На диске – буква «А». Не руническая, обычный алфавит. На обороте очень странная и незнакомая руна. Странно, амулет мне знаком, а вот руна – нет. Значит, я видел амулет, но только с одной стороны? Такую интересную руну я бы точно запомнил! Я честно пытался вспомнить. И занятия в Академии, и все прочитанные книги, и рассказы про амулеты – все вытащил из памяти. Но почему-то ничего не вспоминалось. Ладно, займемся руной… Подошел официант, тот же, что работал утром. Я прикрыл амулет ладонью при его приближении и попросил зеленого чая «Дыхание дракона». А едва официант отошел, приступил к изучению руны. Основных рун двадцать четыре. Они сгруппированы в три эттира и составляют Футарк, рунный алфавит. При желании рунами можно писать слова, как обычными буквами, но это глупо. Ведь каждая руна – это то или иное магическое воздействие. Возьмем, к примеру, третью руну первого эттира – Турс. Одна из основных боевых и силовых рун, иногда ее называют шипом или колючкой, говорят, что название восходит к забытому древнему богу. Начертить наяву или мысленно Турс, влить в него время – и ты можешь нанести удар. В зависимости от очертаний руны удар может быть пробивным, будто копье, или увесистым, словно молот. Но это только первая ступень. Вся магия к двадцати четырем рунам, конечно, не сводится. Даже с изменениями в начертаниях этого не хватит для всего многообразия магических действий. Поэтому руны сочетают друг с другом, комбинируют. К примеру, чтобы срезать дверь с петель, я использовал сочетание Турса и Райдо, шип и путь. При правильном взаимодействии получается новая руна – Клинок. Из двадцати четырех рун при сочетании получается какое-то немыслимое количество новых рун. Не все из них реально работают, а некоторые работают, но так, что пользы никакой. Но все же сочетание из двух рун уже рождает настоящую магию. Бывают руны, составленные из трех рун Футарка. Бывают и из четырех – их очень сложно удержать в голове, еще труднее насытить, но порой нужны и они. Самая сложная руна, которую я знал, была составлена преподавателями Академии из шести основных. Считается, что сочетание шести рун – это предел, доступный человеку. Для активации эта руна требовала два часа времени, а последствием ее применения были плывущие по воздуху мыльные пузыри. Но очень красивые пузыри, честно признаю! Конечно, я не знал всех сочетаний рун. Никто на свете их не знал. Но существуют базовые правила. Если человек наливает в кастрюлю воду и ставит на огонь – он получает кипяток. Если вода кипит долго, то она превращается в пар. Так и волшебник, беря руну Кано и руну Лагаз, получит пар, а никак не что иное. Но руна, начертанная на медальоне, поставила меня в тупик. Была она столь сложной и запутанной, что угадать хотя бы одну базовую руну я не мог. Вот эти черточки складывались в Эваз, но это мог быть и Манназ, к которому прибавили повернутую Кано. А это что вообще такое? Йера? Да нет, слишком уж начертание странное. Вообще на спираль похоже. Может, это и не руна вовсе? Мало ли… ювелир безграмотный выгравировал. Или сумасшедший маг. Или любитель розыгрышей руку приложил. Минут двадцать я рылся в справочнике, пытался найти хоть какой-то аналог таинственной руны. Увы, ничего. Так что я захлопнул Рунный Определитель и мрачно уставился на амулет. Амулету от моего злого взгляда было ни жарко, ни холодно. Я медлил, но искушение было слишком велико. Такую безумную руну я запомнить не мог, поэтому неотрывно смотрел на нее, вливая в узор секунду за секундой. Вначале мне показалось, что отклика вообще нет. Время вливалось в амулет, словно вода в сухой песок пустыни. Потом что-то дрогнуло. На второй минуте я почувствовал слабый-преслабый отклик. Все-таки это руна. Но какая? Я со вздохом спрятал амулет в карман. Официант как раз нес мне поднос с чаем – маленький чайник белого фарфора, две чашки, молочник, вазочка с печеньем… Стоп! Почему чашек две? И тут я заметил идущего за официантом человека в длиннополом черном сюртуке, черных брюках и приплюснутой шляпе-котелке, которую он не потрудился снять даже в помещении. Вот уж чего мне не хватало – регулятора! Эти ребята сами по себе магией не владеют. Кажется, это что-то вроде непременного условия для их работы, чтобы никакого сочувствия к нам не возникало. Зато они пользуются мощными амулетами, иные из которых, по слухам, зарядил для них сам Темный Властелин. Большинство регуляторов немолодые мужчины, отслужившие в армии или в гвардии, кое-кто пришел из полиции, но встречаются и совершенно чудные типы – и доктора, и механики, и