кто это? – раздавались заинтересованные вопросы от чиновников герцога или уже короля. – Это мой отец, – с гордостью проговорила Иваста и с этими словами обняла Киреша. Мы прошли, ведомые принцем, в кабинет его отца, Ирвин оглядел его и вздохнул. – Друзья, – проговорил он, – все вопросы завтра, после моей речи подданным. – Вы найдете, где разместить людей? – спросил он, обращаясь к Кирешу. – Да, ваше величество, мы подготовили все комнаты во дворце к вашему приезду: и ваши покои, и гостевые комнаты. – В таком случае помогите разместить моих гостей. – Будет исполнено. Господа, прошу следовать за мной, – и Волд, окруженный толпой чиновников, вышел из кабинета, остался только близкий круг. – Маркиз, надо бы не затягивать с коронацией, постарайтесь провести ее как можно скорей, – попросил он де Моля. – Не переживайте, ваше высочество, устроим все как можно быстрей, народ устал от безвластия и дурного правления отщепенцев, надо только определиться с порядком и последовательностью действия и его стоимостью. В это время вернулся Волд. – Ваше величество, сейчас ваших людей размещают. Какие будут указания? – Скажите, уважаемый, вы не в курсе, в каком состоянии королевская казна? – То, что мы свезли из храмов Урху, столицы и близлежащих городов, составляет пятьдесят миллионов триста восемдесят тысяч золотых систерциев, это не считая драгоценностей и других дорогостоящих вещей и ценностей. – Сколько-сколько? – переспросил принц, вытаращив глаза, да и остальные были шокированы суммой. Киреш опять повторил сумму, находившуюся в казне дворца. Принц помолчал, наверное, не зная, что сказать. – Откуда столько? – спросил он. – Ваше величество, отщепенцы грабили всех и свозили все в храмы. Из восьми герцогов осталось только двое, остальных уничтожили вместе с семьями и родственниками, из другой аристократии остались единицы. А мы очень быстро захватили их, можно сказать врасплох, они не успели ни убежать, ни спрятать или вывезти ценности. Мы еще не все подсчитали, но сейчас свободно более ста двадцати крупных ленов, и пока неизвестно, сколько мелких. Принц при этих словах схватился за голову. – Это же мор, глад и разорение, вместе взятые… – он помолчал, справляясь с оторопью от услышанного известия. – Скажи мне, – обратился он к Кирешу, – почему ты зовешь меня величеством, я ведь еще не коронован на престол? – Ну как же, вы мой будущий король, а то, что еще не было коронации, так это все временно, думаю, уже всем пора привыкать… – улыбнулся Киреш. – Ты являешься главой рода оборотней, командовал ими при захвате и освобождении столицы, а потом наводил порядок в столице и остальных городах, а сам ты не имеешь дворянского звания. Принц снова замолчал, подошел к окну, выглянул в него и снова вернулся к Кирешу. – С этой минуты ты – граф Киреш де Волд, указ я подпишу завтра, а лен выберешь себе сам, сейчас их больше, чем у меня дворян в королевстве. Услышав это, сдавленно вскрикнула Иваста, а Киреш побледнел, потом опустился на одно колено и склонил голову. – Встань, граф Киреш де Волд, – проговорил принц. – Честно, устал я что-то, надо отдохнуть, собраться с мыслями и подготовиться к завтрашней речи. Поэтому давайте все отложим на вечер. Граф, проводите меня в мои покои. Принц вместе с Кирешем ушли. – Что скажешь? – спросил меня маркиз. – Что тут говорить, если мальчишке не снесет голову от власти и денег, все будет нормально, ну а если снесет… сам понимаешь. Ты тут будешь, поэтому от тебя многое зависит, особенно удели внимание новым аристократам, ведь их популяцию, – хохотнул я, – придется восстанавливать практически заново. Старых родов почти нет, те, кто остался, начнут правдами и неправдами проталкивать наверх своих сыновей, поэтому тут тоже глаз да глаз нужен. Ты как на это смотришь? – Да так же, как ты, хотя от титула герцога я бы не отказался. – Да будешь ты герцогом, можешь не сомневаться, несколько провинций без управления, на кого ему еще опираться. Кстати, присмотрись к оборотням, преданность они свою доказали своей кровью, сможешь, проталкивай их в верха, но под клятву. Ладно, пойдем и мы, посмотрим, что за комнаты нам выделили. А на следующий день принц произносил свою необычную речь. Конечно, фурор она произвела и оставила неизгладимое впечатление у простого люда. Разговоров теперь хватит не на один месяц, а первые дни народ собирался толпами и обсуждал все, что им говорил будущий король. Но мне в это время было совсем не до этого. Все последующие дни перед коронацией слились в бесконечный бег по кругу, точно так же бегали все вокруг меня. Надо было все собрать и достать, особенно трудно было с жрецами богини, мало кто из них смог спастись, но преодолели и это. А праздничные одежды… Маркиз прятался от свое суженой, которой надо было обязательно обсудить именно с ним фасон платья, цвет материала и даже прическу. Восстановили главный храм богини, и наконец настал день коронации. С утра принца ждали в главном храме. Процессия шла не спеша. Двигался поток из жителей столицы. Те кричали приветствия и благословления, а в ответ шедшие впереди и сзади процессии несколько специальных человек кидали в толпу мелкую медную монету. В храме все происходило медленно и торжественно, наконец, все слова были произнесены и все регалии королевской власти были вручены, и церемонния закончилась. И мы вместе с новым королем двинулись обратно, все повторилось в том же порядке, толпа орала приветствия, ей пригоршнями бросали монеты, и люди тут же устраивали свалку, а мы двигались дальше. – Фу… ну наконец-то мы в замке, – смеясь, проговорил маркиз. – Ох, я тоже устала, – поддержала его милая стройная супруга с удивительно зелеными глазами. – Правда, еще ничего не кончилось, знаю, что сейчас на площадь выкатывают бочки с вином и пивом, а также выставляют немудреные закуски в честь коронации короля. А нам тоже предстоит поднять бокалы и поздравить монарха. Ирвин сел на специально выставленный трон и весело принимал поздравления, зал был полон. – Это ты во всем виноват, – раздался вдруг хриплый, срывающийся голос, – так получи, тварь.