философы. Идущий ко мне регулятор был кем-то средним между доктором и философом. Звали его Эмир, был он плотным и добродушным, с близорукими, часто мигающими глазами, про себя он рассказывал охотно, но мало – как это получалось, ума не приложу. Вроде улыбается и говорит, говорит, говорит, а потом ты понимаешь, что сам ему рассказал то, чего и не собирался, а он тебе какую-то ерунду. Как учился на доктора в университете, как потом ушел к философам, как пробовал изучать магию, но способностей не нашлось… С другой стороны, был Эмир мужчиной не вредным, молодежь старался беречь, за мелкие нарушения только ругал, но даже штраф не накладывал. В общем, не самый плохой человек. В любой другой день я бы его чаем и сам с удовольствием угостил. – Чай за мой счет, юноша, – садясь напротив, сказал Эмир. Официант быстро расставлял посуду, торопясь скрыться. – Да нет уж, я угощаю, – ответил я. И не удержался от подначки: – Платят-то вам не щедро, господин регулятор. – Верно, – признал Эмир. – Зато все мои годы прожиты. Но я не откажусь, не откажусь от чая… да еще с пирожными. Ходят слухи, что сладости подорожают. – С чего бы? – удивился я. – У сахароторговца Снапса, пусть его жирная задница побыстрее слипнется, случилась неприятность. Прямо посреди главного склада сахара прорвались подземные воды. Замочило все запасы, которые Снапс готовил, чтобы начать спекулировать сахаром. По улицам до сих пор текут сиропные реки. Говорят, народ размышляет, не бросить ли дрожжей выше по течению, чтобы к морю доходила бражка. Я ухмыльнулся. Судя по тону, Эмир претензий не имел. – Какой кошмар, – сказал я. – Очень удачно, что я сегодня прикупил немного сахара. Совершенно случайно. – Ага, – кивнул Эмир и наконец-то налил чай – и себе, и мне. – Я как раз потому и подошел. Хотел узнать, может, ты руну предвиденья открыл? – Три вещи недоступны магии, – важно ответил я, отпивая чай. – Вернуть потраченное время, узнать грядущее будущее и постичь истинное прошлое. – Короче, со временем всегда проблемы, – кивнул Эмир. – Ничего больше рассказать не хочешь? – Происшествие на складе торговца было лицензировано? – на всякий случай уточнил я. – Конечно, – сказал Эмир. – Иначе я бы говорил с тобой иначе, парень. – Спросите у Миры, – предложил я. – Ага, – произнес он. – Понял. Неожиданно изящное решение, она никогда не смотрит вниз… Может, ей кто помог? – Мир не без добрых людей. – И то верно. – Эмир налил себе вторую чашку. – Ну, надеюсь, жена вовремя прочитала мою весточку и тоже прикупила сахарку… А ты как, кстати, юный Грис? Выглядишь повзрослевшим… Я выдержал его взгляд и ответил с легким раздражением: – Вы же знаете, Эмир, как говорят у нас в Академии. Магия берет свое понемногу, но когда счет накопится – платишь сразу. Честно говоря, только что придумал эту фразу. Но прозвучала убедительно. Эмир мигнул и отвел взгляд. Мне кажется, его смущало то, как мы платим за волшебство. – А ты не знаешь, никто сегодня ночью не хулиганил? – спросил он вдруг. – За тебя я спокоен, ты парень умный, но вдруг кто-то польстился на легкие деньги? – Что такое? – насторожился я. – Ограбили почтенного натурфилософа, доктора Ирбрана. Известный человек… в узких кругах. Наглое вторжение с применением магии. – Ну ведь по лицензии же? – спросил я. Лицензия, заверенная и подписанная, лежала у меня в кармане. – Если бы, – вздохнул Эмир. – Ограбили без лицензии. Не завидую я этому магу, Грис… Ладно. Спасибо тебе за чай. Он встал и пошел к выходу. А я мял в кармане лицензию, медленно осознавая весь ужас своей ситуации. Я не просто ухнул год жизни забесплатно. Я еще и совершил ограбление без лицензии. Мне подсунули фальшивку – и я поверил! До самой двери в вестибюль я сверлил взглядом спину Эмира, удивительно, что он не почувствовал мой взгляд. Когда регулятор вышел, я невольно задержал взгляд на ростовом портрете над дверью (да-да, у нас тут потолки повыше бальной залы натурфилософа). На портрете, понятное дело, был изображен четвертый маг, Акс Танри, в честь которого и был назван клуб. Внешность у Танри была самая заурядная, одежда простая, портрет от времени потемнел, да и живописец не блистал талантами. Поэтому, когда я наконец-то осознал, за что зацепился мой взгляд, то лишь хлопнул ладонью по столу. Даже не заорал. На груди Акса Танри висел амулет, серебряный диск на серебряной цепочке. На диске была выгравирована буква «А». Я не только совершил нелицензированное воровство. Я еще и украл амулет одного из Шести Героев. За меньшие прегрешения повелитель лично развеивал преступников прахом по ветру.